Статья Юрия Фаева о Тютчевском празднике поэзии в Овстуге 1997 года. Была опубликована в газете "Брянское время".
ОТШУМЕЛ...
...еще один Тютчевский праздник поэзии. Зачинавшийся сорок лет назад по-домашнему, узкой группой почитателей славного поэта, сегодня праздник «забронзовел». Он стал Официальным Мероприятием со всеми неизбежными последствиями: утомительными речами, банкетами для избранных, установившимся ритуалом при участии определенных гостей и определенной самодеятельности. Именно так проходил – не лучше не хуже – и последний праздник.
Перечитав отчеты в брянских газетах, я нашел добросовестные репортажи о случившемся: о торжественном вечере, который имел место быть в драмтеатре, о действе в Овстуге.
Все так. Все правильно. Но приезд, шествие, посещение, поэтический митинг, концерт, обед – происходят в Брянске так же, как и все иные поэтические праздники, которых ныне проходит по России множество. Спасибо им за то, что хотя был раз в год вспоминают великих людей России. Но почему, однако, все выглядит столь уныло торжественно и одинаково скучно?
ПОСЛЕ ТЮТЧЕВСКОГО ПРАЗДНИКА...
...напрашивается вопрос: «А для кого он, собственно, устраивается?» Отчасти, наверное, для жителей Овстуга. И это доброе дело. Но селяне на празднике были в явном меньшинстве. Большинство было привезено на автобусах управления культуры. Однако в этот раз автобусов дали меньше обычного, все ехали в страшной тесноте – это, так сказать, «организованные участники». Неорганизованным же добраться ныне до Овстуга и вовсе затруднительно. Их там и не было почти.
Немного против прежних лет было зрителей в Овстуге. Полон зал был в драмтеатре, но это опять-таки, скорее организованный властью зал.
ДЕВИЗ ПОСЛЕДНЕГО ПРАЗДНИКА:
«Тютчев – певец славянского братства». Русский патриот Тютчев, безусловно, много размышлял и писал о союзе славян. Но изобразить эту тему как главную в его творчестве могли только сверхполитизированные писатели наши. Многие из них в горькой личной обиде на эту власть и готовы в своих личных интересах считать Тютчева скорее политиком, чем поэтом. Так называемые писатели-патриоты с готовностью начертали имя Тютчева на своем знамени. Но Тютчев много сложнее любой придуманной схемы.
Писавший в основном по-французски, большую часть жизни проживший в Германии, он был гражданином Мира, который продолжает любить свою Родину. И уж никак не националистом, в которые спешат записать его самозваные ученики. Утомляет, огорчает восторженная мрачность, с коей призванные профессионалы восторгаются, хвалят Тютчева, забыв просьбу замечательного философа Павла Флоренского «не хвалить Тютчева». Потому что это немножко нескромно для хвалителей и смешно.
Наверное, на массовых собраниях трудно избрать иной тон, но опять же – он не для Тютчева, острослова и очень негромкого человека. И та картинка мрачного человека, которую год за годом повторяют на пригласительных билетах, также лишь отчасти напоминает настоящего Тютчева. Про которого писатель Сологуб сказал, что не знает очаровательнее рассказчика и собеседника. Который в течение жизни убийственно и не однажды влюблялся. Который был удивительно земным человеком при всей космической высоте его поэзии.
ПРО «ТЮТЧЕВА ИЗ СТИХОВ»...
...хоть как-то на празднике говорили. Но такой Тютчев всегда был уделом избранных, чтением для немногих. Вот только что раскрыл дневник Корнея Чуковского и наткнулся на жалобу: «Не читают. Не знают Тютчева…» Ну а «Тютчева из жизни» на празднике и вовсе не понять и не узнать. Надо полагать, как-то неудобно вспоминать, что он плохо одевался, что умудрялся искренне любить сразу двух женщин, что редкие прижизненные книжки его имели весьма непростую судьбу…
ГОВОРЯТ,
...на последний Тютчевский праздник истратили сто миллионов. Надо понимать, большую часть на прием московских писателей, банкет.
Двум московским писателям – прозаику Петру Проскурину и Станиславу Куняеву, редактору журнала «Наш современник», дали областные Тютчевские премии (по четыре миллиона). Третью получил Владимир Гамолин, директор музея в Овстуге. С этими премиями тоже многое непонятно. Ели не брать Гамолина, то остальным-то за что? За то, что Проскурин – знаменитый земляк, а Куняев – редактор «патриотического журнала»?
Странно: премии поэта вручают второй раз, но что-то не слышно о том, каковы ж условия для выдачи? По старшинству ли? По принадлежности к влиятельному клану? По чину?
Но, может, логичнее давать премии за хорошие стихи? Тютчев бы эту идею, наверное, поддержал. Однако тогда должен быть открытый конкурс, обсуждения кандидатов в прессе – все, как полагается. Иначе не обойтись без кривотолков, сомнений, которые дискредитируют сам смысл учрежденных премий. Хотя, конечно, получить за областной счет четыре миллиона приятно.
ТАК ПОЛУЧИЛОСЬ,
...что Тютчевские чтения у нас проходят в одно время, а праздник – в другое. Думаю, это неправильно. К празднику можно было бы приурочить и конкурс школьных сочинений о Тютчеве, и особый конкурс поэтов. И отметить так или иначе связанные с Тютчевым новые книги – в прошлом году они выходили, но почему-то отмечены не были.
Пока при устройстве праздника ставка делается на записных профессионалов, к удивлению, в большинстве людей расстроенных судеб.
Во многом праздник делается и как бы для них. Не удивительно ли это? То, что заезжий Феликс Чуев на Тютчевском празднике читает свой перевод стихов Сталина – это, согласитесь, весьма забавно. Вот только Тютчев вряд ли бы такое одобрил: он не любил ни живых, ни «бронзовых» тиранов, баловавшихся стишатами, и презирал их восторженных поклонников.
«Бронза» - не для Тютчева. И потому, если думать о том, как вернуть обычного, «неорганизованного» зрителя на Тютчевские праздники, проводить его, похоже, надо несколько иначе – менее официально, более самодеятельно и человечно…
Юрий ФАЕВ.