Потемневшие от древности стены замка Миробоичей показались впереди. Прислужники некроманта на них засуетились, принялись облачаться в броню, занимать места у бойниц и кипятить масло над кострами. Вскоре войско Хартвига фон Нойманна развернулось под стенами в боевые порядки, будто бы угрожая скорейшим штурмом. Но магистр не спешил бросать воителей в атаку – весь этот манёвр был нужен ему, чтобы показать мощь Святого Престола перед переговорами. Это окажет требуемое впечатление на прислужников Антихриста. Они станут куда сговорчивей.
Однако защитники замка уже видали под стенами подобных размеров войско – совсем недавно они разбили дружину Хмудгарда. Дружинники были уверены, что мертвецы снова повергнут врагов в позорное бегство. Просторное поле напротив замка ещё хранило в себе следы недавнего побоища. Воители с ужасом обнаруживали под тонким слоем снега толстый слой кровавого льда – признаки безумных жертвоприношений.
-- Здесь и расположилось логово зла, -- Борислав с ненавистью разглядывал мрачные стены. -- Именно здесь некромант взращивал свою тайную армию, трусливо скрываясь от инквизиции!
-- И теперь нам придётся разгребать последствия невнимательности местных церковников, -- сказал Хартвиг.
-- Миробоичи не держали церковников, -- вспоминал Карл. – Их часовня была заброшена.
-- Радует, что хотя бы это ты сумел заметить, -- сказал Хартвиг, пришпоривая лошадь. – Возглавишь войско, Карл, если выродки что-то выкинут на переговорах.
-- Хорошо, отец. Береги себя.
Хартвиг отправился к вратам замка в сопровождении десяти святых воинов. Рыцари, окружавшие магистра, были закованы в латы, а за их плечами развивались роскошные плащи с гербами Нойманнов. Воители были вооружены по-разному: одни прикрывали Хартвига большими и тяжёлыми щитами во весь рост; другие везли в колчанах огромное множество дротиков, имея в комплекте и массивные су́лицы и мелкие, но коварные плюмбаты; третьи держали ладони на толстых длинных луках, тетиву на которых Карлу отогнуть не удалось и на толщину своего мизинца; а некоторые носили двуручные мечи таких размеров, что о владении ими не шло и речи, если их брал в руки обычный человек. Карл восхищался святыми воинами. Он мечтал лишь о том, чтобы сыскать благословление Господа, чтобы обрести могучего Ангела-Хранителя.
Хартвиг явился под самые стены и вызвал приспешников некроманта на разговор. Он находился под надёжной защитой – даже полчищам мертвецов её не преодолеть.
На стенах расположились как и обычные дружинники, так и мёртвецы – Карл разглядел в помутневшую от морозов подзорную трубу их гнилые и страшные лица. Рыцари, стоявшие рядом с Карлом, принялись выпрашивать подзорную трубу – им тоже не терпелось увидать покойников. Вскоре по строю разносился встревоженный шёпот, ведь одно дело говорить о проклятых покойниках, а другое – их видеть.
Между зубцами крепостной стены над воротами показался Дылда Грег. Карл узнал лицо старого приятеля. Грег бился на стороне Камила с самого начала, с самой первой своей драки, а теперь он сделался командиром гарнизона Миробоичей. Дылда завернулся в медвежью шкуру, в руках он держал длинный и увесистый топор. Карл вспомнил, как уже через несколько недель обучения фехтованию Дылда легко побеждал и его и Вальдемара в тренировочных боях; и даже с их учителем-Ларсом он бился почти на равных благодаря своей врождённой силе.
-- Я, Хартвиг фон Нойманн, вызываю Жанну Житник на разговор!
-- У нас нет такой, -- ответил Дылда. – У нас есть только Жанна Миробоич – жена покойного Есения Миробоича, мать-регент Орманда Миробоича – наследника этого замка и этих земель. Так кого вы хотели позвать?
-- С кем я говорю? Назовись!
-- Меня зовут Грег. Я командир дружины Миробоичей.
-- Слушай меня, Грег, командир дружины Миробоичей. Не испытывай терпение моё и моего двухтысячного железного войска. И зови на переговоры Жанну Житник или Жанну Миробоич – мне без разницы. Мне нужно поговорить с местной правительницей.
-- Вам придётся говорить со мной, -- возразил Грег. -- Жанна Миробоич предупреждена нашим Царём об опасности. Будто ваши люди из Престола атакуют даже спящих. Будто они пытались убить Камила, а поэтому могут напасть и на Жанну. После этого у нас нет доверия к людям Святого Престола. Жанна опасается, что вы нападёте и на неё, едва она покажется здесь. Иначе, зачем вы притащили дротики к стенам?.. Вместо Жанны буду говорить я.
-- Вы объявляете нам войну? – спросил Хартвиг.
-- Мы? Мне казалось, что это вы уже объявили её нам. Или я ошибаюсь? – Грег пытался скрыть волнение, но ему казалось, будто все видят его эмоции.
-- Никакой войны нет, -- спокойно ответил Хартвиг. -- Пока что. Если вы отдадите мне Вальдемара фон Нойманна, моего сына, которого незаконно удерживаете в плену, то я уведу войско на свои земли. И мы обойдёмся без войны.
-- Я бы рад отпустить Вальдемара, -- сказал Грег. Переговоры с численно превосходящим в десять раз врагом давались ему непросто – он был очень смелым бойцом, однако не переговорщиком. – Но Камил Миробоич приказал ждать. Как я уже сказал, Царь сомневается в вашей доброте. Так как вы совершили на него нападение, то он хочет сначала провести переговоры, и только потом отпустить Вальдемара. Скоро Камил прибудет сюда с большим войском. На переговорах вы обсудите претензии друг к другу. И все разойдутся каждый в свою сторону, если, конечно, вы хотите перемирия, а не ищите войны... А если же вы ищете войны, то просто помните, что Вальдемар находится в наших руках….
-- Это угроза? – спросил Хартвиг.
-- Да, -- ответил Грег, собрав всю свою смелость для последующих слов. -- И мне будет очень жаль давать приказ об его убийстве. Вальд мне нравится, он хороший человек и мы с ним давно знакомы. Но если кто-то будет обнаружен на наших стенах… или если мы увидим сновидцев в наших снах; или если кто-то вдруг не проснётся, то мы просто убьём Вальдемара. К нему приставлены люди, только и ждущие сигнала. Надеюсь, эта моя угроза сбавит ваш пыл. И вы дождётесь переговоров с Камилом, а не попытаетесь использовать силу.
Хартвиг ничего не ответил. Он что-то взвешивал в своей голове.
-- Мне кажется или на ваших стенах стоят мертвецы? Воскрешённые гнилые мертвецы? – спросил он вскоре.
-- Именно так, -- ответил Грег.
-- Получается, ваша правительница – чернокнижница? Которая, к тому же, насилует крестьян, выжимая из них кровь на свои демонические ритуалы, как я узнал по разносящимся слухам?
Дылда Грег не нашёлся, что ответить, поэтому Хартвиг, перехватив инициативу, продолжил:
-- Вы все находитесь у неё в плену? Она заставляет вас служить ей и творить зло? Вы боитесь пойти поперёк её демоническим проступкам? Объяснитесь! И я могу вам всем помочь. Я могу вас всех спасти.
-- Мы служим Камилу Миробоичу. Он – наш Царь, -- сказал Грег. -- И он не такой, как вы его рисуете. Крестьяне живы. Никто из них не пострадал. В крепости они живут в сытости, а в деревнях, которые разграбили гвардейцы княжеского воеводы, они бы сдохли с голодухи этой зимой… Гарнизон сдаёт свою кровь добровольно. А ритуалы эти не демонические… -- Грег запнулся от неуверенности. – Они позволяют… использовать мёртвых в битвах вместо живых. Эти ритуалы спасают жизни.
-- А знаешь ли ты, Грег, о злодеяниях своего государя? – спросил Хартвиг. -- Скольких он и его приспешники-Савохичи убили народа? Скольких принесли в жертву тёмным богам? Видел ли ты кровавые алтари еретиков-культистов? Сознаёшь ли ты, что своими поступками потворствуешь злодеяниям? Что и сам приносишь в этот мир зло и демонов? Знаете ли вы все, защитники этой крепости, что служите дьяволу?
-- Мы сейчас воюем. Злые поступки неизбежны. Слово за Савохича молвить я не могу – он не мой господин, -- сказал Грег. -- Но Камил Миробоич – справедливый и мудрый правитель. Он гораздо лучше тирана князя Искро, от которого зла было куда больше. Мы всего лишь хотим защитить свои земли. Камил сделал много хорошего, но его вынудили творить зло в ответ. Но скоро вы увидите, что он приведёт наши земли к процветанию. Будьте уверены.
-- Как же, -- кивнул Хартвиг и обратился к остальным дружинникам, потому что счёл бессмысленным разговор с верным псом некроманта. -- Все, кто сложит оружие и покинет эту крепость – будут помилованы церковью! Я возьму вас под защиту Святого Престола и дам службу в своих рядах. Вы искупите грехи перед Господом, если раскаетесь. Остальные же, кто пойдёт за чернокнижниками… помните, что вряд ли Господь пропустит вас в рай после смерти! Хотите ли вы вечности в адском огне? Хорошо подумайте над этим. Выбирайте добро и свет. Отворачивайтесь от тьмы!
-- Вы не понимаете, – сказал Грег. – Наши люди пережили то, чего не видели вы, из-за чего очень заблуждаетесь. И не нужно подстрекать моих бойцов на предательство.
-- Я лишь предлагаю добрым христианам выбор, какой им не предоставили вы… -- сказал Хартвиг. – Не расценивайте мои призывы, как подстрекательство. Вовсе нет. Я лишь хочу, чтобы у людей был выбор. Я уверен, что за вашими стенами немало христиан, осуждающих действия правителей. И где же им ещё сыскать спасение души своей, как не в Святом Престоле? Вряд ли им ещё когда-то выпадет такая возможность.
-- Мы никого не выпустим, -- ответил Дылда.
-- Что ж, как скажешь, Грег, ты уже, видно, всё решил за временно подчиняющихся тебе христиан, -- сказал Хартвиг, разворачивая свою закованную в латы лошадь. -- Мы будем ждать Камила Миробоича, если он так сильно хочет поговорить. Моё войско встанет лагерем в этом поле….
Хартвиг и святые воины вернулись к войску, которое вскоре тронулось с места и двинулось по дороге мимо крепости. Рыцарское войско добралось до моста через горный ручей, что располагался неподалёку от замка за пределами досягаемости стрел. У этого моста воители и принялись разбивать лагерь, перегородив дорогу. Не самое лучшее место для ночлега, ибо поле продувалось ветрами, не защищённое ни с одной изсторон лесом, однако это было лучшее место для занятия обороны. Хартвиг явно намеревался запереть войско некроманта на том берегу, не позволив Камилу легко перебраться через ручей. Оборону моста держать будет легко, а обрывистый берег послужит естественным укреплением – почти стенами. Крутой склон сведёт к нулю всю силу мёртвой конницы с её непобедимым Кентавром, а пешим мертвецам придётся подставляться под удары сверху.
-- Не ставьте обозные телеги близко! – распоряжался Хартвиг. – Отныне сотники и даже знатные рыцари спят в серых и небольших шатрах, как и обычные воины, а не в разноцветных и высоких! Замаскируйте баллисту – никто не должен её увидеть. Чаще смотрите в небо! Убивать всех птиц над лагерем! Убивать всех крыс, волков, собак, котов – кого угодно, кто проникнет в наш лагерь! Назначьте караулы и вовремя сменяйтесь. Ведите караулы внимательно – за малейшие нарушения дисциплины последует забивание палками насмерть! Будьте бдительны. Наш враг очень опасен и хитёр. Он побеждал всех, с кем сталкивался. Но мы станем для него кровавым исключением.
Воители принялись укреплять лагерь, но выкопать ров по кругу у них не вышло – земля оказалась каменистой, скалистой, к тому же и замёрзшей, поэтому ограничились возведением вала из булыжников с ручья, в который затем воткнули частокол из древесины, доставляемой из ближайшего леса. Карл помогал бойцам в укреплении лагеря, хоть отец и сделал замечание, что ручная работа не для аристократов – Карл же ответил, что война одинаково жестока и к королям и к оруженосцам.
Во время этой работы, когда сумерки начали постепенно поглощать окрестности, к Карлу прибежали стражники.
-- Вас хочет видеть странный человек, -- сказали они. – Он пришёл к краю лагеря. Но мы его не пропускаем, хоть он и настаивает, что знаком с вами и хочет видеться.
-- Кто же это может быть во вражеском краю? – удивились рыцари.
-- Какой-то оборванец, -- сказали стражники.
-- Не оборванец, -- рыкнул на них Карл, сразу всё понявший. – Он – принадлежит княжескому роду Крюковичей!.. Ведите меня. Где он?
Стражники вывели Карла на окраину лагеря, где вокруг бородатого-косматого охотника в лохмотьях и с санями позади, которые тот тянул собственными руками, столпились солдаты. Шла ожесточённая бранная перепалка.
-- К чему такая шумиха? – поморщился Карл, расталкивая воинов.
-- Милорд, он сломал руку Бертольду! – ответил один из солдат. И вправду – в снегу корчился от боли десятник, призывающий всех разрезать оборванца на части. Бойцов от расправы удерживали только слова охотника о том, что он – друг Карла Нойманна, а так же и потрясающая лёгкость, с которой тот вывернул крепкому Бертольду локоть в обратную сторону. Бойцы выжидали, когда же их предводитель явится и опровергнет слова гостя – ведь не может светлейший Карл иметь в Горной Дали друзей среди гнусного отребья.
-- Он сам нарвался, -- ответил охотник, когда увидел Карла. – Я пытался избежать драки, но у него слишком чесались кулаки. Теперь будет чесаться и локоть – пару месяцев уж точно, кажется, я видел торчащую кость.
-- Хельг! – обрадовался Карл. На досаду солдатам, их лорд одарил вонючего оборванца объятиями. Кто-то хотел было добавить, что Карл наверняка подцепит вши, но тому быстро заткнули рот более сообразительные соратники… -- Сколько времени прошло!
-- Не так уж и много, -- сказал Хельг. – Святой Престол, я вижу, зачастил с визитами.
-- А что же Бертольд… -- начал один из солдат, но Карл тут же оборвал его:
-- Тащите его к лекарю! Будет знать, как задираться на первых встречных!
Десятник лишь простонал от обиды. Солдаты подхватили командира и потащили в лагерь.
-- А вас, должно быть, я и видел в своих снах, -- обратился Хельг к Бориславу и Наталье, что всюду сопровождали Карла.
-- Я не ожидал, что у тебя есть способности, которыми обладают святые! – сказал Карл. По его просьбе Борислав и Наталья отыскали охотника на промысле и пригласили на встречу к лагерю. И когда святые явились в сон Крюковича, то обнаружили его душу, летающую над лесом и высматривающую зверей. Вóрон, с его слов, обрёл эту способность давно – её он называл своим охотничьим чутьём. И именно благодаря этому чутью он прослыл всевидящим следопытом, от которого никто не мог скрыться.
-- Он пока ещё не святой, -- возразил Борислав. -- Но у Хельга есть возможность им стать. И обрести нимб. Душа его очень сильна!
-- Чутьё. Это не объяснить… -- рассказывал Хельг. -- А бывает и такое, что я разглядываю во сне леса вокруг себя. Нахожу зверя. Потом просыпаюсь – и бреду за ним по снегам. Тоже, наверное, своего рода магия? Но это я могу делать не всегда. Только когда плохо сплю. В последние недели, когда сумасшедшие культисты бродят по лесам, я сплю очень чутко….
Они прошли в шатёр, освещённый свечами, чтобы наговориться вдоволь – многое предстояло обсудить, ведь мир очень изменился с момента их последней встречи. Слуги принесли скромный ужин из пшёной каши и сухарей с сушёной рыбой, а Наталья ушла в разведку по приказу Хартвига – монахине предстояло тщательно изучить замок некроманта.
-- Пусть Камил и сумасшедший малый, очень жестокий и расчётливый… -- рассказывал Хельг. -- Но он пошёл против ещё более жестоких и расчётливых князей, которых я недолюбливаю потому, что они – предатели, когда-то отрезавшие головы моим друзьям. Мне повезло очнуться после той битвы, среди трупов соратников, над которыми глумились люди объединённого войска четырёх князей. До меня просто не успели добраться.
-- Ты что, одобряешь ужасы, которые творит Миробоич? – возмутился Борислав.
-- Нет. Ворон ведь разорвал с ним всякую связь, когда узнал, что Камил жестоко расправился над ни в чём не повинными детьми лорда Нарникеля. Каким бы ублюдком не был их отец – они не заслужили подобной участи. Я осознал, что помог Миробоичу построить мёртвую дружину. И кровь детишек этих – в том числе и на моих руках.
-- Так ты ещё и подельник некроманта!! – негодовал Борислав.
-- Борислав… -- Карл смерил святого взглядом.
-- Что, сожжёте теперь меня на костре? – ухмылялся Хельг.
-- Ты ещё и дерзишь мне?! -- распалялся Борислав.
-- Хельг, каким образом ты помогал Камилу строить дружину? – спросил Карл. – Ты мне ничего такого не рассказывал.
-- Ещё бы. Тогда всё это было большим секретом. Мы выслеживали в лесах разбойничьи шайки и уничтожали их. Трупы ублюдков мы затем поднимали, чтобы защитить земли Миробоичей от других таких же ублюдков. Роду Камила я прослужил всю свою молодость, напомню. Их земли к тому же нуждались в защите от деспотичного князя Искро, которого я терпеть не мог даже больше, чем обнаглевших разбойников.
-- Но тогда почему… -- задумался Карл и его тут же осенило. – Камил был смертельно ранен, когда мы с тобой отражали вторжение Менестрелей! … вот почему это он не вывел своих мертвецов против вторженцев! Он не мог! А скольких мы потеряли в тех стычках на приграничье… в некоторые моменты я думал, что и сам не вернусь живым.
-- Зато позже, когда Миробоич поправился, то своим мёртвым войском он отомстил Нарникелю и его Менестрелям. Прошлой зимой он взял Раскрисницу.
-- Будет ложью, если я скажу, что не порадовался этому, -- признался Карл. – В моей памяти ещё свежи воспоминания, как головорезы Нарникеля убивали горожан целыми семьями. На наших глазах. Помнишь? Мы тогда стояли войском на холме, а головорезы пытались нас оттуда выманить...
-- Помню, -- кивнул Хельг. – Но ещё я помню, что Камил сам опустился до расправ над невиновными….
-- Вы оба, похоже, оправдываете некроманта! – прошипел Борислав, свирепо выпучив глаза.
-- А ещё у меня есть и собственный мертвец, -- с издёвкой оповестил того Хельг. -- Показать? В какой-то мере я и сам – некромант.
Борислав едва не захлебнулся, проглотив язык. То же самое можно было сказать и о Карле. Хельг сходил за шатёр к своим саням, а затем вернулся с мешком и вывалил из него ссохшуюся псину. Борислав схватился за меч. Хорошо, что этого никто больше в лагере не видел, кроме них, подумал Карл.
-- Демон! – только и нашёлся Борислав.
-- Спрячь! – сказал Карл. – Ты – свой меч. А ты, Хельг, свою псину….
-- Это пустышка. Бездушная оболочка, -- сказал Хельг, убирая пса обратно в мешок. -- Он привязан ко мне и выполнит любой мой приказ. Но пёс этот ещё и очень туп. Не умнее бревна, которым ты машешь. И всё же, очень удобная вещь на охоте. Представляю, если создать таких же волов для распашки земли. Или если направить тёмное ремесло в благое русло… но мальчишку-Миробоича не волнует созидание – ему куда больше нравится разрушать. Сеять страх, а не зерно.
-- Ты можешь воскресить мертвеца?
-- Нет. Миробоич не научил меня чертить символы. Я лишь пролил кровь. А пёс – это подарок некроманта. Увы, чернокнижник из меня посредственный.
-- Ты якшался с Сатаной….
-- Я думаю, мы забудем об этом, Борислав! -- Карл надавил на святого. – Хельг на нашей стороне. Он – не безумец-некромант. Не путай еретиков с разумными людьми! Хватит столь фанатично обвинять хорошего гостя!
Борислав лишь рыкнул.
-- Мы с Миробоичем очистили леса от грабителей, -- продолжал свой рассказ Хельг. -- Этим мы спасли сотни жизней и крестьян и купцов. Я рад, что Искро и Хмудгард жестоко поплатились за свои злодейства. Я очень рад, что воеводу разрубили на куски, а князя, похоже, поработили. Но я всё равно раскаиваюсь в том, что помог Камилу собрать первое войско. Впрочем, я ли виновен в этом? Или куда больше виновны библиотеки Ветрограда, в которых он и отыскал чёрные книги, ненадёжно спрятанные на древних стеллажах среди обычных книг?
-- Он начал этим промышлять ещё в Ветрограде… ну да… -- вздохнул Карл и взглянул на охотника. -- Не хочешь ли ты Хельг примкнуть к нам? Пойти со мною по дороге к святости? Ведь у тебя есть способности. Они нам очень полезны. Ведь такие как ты – редкость. Твоя помощь могла бы искупить твои грехи...
-- Вóрону больше по нраву леса, -- ответил Хельг. -- Вóрону не интересна золотая клетка. Ему нужна свобода. Пусть даже и по колено в снегах.
-- В свои леса ты всегда можешь ещё вернуться! Идём со мной! Я покажу тебе далёкие земли – красивые и живописные. Святые отцы научат тебя владеть сновидениями, а ты научишь меня премудростям охоты! Лес от тебя никуда не сбежит, Хельг! Ты увидишь многое, научишься новому, а потом вернёшься!
-- Но мне здесь, кажется, не рады, -- усмехнулся Хельг, намекая на Борислава. Святой снова рыкнул, но ничего не ответил.
-- Он скоро поменяет своё мнение о тебе, -- пообещал Карл. – Ведь ты не чернокнижник и не еретик. Мы примем тебя. Я тебе буду очень рад, друг мой.
Охотник задумался.
-- В самом деле, Вóрон слишком одичал, -- рассмеялся Хельг. -- Я подумаю, Карл. Всё таки, в Горной Дали становится очень опасно. Культисты бродят по моим лесам и ловят беглецов для своих алтарей. Парочку я уже успел поймать в свои ловушки и убить, невзирая на то, что они не тронули бы меня, потому что знали, что я – когда-то был другом Камила. Крепкие ублюдки, кстати говоря… Думаю, так просто они меня в покое теперь не оставят. Демоны, которым они поклоняются, куда опаснее того ремесла, которое освоил Миробоич – поверьте мне на слово….
Карл убедил Хельга остаться в лагере Престола, ведь в крепость Миробоичей того не пропустят – кому нужны меха посреди, по-факту, осады? Карл только попросил спрятать мёртвого пса подальше.
Поздним вечером Хартвиг фон Нойманн созвал военный совет, на котором рыцари принялись обсуждать ситуацию и предлагать возможные стратегии действий.
-- Оборотень мёртв, -- объявил Хартвиг. -- Нашей вины, вроде бы, никто не заметил. Но даже если Камил всё поймёт – плевать. Он лишился возможности доставить «лекарство» на сотни вёрст, порабощая любого врага – и это самое главное.
-- Значит, быть войне? – спрашивали рыцари.
-- Если потребуется – я ударю по чернокнижнику, -- ответил Хартвиг. – Они взяли моего сына в плен, приставив нож к горлу. Никто не смеет угрожать Нойманнам. Чернокнижники ведут за собой опасную ересь. Поэтому нам нужно действовать решительно.
Этим ответом он заслужил одобрительные возгласы святых воителей. Тогда на весь шатёр поднялся гвалт – все принялись спорить друг с другом.
-- Не лучше ли отступить к Святому Престолу, а затем привести огромную армию и легко расправиться с некромантом? – спрашивали одни.
-- За это время некромант поднимет ещё большее войско! – возражали другие.
-- Но ведь и мы скованы в действиях! Ведь совершать штурм крепости уже опасно. Жанна Миробоич убьёт Вальдемара! А потом некромант пойдёт по нашим пятам и всё равно догонит – мы не успеем добраться до Престола. Его мертвецы не устают.
-- Конечно, лучше привести огромное войско Святого Престола, чем биться с мертвецами двумя тысячами в кровопролитном бою….
-- Не лучше ли договориться? Забрать Вальдемара, а потом вернуться с огромной армией? Мы убьём всех зайцев одной стрелой!
-- Но ведь это вне чести! Мы нарушим договоры….
-- В борьбе с ересью не должно быть чести! Иначе ересь возьмёт верх!
-- И чернокнижница не вышла на разговор, -- святой воин задумчиво вертел в ладонях дротик. – Убить её – и вся её мёртвая дружина пала бы... Вот трусливые выродки….
Магистр дождался, пока гомон утихнет. И тогда он взял решающее слово на себя.
-- Мы знаем точное число защитников замка, -- сказал Хартвиг. -- Мы знаем, где они расставили патрули. На каких участках сконцентрировали оборону. Мы всё знаем. Ведь Господь на нашей стороне, а он всевидящ, -- магистр выглянул из шатра. Мрачная крепость чернокнижников темнела в ночи под зимними звёздами. – Господь на нашей стороне… и ваши Ангелы-Хранители – тоже. Верно?
Хартвиг повернулся к святым воителям и те ответили ему торжественной готовностью.
**
Спасибо за донаты спонсорам сегодняшней главы!)
Артём Николаевич 1000р "Камилу на наёмников".
Владимир Х. 500р "В поддержку Камина от стремящегося в темнейшебояр".
Константин Викторович 300р "на Камила".
Руслан Владимирович 66, 6р "О Великий Эмир! У меня бан в тг, хелп...
Темнейший II на АТ: https://author.today/work/442378