- Дядя, дяденька! Да-да, Вы…
Девочка-слоненок стояла в полуоткрытой двери подъезда и призывно махала мне рукой.
Нечасто тебя в твои преклонные годы искренне заманивает в свои объятия прелестнейшее существо лет шести. Как тут пройдешь мимо?
- Да, солнце, помочь чем?
- Вы поедете со мной на лифте? Пожалуйста!..
…Тремя минутами ранее я шел навстречу возвращающимся с прогулки жене и сыном, уточняя у благоверной по телефону точку геолокации:
– Выйдешь на угол к почте? Ладно…
Немного странно, ведь возвращались они не с той стороны, где я их оставил пару часов назад, уезжая по делам, но ведь они могли сменить локацию, правда?
Пока прорисовывал в своем мозгу маршрут, некое юное существо лет шести цветным безудержным вихрем искренне попыталось сбить меня с ног. На секунду я почувствовал себя мыслящей кеглей, но, обладая недюжинной ловкостью, успел притормозить.
Не удержался, само собой, от возгласа:
- Ты всерьез думаешь, что ты девочка-слоненок?
Мисс-свали-с-дороги-слышь-а-то-собью недоуменно обернулась. Взгляд ее синих глаз и небрежно приподнятая бровь выражали только одно: а чем ты, дружочек, здесь недоволен, собстно говоря?
Но вслух не было произнесено ни слова.
- Я вешу центнер, это сто кг, - зачем-то еще и перевел ЭТО в килограммы, - ты в самом деле хотела сбить мою тушу с ног? – с легкой всепрощающей улыбкой продолжал душнить я.
Но воздушное существо замерцало, ускорилось и ускакало дальше, свернув за угол многоквартирной девятиэтажки.
Мои-то где, высматривал я близких родственников зорким полувековым глазом. Угол, где располагалось отделение почты, был откровенно безлюдным. Приостановился в замешательстве, идти ли мне дальше, и по какой из протоптанных тропинок перебежать дорогу? Ведь идти до пешеходного перехода и перейти по нему – это откровенно скучно, а в субботний вечер обязательно должен присутствовать некий авантюризм в отношениях с ПДД.
И не сразу понял, что от полуоткрытого подъезда громким шепотом зовут именно меня:
- Дядя, дяденька! Да-да, Вы…
Девочка-слоненок стояла в полуоткрытой двери подъезда и призывно махала мне рукой.
Нечасто тебя в твои преклонные годы искренне заманивает в свои объятия прелестнейшее существо. Как тут пройдешь мимо?
- Да, солнце, помочь чем?
- Вы поедете со мной на лифте, пожалуйста?
Крайне отзывчивый на женские просьбы мушшина, я согласился без промедлений, а как человек со встроенным комплексом охранника, мгновенно накидывал в биокомпьютере источники проблем и способы их разрешений в моменте:
- Ты заблудилась? Дверь заклинило? Пьяный на этаже? Друзья обижают – разобраться? Родители ругаются – поговорить с ними? Собака в лифте? Ты идешь к незнакомым людям по объявлению, и надо постоять рядом? Выдать себя за твоего отца? А за брата сойду?
Разгадка была обескураживающе и технично проста:
- Лифт меня не везет, я легкая, а с вами мы доедем до восьмого этажа.
Ну, со мной хоть на Луну. Давненько юные девушки не были так уверены в моей порядочности и надежности. И одновременно уважительном весе, надо признаться. Не надо было хвастать своим костно-мясным центнером.
Этот парень имеет вес, и умеет вызывать доверие.
Один его внешний вид вызывает у детей уважение.
Ну, и чем вам не слова для офигительной песни имени меня?
- Да, конечно, - любезно согласился я.
Побыть избранником сердца аж до восьмого этажа – что может быть романтичнее для черствой мужской души?
Подходя к лифту, комплекс охранника продолжал работу, в данном случае профилактическую:
- Ты знаешь, все-таки ездить в лифте с незнакомыми людьми не рекомендуется. Мало ли, кем они могут оказаться…
- Я вижу, какие хорошие, а какие нет, – парировала юная леди, но слегка напряглась.
Я же продолжал душнить:
- По внешнему виду можно сразу не понять, хороший человек или нет. Ну, я-то хороший (мысленный фейспалм), а другой может оказаться... нехорошим. (Фейспалм дубль)
Окончательно запутавшись в классификации гоминидов, я решил притормозить с нравоучениями. А то сейчас они сработают, и никуда не поедем, и все –
Избранника сердце
разбито,
и изломанным ритмом
стекает
по истертым ступеням
чужого подъезда
последний слабеющий стук...
Лифт подошел, мы успешно погрузились в него и была нажата недрогнувшим пальцем с желтым колечком кнопка с цифрой 8. Отсчет на синем табло возвещал возвышение нашего экипажа – 1 -2- 3…
- Как тебя зовут? – Разбавил я начавшуюся неловкость нетривиальным вопросом.
- Александра, - негромко сказала девочка, позвякивая ключами.
- А отчество? – продолжал допытываться я.
На табло менялись неспешно таинственные знаки – 5-6…
- Александровна, – и еще добавила фамилию. Что, на мой взгляд, было уже излишним, и моя тренированная память тут же пропустила эту информацию сквозь голову.
- Александра Александровна?! Оригинально, – улыбнулся я.
Шура Шуриковна. Но такого я вслух не произнес, не желая травмировать ребенка.
Табло показало цифру 8, и наш верный шатлл замер. Александра безвозвратно ускакала из замкнутого пространства лифта в изогнутое пространство подъезда, оставив после себя легкое послевкусие разлитой в воздухе искренности.
Попрощались ли мы или нет, я даже не понял, так как мое внимание занимало табло лифта, на котором продолжали меняться циферные знаки – 8-9-10.…
Десять? Это технический этаж, зачем его показывать. Недоуменно пожал плечами и нажал кнопку первого этажа. Табло ритмично высвечивало – 12-13-14...
Заправлены в планшеты космические карты, что-то запело внутри меня дурацким голосом. Но, по ощущениям, лифт вез меня все-таки вниз. На конечной станции с графическим знаком на стене 1, стояла семья из трех симпатичных человеческих представителей – мама-папа-ребенок, и ждали своей очереди прокатиться в ракете.
- Девятнадцатый этаж! – воскликнул победно я при выходе, показывая на табло.
- Нам выше, - меланхолично произнес глава семейства и вся братва загрузилась в космический челнок.
Выйдя их чужого подъезда, я быстро увидел своих любимых. Само собой, стояли они не на углу, где располагалось отделение почты, а совсем у другого дома.
- Я что-то напутала, это не тот двор, вышли не к почте – беспомощно произнесла моя благоверная с Сега-Мега-Драйвом на руках. Тот критически посматривал на меня с ее рук и я в срочном порядке забрал его на свои, ибо кто в здравом уме откажется поносить уставшего, но такого щекастого и симпатичного мальчишку?
Ох, девушки, ваши ориентация в пространстве, а также доверчивость к симпатичным большим мужчинам так нелогичны, но столь милы, подумалось мне. И я звучно чмокнул своего младшего сынишку в испачканную мелками круглую щеку.