— Посудомоечную? — переспросила она. — А при чем тут я?
— Так Павел же добавил денег, — продолжила с энтузиазмом рассказывать свекровь. — Он сказал, что вы откладывали, а значит денежки имеются. Мне так неловко было, но раз сами предложили...
— Простите, когда мы это предложили?
***
Марина стояла на кухне, разрезая покупной торт, когда свекровь, осмотрев новенький кухонный гарнитур, скептически покачала головой:
— А тут что у вас за дыра? — спросила Антонина Ивановна.
Марина наклонилась, чтобы посмотреть, куда показывает женщина:
— Место под посудомоечную машину.
— Да когда вы ее еще купите. Лучше бы дверь навесили, да весь хлам туда сложили. А то валяется по углам.
— Я бы не хотела складывать, как вы говорите, хлам в новый шкаф, — отрезала Марина, а свекровь скривилась. — А по поводу посудомоечной машины... Сначала закончим ремонт, потом мебель, а там и до техники дело дойдет.
— Ну конечно, — фыркнула свекровь. — Как будто рук нет. Лучше бы кондиционер купили.
— Так мы и купили, но пока только в гостиную. Не переживайте так, мы с Пашей умеем расставлять приоритеты.
— Умница тоже мне... — прошипела себе под нос Антонина Ивановна и поспешила покинуть кухню.
Марина знала, что свекровь всегда найдет к чему придраться и никогда не удивлялась. Но сейчас вы собрались по особенному случаю — отметить покупку квартиры. Почему не порадоваться за сына? Уж за невестку никто не просит.
И Марина действительно мечтала о посудомойке — после долгого дня на работе, уборки и готовки мытье тарелок казалось бесконечной каторгой. Она даже показывала Павлу модели в магазине, намекая на предстоящий день рождения.
Марина аккуратно взяла упаковку с тортом и вышла в гостиную. За столом царила тишина. Павел бросил на супругу взгляд — мол, держись, еще немного. Антонина Ивановна сидела с чашкой чая, хотя все остальные продолжали есть горячее и закуски.
Марина сдержанно улыбнулась и положила торт в чистую тарелку свекрови. Удивительно, но Антонина Ивановна почти ничего не ела. И так было всегда, когда они со свекром приходили в гости. Может, делала вид, что еда невкусная. Хотя, когда застолья проходили дома у свекров, она ела, как не в себя.
Вадим уже давно убежал к себе — он быстро поел, как всегда, и исчез в своей комнате. Он никогда не требовал отдельного внимания, в отличие от бабушки, которая по какой-то причине считала своим долгом комментировать абсолютно все.
— Вот вы сидите тут, радуетесь… — начала Антонина Ивановна, отламывая кусочек торта. — А я смотрю — дом-то старый. И зачем вам это?
Павел сглотнул. Марина молча сидела и ковырялась в тарелке, не желая начинать словесную перепалку.
— Мы с Мариной искали то, что можем себе позволить. Квартира большая, район тихий, школа рядом. — начал объяснять Павел. — Нам было важно, чтобы не залазить в ипотеку. А тут квартира шикарная, планировка. А то что дом старый? Так это ничего. Мы из этой квартиры такую конфетку сделаем! Да, Мариш?
Марина улыбнулась мужу.
— Ну-ну, конечно, — буркнула свекровь, наблюдая эту душераздирающую семейную идиллию. — А обои какие страшные… Этот серый оттенок загоняет в дeпpeccuю. Как вы с ребенком живете в такой тоске? И окна на солнечную сторону — невыносимо же! Утром будет ужасно жарко! А про комнату Вадима вообще молчу! Диван болотного цвета. Это что за ужас?
Марина положила вилку в тарелку и, наконец, вмешалась:
— Вадим сам выбрал этот оттенок. Мы с ним ездили, он сразу сказал: "Вот этот хочу". Мы уважаем его мнение. Все-таки не ребенок уже, а подросток. Имеет свое мнение.
— Баловство все это, — отрезала Антонина Ивановна. — Слишком много позволяете ему. Надо приучать к дисциплине, к порядку. А у вас все игры какие-то! Сегодня диван, машина…
Павел начинал злиться, но держался. Марина, напротив, дышала ровно, как будто заранее отрепетировала свою реплику:
— У нас в доме принято учитывать мнение каждого. Даже если человечку всего десять лет. Это наш дом. И, честно говоря, мы с Павлом счастливы, что купили эту квартиру. Даже если обои не в цвет ваших ожиданий.
— Ага, счастливы, — усмехнулась свекровь, пережевывая торт. — Торт то не свежий.
Марина впервые за ужин рассмеялась.
— Ну... торт принесли вы. Так что...
Павел поднял глаза на жену, а потом — на мать.
— Мам, мы тебя любим. Но ты приехала в гости. И если не можешь порадоваться за нас — просто посиди молча. Хотя бы один вечер.
Антонина Ивановна замерла. Не потому что обиделась — она просто не ожидала, что Павел встанет на сторону жены так открыто. Свекровь знала, что это только проигранная битва, но не вoйнa.
Когда за Антониной Ивановной и Виктором Сергеевичем закрылась дверь, в квартире повисла звенящая тишина. Павел в изнеможении выдохнул и опустился на ближайший стул. Марина молча собрала грязную посуду на поднос и понесла на кухню. Через минуту туда заглянул и муж, закатал рукава и взял бумажные полотенца.
— Ну что ж, праздник удался, — пробормотал он, протирая очередную тарелку.
Марина сдержанно усмехнулась.
— Ага. Особенно надолго запомнится их торжественная тирада про обои и “болотный” диван.
— Я, если честно, удивлен тем, как ты держалась. — Павел бросил на нее взгляд. — И про торт — красиво сказала. Почти не обидно.
— Я старалась. — Марина пожала плечами. — Знаешь, я вот что подумала. Когда на прошлой неделе приходили мои родители — никаких замечаний от них не было, только улыбки и радость за нас. Папа пошутил про наш современный ремонт, когда увидел серый коридор. Мама сразу влюбилась в оливковую кухню. Да, им многое не понять из современной стилистики, но они попытались быть позитивными. И даже подарили нам деньги на новоселье.
Павел кивнул.
— Да, я понимаю... Ну что ж, родителей не выбирают.
Марина повернулась к нему, вытирая руки о полотенце.
— Ведь речь не о деньгах и подарках. Важен не подарок. Мне нужно, чтобы они пришли и сказали: "Мы рады за вас". Просто сказали бы: "Молодцы. Видно, что постарались, вложили много сил". А они... как будто пришли не на праздник, а на комиссию по проверке жилищных условий.
Павел покивал, смотря куда-то вдаль. Он прекрасно понимал, что его родители... нет, его мать всю жизнь критикует, чтобы он не сделал. Но как же тяжело это признавать! Еще и в тот момент, когда жена разложила все по полочкам.
— Понимаю тебя. Знаешь, мы сегодня очень устали. Давай пойдем спать?
Павел и Марина поговорили и забыли. На следующий день жизнь снова закипела: работа, школа у Вадима, бытовые хлопоты. Вспоминать о свекрови Марине было некогда. Но вот незадача — близился юбилей Антонины Ивановны. И не просто день рождения, а круглая дата — шестьдесят лет.
Марина сидела на кухне, листая на ноутбуке каталог магазина бытовой техники, когда Павел заглянул в комнату:
— Ну что, придумала, что подарить? — спросил он, присаживаясь напротив.
— Вроде бы она говорила, что у нее старый фен плохо работает, — вспомнила Марина. — Можно было бы купить, но твоей маме сложно угодить. То ей не нравится цвет, то качество, то "зачем столько денег тратили", то "почему такой дешевый".
— А что, если подарить подарочную карту в магазин техники? — предложил Павел. — Пусть сама выберет фен, какой ей нравится. А может и вообще что-нибудь другое.
Марина задумалась:
— Не обидится?
— Ну, если обидится — это уже ее проблемы, — пожал плечами Павел. — Мы же не обязаны угадывать все ее желания.
В итоге купили карту на десять тысяч рублей, аккуратно упаковали в конверт с поздравительной открыткой. Марина надела новое платье, Павел — джинсы и рубашку, Вадим, хоть и ворчал, но тоже принарядился.
Юбилей проходил у свекров дома. Когда семья зашла в квартиру, Марина удивилась: за столом, кроме родственников Павла, сидели еще и ее родители — Иван Андреевич и Екатерина Дмитриевна.
«Зачем Антонина Ивановна их позвала?» — промелькнуло в голове у Марины. Они редко общались, разве что на свадьбах, да крупных праздниках.
— О, наконец-то! — встретила их свекровь, неприятно разглядывая наряд Марины. — Я уж думала, вы вообще не придете.
— Мам, ты же звала в шесть, а сейчас без пятнадцати, — мягко напомнил Павел, целуя ее в щеку. — Разве мы опоздали?
— Ну да, ну да, — буркнула Антонина Ивановна, но тут же расплылась в улыбке, заметив родителей Марины. — А вот Иван Андреевич с Екатериной Дмитриевной уже полчаса как здесь!
«Понятно. Чтобы на их фоне мы выглядели неорганизованными», — догадалась Марина, но вслух ничего не сказала.
Застолье началось с тостов. Гости хвалили хозяйку, желали здоровья и благополучия. Когда очередь дошла до Павла, он встал, чокнулся с матерью и протянул ей конверт:
— Мама, это от нас с Мариной и Вадимом. Ты недавно говорила, что хочешь новый фен, так что теперь сможешь выбрать самый лучший.
Антонина Ивановна развернула конверт, увидела карту и на секунду ее лицо дрогнуло.
— Подарочная карта? — переспросила она, и в голосе явно прозвучало разочарование.
— Да, — улыбнулся Павел. — Чтобы ты сама выбрала, что тебе нравится.
— О, как практично! — вмешалась Екатерина Дмитриевна, мама Марины. — Я вот в прошлом году тоже получила такую, очень удобно. Купила себе мульти пекарь. Всегда о нем мечтала!
Антонина Ивановна натянуто улыбнулась:
— А... ну да… спасибо, — она отложила конверт в сторонку.
Марина почувствовала, что снова не угодила.
Но тут Вадим неожиданно встал и протянул бабушке маленькую коробочку:
— А это от меня.
Антонина Ивановна удивилась, взяла коробку и открыла. Внутри лежала фарфоровая чашка с надписью «Лучшей бабушке».
— Вадик… — свекровь вдруг растрогалась. — Спасибо, родной.
— Я на свои деньги купил, — гордо сказал мальчик.
— Ой, какой молодец! — заулыбались гости.
Марина перевела взгляд на Павла. Тот тихо рассмеялся и шепнул:
— Вот кто в семье настоящий дипломат.
Остаток вечера прошел спокойно. Антонина Ивановна, получив внимание от внука, смягчилась и даже ни разу не сказала ничего плохо в адрес наряда невестки. Родители Марины, как всегда, были доброжелательны и поддерживали беседу.
После того как гости разошлись, Марина помогла свекрови убрать со стола и даже перемыла гору посуды, ведь у женщины не было посудомоечной машины.
— Какая же Мариночка молодец. И поможет, и уберет, и посуду помоет.
Золото, а не невестка, — хвалила ее Антонина Ивановна, пока та мыла посуду.
Казалось бы, праздник завершился на положительной ноте, и Марина уже почти поверила, что отношения со свекровью начали, если не налаживаться, то хотя бы выравниваться. Но прошло всего две недели — и все вернулось на круги своя.
Был обеденный перерыв. Марина торопливо глотала остывшую картошку в офисной столовой, когда зазвонил телефон.
Антонина Ивановна.
Марина на секунду задумалась — брать или не брать. Не хотелось портить себе настроение посреди дня. Но все же ответила.
— Мариночка, здравствуй, — пропела свекровь. — Хотела еще раз сказать огромное спасибо! Мы с Виктором Сергеевичем сегодня установили посудомоечную машину! Такая красота! Вот прямо сейчас первый цикл запускается. Не могу налюбоваться!
Марина замерла с чашкой в руках.
— Посудомоечную? — переспросила она. — А при чем тут я?
— Так Павел же добавил денег, — продолжила с энтузиазмом рассказывать свекровь. — Он сказал, что вы откладывали, а значит денежки имеются. Мне так неловко было, но раз сами предложили...
— Простите, когда мы это предложили?
— Ну… Павел звонил. Сказал, что вам не к спеху сейчас с ремонтом, а у меня, мол, руки болят, все вручную, все сама... Он сказал — будет приятно сделать маме подарок. Вот я и не отказалась, чего уж...
Марина побледнела. Она положила вилку и, быстро попрощавшись, сбросила вызов. Руки дрожали от нагнетающей злости. Она сразу набрала номер мужа. Первый гудок. Второй. Никакого ответа.
— Возьми трубку… — прошипела она. — Возьми уже эту трубку!
Но Павел не отвечал. Ни через пять, ни через пятнадцать минут.
Остаток рабочего дня показался Марине вечностью. Ее трясло не столько от злости, сколько от растерянности. Они с Павлом считали и планировали каждый рубль. У них была четкая договоренность — после праздников начать ремонт в туалете и ванной комнате. Все, что они откладывали, должно было пойти именно на это. И тут, оказывается, он отдал деньги… на посудомойку… его матери?
Когда она наконец вернулась домой, дверь открыл Вадим.
— Мам, ты чего такая злая?
— Где папа?
— В спальне. Он сказал, что устал.
— Отлично, — пробурчала она и сразу направилась туда.
Павел лежал на кровати с планшетом. Увидев жену, слегка виновато усмехнулся:
— Привет.
— Это правда, что ты взял наши накопления и отдал своей маме? — произнесла Марина, закрывая за собой дверь.
Павел сел, чувствуя, как меняется атмосфера в квартире.
— Я хотел тебе сказать... Ты же видела, сколько было посуды после юбилея...
— Так я же ее и помыла. Вот этими самыми руками! — Марина вскинула руки вверх. — С чего бы дарить такие подарки?
— Маме не хватило денег на карте. Она каждый день жаловалась, что руки болят, что болячки до крови... Я устал это слушать... Знал, что ты не одобришь. Мы выбрали самую недорогую. Честно.
— Да какая разница какая цена? Ты должен был посоветоваться со мной!
— Мариш, ну ты не начинай… — вздохнул он. — Я думал, ты порадуешься. Мама теперь не будет жаловаться… какое-то время.
— Окей. Я тоже не буду жаловаться, если ты сейчас же пойдешь и купишь мне посудомоечную машину.
Павел опустил глаза. Сказать ему было нечего.
— Ладно. Я куплю. Только давай в выходные. Как раз заработную плату получу.
Как Павел и обещал, в выходные они направились в магазин техники, где Марина выбрала не самый бюджетный вариант, а самый хороший. Она просто сияла от радости, когда машинку устанавливали на их кухне.
Как только Антонина Ивановна узнала о покупке, она чуть не позеленела:
— И зачем вам? Ремонт еще не доделали. Ладно, у нас и ремонт уже есть, и возраст. А вам то чего?
Марина была в шоке. Вот почему свекровь так сладко "пела". Она хотела усыпить бдительность невестки, но теперь Марина знала, что с Антониной Ивановной надо держать ухо в остро, а свои накопления — только на своей карте.
Спасибо за интерес к моим историям!
Благодарю за комментарии, репосты и подписку! Всех благ!
Вам также может понравиться: