Сезон №4, серия №1.
Ранее:
В предыдущей серии:
Дорога домой.
"Такхан дан, макханг дан! Карон, акма, са агон! Имо тарос на кки атор!" (Через много дней, или мало! Вчера, сегодня, прямо сейчас! Ваше время заканчивается!)
На развилке после Талши я свернул направо. От Крелии до Аманора около семисот километров, а до Талши — примерно пятьсот. Если бы мы сразу двинули в Аманор через Южный Луч, как и планировали утром, то были бы дома до ужина. Но...
Опять это «НО», и вы понимаете, с чем оно рифмуется.
Не прошло и пяти полных дней с того момента, как Лира вызвала нас в тот злополучный 13-й участок... НО... согласно заверениям Лиры же, никуда она нас не вызывала и вообще ничего этого не было... НО... внезапно существенная часть из того, чего с нами не было, подтвердилась, да ещё как... в процессе того, чего с нами не было, я выгнал Эрику под дождь, намереваясь никогда больше её не видеть... НО... из-за того, что с нами не было того, чего с нами не было... с Эрикой я не ругался, а совсем даже наоборот... а потом в нас вселились каталисты, по всему выходило именно так... НО... судя по этому же всему, никаких каталистов не было. И это я только по «верхам» прошёл.
Вам не кажется, что как-то слишком уж много «НО» для пяти неполных дней?
Не говоря уже об итоге всего этого. Ну, вы помните... катаклизмы. Конец Времён...
Днём мы остановились перекусить в придорожном кафе. Еда меня не манила, да и Эрика, похоже, не особо хотела есть, но нужно было отдохнуть от дороги.
Однажды, задолго до того случая с детёнышами некки и до того, как отец стал пить так часто, как хотел, он отвёз нас с Алией к Когскому заливу, в Миану. Так себе море, учитывая, что до самого моря от Мианы километров пятьсот. Но залив был широкий и длинный, мы были малы, и для нас это казалось бескрайним океаном. Мы стояли на берегу под глубоким синим небом, щурясь от бликов на почти неподвижной воде, и были в полном восторге. И, конечно, очень быстро нам надоело просто стоять, и мы захотели залезть в воду и не вылезать оттуда максимально долго. Может быть, даже никогда.
Отец, который стоял рядом со своей неизменной трубкой, присел и сказал:
— Посмотрите вокруг, послушайте! Видите птиц в небе, рыбацкие суда на воде? Чувствуете ветер?
Мы посмотрели.
Мы послушали.
Вокруг не было ни птиц, ни судов, ни ветра… Ничего не было. Всё застыло, как на картине.
— Нет, — ответил я. Алия лишь покачала головой.
Отец поднялся, глубоко затянулся и выпустил дым через ноздри. Затем он произнёс:
— Перед бурей всегда наступает тишина. Очень часто. И не только на море, но и везде. Если вдруг стало тихо, значит, скоро будет гроза! Очень сильная гроза... Поэтому мы сейчас вернёмся в гостиницу, а потом придём снова.
— Юджин! — Голос Эрики вырвал меня из воспоминаний о морском побережье, которое и морским-то не было.
— Ммм?
— Ты ещё здесь?
Она сидела напротив и механически ковыряла вилкой мясной рулет, почти не притронувшись к нему.
После того как мы оставили Крелию позади, она сразу уснула. Качественно так уснула и спала почти четыре часа, даже когда я останавливался, чтобы покурить, размять ноги или отлить. И теперь она меня спрашивает, здесь ли я.
— Где же мне ещё быть? Так... Вспомнил... Эпизод из детства.
Эрика перестала мучить рулет, и в её глазах появился интерес... И что-то ещё. Мы редко обсуждали это. Учитывая, кем был мой отец и кем была её мать, это было бы неразумно. Очень неразумно. Однажды, когда я коснулся этого вопроса, Эрика хлопнула дверью и исчезла из моей жизни на несколько месяцев. После этого, если мы и говорили о прошлом, то только на общие темы.
— Расскажешь?
— Ничего особенного. Это один из тех редких случаев, когда отец делился своей жизненной мудростью.
— Но ты же запомнил...
— Запомнил, и какое-то время мне хотелось быть таким же, как он: думать, говорить, действовать. Но оказалось, что важнее не то, что человек говорит, а то, как он поступает. И когда я увидел его поступки, всё желание быть таким же исчезло.
Я замолчал. Тишина. Абсолютная. Огляделся. День в разгаре, обед, но в кафе почти никого. Мы с Эрикой, пожилая пара в углу и водитель грузовика, внимательно изучавший меню. За стойкой никого не было, официантка, которая раньше возилась с кофейным аппаратом, тоже исчезла.
Я положил вилку на стол. Чуть наклонился влево, опершись на подлокотник. Правую ногу упёр в опорную колонну подстолья. Руку положил на край стола.
Поездка становилась интересней.
Вдруг раздался смех, дверь в кухню толкнули изнутри, и обе эти две работницы появились в зале, водитель махнул рукой официантке, вторая девушка зашла за стойку и прибавила звук в проигрывателе. Эрика вздохнула, воткнула вилку в почти уничтоженный рулет и сказала:
— Как бы там ни было... раньше... сейчас я рада, что я там, где я сейчас. Но ещё больше я буду рада, когда мы вернёмся домой и хотя бы на время забудем обо всём этом. Что ты так смотришь?
Да вашу ж машу!