Задолго до того, как Элон Маск начал давать своим детям странные имена, дочь рок-звезды Фрэнка Заппы пыталась жить с тем, что была маленькой Мун Юнит. Теперь она написала книгу о «поистине худшем опыте моей жизни» в качестве старшего ребенка своих неуравновешенных и необычных родителей
Фиона Стерджес, The Independent
Слава пришла к Мун Юнит Заппа, старшей дочери легендарного музыканта Фрэнка Заппы и его жены Гейл, рано, хотя и не по её выбору. Её необычное имя, придуманное отцом — «Юнит» якобы символизировало их семейную связь — означало, что все знали, кто она, с младенчества. Подростковый возраст принёс новую волну известности, о которой, как она отмечает, «я тоже не просила». Редкий и спонтанный момент с отцом в его домашней студии, когда он записал, как она выдаёт поток нарочитого калифорнийского подросткового сленга — «Это, типа, отстой до максимума!» — стал центральным элементом новеллы-сингла «Valley Girl». Выпущенный в 1982 году, он стал самым большим хитом Фрэнка и выдвинул упирающуюся Мун, тогда прыщавую, отчаянно неловкую 14-летнюю девочку, в центр внимания.
В своих мемуарах «Earth to Moon» она вспоминает, как появлялась с Фрэнком на телевизионных ток-шоу, включая «Late Night with David Letterman», где быстро поняла, что некоторые истории вызывают «большую реакцию. Например, о том, как группи Киви переехала [в наш дом]… или история о нетрадиционном воспитании, когда Гейл сковала меня и [младшего брата] Двизила наручниками за лодыжки, записала нашу ссору и проиграла её нам». Это было, говорит она сейчас, «запутанное время».
Мун, 57 лет, общаетсяпо Zoom из своей гостиной в Лос-Анджелесе. Она прекрасная собеседница: открытая, красноречивая и быстро смеётся. За наш часовой разговор она переключается между сухим спокойствием и ощутимой яростью по поводу обращения с ней её нарциссичных родителей (помимо Двизила, у неё есть ещё двое младших братьев и сестёр: Ахмет и Дива). Её книга, вышедшая в мягкой обложке в этом месяце — это дикое чтение, одновременно шокирующее и невероятно смешное, поскольку оно описывает жизнь в их просторном доме в Лорел-Каньоне, месте, которое постоянно находилось в стадии строительства, редко убиралось, а в гостиной висела картина с оргией.
Детство, как мы узнаём, было временем глубокого беспокойства и смятения для Мун, чьё имя оказалось наименьшей из её проблем. (Хотя она и скажет, что экстравагантные имена детей Илона Маска, включая X Æ A-Xii, вызвали «явное закатывание глаз»). Как старший ребёнок, она была одновременно опустошена равнодушием отца к своим детям и стала заложницей переменчивых настроений матери. Она вспоминает, как Фрэнк разбудил её однажды ночью и сказал: «Гейл в ярости. Мне нужно, чтобы ты спрятала ружьё».
И хотя процесс написания книги иногда приносил облегчение, он также был болезненным, поскольку старые раны вскрывались заново. «Мне пришлось напоминать себе, что я вынашиваю новую себя, переживая по-настоящему худшие моменты моей жизни», — размышляет Мун. — «Порой казалось, что я падаю в космос». Даже процесс продвижения книги вызывает сложные чувства. «Я проводила мероприятия, и люди испытывали праведный гнев от моего имени, и это как волна эмоций накатывает снова. Ты живёшь, ставя одну ногу перед другой, а потом кто-то говорит: «Я так злюсь за тебя». И тогда ты думаешь: "Боже мой, это было хуже, чем я думала"».
Знаменитый музыкальный новатор Фрэнк Заппа обрёл славу в начале 1960-х после появления на The Steve Allen Show, где он сыграл на велосипеде как на музыкальном инструменте. Позже он сочетал сложные джазовые и классические стили с сюрреалистическими историями в культовых хитах, таких как «Don’t Eat the Yellow Snow» и «Bobby Brown», о гордом мизогине, размышляющем об изнасиловании чирлидерши. Фрэнк, самопровозглашённый трудоголик, выпустил 62 альбома за свою жизнь — он умер от рака поджелудочной железы в 1993 году в возрасте 52 лет — и вызывал фанатичную преданность у своих поклонников, которые окрестили его творческим гением. Когда он не гастролировал со своей группой The Mothers of Invention, он уединялся в своей домашней студии, решительно держа семью на расстоянии.
Упоминание слова на «Г» вызывает у Мун насмешливый смешок. «Есть странное противоречие в том, что моего отца называют гением, и в том, что он даже не удосужился научить [своих детей], как работает повседневная жизнь. Он не вкладывался в наше образование или будущее. Он даже не спрашивал у своих детей: "Как дела?". Это возмутительно для меня. Если это и есть гениальность, то, фу! Нет, спасибо!» Однако Мун признаёт харизму своего отца и понимает его привлекательность для тех, кому посчастливилось не быть его иждивенцами. «Для них он представлял свободу, честность, гражданскую позицию и выступления против несправедливости. Он общался с маргиналами и чудаками. Я наблюдала за этим, и за ним, и это было очень значимо для людей. И они до сих пор фанатичны, те, кто его любит, любят его вечно».
Отец даже не спрашивал у своих детей: «Как дела?». Это возмутительно для меня. Если это и есть гениальность, то, фу! Нет, спасибо!
Среди этих преданных была Гейл, бывшая модель, которая ненадолго занялась музыкой с пародией на Сонни и Шер под названием Bunny and Bear и встретила Заппу, работая секретарём в знаменитом лос-анджелесском клубе Whiskey a Go Go. Гейл отказывалась покидать мужа, несмотря на ярость из-за его многочисленных и откровенных измен. Помимо того, что он приводил любовниц в семейный дом, Фрэнк однажды взял Мун и Двизила, ещё подростков, в Нью-Йорк, чтобы посмотреть мюзикл «Cats». После шоу он устроил детей в гостиничном номере с обслуживанием и исчез. Позже той ночью Мун разбудил стук в соседней комнате: это был её отец, занимавшийся сексом с одной из танцовщиц шоу. «Дело в том, — говорит Мун, — что он изменял и говорил Гейл: "Я всегда возвращаюсь к вам [всем]. Они для меня не важны". Но как ребёнок я интерпретировала это так: "Я скорее проведу время с людьми, которые мне безразличны, чем с тобой, моим собственным ребёнком". Мой мозг говорил, что я стою меньше, чем то, что не имеет значения».
Неудивительно, что к середине подросткового возраста Мун была полна решимости покинуть дом. В 17 лет, на деньги, заработанные от «Valley Girl» и эпизодических ролей в актёрской карьере (среди её работ — криминальный сериал «CHiPs» и ситком «The Facts of Life»), она купила свой первый дом. Оказавшись там, она вспоминает: «Я буквально лежала на полу и смотрела в потолок, потому что я выбралась, но не знала, что с собой делать. Это было как будто я отбывала срок за что-то, чего не совершала, а после освобождения не знала, как быть в этом мире». Она искала наставлений у духовного гуру, поскольку «я была подготовлена к подчинению. Меня научили ничего не хотеть и быть ничем. Слава богу, гуру не позволила мне отрезать волосы, стать отшельником и уехать в Индию. Она сказала мне: "Твоё место в мире"».
В любом случае, независимость Мун оказалась недолговечной. Вскоре после того, как в 1990 году Фрэнку диагностировали рак, Гейл навестила её и объявила: «Ты обошлась нам в 200 000 долларов на воспитание, так что нам нужно продать твой дом, чтобы оплатить лечение твоего отца от рака, потому что у него нет медицинской страховки». Всегда послушная дочь, Мун продала дом и вернулась к родителям.
После смерти Фрэнка она медленно находила свой путь в рабочем мире, занимаясь искусством, продолжая играть и написав полуавтобиографический роман «America the Beautiful» в 2001 году. В следующем году Мун вышла замуж за Пола Дусетта из группы Matchbox Twenty, и у них родилась дочь Матильда (Мун и её муж развелись в 2014 году). Становление матерью показало ей, как мало её саму воспитывали. «Это было вроде: "Вау, я даю из места, где нет карты. Меня не учили, как это делать". И так рана снова была потревожена, потому что я не могла не думать: "Никто не делал этого для меня"».
На вопрос, почему она так долго ждала, чтобы написать о своих родителях, она отвечает: «Потому что я всегда считал, что это история Гейл. Гейл любила музыку. Гейл выбрала моего отца в качестве [партнера] и прожила с ним жизнь». Но затем она передумала. Отчасти потому, что «стало ясно, что людям интересно узнать, каково это было быть его дочерью», но в основном из-за печально известного завещания её матери.
В 2015 году Гейл умерла от рака лёгких, оставив после себя огромные долги, как и её муж. Она также оставила большую часть состояния Заппы младшим детям, распределив Диви и Ахмету по 30 процентов, а Двизилу и Мун — по 20 процентов. Это поставило младших братьев и сестёр во главе всех дел Фрэнка, что означало, что они принимают решения о его наследии и трасте, а также получают большую долю любых будущих прибылей (несмотря на то, что Мун заботилась о своей матери в её последний год). Последовало десятилетие сражений между детьми Заппы, часто с привлечением юристов. С тех пор Мун решила, что мать оказала ей услугу, «хотя я её за это не благодарю». Вместо управления семейным бизнесом она последние годы посвятила развитию собственных талантов и карьеры. «Именно это понадобилось моему упрямому мозгу, чтобы понять: "Ты должна инвестировать в свою собственную жизнь". Это либо стать жертвой этих обстоятельств, либо дать себе шанс».
А каковы её отношения с братьями и сёстрами сейчас? «Ну, Ахмет прочитал книгу и сказал, что она ему понравилась, так что это было довольно замечательно. Двизил сейчас ни с кем из нас не разговаривает, но с Диви мы делаем изрядные успехи. Я думаю, отчасти это потому, что я перестала надеяться на отношения в стиле открыток Hallmark. Я просто позволяю им быть такими, какие они есть». Мун сейчас проводит занятия по йоге и медитации и имеет собственный бренд чая. Она также пишет ещё одну книгу. «Я пробую себя в художественной литературе, потому что впервые в жизни я могу оставить прошлое в прошлом», — говорит она, улыбаясь. — «И знаете что? Это приятно».