Еще один несчастный случай, на который состоялся выезд Макеевской спасательной станции и о котором необходимо упомянуть, случился 19-го июля 1915 года. В этот день произошел взрыв гремучего газа на Берестовском руднике АО Сулинского завода. Почему о нём необходимо упомянуть? Потому, что он печальным образом показывает, насколько была несовершенна организация спасательных работ и к чему приводила беспечность, пренебрежение правилами собственной безопасности при их ведении, хотя эти действия и были обусловлены благородными порывами ради спасения товарищей. Несмотря на создание специальной службы, практика спонтанных и необдуманных действий руководства рудников продолжалась.
Начнем с небольшой информации о Берестовском руднике. Рудник находился на правом берегу балки Берестовой в Макеевской волости Таганрогского округа области войска Донского, на арендованной земле в равных долях у помещицы Н.Н.Иловайской и крестьян деревни Григорьевки, общей площадью около 400 десятин.
Рудник первоначально принадлежал Н.Н.Иловайской и в 1899 году продан ярославскому купцу и промышленнику Николаю Петровичу Пастухову, на тот момент владельцу Сулинского чугунолитейного и железоделательного завода, купившего завод у его основателя двоюродного брата Дмитрия Александровича Пастухова. В 1905 году он совместно с сыновьями Леонидом и Сергеем учредили АО Сулинского завода, которому было продано горнозаводское дело. После смерти Н.П.Пастухова (в 1909 году) упомянутые сыновья стали основными наследниками горнозаводского дела отца. На момент аварии семья Пастуховых владела лишь частью акций, а главным инвестором был Азово-Донской коммерческий банк (43 % акций). Правление общества находилось в Ростове-на-Дону, директорами Правления состояли А.Я.Фельдман, В.А.Нордфельд и В.В.Гладков. Данные о Сергее Николаевиче Пастухове, как о директоре-распорядителе общества с 1909 по 1918 год противоречивы.
Управлял каменноугольными рудниками общества (рудников было несколько) горный инженер, выпускник Горного института 1901 года Детер Александр Васильевич. Заведующим горными работами Берестовского рудника был горный инженер Алексей Перлов (выпускник Горного института 1907/1908 года). Заведующим шахтой №14 – горный инженер Андрей Андреевич Волошановский (выпускник Екатеринославского Высшего Горного Училища).
На Берестовском руднике в работе находились 4 углеподъемные шахты (3 вертикальные и 1 наклонная) №№ 2, 12, 14 и 20 и несколько вентиляционных. Число рабочих составляло разновременно 1600-2100 человек, добыча около 12-15 миллионов пудов угля в год. Рудник был связан 3-х верстовой железнодорожной веткой со станцией Кальмиус Екатерининской железной дороги.
Основная часть угля добывалось шахтой №14. Шахта №14 была креплена лиственницей, имела сечение 3,4х3,4 м, глубину 175 м, имела 1-ю категория по газу. Горные работы велись на свите пластов с углом падения 15-25 градусов, вскрытых от шахты квершлагами на трех горизонтах.
Рудник по линии надзора входил в состав Кальмиусского горного округа Юго-Восточного Горного Управления, под началом окружного инженера, статского советника Алексея Сергеевича Давыдова.
Далее приводим описание хода спасательных работ, в основном по материалам, приведенным в Трудах XL-го Съезда горнопромышленников юга России.
Итак, 19-го июля 1915 года в 4 часа дня на шахте №14 произошел взрыв гремучего газа. В этот день работа производилась только в северном квершлаге 3-го горизонта шахты №14. Получив известие о взрыве, заведующий горными работами рудника Перлов и заведующий шахтой №14 Волошановский, вместе с десятником и 6 рабочими, спустились в шахту, предупредив из неё по телефону управляющего рудником горного инженера Детер.
Путь к месту несчастья шел через южный квершлаг 2-го горизонта, и далее по выработкам пятичертвертного (5/4) пласта: верхний коренной штрек, уклонный ходок длинной около 380 метров, нижней коренной штрек. На пересечении с последним находился северный квершлаг 3-го горизонта, где произошло несчастье (см. рисунок).
Спустившись по ходку вниз, инженер Перлов и Волошановский обнаружили ряд разрушений на нижнем штреке пятичертвертного пласта. Атмосфера была удушливая, несмотря на то, что по продольной начала поступать свежая струя воздуха. На пересечении продольной с квершлагом находились два электрических вентилятора, и необходимо было выяснить, можно ли их использовать для восстановления вентиляции. При этом обследовании с инженером Перловым случилось несчастье. На обратном пути в самом начале продольной, на него свалилась огромная глыба породы. Как выяснилось позже, он остался жив, благодаря одновременно упавшим стойкам, которые его перекрыли.
Волошановский на тёмную (лампочки потухли) попытался разгрести породу, чтобы вытащить Перлова, но от удушливых газов потерял сознание. В это время подоспевшие рабочие, вместе с управляющим рудником Детер, вытащили Волошановского, а за ним и Перлова (причем пришлось рубить топором одну из стоек, налегшую на Перлова). При этом Детер тоже отравился и был выдан наверх.
Примерно в это же время (в 5 часов дня) на рудник случайно приехал заведующий Макеевской спасательной станцией Д.Г. Левицкий. Узнав о взрыве, Левицкий вызвал команду, спустился в шахту и в середине ходка встретил рабочих, несших Перлова и Волошановского. Волошановский стал приходить в себя, но Перлов не подавал признаков жизни (он пришел в себя только утром следующего дня).
Ниже на коренной продольной, где воздух еще был загазованный, но уже видимость улучшалась, у камерона, был найден труп десятника по вентиляции Гуркова. У него была кровавая рвота, результат отравления окисью углерода, но были и следы удара о что-либо силою взрыва. Выдав труп Гуркова, отправились дальше. В это время подоспела спасательные команды Берестово-Богодуховского рудника с инженером Семёновым и Макеевской спасательной станции.
Сначала была обследована ближайшая к северу часть квершлага 3-го горизонта, где были обнаружены значительные завалы, затем южная часть квершлага длиной около 150 саженей (было предположение, что недостающие 2 рабочих убежали сюда). Затем снова вернулись к северному квершлагу и здесь за десятичетвертным (10/4) пластом в 25 метрах от забоя нашли 2 трупа погибших рабочих. Фельдшер Макеевской станции удостоверил, что они уже окоченели, после чего отряд вернулся обратно. Решено было в виду больших завалов и невозможности пронеси через них трупы, сначала проветрить ближайшую часть квершлага. Для этого необходимо было восстановить трубопровод для сжатого воздуха, что и было сделано людьми в аппаратах. Далее было решено прекратить до утра работы в квершлаге, до выяснения результатов проветривания.
На продольной остались рабочие без аппаратов для приведения её в порядок. Находившийся вместе с рабочими артельщик участка работ, на котором произошёл взрыв, захотел осмотреть с несколькими рабочими ближайшую к пятичертвертному пласту часть квершлага. Так как при этом они стали забираться вперед на север, то дежуривший штейгер стал звать их обратно. Часть рабочих послушно вернулась обратно, а артельщик с другим рабочим продолжил движение. Забравшись слишком далеко, они потеряли сознание и позже были вытащены отрядом в аппаратах уже без признаков жизни. На следующий день были выданы и трупы 2-х погибших при взрыве рабочих. В дальнейшем в аппаратах производились работы по более тщательному вентилированию квершлага, с помощью труб и инжекторов (электрические вентиляторы были разбиты). При этом выяснилось, что в забое было взорвано 11 бурок, а 12-ая не выпалена.
Накопление гремучего газа, явившейся причиной взрыва, связано с прохождением по десятичетверному пласту сбойки по восстанию. В день взрыва электрические вентиляторы останавливались для ремонта; при следующем их пуске, газ выдуло на квершлаг, и благодаря случайно открытой двери он мог попасть и в забой квершлага. Накопившийся газ был взорван при падении динамита с бикфордовым шнуром.
Имена погибших рабочих указаны в метрической книге Николаевской церкви Берестово-Богодуховского рудника. При взрыве были обожжены также трое рабочих, находившихся внизу у ходка; все они поправились. У Перлова обнаружили ряд ушибов, и была сорвана кожа на голове, впоследствии он выздоровел, но о его дальнейшей судьбе информации нет.
А судьбы двух других горных инженеров, упоминаемых в этой статье, закончились печально. В советское время, в 1928 году, они оба были репрессированы и приговорены к 10 годам лишения свободы.
Детер (в советских документах Деттер) 1877 года рождения,уроженец Берлина этнический немец, принял российское подданство в 1896 году. Учился и окончил Горный институт в 1901 году. Кстати, вместе с ним окончил институт Д.Г.Левицкий и, который, вероятно, был женат на его сестре. Работал до 1909 на Брянском руднике, пройдя путь от участкового инженера до технического директора. С 1909 по 1921 был управляющим Берестовского рудника. Групповой директор (с 1924 года), а затем старший инженер производственно-технической части треста «Донуголь», затем помощник технического руководителя рудников Сталинского района. 13 декабря 1926 в Донугле состоялось чествование Деттера в связи с 25-летием его работы в Донбассе. В марте 1928 он был арестован по «Шахтинскому делу» и обвинен в принадлежности к Харьковской контрреволюционной вредительской организации, связях с бывшими владельцами рудников. Приговорен к 10 годам лишения свободы со строгой изоляцией с конфискацией имущества и последующим поражением в правах на 5 лет. Дальнейшая судьба неизвестна
Инженер Волошановский, 1878 года рождения, уроженец Херсона, выпускник Екатеринославского высшего горного училища, работал после Берестовского на Буденновском руднике. Репрессирован в 1928 году, приговорен к 7(10?) годам исправительно-трудовых лагерей. Отбывал на Соловках, затем был направлен в Ухтинскую экспедицию ОГПУ, работал топографом. В 1931 году возглавил первый отряд на реку Воркуту для освоения угольного месторождения. О дальнейшей судьбе неизвестно.
Берестовский рудник после революции не раз менял названия. Современное название шахты «Свято-Серафимовская», в настоящее время это Червоноградский район города Макеевка.