— Везёт тебе, Серёга. Ты к жене в гости ходишь, а она к тебе. Будь у меня такая свобода — крылья бы выросли! — Дмитрий швырнул окурок в урну, и его голос дрогнул, будто он говорил не о семейной жизни, а о тюремном сроке.
Сергей молча поправил очки. Они не виделись с Димой два года — с тех пор, как разошлись по разным проектам на работе. Раньше, в перерывах между сменами, делились историями о женах, детях, кредитах. Теперь же Сергей не решался признаться, что его «гостевой брак» — всего лишь красивая ширма для одиночества.
— Живу как барин, — фальшиво рассмеялся он. — Никаких упрёков, мозг не выедают. Жена приходит на выходных — суп сварить, постель застелить. Как по расписанию. А я хоть на рыбалку, хоть с друзьями в гараж… Взрослый мужик — кому отчитываться?
Дима кивнул, но в его глазах мелькнуло что-то знакомое — та же усталость, что грызла Сергея по ночам.
— А измены? Не боишься, что Ольга… — Дима не договорил, будто боялся сглазить.
— Честно живём. Учёные говорят, гостевые браки крепче. Бытовуха не заедает. — Сергей соврал, вспомнив, как на прошлой неделе нашёл в ванной чужую мужскую расчёску. Ольга сказала, что это «подруга забыла».
— А ты как? — Сергей перевёл разговор, чтобы скрыть дрожь в руках. — Со Светланой всё гладко?
Дима замер. Утром они разругались из-за отпуска. Она хотела ремонт на кухне — шкафы сломались, обои облезли. Он мечтал о домике у реки, где когда-то делал ей предложение. Вместо «да» она кричала: «Ты эгоист! Денег на всё не хватит!»
— Превратилась в ворчунью, — выдохнул Дима. — То носки не там, то чашка не так стоит. Сегодня чуть не разбила тарелку…
— Беги, — перебил Сергей. — Пока не поздно. Завтра не разрешит с друзьями пиво пить, послезавтра — дышать без спросу. Тюрьма, а не семья.
Дима представил тишину пустой квартиры. Ни детского смеха, ни запаха борща… Но и ссор не будет.
Дом.
— Света, давай жить… как гости. Ты ко мне, я к тебе. — Дима выпалил это на пороге, пока не передумал.
Ольга, в заляпанном мукой фартуке, резала капусту. Их сын Артём, сидя на подоконнике, читал «Гарри Поттера» — его побег от родительских скандалов.
— Соль купил? — Ольга вытерла руки, оставив белые разводы на тёмной юбке.
Дима посмотрел на пустой пакет. Утром она просила соль для засолки огурцов — бабушкин рецепт.
— Забыл… — Он приготовился к крику, но Ольга молча сняла фартук. Лицо её было серым, как стены их кухни.
— Схожу сама.
— И всё?! — Дима крикнул ей вдогонку. — Ни упрёка, ни истерики?
— Устала, — бросила она, и в её голосе звенели слёзы.
Артём шмыгнул в комнату, хлопнув дверью. Дима остался один среди облезлых обоев и скрипучих шкафов. Включил кран — тот захлебнулся, брызгая ржавой водой. Чайник с перемотанной изолентой вилкой молчал. Дима дёрнул дверцу духовки — та рухнула, едва не придавив ему ногу.
«Как она тут живёт?» — впервые подумал он, разглядывая трещины на потолке. Раньше не замечал, что плитка на полу стёрта до дыр, а холодильник гудит, как старый поезд.
Память.
Он вспомнил их первый поцелуй 15 лет назад. Она тогда испугалась, когда он рванул застёжку её платья. «Прости», — прошептал он, а она рассмеялась: «Торопишься, как школьник». Потом учился варить борщ, пока она кормила Артёма. Ссорились из-за денег, мирились ночью… Когда всё это превратилось в «дай-принеси-отойди»?
Возвращение.
Ольга вернулась без соли. Забыла. Увидела Диму, склонившегося над листом с замерами.
— Про гостевой брак… — начала она.
— Гостей позовём, когда ремонт доделаем, — перебил Дима, показывая эскиз кухни. — Вот тут — твой стол для консервации. Тут — моя кофе-машина. А здесь… — он ткнул в угол, — полка для бабушкиных банок.
Ольга рассмеялась. Смех её был хриплым, будто она разучилась этому.
— И про отпуск… — Она взяла его руку. — Может, всё-таки на речку?
— А ремонт?
— Сделаем потом. Вместе.
Артём, подслушивая у двери, улыбнулся. Впервые за год родители говорили не о долгах, а о чём-то живом.
Эпилог.
На следующий день Дима нашёл под подушкой фото их молодости. Он — в заляпанной краской футболке, она — в платье в горошек. На обороте её почерк: «Спасибо, что не сбежал тогда».
Он купил соль. И розы. И билеты на ту самую речку.