По дороге из Краснодарского аэропорта восторгались южным пейзажем. Вместо заснеженной Сибири, за окнами автобуса зеленели поля озимых посевов – в течение нескольких часов мы перенеслись из суровой сибирской зимы в мягкую кубанскую оттепель.
Зимнее солнце приблизилось к горизонту, когда автобус остановился у автовокзала города Армавир. Позвонил дежурному по училищу, который доложил о моём приезде заместителю начальника штаба полковнику Кобцеву. Через полчаса дежурный автобус доставил моё семейство с вещами в гостиницу училища. Здесь мне предстояло перекантоваться, пока не найду частный угол. Кроме нас, в гостинице проживали, прибывшие накануне, начальник училища полковник Крюков и начальник штаба полковник Наливаев.
С утра отправился в штаб, а сдав в строевой отдел предписание – в учебный отдел на кафедру тактики. В здании учебного корпуса кафедра занимала почти весь четвёртый этаж. Начальник кафедры полковник Звыков Анатолий Григорьевич представил меня преподавательскому составу. Заняв свободный стол, я приступил к службе на новом месте.
В первую очередь ознакомился с дисциплинами, которые изучались курсантами на нашей кафедре. Военные дисциплины преподавали три предметно-методические комиссии:
ПМК №1 – тактика истребительной авиации;
ПМК №2 – общая тактика, вероятный противник, военная история;
ПМК №3 – оружие массового поражения.
Меня определили в состав ПМК №2. Просмотрев учебно-методический материал, я убедился, что багаж знаний, полученный в академии и опыт работы в боевом полку, позволяет мне приступить к обучению курсантов.
Многие пособия и лекции устарели и я приступил к их переработке и написанию новых. Согласно расписанию командирской подготовки, прочитал офицерам учебного отдела лекцию на тему: «Взаимодействие ИА с ЗРВ». На открытом занятии присутствовал начальник УЛО (учебно-лётного отдела) полковник Фирсов. После лекции он предложил: «Возраст позволяет тебе поступить в заочную адьюнктуру при Калининской академии ПВО – подготовленная лекция может послужить отличным рефератом при поступлении».
К этому времени мне исполнилось 39 лет. Чем чёрт не шутит – решил готовиться. Оформил реферат, прошел медкомиссию. Осталось подписать справку о годности обучения в адьюнктуре. Не знал я тогда, что в отличие от войск, коррупция в училище уже процветала. В Иркутске я лежал в госпитале с кровотечением язвы двенадцатиперстной кишки. Ссылаясь на это, начмед Телегин не подписал заключение врачей о моей пригодности к обучению. Таким образом, первая попытка пробить дорогу в науку провалилась. Я решил заняться соискательством – подобрал тему диссертации и начал работу над ней.
Летом 1976 года, меня направили в Монино на курсы усовершенствования преподавательского состава лётных училищ. В течение трёх месяцев, я снова побывал в роли слушателя академии. Кроме тетради исписанной мелким почерком и отправленной секретной почтой в Армавир, зарядился положительными эмоциями от посещения Московских музеев и Большого театра с просмотром «Лебединого озера». Кроме того, руководство курсов организовало экскурсию в музей авиационной техники при академии и посещение Звёздного городка. Экскурсию по музею космонавтики провела его директор Валентина Гагарина, вдова первого космонавта.
Как-то у столовой ко мне подошёл однокурсник по учёбе в академии Матвеев Николай Лазаревич и сказал: «Я получил назначение в Армавир к вам на кафедру». Поговорили, Николай интересовался обстановкой на кафедре и нашим городком. В ноябре я вернулся с командировки и приступил к плановым занятиям с курсантами. На службе меня встретил новый начальник кафедры.
К этому времени из полка Ставропольского училища, прибыл Симонов Владимир Иванович, мой товарищ и сосед по квартире в академии. С должности командира полка его назначили начальником кафедры аэродинамики, расположенной этажом ниже. В разговоре с ним решили вместе сдавать кандидатские экзамены. После нескольких поездок на консультации в Ставропольский институт, мы сдали кандидатский минимум по немецкому языку.
Позже, во время командировки в Харьков на методические сборы, я прикрепился на кафедре марксизма, для сдачи кандидатского экзамена по философии. Через месяц пришёл вызов и я успешно сдал экзамен. Кстати, в академии встретил Линника бывшего командира Иркутской дивизии ПВО. Он возглавлял кафедру оперативного искусства и получил генеральское звание. Пригласил в кабинет, вспомнили службу в Восточной Сибири. Узнав, что я начал работу над диссертацией пошутил: «Значит, теперь ты Шолоховым стал». А ведь я, тогда и не подумал, что через много лет займусь литературной деятельностью и стану членом Российского союза писателей.
Большим событием в нашей жизни, стало поступление мужа Иры Сергея в академию имени Жуковского. Из далёкого захолустья Казахстана они с маленьким Игорем переехали в Москву. Через год Ира устроилась на работу в школе, где в старших классах преподавала математику.
По служебным делам и вопросам написания диссертации, мне приходилось ездить в Институт военной истории и Военный архив в городе Подольске. Каждый раз посещал детей, сначала на частной квартире, потом в общежитии академии. В этих поездках навестил друзей однокашников по учёбе в Монино – Кузнецова Сашу (окончил Академию Генерального штаба и служил в Москве) и Урцева Роберта (служил в Главном штабе ВТА, ушёл на пенсию, остался в Москве).
За год до Чернобыльской катастрофы приказом министра меня включили в состав государственной комиссии по приёму выпускных экзаменов в Черниговском училище. В качестве председателя подкомиссии, работал на кафедре тактики. Всех приехавших членов комиссии разместили в центральной гостинице города. На работу и в лётную столовую нас доставляли на училищном автобусе. Выпускникам для подготовки к каждому экзамену определили три-четыре дня и в это время члены комиссии были свободными.
В эти дни я несколько раз побывал в Фастове. Дорога, в зависимости от времени на пересадку, составляла около трёх часов. Автобусом до Киева, дальше электричкой. В Фастове гостил у мамы, общался с сёстрами, побывал с Петром Крейтаровским (мужем младшей сестры Клавы) на рыбалке. С Клавой и Петей съездили к грибным местам в сторону Чернобеля. Проезжая ухоженные посёлки, любуясь красивой природой, мы представить не могли, какая пустыня меньше чем через год будет здесь, когда эти спокойные, жизнерадостные люди будут вынуждены покинуть родные места и бежать от страшной, смертельной напасти – радиации.
В сентябре вернулся из Чернигова и подключился к расписанию занятий с курсантами и разработке учебного материала.
5 ноября 1985 года, приказом МО СССР № 01046 мне присвоено очередное воинское звание полковник. На построении начальник училища полковник Епифанов зачитал приказ и вручил папаху.
Тринадцать лет службы в Армавирском училище пролетели быстро:
Всё, чему жизнь меня учила,
За годы службы что познал,
Все знания свои и опыт
Я молодёжи передал.
За эти годы написал кипу лекций, издал много учебных пособий и несколько учебников. Принимал участие в регулярных поездках в Ставрополь, Ейск, Волгоград для обмена опытом с преподавателями кафедр тактики лётных училищ.
Каждое лето, во время лётной подготовки, курсантов, были командировки в Майкоп и Азербайджан по частям училища расположенным в Гиагинской, Сальянах, Аджикабуле, Сангачалах, Пирсагате, для проведения занятий в случае срыва полётов.
Вспоминаю о командировке, с целью подбора последних документов и секретной литературы для училищной библиотеки, в штаб авиации Московского округа ПВО. Посещение Москвы совпало с событиями, произошедшими в результате позорной для ПВО Москвы, посадки на Красной площади придурка из Германии. Я оказался свидетелем обсуждения расправы Горбачёва, учинённой над дежурными генералами, моими бывшими сослуживцами в боевых полках Резниченко Владимиром и Мельниковым Сергеем.
В штабе встретил бывшего начальника нашего училища Епифанова, получившего к этому времени звание генерала. По окончанию работы, отметил командировочное предписание, сдал в секретную часть список отобранных документов для отправки в Армавир и отправился на вокзал.
Однажды весной, штабом авиации округа была создана комиссия под председательством генерала Малеева по проверке Качинского училища лётчиков. Для проверки кафедры тактики в состав комиссии включили меня. Начальником кафедры оказался мой однокурсник по академии, а одним из преподавателей подполковник с которым мы три месяца жили в одной комнате во время учёбы на курсах усовершенствования в Монино. Это ещё раз показало – до чего же мир тесен. Благодаря этой командировке, я посетил мемориал на Мамаевом кургане в память о защитниках Сталинграда в Великую Отечественную войну.
Запомнилась командировка в город Тбилиси, где стажировался в штабе авиации округа. В свободное от работы время, знакомился с достопримечательностями старого и нового города. Поднимался в парк на знаменитом фуникулёре. Везде на мемориальных досках встречались русские фамилии: Грибоедов, Пушкин, Лермонтов и другие, которых отметила история в этом старинном городе.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Где бы я ни был, при выходе с гарнизона в населённые пункты Азербайджана, гуляя по Тбилиси, Риге, Киеве, Харькове и другим городам нашей необъятной Родины, встречал доброжелательных людей, жителей единой страны. Тогда не могла прийти в голову мысль, что они станут людьми других государств, иногда даже враждебных твоей стране. Да и какие они другие, если многие из нас родились там и прожили в этих государствах свои лучшие годы.
В конце восьмидесятых годов в могучей империи, на службе в которой я состоял больше тридцати пяти лет, началась крысиная возня по разжиганию недовольства населения существующими порядками. С приближением девяностых, обстановка в стране накалилась до предела. В армии начались сокращения. Хотя накануне срок моей службы был продлён ещё на пять лет, через месяц после получения приказа на продление, кадры в срочном порядке начали оформлять многим опытным офицерам документы на увольнение.
7 ноября 1989 года приказом Министра обороны СССР № 0870, с получением от него благодарственного письма, уволен в запас.
Началась моя новая жизнь на «гражданке», в которой пришлось пройти с мизерной пенсией через лихие девяностые до возрождения страны из пепла. Но это совсем другая история…
Предыдущая часть: