Давно хотел прочесть и автор был интересен. Всё-таки ровесник, значит по культурному коду можно ожидать некоторого пересечения - той же гремучей пропорции советского тихого, перестроечного игристого, какой-то сивухи девяностых - без вариантов, ну и последующих более поздних и разнообразных напитков - на вкус и кошелёк.
В общем, начинается всё как книжка о подростках и для подростков, рассказанная таким же подростком. То ли это действительно какое-то адски общее место, то ли мне кажется, а может просто как всегда придираюсь.
Текст у Идиатуллина похож на сыплющиеся буквы из неплотно закрытой коробки с игрой Scrabble (хотя в данном случае, скорее, из коробки советского Эрудита). Они сыплются неровно и неравномерно, ложатся также, иногда повернуты не той стороной, иногда горбятся. Читать это - удовольствие такое, достаточно своеобразное, но не противное. Можно, наверное, поздравить автора с собственным почерком - не поручусь, правда, что уникальным.
Наверное, для автора большую ценность, чем собственно история представляло воспроизвести бытовые подробности. Названия телепередач, фамилии ведущих, даже точное время начала - или мне померещилось? Заякориться всеми этими "Будильниками", Белянчиковыми, "Служу Советскому Союзу", похоже, будто выдернуть откуда-то изутри сладкую и ноющую вену ностальгии, чтобы извлечь из нее как из гитарной струны долгую высокую и чуть дребезжащую ноту.
Вроде бы знакомые названия, фамилии - но у меня не всколыхнуло, не срезонировало - видимо моя ностальгическая струна дребезжит на иной частоте несмотря на внешнюю синхронность.
Но распорядок дня расчерченный, разлинованный сеткой телепередач - точное попадание, вне всякого сомненья. Это забытое главенство телевизора (и радио, если честно) не только в части мнопольного пропагандиста, но универсального лайфтайм органайзера - сегодня выпирает и ощущается особенно выпукло, возможно, от того, что оно уже в прошлом, хоть и совсем недалёком.
Надо сознаться, что с этим текстом у меня произошел досадный факап. Подробно описал в длинной версии. Если коротко, то я в полной мере ощутил себя не самым внимательным читателем.
В итоге по прочтении уже всего произведения у меня раздвоение. Мне с одной стороны симпатичен авторский язык. Да, со всеми неровностями, шероховатостями, вкраплениями татарских словечек - словно горсть земли с какого-то челнинского пустыря. Я хорошо понимаю, что я сам так писать не хочу - мне даже пришлось привыкать и адаптироваться у этой манере письма. Но мне нравится, что кто-то может так писать, что в результате полотно выходит цельное, и это здорово, одним словом.
Вообще в романе, как мне показалось, интересно показаны ощущения человека, получающего удар ножом. Оговорюсь, что фактчеккингом я не занимался, но при условии, что всё соответствует действительности, написано очень весомо. Как минимум в двух эпизодах человек не видит момент удара, не понимает что именно произошло, при этом он фиксирует потерю сил и частичную дисфункцию той или иной конечности. Мысли его путаются, реальность искажается, читатель впивается глазами в текст! Это из разряда несомненных достоинств.
Мне также импонирует подробное воссоздание ушедшей эпохи, повседневности, быта. Забытого быта - ага! Хотя здесь я бы уже предпочел поубавить. Но это, как ни принижай, как ни убавляй, одна из главных составляющих романа. Насколько я помню высказывания самого автора о написании Города Брежнева, во многом ради воссоздания этой эпохи он и был написан.
Однако, с точки зрения сюжетных ходов мне нравится далеко не всё.
Полная версия впечатлений по традиции отдельным томиком на ЛитРес