Мария Ивановна сидит на берѐзе, поджав под себя ноги и читает
«Последние Известия». Рядом роскошная пальма. На пальме,
привольно развалившись, отдыхает Пѐтр Фѐдорович.
– Кругом бескрайнее болото –
Мария Ивановна: – Пѐтр Фѐдорович, не правда ли, сегодня
прекрасные погоды? Облачка, словно жемчуг!
Пѐтр Федорович: – Сразу видно, Мари-Ванна, что вы никогда не
видели натурального жемчуга.
Мария Ивановна: – И всѐ же, согласитесь, небо такое голубое и
бездонное...
Пѐтр Фѐдорович: – Эх, Мари Ванна! Можете ли вы себе
представить, что небеса бывают и красными, и фиолетовыми, и
огненно-рыжими! (Наливает себе кофе, ставит блюдечко с чашкой на
пальмовую ветвь).
Мария Ивановна: – Пѐтр Фѐдорович, вы, никак, полдничать
собрались?..
Пѐтр Фѐдорович со своей пальмы: – Это называется «пети
дежунэ»
Мария Ивановна: – Ну, надо же! – Раздвигает листву берѐзы,
достаѐт крынку с квасом: – Пѐтр Фѐдорович, кваску не хотите-ли?
Пѐтр Фѐдорович: – Увольте, Мари Ванна, от квасу пучит. Я,
лучше, кофе по старой привычке.
Долго молчат.
Мари Ивановна смотрит вниз, в болотные топи.
Мария Ивановна: – Лягушки что-то больно раскричались. К
дождю, наверное!
Пѐтр Фѐдорович: – Жрать, видно, хотят, вот и раскричались.
Комаров-то нынче мало уродилось.
Мария Ивановна: – И слава Богу. А то как прошлым летом
налетели, не жизнь была, а ад сущий, прости Господи!
Пѐтр Фѐдорович: – Природа, Мари Ванна, знает своѐ дело:
всякой твари рождает в самый раз и в самое время. К тому же мне грех
жаловаться: я к этим гадам присмотрелся и привык: и к москитам, и к
саранче, и к мухе Це-це...
Мария Ивановна: – Ну, надо же!
Раздвигает листву берѐзы, вглядывается в болотную даль: – Зато
цаплям-то нынче раздолье. Лягушек хоть пруд пруди!
Пѐтр Фѐдорович. Думая о чѐм-то о своѐм, одальнем: – Цапли,
Мари Ванна, необычайно похожи на фламЭнго, правда, у тех стати
побольше будет, да и оперение побогаче.
Мария Ивановна молчит, задумчиво глядя в небо.
Пѐтр Фѐдорович: – Или, вот, возьмите, хотя бы, колибри. Ну, что
за пташка! В цветке живѐт, мѐдом питается!
Мария Ивановна: – Так это, пчела, что-ли?
Пѐтр Фѐдорович. Сокрушѐнно: – Нет у вас никакого понятия про
земную фауну и флору.
Мария Ивановна: – Куда уж нам, Пѐтр Фѐдорович! Всю жизнь на
берѐзе, среди листвы и болотной топи!
Пѐтр Фѐдорович: – Оно и видно. Однако, спать пора, темнеет!
Поудобнее устраивается на своей пальме, засыпает.
Мария Ивановна. Всѐ смотрит и смотрит в темнеющие болотные
дали. Наконец выдыхает:
– Ах, почему я не птица, почему я не
летаю?!!!
З А Н А В Е С