— Если уж у вас такие шикарные доходы, могли бы и помочь кому-то из родни. Разве плохо было бы? Вон даже браслеты золотые дарите, а у других людей концы с концами не сходятся.
***
День рождения осенью — это лучшее, что можно было себе пожелать. Так всегда считала Вероника. Ей нравилась особая атмосфера октября: золотые листья, прохладный и влажный воздух, теплые шарфы и вечерние аллеи, залитые светом фонарей. В такие дни не хотелось сидеть дома, а только гулять и наслаждаться природой.
Первого октября она оторвала очередной листок календаря и улыбнулась. Впереди был ее любимый месяц, а двадцатое октября уже маячило на горизонте. Каждый год они с подругами устраивали посиделки в баре или кафе, но в этом году Веронике хотелось чего-то особенного.
Сын Гриша подрос, летом ему исполнилось семнадцать лет, и вечера он почти всегда проводил с друзьями или своей девушкой Алиной. Муж Алексей приходил поздно с работы. Казалось, что они все реже собирались втроем. Вероника ловила себя на мысли, что скучает по тем временам, когда они семьей ужинали вместе, делились проблемами и обсуждали прошедший день.
Именно поэтому в этот раз Вероника решила, что ее день рождения будет уютным и домашним. Без лишнего шума, без баров, ресторанов и многочисленной выпивки. Просто семейный ужин.
Тем более двадцатое октября в этом году выпало на понедельник — совершенно не тот день, чтобы веселиться до полуночи в компании подруг. А если отложить празднование на выходные, то и вовсе можно забыть, что день рождения уже был.
— Пусть будет по-домашнему, — сказала она себе, записывая в блокноте меню: салат "Цезарь" — любимый у Алексея, курица в духовке в медовом маринаде, которую обожает Гриша, и торт из любимой кондитерской. А еще свечи! Свечи должны быть обязательно.
Вероника улыбнулась, закрывая блокнот. В этот раз ей хотелось не подарков и не шумных вечеринок, а простого тихого счастья — почувствовать, что у них все еще есть дом, где их связывают тепло и любовь.
И она решила: какой бы ни был этот понедельник, он должен стать особенным.
За ужином, когда семья наконец собралась вместе, Вероника осторожно поделилась своей идеей:
— Знаете, я подумала, что в этом году хочу домашний праздник на свой день рождения, тихий и уютный. Только мы.
Алексей отложил вилку и внимательно посмотрел на жену:
— Хорошая мысль. Давно у нас не было такого. Но скажи, будем звать родителей?
Вероника на секунду задумалась. У Леши в живых осталась только мама Евгения Викторовна — строгая, но по-своему заботливая женщина. А у нее самой был полный комплект: мать Анна Леонидовна и отец Павел Петрович.
И тут ее словно потянуло назад, в детство. В памяти всплыли дни рождения, когда за большим столом в их квартире собирались все родственники: бабушки, дедушки, мамины сестры с мужьями, двоюродные братья и сестры.
Было шумно, весело, иногда даже тесновато, но от этого только уютнее. Кто-то играл на гитаре, кто-то рассказывал смешные истории, дети бегали по комнатам, а взрослые наливали по pюмoчкe за здоровье именинницы.
И, конечно, торт. Огромный с розовыми кремовыми розочками. Вероника помнила, как мама с гордостью ставила его на середину стола, и как она, маленькая девочка, задувала свечи под смех и аплодисменты.
Вкус того крема до сих пор был для нее символом счастья. Тогда торт нужно было добывать: постоять в очереди, попросить знакомых или заказать заранее. Сейчас можно купить любой — с шоколадом, безе, фруктами или даже модными карамельными начинками. Но тогда, в детстве, именно эти простые кремовые розочки казались ей вершиной кулинарного искусства.
— А почему бы и нет? — наконец сказала Вероника, улыбаясь своим мыслям. — Давайте позовем родителей. Сделаем маленькое застолье, как раньше.
— Отлично, — поддержал ее Леша. — Думаю, мама будет только рада.
— И мои тоже, — кивнула Вероника. — Они любят такие семейные вечера.
В этот момент ей вдруг стало легко и радостно. Она представила, как они сидят за большим столом, разговаривают, смеются, и ей стало ясно — в этом году ее день рождения действительно будет особенным.
Вероника с головой ушла в приготовления. Она с энтузиазмом составляла меню, перебирала рецепты и даже звонила маме, чтобы уточнить пару деталей из детства — как она когда-то делала ту самый салат с домашними солеными опятами и свой фирменный жульен.
Однажды вечером Гриша зашел к матери на кухню и, немного помявшись у дверей, сказал:
— Мам, я хочу привести Алину к тебе на день рождения, чтобы ты познакомилась с ней поближе.
Вероника замерла, в груди у нее потеплело — это было так трогательно.
— Конечно, сынок! — улыбнулась она. — Я буду очень рада. Пусть приходит, я буду ее очень ждать.
Гриша облегченно вздохнул и обнял мать.
Тем временем будни брали свое. Чтобы освободить себе двадцатое октября, Веронике пришлось закрывать все проекты досрочно. С тех пор как ее повысили до руководителя отдела маркетинга, ответственность возросла вдвое, а в некоторые дни — так и втрое. Теперь она не просто делала свою работу — она отвечала за целую команду сотрудников.
Она заранее их предупредила:
— В день моего рождения я буду дома, но если что-то срочное — звоните, я всегда на связи.
Коллеги закивали, а одна девушка из отдела даже пошутила:
— Вероника Павловна, а мы то думали, вы нас тортом угостите.
— Так угощу, конечно. На следующий день. Так что не думайте, чтобы сможете избежать чаепития.
Раньше Вероника и правда любила в этот день приходить на работу нарядной, в новом платье, чтобы ловить комплименты, угощать коллег сладким и чувствовать повышенное внимание к своей персоне. Но в этом году ей хотелось другого — тепла, уюта и тишины.
"Может, это незаметно подкралась старость?" — насмешливо думала женщина.
День рождения приближался, и чем ближе он был, тем сильнее Вероника ощущала радостное волнение. В день рождения с самого утра закрутилась на кухне. Курица уже мариновалась, на столе росла гора овощей для салата, в холодильнике дожидался красивый торт.
Вероника, повязав фартук, двигалась по кухне легко, с улыбкой, напевая под нос старую мелодию, которую часто ставил отец в детстве. Этот день должен был стать особенным. И Вероника чувствовала, что так и будет.
Близился вечер. В квартире пахло запеченной курицей, на столе красовалась новая скатерть небесно-голубого оттенка, аккуратно расставлены тарелки, бокалы и приборы. Осталось только выложить на стол все приготовленные блюда. В этот момент в прихожей щелкнул замок — домой вернулся Алексей. У него в руках был большой букет любимых Вероникой нежно-розовых лилий.
— С днем рождения, моя дорогая, — сказал он и протянул супруге цветы.
Вероника улыбнулась, чувствуя, как внутри стало тепло. Леша не просто поздравил ее, но еще и вернулся раньше обычного. Вместе они закончили сервировать стол: Алексей ставил блюда, а Вероника проверяла, чтобы все выглядело гармонично.
Вскоре просигналил домофон — первой приехала Евгения Викторовна. Алексей поспешил помочь ей снять пальто. Она вручила Веронике подарок, строгим, но уважительным тоном пожелала здоровья и села за стол.
Минут через пятнадцать появились родители Вероники. Анна Леонидовна в ярком шарфе принесла домашний пирог с яблочным повидлом, а Павел Петрович — бутылку вина. В прихожей раздались голоса, смех, и атмосфера стала еще уютнее. Разговоры лились легко: вспоминали прошлые годы, обсуждали последние новости, смеялись над шутками отца.
Вероника смотрела на родных и думала: вот оно — настоящее счастье. Все было именно так, как она хотела: душевно, тепло и по-семейному.
И тут дверь снова открылась. На пороге появился Гриша, а рядом с ним — Алина. Девушка в светлой куртке, с длинными распущенными волосами, держала в руках небольшой букет.
— Спасибо большое, — сдерживая слезы, произнесла Вероника.
Девушка смущенно кивнула, а Гриша продолжил за двоих:
— Мама! Поздравляем тебя с твоим днем рождения. Пусть у тебя всегда будет все хорошо.
Он вручил матери небольшую коробочку с подарком, которая была красиво украшена бантом. Вероника сразу подумала, что сын сам бы так никогда не додумался украсить подарок и мысленно поблагодарила Алину.
Когда они сели за стол, Вероника заметила, как Евгения Викторовна заметно напряглась. Лицо свекрови вытянулось, губы сжались в тонкую линию, взгляд стал холодным. Она кивнула Алине едва заметно, но в ее позе читалось недовольство.
Свекровь считала, что в семнадцать лет девушкам не место за семейным столом, тем более в такой день. И не преминула сообщить об этом:
— В наше время девушки были более воспитанными и не позволяли себе такой наглости.
Гриша наморщил лоб, а Вероника попыталась все уладить:
— Так сейчас другие времена. Я наоборот считаю, что Гриша молодец, раз привел свою любимую познакомить с родителями. И я знала, что они придут. И даже больше — хотела, чтобы они пришли вдвоем.
— Сразу видно, чье воспитание! — фыркнула Евгения Викторовна и отвернулась.
Было видно, что Алина смутилась и чувствует себя крайне неловко после слов Евгении Викторовны. Она опустила глаза, заправила прядь волос за ухо и тихо улыбалась, стараясь не привлекать лишнего внимания. Гриша сжал ее ладонь под столом и прошептал:
— Все хорошо. Не обращай внимания.
Через полчаса, когда разговор вновь вернулся к прошлым годам и воспоминаниям, Гриша вдруг сказал:
— Мам, мы, наверное, пойдем. Спасибо за ужин, все было очень вкусно.
Они вежливо попрощались, поздравили еще раз именинницу и вышли. Вероника проводила их в коридоре, обняла сына и на ухо тихо сказала Алине:
— Спасибо, что пришла. Я была очень рада познакомиться с девушкой моего сына.
Алина тепло улыбнулась и кивнула, но ее взгляд выдавал облегчение, что этот вечер для нее наконец-то закончился. Когда Вероника вернулась в гостиную, атмосфера за столом резко изменилась. Евгения Викторовна тут же начала:
— Вот и результат твоего современного воспитания! Сын привел в дом девку, которая, глядишь, через год принесет в подоле. А то и раньше... А вы потом будете разгребать эти последствия.
Алексей нахмурился, но молчал, а Вероника попыталась спокойно ответить:
— Евгения Викторовна, ну зачем же вы так? Гриша у нас толковый парень, голову на плечах имеет. И если уж даже так получится — ну что ж, значит, будем рады внуку или внучке. Для этого и нужна семья, чтобы всегда оказать поддержку.
— Молодец, дочка, правильно говоришь, — вмешалась Анна Леонидовна, посмотрев на Евгению Викторовну с недовольством.
Но свекровь не унималась:
— Все вы такие добрые, пока не столкнетесь с настоящими проблемами. Вот увидите, ваш сын еще наделает глупостей.
— Это же и ваш внук тоже! Как вы можете так говорить? — с сожалением спросила Анна Леонидовна.
Разговор становился все острее, и Вероника уже не могла сменить тему разговора, поэтому решила, что пришло время десерта. Она вынесла торт с зажженными свечами, и в этот момент Алексей достал из кармана коробочку и протянул жене.
— С днем рождения, любимая.
В коробочке оказался изящный золотой браслет. Вероника ахнула и даже прослезилась:
— Леша… это чудесно! Я... я не ожидала такого роскошного подарка.
Вероника прослезилась и сразу надела браслет. Он красиво блеснул при свете свечей. Но ее радость вызвала у свекрови новую волну недовольства.
— Вот уж глупости, — отрезала Евгения Викторовна. — На что эти браслеты? Деньги лучше в семью вкладывать. А то, кажется, что у вас их слишком много.
Она повернулась к Веронике и с нажимом спросила:
— Ну и как твоя новая должность? Говорят, зарабатываешь прилично. Не стыдно, что у тебя зарплата больше, чем у мужа? Мужчина должен обеспечивать семью, а не жена.
Вероника почувствовала, как у нее закипает кровь. Но Евгения Викторовна не остановилась и продолжила, прищурившись:
— Если уж у вас такие шикарные доходы, могли бы и помочь кому-то из родни. Разве плохо было бы? Вон даже браслеты золотые дарите, а у других людей концы с концами не сходятся.
Анна Леонидовна поставила чашку на стол с легким стуком и вмешалась:
— Простите, Евгения Викторовна, но это уже лишнее. Они сами решат куда деть заработанное. Уж не думаю, что в старости мы будем с вами питаться одними сухарями. Вроде дети-то у нас толковые.
Даже Алексей уже не смог терпеть подобное от своей матери. Он сжал кулак под столом и холодно посмотрел на нее. Вероника же, поправив браслет на руке, глубоко вдохнула и приготовилась ответить.
— Вам надо показать выписку со счета, чтобы вы посмотрели сколько я сейчас зарабатываю? Если честно, то я всегда думала, что занять высокую должность — это отлично. Но, послушав вас, я должна считать себя какой-то неправильной, плохой. Разве это так? Я так не считаю. Мне нравится моя работа и я считаю, что нахожусь на своем месте, потому что много работаю и много вкладываюсь в свое любимое дело.
— Ооо... — протянула Евгения Викторовна. — Началось. Работает она... Конечно. Знаем мы, как эти высоких мест такие, как ты, достигают.
Это было словно пощечина по щеке. Вероника встала, посмотрела на мужа, глубоко вздохнула и наконец задула свечи, которые почти догорели.
— Выметайтесь! — резко сказала она. — Больше я такого в своем доме не потерплю. Унизила моего сына, меня. Дальше что будет?
Вероника тяжело дышала и кричала свекрови, чтобы та уходила. Евгения Викторовна пыталась найти поддержку хоть в чьих-то глазах, но не находила ее. Она поднялась так, будто чем-то болела и еле-еле побрела к выходу. Даже провожать женщину никто не отправился.
Вероника села за стол, налила вина в бокал и залпом его выпила.
— Леша ты меня конечно прости, но моя дочь права... — наконец произнесла Анна Леонидовна. — Вы такая чудесная семья. Всего сами добились, на все заработали. Даже нам иногда путевки покупаете на отдых. Что еще нужно твоей матери?
— Я и сам не знаю, — ответил Алексей и посмотрел вниз.
Спустя неделю после того злополучного дня рождения Евгения Викторовна позвонила сыну, будто ничего и не случилось. Она, как всегда, с привычной интонацией начала рассказывать свои бесконечные истории: про соседку, которая потеряла кошку, про цены на рынке и про то, как плохо нынче ездить в маршрутках.
Алексей молча слушал, изредка поддакивал. Он давно знал: характер у матери не подарок, и кроме него ее истории выслушивать никто не станет. Когда поток жалоб и рассказов начал стихать, он спокойно, но твердо сказал:
— Мам, тебе нужно извиниться перед Вероникой.
На том конце провода наступила тишина, а потом раздался ее раздраженный голос:
— Извиниться? За что? Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.
Алексей тяжело вздохнул.
— Ты все прекрасно понимаешь. Ты испортила праздник, оскорбила мою жену и сына. Пока ты не извинишься, места тебе в нашем доме больше нет.
Он сказал это так твердо, что у Евгении Викторовны не осталось сомнений: сын не отступит. Но она сделала вид, что не услышала. Поспешно попрощалась и положила трубку.
После того дня рождения Вероника больше никогда не устраивала застолья с родственниками. Она сделала вывод: нельзя угодить всем, да и не нужно. Теперь ее дни рождения проходили только так, как хотелось ей самой. Иногда — тихий ужин с мужем, иногда — посиделки с подругами.
И каждый раз, задувая свечи на торте, Вероника думала:
"Мой день рождения — это только мой день. И я хочу, чтобы он приносил только радость, а не слезы".
Этот урок она усвоила навсегда.
Спасибо за интерес к моим историям!
Благодарю за комментарии, репосты и подписку! Всех благ!
Вам также может понравиться: