Согласно устоявшейся версии тех давних событий, в период русско-турецкой войны (1672-1681) некий османский правитель, прежде чем идти войной на Запорожскую Сечь, отправил ее атаманам письма с ультимативным требованием покориться, дабы сохранить свои несчастные жизни. В противном случае он грозил самыми суровыми санкциями, предупреждая, что дальнейшие нападки на турецкие лагеря и другие непотребные деяния на рубежах его империи могут обернуться для сечевиков очень крупными неприятностями.
Далее следуют избранные места из переписки с "друзьями".
Рескрипт Мехмеда IV в адрес запорожцев: "Я, султан и владыка Блистательной Порты, сын Ибрагима I, брат Солнца и Луны, внук и наместник Бога на земле, властелин царств Македонского, Вавилонского, Иерусалимского, Великого и Малого Египта, царь над царями, властитель над властелинами, несравненный рыцарь, никем непобедимый воин, владетель древа жизни, неотступный хранитель гроба Иисуса Христа, попечитель самого Бога, надежда и утешитель мусульман, устрашитель и великий защитник христиан, повелеваю вам, запорожские казаки, сдаться мне добровольно и без всякого сопротивления".
Ответ казаков - в несколько приглаженном варианте и без самых цветастых оборотов: "Ты, султан, черт турецкий, и проклятого черта брат и товарищ, самого Люцифера секретарь. Какой ты к черту рыцарь, когда голым задом ежа не убьешь. Не будешь ты, сукин ты сын, сынов христианских под собой иметь, твоего войска мы не боимся, землей и водой будем биться с тобой. Вавилонский ты повар, Македонский колесник, Иерусалимский пивовар, Александрийский козолуп, Большого и Малого Египта свинопас, Армянский ворюга, Татарский сагайдак, Каменецкий палач, всего света и подсвета дурак, самого аспида внук".
Если осторожный гетман левобережных казаков Петр Дорошенко практически согласился выполнить ультиматум султана, то правобережные запорожцы во главе с Иваном Сирко не собирались и даже не думали капитулировать. Дабы проинформировать заморского правителя о своем суверенном решении они сочинили в его адрес весьма недружелюбное послание с обильным использованием ненормативной лексики. Дерзкий ответ казачьей вольницы подвергал явному сомнению "богоизбранность" турецкого правителя. Издевательски сравнивая его с поваром, свинопасом, пивоваром и прочими представителями далеких от военного дела профессий, они давали понять, что в качестве военачальника он полный профан, не представляющий никакой серьезной опасности. Письмо запорожцев демонстрировало залихватскую удаль местных жителей, не боявшихся дать отпор султану и его внушительной армии.
Бойкий живой слог и хлесткость фраз, коими было наполнено послание, весьма впечатлили художника Илью Репина, решившего увековечить все происходившее тогда в своей нашумевшей картине "Запорожцы пишут письмо турецкому султану".
Картина удалась, но все-таки большая часть специалистов склонна полагать, что переписка между запорожцами и турецким правителем является забавным историческим мифом, не более. Дескать, ежели письмо и было писано, то не было отправлено, если отправлено, то не было получено, если получено, то не читано, если читано, то не понято, а если и понято, то не так… Однако, даже сомневаясь в его подлинности, историки отмечали, что составлена сия "эпистола" правильно и вполне в духе того времени. Сия байка прочно устоялась в массовом сознании не без помощи колоритного полотна русского живописца, создавшего впечатляющий образ бесшабашных и независимых вояк. Ведь письма, как и рукописи, не горят...