Было это давно. Тогда, когда ещё деревья были большими, а мы были молоды, и наша молодость нам многое прощала.
Так начал очередную историю о похождениях старшего лейтенанта П..., товарищ Александр в моём дневнике.
"В наш батальон пришёл по выпуску молодой лейтенант К.... Пришёл именно в тот момент, когда старший лейтенант П… уже измучился, ожидая от жизни чего-нибудь эдакого. И она его услышала... Старший лейтенант П… немедленно окружил лейтенанта К… теплом и заботой, и лейтенант К… потянулся к нему всей душой, ибо только он, старший лейтенант П… в первые месяцы офицерской службы лейтенанта К…, относился с пониманием ко всем его промахам, неудачам и успехам.
Это очень важно, когда есть на кого опереться и к кому обратиться за помощью и советом. Лейтенант К…, тоже, как и старший лейтенант П… увлекался боксом, был КМС и любил потаскать железо (штангу) и они частенько уединялись в спортзале, выясняя на ринге только им понятное в этом виде спорта.
Наконец, где-то через два месяца тренировок, старший лейтенант П… сказал, ни к кому не обращаясь, фразу, мало понятную постороннему:
— Годишься. Но поработать ещё малость придётся.
На этом вводная часть заканчивается. Приступаем к основной.
Так как оба были холостяки, то вечером они нередко отправлялись в ресторан города поужинать... Нет, только поужинать... Хотя именно в этот раз пища в ресторане была какая-то не совсем удачная. А тут ещё эти котлеты по-киевски, которые заказал К… отдавали слегка несвежим мясом, и решено было, во избежание случайностей, продезинфицировать желудки водкой «Старорусской» по 150 граммов на брата. Не забываем, оба были спортсмены.
Что там эти 150 грамм? Это у П… только губы помазать, а вот К… слегка опьянел. Не иначе, котлета виновата.
Они оба пришли на остановку автобуса, чтобы ехать в часть. Подошёл автобус "Икарус" гармошка, и они прошли во вторую его часть и стали у огромного заднего стекла у самого выхода, держась за поручень. Автобус тронулся и поехал по маршруту.
Примерно на половине пути он остановился на остановке, и П. и К. увидели, как двое парней на остановке бьют третьего. Тот отбивался, но чувствовалось, что уже из последних сил. И тогда старший лейтенант спросил у лейтенанта:
— Может ли он позволить в своём присутствии избивать двоим одного?
— Нехорошо это. Один на один ещё ладно, но двоим.
И лейтенант К... покинул "Икарус". Водила его возился с дверью, которая никак не хотела закрываться.
Лейтенант К. стал бить двоих ранее нападавших. Избиваемый ими ранее что-то попутал и попал под кулак К... и рухнул на остановку и больше не поднимался. А на помощь двоим избиваемым К... подкатил "Пазик" из которого выскочили ещё двое гражданских. И тут уже в схватку вступил П...
Потом из «Пазика» выскочили ещё двое, и против шестерых, да ещё с резиновыми палками П… и К… не сдюжили.
Как оказалось, два милиционера задерживали преступника, а тут вмешался К… Милиционеры думали, что он сообщник задерживаемого, а К… его вырубил, и его тоже забрали вместе с П… и К… в милицию...
Получилась непонятка:
«С какой целью напали офицеры на милицейских работников при их исполнении?». Выходило, что просто подраться захотелось.
Милиция в те годы была очень лояльна к военнослужащим. П… и К… отвезли в комендатуру, откуда к обеду они предстали перед комбатом в его кабинете. Комбат выразил недоумение, глядя на П…:
— Зачем?
Был единственный вопрос? Ни П… ни К… ничего толком объяснить не смогли, только твердили:
— Мы не хотели. Так получилось.
А получилось не очень хорошо. Кто-то теперь, поди разберись, сломал челюсть одному из нападавших милиционеров, и тот написал заявление. Комбат сказал так:
— Руководство милиции не будет против, если пострадавший милиционер сам заберёт своё заявление. Я даю вам на это три дня. И вот вам адрес пострадавшего. Пойдите извинитесь, покайтесь. Он тоже офицер, как и вы, только милицейский. Ну, в общем, найдите точки соприкосновения и заявление его ко мне на стол. А я сам же отдам его в милицию. Понял?
— Так точно.
За дело!
С пустыми руками ехать не гоже. Купили коньяк, водки в продаже не было. Приехали. долго стучали и звонили в дверь. Открыла жена, много "хороших" слов сказала в их адрес, но к мужу допустила.
Он лежал в кровати. П... покаялся первым, за ним К... и попросили его забрать заявление. Пострадавший замотал головой, затряс руками и замычал. По всему выходило, что не хочет.
— Ах ты ж гад!
Сказал ему П…
— Мы с повинной головой к тебе пришли, попросили прощения, а ты разговаривать с нами не хочешь. И заявление своё забирать тоже не хочешь. Мы с гостинцем к тебе.
И он поставил на стол бутылку коньяка.
— Правда, закуски нет. Так ты скажи жене, пусть сообразит, чего на стол Гости. мы же всё-таки.
Тут пострадавший раздвинул губы, и П... и К... увидели, что зубы у него перемотаны проволокой и одна челюсть примотана к другой.
— Ё моё. Выздоравливай. Мы ещё и завтра к тебе придём. Не скучай.
Назавтра дверь квартиры приоткрылась, высунулась рука, и им отдали заявление. Которое уже через час они отдали комбату. У К... оставили отпуск без изменения. Первый офицерский отпуск был всегда в январе. Традицию нарушать не стали.
А вот старшему лейтенанту П... (как заводиле и не удержавшему младшего от недостойного поступка) отпуск с июля перенёс комбат на ноябрь, сразу после проверки и предупредил:
— Смотри, чтобы на проверке всё было нормально, иначе в отпуск пойдёшь в январе вместе с лейтенантом К...
В тему:
===