Перевод из книги F.L.l Griffith «Stories of the High Priests of Memphis». (Гриффит Ф.Л. «Истории верховных жрецов Мемфиса», Оксфорд 1900)
Представленный перевод лишь слегка адаптирован для более легкого понимания.
Впервые сказка была переведена Бругшем в конце 19 века. Папирус, на котором написана эта история (используемый источник в книге Гриффита) был приобретен французским египтологом Огюстом Мариетом (1821-1881) для Булакского музея древности (с 1902 г. по н.вр - Каирский Египетский музей, основанный Мариетом). Этот папирус и некоторые другие поздние папирусы на коптском языке были найдены в Фивах в христианской гробнице. Текст сказки написан демотическим письмом (поздняя форма египетской письменности, примерно начиная м 7 в.до н.э). Уоллис Бадж адаптировал эту сказку в своем сборнике «Egyptian Tales and romances: Pagan, Christian, Muslim». Русский перевод также есть в интернете, но в свободном доступе я его не нашла. То, что есть, еще более адаптированный вариант.
В своем переводе я практически не меняю структуру текста, в связи с чем читатель может сам убедиться каким образом создавались такие замечательные произведения. Структура напоминает восточные сказки. Также отмечу, что длинные предложения это лишь инициатива автора, в древнем тексте не было знаков препинания.
Курсивом выделены комментарии.
Наименование содержится в колофоне (текст на последней странице): «Это полное сочинение, повествующее о Сатни Хамуасе и о Не-нефер-ка-Птахе, его жене Ахуре и ее сыне Мерабе».
Демотический текст дает нам такое имя героя, но мы, как и Уоллис Бадж (Egyptian tales and romances), будем именовать его Нефер-ка-Птах.
В тексте присутствует нумерация страниц -очень необычная особенность египетских рукописей. Первые два листа исчезли, а на третьей странице в начале каждой строки имеются повреждения. К счастью, остальные страницы находятся почти в идеальном состоянии.
На третьей странице мы находим Хамуаса в гробнице некоего Нефер-ка-Птаха - единственного сына фараона. Он, как утверждается, женился на своей единственной сестре и трагически погиб вместе с женой и ребенком, лишив царя надежды на то, что ему наследуют его собственные потомки. Призраки Нефер-ка-Птаха, его жены Ахуры и их ребенка Мераба присутствуют в гробнице, и в начале текста Ахура рассказывает Хамуасу историю катастрофы.
Все их несчастья она приписывает решимости Нефер-ка-Птаха завладеть некой магической книгой, которую Хамуас теперь жаждет получить.
То, что пропущено, превышает половину текста, а то, что осталось и, должно быть, содержало эпизоды значительной продолжительности, теперь безнадежно утрачено.
Основные моменты в начале истории сводились к следующему:
Сатни Хамуас, сын фараона Усермаатра (Рамсес-II), будучи прилежным искателем божественных и древних писаний, узнал о существовании книги бога Тота, бога письменности, науки и магии, написанной его собственной рукой. Книгу эту можно было найти на кладбище Мемфиса, в гробнице Нефер-ка-Птаха, сына фараона, которого, по-видимому, звали Мер-неб-Птах.
Отыскав гробницу и войдя в нее в сопровождении своего брата Анхерру, он обнаруживает там призраки владельца, его жены и ребенка. Рядом лежит желанная книга.
Призраки отказываются отдать Сатни книгу, потому что они «заплатили за нее своими земными жизнями», и ее магическая сила сослужила им хорошую службу даже в могиле. Чтобы отговорить Сатни, Ахура рассказывает ему печальную историю.
История Ахуры.
В работе Гриффита дается восстановление поврежденного текста, где Ахура рассказывает предысторию своего брака с Нефер-ка-Птахом и рождение сына. Я его опускаю.
Далее текст:
Случилось так, что у моего брата Нефер-ка-Птаха не было другого занятия на земле, кроме как бродить по холму некрополя в Мемфисе (сегодня известному как Саккара), читая письмена, начертанные в гробницах фараонов, стенах храмов и на табличках писцов Дома Жизни, и его усердие в отношении писаний было велико.
Однажды Нефер-ка-Птах во время праздничной процессии отправился в храм на богослужение. Он шел позади всех, читая надписи на стенах храма. Увидел его некий жрец, который был старше (престарелый?) и рассмеялся. И Нефер-ка-Птах спросил:
- Почему ты смеешься надо мной?
Тот ответил:
- Я смеюсь не над тобой, лучше ты посмейся и прочитай (о том), что нет подобного ни у одного человека на земле . Если ты хочешь произнести заклинание, приди ко мне, чтобы я мог отвести тебя в то место, где находится книга, которую Тот написал своей собственной рукой, когда спустился вниз вслед за богами. В ней написаны две формулы, и когда ты прочтешь первую формулу, ты околдуешь небеса, землю, подземный мир, горы, моря; ты узнаешь все, что знают птицы небесные и пресмыкающиеся. Все будет говорить само за себя; ты увидишь рыбу из глубин, там, где божественная сила покоится на воде над [ними] (про эту силу Гриффит в комментариях не смог сказать многое, так как непонятно, что это за сила).
Если ты прочтешь вторую формулу, то, несмотря на то, что ты находишься в Аменти (в загробном мире), ты снова примешь свой земной облик; ты увидишь Ра, сияющего на небесах со всеми богами, сопровождающими его, и восходящую луну в ее мудром свете.
И Нефер-ка-Птах сказал ему:
-О царь, живи вечно! (дословно - о царь, да здравствует он! - обращение, выражающее преувеличенное уважение - примеч. Гриффит). Скажи мне как тебя отблагодарить (досл.: пусть мне будет сказано что-нибудь хорошее, чего ты ищешь), чтобы ты мог указать мне место, где находится эта книга.
Жрец сказал:
- Если желаешь, чтобы тебя направили туда, где находится эта книга, то ты тогда дашь мне сто монет серебром на мои похороны и распорядишься, чтобы мне дали два священнических чина / должности (?) бесплатно (?) (Бадж применяет «жреческие саркофаги», также со знаком вопроса).
Нефер-ка-Птах позвал юношу и приказал, чтобы отдали священнику серебро. Он распорядился... изготовить два . . . . . . . . . . . ., он распорядился отдать их [ему] бесплатно (?).
Потом жрец сказал:
- Книга находится посреди моря Коптоса, в ящике из железа, железный ящик находится в ящике из бронзы, ящик из бронзы в ящике из дерева (kete-дерево - обычно так именуют деревья, которые не удалось идентифицировать), шкатулка из дерева в шкатулке из слоновой кости и эбенового дерева, шкатулка из слоновой кости и эбенового дерева в шкатулке из серебра, и шкатулка из серебра в шкатулке из золота - там и находится книга. Там много всякого рода змей, скорпионов и рептилий вокруг ящика, в которой находится книга, и бесконечная змея овивает его кругом.
(Гриффит комментирует, что такая тщательная упаковка магической книги наводит на мысль о «герметичном запечатывании». Как известно, слово «герметичность» происходит от имени бога Гермеса Трисмегиста (египетского Тота) - бога алхимиков. Также сразу вспоминаются подобные сказки (игла в яйце и пр. По поводу Коптского моря - до него три дня и три ночи. Этот загадочный промежуток времени мы также находим, например в христианстве (Иона и кит; присказка в русских сказках «шел он три дня и три ночи» или сказка о Царевне-лягушке).
И вот, когда жрец рассказал все это Нефер-ка-Птаху, тот не знал, в каком месте на земле он находится (в шоковом состоянии). Когда он вышел из храма, он рассказал мне (Ахуре) обо всем, что с ним случилось, обо всем (не могу не отметить древность тавтологии. Встречается также в русских сказках и добавляет усиления, иногда магического).
Он сказал мне:
-Я отправлюсь в Коптос, возьму эту шкатулку и без промедления вернусь на север.
Стало быть, тут я упрекнула того жреца, сказав: «Пусть Амон проклянет тебя за то, что ты рассказал ему эти зловещие события, ты приготовил для меня битву, ты навлек на меня ссору» (Гриффит предполагает, что эта фраза прояснилась бы утраченным текстом. Возможно, жрец уже был ранее знаком с Нефер-ка-Птахом или это намек на фатальность ситуации)
Я сделала все, что было в моих силах, чтобы Нефер-ка-Птах не поехал в Коптос, но он не послушал меня. Он предстал перед фараоном и рассказал ему обо всем и фараон спросил о пожеланиях моего мужа.
И Нефер-ка-Птах ответил:
- Пусть мне отдадут прогулочную лодку фараона со всем ее снаряжением, и я возьму Ахуру с Мерабом, ее сыном с собой на юг и немедленно привезу книгу.
Он получил лодку фараона с ее снаряжением; мы взошли на нее, подняли паруса и достигли Коптоса. Отчет об этом был сделан жрецам Исиды из Коптоса, они спустились, чтобы встретить нас.
Мы вошли в храм Исиды и Гарпократа. И Нефер-ка-Птах велел принести быка, гуся, вино и совершил подношение и возлияние перед Исидой Коптской и Гарпократом. Они отвели нас в чрезвычайно красивый дом..... и Нефер-ка-Птах провел четыре дня, празднуя со жрецами. Жрицы Исиды также праздновали со мной (Гриффит говорит о странном факте, что бог Коптоса Мин нигде в тексте не упомянут. Мин был важным богом даже во времена Римской империи. Однако в эпоху Нового Царства Исида была верховной богиней в этом месте).
И когда наступило утро нашего следующего дня, Нефер-ка-Птах велел принести ему много чистого воска, из которого он сделал лодку с гребцами и штурманами. Он прочитал над ними заклинание и оживил их; он дал им дыхание и выпустил в море. И, наполнив прогулочную лодку фараона песком, и привязав ее к волшебному судну, он поднялся на борт (Гриффит находит странным, что упоминание воска в магических ритуалах есть в Среднем и Новом Царстве, но не встречается в демотических магических папирусах. Также непонятен сам смысл двух лодок. Бадж добавляет: «песок образовывал песчаную отмель, предположительно над тем местом, где была спрятана книга»).
Что касается меня, то я сидела на берегу Коптского моря и говорила себе: «Я подожду и узнаю, что с ним станет».
И вот, Нефер-ка-Птах сказал:
- Гребите дальше, гребцы! Отправимся в то место, где эта книга.
И они продолжали грести вместе с ним, ночью и в полдень. И вот! на третий день он добрался до цели.
Он бросил перед собой песок, и воды расступились.
И вот! он нашел множество всевозможных змей, скорпионов и пресмыкающееся вокруг того места, где находилась книга. И вот! он нашел бесконечную змею вокруг ящика. Он произнес заклинание против всех видов змей, скорпионов и пресмыкающихся, которые были вокруг ящика; он не позволил им подняться.
Он приблизился к месту, где лежала бесконечная змея. Он сражался с ней и убил ее. Но змея ожила снова. Он во второй раз убил ее. Снова ожила змея. В третий раз он разрезал ее надвое и насыпал песка между одним куском и другим. Змея навсегда больше не стала сама собой (вспоминаем известные мотивы, например, Геракл и Ларнейская гидра).
Нефер-ка-Птах пришел к тому месту, где находился сундук, и обнаружил, что это был ящик из железа. Он открыл его и обнаружил ящик из бронзы. Он открыл его и обнаружил ящик из красного дерева. Он открыл его и нашел шкатулку из слоновой кости и черного дерева. Он открыл ее и нашел шкатулку из серебра. Он открыл ее и нашел шкатулку из золота. Он открыл ее и нашел в ней книгу.
Он вынул книгу из золотой шкатулки; он прочитал по ней формулу священного письма; он заколдовал небо, землю, подземный мир, горы и моря; он узнал все, что знают птицы небесные о небесах, рыбах морских и горных зверях. Он прочитал другую формулу и увидел Ра, сияющего на небесах, Его божественный цикл, восходящую луну и звезды в их формах; он увидел рыб в морских глубинах, над которыми в воде покоилась божественная сила.
И Нефер-ка-Птах прочитал заклинание над водой; он заставил ее стать такой, какой она была (сойтись воедино), поднялся на борт и сказал гребцам:
- Гребите вместе со мной к тому месту, которое... (откуда приплыли, по-видимому).
И гребцы продолжали грести вместе с ним и ночью, и днем и прибыли на то место, где я сидела в ожидании (вспомним, что рассказ ведется от имени Ахуры).
Все это время я не ела и не пила и ничего не делала на земле, но я была подобна тому, кто достиг Прекрасного дома (Гриффит дает в примечаниях: "Прекрасный Дом - это место бальзамирования, (сравните iv, 1. 25).: «когда труп доставили в «Прекрасный дом», он был гораздо более ужасен, чем когда его несли в могилу в виде мумии. То есть Ахура голодала целую неделю, и, естественно, была в изнуренном состоянии").
Я сказала Нефер-ка-Птаху:
- Покажи мне эту книгу, над которой мы так усердно трудились.
Он вложил книгу мне в руку. Я прочла в нем письменную формулу; я заколдовала небо, землю, подземный мир, горы и моря; я открыла то, о чем говорят птицы небесные, рыбы морские и животные - все. И когда я прочитала еще одну письменную формулу, я увидела Ра, сияющего на небесах, и весь его божественный цикл. Я увидела восход луны, все звезды на небе и их движение. Я увидела рыб в морских глубинах, которые обладали силой и что божественная сила покоится в воде над ними.
Но я не была писцом (то есть человеком магии) по сравнению с моим старшим братом Нефер-ка-Птахом, который был хорошим писцом и чрезвычайно ученым человеком. Тогда он велел принести ему кусок нового папируса. Он записал на нем каждое слово, которое было на свитке, всё. Пропитав его пивом, он растворил его в воде, убедился, что оно растворилось, и я выпила его.
В тот же день мы вернулись в Коптос. У нас был удачный день до места Исиды Коптской и Гарпократа. Мы сели на корабль, поплыли вниз по течению и достигли (места) к северу от Коптоса.
Но вот! Тот узнал обо всем, что стало с Нефер-ка-Птахом относительно книги.
Тот не медлил; он обратился с мольбой к Ра, сказав:
-Узнай мое право и мое дело в отношении Нефер-ка-Птаха. Этот человек пришел к моему хранилищу и разграбил его, он взял мою шкатулку с моей книгой. Он убил моего стража, который ее охранял!
Ему было сказано:
- Он перед тобой со всеми, кто принадлежит ему, со всеми (адапт.перевод Баджа: «он и все, кто принадлежат ему - в твоей власти разобраться с ним).
Тогда с небес была ниспослана Божественная сила с повелением:
- Не допусти, чтобы Нефер-ка-Птах благополучно добрался до Мемфиса, он и все люди, принадлежащие ему, все (Гриффит размышляет по поводу божественной силы, несколько раз упомянутой в тексте: «Божественные силы» часто упоминаются в демотическом языке; они, по-видимому, соответствуют «ангелам» и, очевидно, связаны с гностицизмом. Неперсонифицированная «сила бога», слово «Бог на воде», которое несколько раз упоминается в рассказе, является другой формой слова «сила». Примечательно, что на протяжении всего этого рассказа «божественные силы» действуют в реках и морях, как будто автор был особенно впечатлила загадочность воды»).
И вот в какой то момент сын Нефер-ка-Птаха Мираб вышел из под навеса прогулочной лодки. Он упал в реку, исполняя волю Ра. Все, кто был на борту, закричали. Нефер-ка-Птах вышел из-под своего навеса; он произнес над сыном письменное заклинание и заставил его подняться, ибо в воде была божественная сила, покоящаяся над ним (над телом. Гриффит комментирует: «действие этой «божественной силы», описываемой как «покоящаяся на воде» и неоднократно упоминаемой в этой истории в связи с рыбами и поднятием тел утонувших, не очень понятно: очевидно, божественная «сила» в обоих случаях была ограничена магией». От себя добавлю предположение: возможно, Нефер-ка-Птаху стала доступна данная сила в связи с тем, что он уже познал заклинания Тота). Произнеся над сыном письменное заклинание, Нефер-ка-Птах заставил его рассказать все, что с ним случилось, он узнал обвинение, которое Тот выдвинул перед Ра.
Мы вернулись с телом сына в Коптос, мы распорядились, чтобы его отвезли в Прекрасный дом (дом бальзамирования), мы приказали им подождать (Гриффит ставит тут - (?), однако предположу, что ожидание касалось времени на бальзамирование, получается, что жрец с женой уехали, не похоронив сына?) около него, мы приказали забальзамировать его, как подобает принцу и знатному человеку. Мы повелели (пожелали?) ему покоиться в своем саркофаге в некрополе Коптоса.
И Нефер-ка-Птах, мой брат, сказал:
- Давайте отправимся вниз по течению, я не буду медлить, иначе фараон услышит о том, что с нами случилось, и его сердце опечалится из-за этого.
Мы поднялись на борт, мы поплыли вниз по течению, мы без промедления отправились к северу от Коптоса и достигли места где Мераб упал в воду.
Я вышла из-под навеса прогулочной лодки фараона, я упала в реку, я исполнила волю Ра. Все, кто был на борту, закричали, все.
Об этом сказали Нефер-ка-Птаху, и он вышел из-под навеса прогулочной лодки фараона. Он произнес надо мной заклинание, он заставил меня подняться, ибо божественная сила покоилась в воде надо мной. Он приказал поднять меня, он произнес надо мной заклинание, он заставил меня рассказать ему обо всем, что со мной случилось, обо всем, вместе с обвинением, которое Тот выдвинул перед Ра.
Нефер-ка-Птах вернулся со мной в Коптос. Он велел отвести меня в Прекрасный дом, он велел им прислуживать мне, он велел забальзамировать меня так, как бальзамируют почетных людей. Он повелел мне покоиться в гробнице, в которой Мераб отдыхал (возможно, тело ребенка еще не было доставлено в гробницу. Судя по всему, божественная кара быстро настигает своей цели, а для бальзамирование нужно не менее 72 часов, как мы помним).
Нефер-ка-Птах взошел на борт, поплыл вниз по течению и без промедления отправился к северу от Коптоса, к тому месту, где мы упали в реку.
Там он заговорил со своим сердцем, спросив: "Могу ли я отправиться в Коптос и там пребывать? В противном случае, если я отправлюсь в Мемфис, когда фараон спросит меня о своих детях - что я скажу ему? Как я могу сказать ему: "Я взял детей твоих и, оставшись сам в живых, позволил им умереть; и я вернулся в Мемфис еще живым (Гриффит комментирует, что с этими словами жизнь для него уже ничего не стоила, то есть он принял волю Ра).
Он велел принести ему кусок царского полотна и сделал из нее повязку. Он переплел книгу, приложил ее к своему телу и плотно прикрыл. И, выйдя из-под навеса прогулочной лодки фараона, он упал в реку, исполнив волю Ра. Все, кто был на борту, закричали, все, как один, говоря: «Великое горе! Тяжкое горе! Вернулся ли он, добрый писец и ученый муж, равного которому еще не было?»
Прогулочная лодка фараона поплыла вниз по течению, и никто на земле не знал, где находится Нефер-ка-Птах.
Когда лодка добралась до Мемфиса, фараон спустился в траурных одеждах встретить прибывших. Все жители Мемфиса были в траурных одеждах, вместе со жрецами Птаха, и всеми остальными.
И вот! Они увидели, что Нефер-ка-Птах держится за руль прогулочной лодки (Гриффит: он довел лодку до Мемфиса, держа рулевые весла под водой (?) благодаря искусству хорошего писца (Гриффит комментирует: указание на искусство хорошего писца - отсылка к магическому искусству).
Нефер-ка-Птаха подняли и увидели книгу на его теле.
Фараон сказал:
- Пусть спрячут эту книгу, которая у него на теле.
Но советник фараона, вместе со жрецами Птаха и вместе с верховным жрецом Птаха обратился к фараону со словами:
- О, наш великий повелитель, царь, да продлит его жизнь Ра! Нефер-ка-Птах был хорошим писцом и чрезвычайно образованным человеком (то есть такими словами они просили для него хороших похорон).
Фараон повелел, чтобы тело Нефер-ка-Птаха отправили в Прекрасный дом (бальзамирование) на шестнадцать дней, обертывание (?) на тридцать пять, погребение через семьдесят дней (Гриффит предполагает, что 16 и 35 дней входили в число 70 дней).
И он был похоронен в своем саркофаге, в своем доме упокоения.
(Тут заканчивается рассказ Ахуры, которая говорит:)
- Я рассказала о бедах, которые постигли нас из-за этой книги, о которой ты сказал: «Да будет она дана мне!» Для тебя это ничего особенного, в то время как из-за этого был отведен наш срок жизни на земле.
Но Сатни сказал:
- Ахура, пусть мне будет дана эта книга, которую я увидел между тобой и Нефер-ка-Птахом, иначе я возьму ее силой!
Нефер-ка-Птах приподнялся на ложе, он сказал:
- Ты ли тот Сатни, кому эта женщина говорила эти оказавшиеся бесполезными для тебя слова, ведь ты не внял им? Книга называется «сможешь ли ты взять ее силой хорошего писца» (то есть магией) или одержишь надо мной верх в игре в шашки? Давайте сыграем в партию в пятьдесят два очка (Гриффит комментирует: «Шашки, в данном случае число пятьдесят два, до сих пор не объясненное, взятое в совокупности с последующими событиями, указывает на четыре партии по тринадцать очков в каждой. Нефер-ка-Птах выигрывает у Сатни три партии подряд и после каждой партии как по волшебству отправляет его в нокаут. Очевидно, что если Сатни если бы он проиграл четвертую партию, он был бы полностью похоронен». Но тут я не согласна с Гриффитом, поскольку ниже его перевод сообщает о первой партии в «52», которую Сатни проиграл. И что это за игра?).
Сатни сказал:
- Я готов.
Они разложили перед собой игровую доску с фигурами (Гриффит: в Древнем Египте игровые фигуры именовались «танцоры»), они сыграли в «52» и Нефер-ка-Птах выиграл первую партию. Он произнес над ним заклинание, он подкрепил его (заклинание) доской, которая была перед ним, он заставил Сатни провалиться в пол, его ноги полностью оказались в земле (комментарии Гриффита по поводу доски: возможно, Нефер-ка-Птах ударил доской, но смысл очень сомнителен. Бругш и Гесс переводят это как «он защищал себя ящиком для шашек», что в переводе означает «ящик для шашек», что буквально означает «крепость» (или ограждение) для игры в шашки»).
Нефер-ка-Птах сделал то же самое во второй партии, выиграв ее у Сатни: он заставил его провалиться в пол по пояс. Он сделал то же самое в третьей партии: он заставил его провалиться в пол по уши.
После всего этого Сатни оказался в большом затруднении (ведь свободной осталась лишь голова). Сатни позвал Анхерру, своего брата, сказав:
- Не медли сойти на землю и рассказать фараону обо всем, что со мной случилось, и принеси амулеты моего отца Птаха и мои книги по магии (Гриффит отмечает, что «книги по магии» буквально написано «книги о принятии клятвы/обязательства/зарока». «Клятва» по-видимому, подразумевает либо защитную магию, либо магию, которая заставляет богов появляться под страхом какой-либо утраты).
Анхерру не замедлил сойти на землю и рассказать фараону о том, что случилось с Сатни.
И фараон сказал:
-Отнесите ему амулеты Птаха и его магические книги.
Анхерру не замедлил спуститься в гробницу; он возложил амулеты на тело Сатни, и Сатни тотчас же высоко подпрыгнул и, протянув руку за книгой, взял ее.
- - -
И было так, что, когда Сатни вышел из гробницы, свет шел перед ним, а тьма - позади него.
И Ахура заплакала, сказав:
- Да здравствует царь Тьмы! Прощай Царь Света! Исчезла всякая сила, что была в гробнице, вся!
Но Нефер-ка-Птах сказал Ахуре:
- Не печалься сердцем, я велю ему принести сюда эту книгу вместе с раздвоенным посохом и на голове его будет кадило с огнем (Гриффит указывает на данные предметы как атрибуты наказания, раздвоенный посох может быть некими вилами, которыми держат преступника за шею. Также Бадж в своем издании пишет о палке стрекало (что-то типа палки для скота). Бадж приводит любопытный пример подобного наказания: в 1879 году египетское правительство обнаружило, что семья Абд ар-Расула использовала тайник в египетскими древностями. В качестве наказания двум братьям приказали надеть каждому горшок с огнем на голову. Один брат умер, второй остался инвалидом).
Сатни вышел из гробницы и запер ее за собой, как было. Он предстал перед фараоном и рассказал ему о том, что случилось с ним в связи с книгой.
И фараон сказал Сатни:
- Отнеси эту книгу к могиле Нефер-ка-Птаха, как подобает ученому (вежливому) человеку, иначе он заставит тебя. Возьми в руку раздвоенный посох и кадило с огнем на голову (в качестве наказания).
Но Сатни не послушал его. И случилось так, что Сатни больше ничего не делал на земле, кроме как открывал книгу, чтобы прочесть ее на виду у всех.
- - -
После всего что произошло, одним днем, когда Сатни прогуливался по дромосу (путь, ведущий в погребальную камеру гробницы. Странно, что он там, снова что-то искал?) храма Птаха, и вот! он увидел удивительно красивую женщину. Ни одна женщина не сравнилась с ней по красоте. Она была прекрасна, и на ней было много золотых украшений, за ней ходили девушки, и пятьдесят два домочадца принадлежали ей (Гриффит комментирует, что «52» тут не случайно и означает галлюцинацию, вызванную магическим искусством Нефер-ка-Птаха).
И когда он увидел ее, то даже не понял, где он находится. Сатни подозвал своего сопровождающего слугу и сказал:
- Не мешкая, отправляйся туда, где находится эта женщина, и узнай, чем она занимается.
Сопровождающий не замедлил пойти туда, где была женщина; он подозвал служанку, которая шла позади нее, и спросил ее о госпоже, на что та ответила:
- Это Табубу, дочь жреца богини Бастет, владычица Анх-тауи. Она пришла сюда помолиться великому богу Птаху (об интересном имени "Табубу" комментарии Гриффита: «бубу» похоже на демотическую транскрипцию имени кормилицы Деметры в подражание которой женщины совершали неприличные жесты на празднике Деметры в Элевсине. Согласно ГЕРОДОТУ (ii. 59, 60), празднества в честь Баст, которую он отождествляет с Артемидой в Бубастисе, сопровождались большой распущенностью, и было бы вполне разумно, если бы имя, связанное с элевсинскими мистериями, было найдено в связи с Баст. Табубуэ встречается как женское имя на римском остраконе из Фив». Однако по поводу большой распущенности в мистериях древнего Египта, я не соглашусь. В позднее время, да, возможно, однако, если предположить, что сказка переписывалась и ее начало лежит где-то в Новом Царстве, факт «распущенности» в ритуальных действах подлежит большому сомнению. Но часть имени «бубу» намекает на Бубастис. Гриффит также дополняет, что «Баст, «Богиня-кошка», здесь идентична с Сехмет, женой Птаха». Анх-тауи, некая область, культовое место поклонения Бастет, начиная с Древнего царства, подробнее о локализации: Орехов. Р. К вопросу об изначальном расположении Анх-тауи. Египет и сопредельные страны, выпуск 2, 2022).
Когда слуга пересказал Сатни все, что узнал, тот сказал:
- Пойди и скажи служанке: «Сатни Хамуас, сын фараона Усермаатра (Рамсес II), он послал меня сказать: «Я дам тебе десять кусков золота (Гриффит: Трудно определить единицу измерения золота в Египте. Вес красного мергеля, использовавшегося в качестве стандарта для золота в период с двенадцатой по восемнадцатую династию, сильно различается) если ты проведешь со мной один час. Если у тебя есть жалоба на несправедливость (какая-то нужда), которую я могу исправить, дай знать и я распоряжусь, чтобы тебя отвезли в хорошо укрытое место, и никто на земле не найдет тебя».
Слуга вернулся к тому и подозвал ее служанку и заговорил с ней, но она заругалась на него так, будто его слова богохульны.
В свою очередь Табубу сказала служанке:
- Прекрати спорить с этим неразумным слугой, пусть он сам ко мне явится.
Слуга Сатни приблизился и сказал:
- Ты получишь десять кусков золота, если ты проведешь час с Сатни Хамуас, сыном фараона Усермаатра. Если Ты вдруг жалуешься на несправедливость, то он все уладит. Он сделает так, что тебя заберут в укромное место, и никто на земле не найдет тебя.
Табубу сказала:
- Иди и скажи Сатни: "Я жрица, я не подлый человек. Если ты хочешь сделать со мной то, что тебе хочется, ты должен прийти ко мне в Пер-Баст, ко мне домой. Там все будет приготовлено. Пока ты будешь делать со мной то, что пожелаешь и никто на земле не узнает. И более того, я не поступлю так, как поступает обычная женщина перед лицом улицы (на всеобщее обозрение).
Слуга вернулся к Сатни и пересказал ему все. Он сказал: «Хорошо».
Шокирован был каждый мужчина, который находился рядом с Сатни (Гриффит: хотя его безрассудный поступок, несомненно, был скандальным даже в Древнем Египте, он, вероятно, больше соответствовал брачным обычаям того времени, чем мы могли предположить. Сатни уже был женат, и у него были дети, как показано ниже).
Сатни велел подать ему лодку; он поднялся на борт, не стал медлить с отплытием в Пер-Баст, он отправился на запад Кеми (Гриффит: «Кеми - название части некрополя в Мемфисе, недалеко от Серапеума (2 в. н.э. 836 г. до н.э.). Но кажется невероятным, что дом жрецов должен был находиться в пустыне к западу от этого места. Кеми, по-видимому, находится в какой-то другой местности». От себя добавлю: если только это была не очередная задумка с реализацией магического плана. К тому же Серапеум в Саккаре был предназначен для погребения священных быков Аписов - земных воплощений Птаха. Налицо еще одно связующее звено истории. К тому же мы вспомним, что реальный Хамуас был жрецом Птаха; поиски его мумии, найденная маска в Серапиуме окружены ореолом таинственности).
И вот! он нашел дом, который был очень высок, и вокруг него была ограда, а с северной стороны - сад, перед ним было нечто (Гриффит не нашел идентификации, скорее это была часть здания или что-то из части благоустройства).
Сатни спросил:
-Этот дом, чей это дом?
Ему сказали:
-Это дом Табубу.
Сатни вошел за ограду и он обратил внимание на садовую беседку.
О нем сообщили, и подошла Табубу. Она взяла Сатни за руку и сказала ему: - Во имя процветания дома жрицы Баст, владычицы Анк-тауи, куда ты прибыл, я чрезвычайно рада. Поднимись со мной оттуда, где ты находишься.
Сатни поднялся по ступеням дома вместе с Табубу. И о чудо! он обнаружил, что верхний этаж дома подметен и убран, а пол выложен настоящей ляпис-лазурью и настоящей бирюзой. Там было много диванов, убранных по-царски, а на туалетном столике в большом количестве стояли золотые чаши.
Золотая чаша была наполнена вином и передана в руки Сатни.
Табубу сказала ему:
- Пусть будет так, что ты поешь (Гриффит указывает вариант перевода: Пусть будет так, что ты сам выберешь себе пищу).
Он сказал ей:
- Нет ничего (съедобного), с чем я мог бы иметь дело (скорее всего, отсылка к тому, что он не за едой пришел).
Они положили благовония на курильницу, подобные тем, которые использует фараон. Сатни праздновал с Табубу, он никогда не видел ее такой, как прежде, никогда.
И вот Сатни сказал ей:
-Давай совершим то, ради чего мы пришли сюда.
Она сказала ему:
-Ты придешь в свой дом, в котором ты находишься сейчас (интересный комментарий Гриффита: «Очевидно, это вошедшее в пословицу выражение, означающее: «Ты действительно получишь то, что уже принадлежит тебе», или переводится как «вторгнешься ли ты в свой собственный дом, в котором ты уже находишься?» . Я бы добавила, что этими словами Табубу намекает, что он получит свое, то есть - возмездие). Я жрица, я не подлая особа; если ты хочешь сделать со мной то, что тебе хочется, ты должен подписать соглашение о содержании и денежной компенсации за все и всяческое имущество, которое принадлежит тебе, за все (брачный контракт).
Он сказал ей:
-Пусть приведут школьного писца. (Гриффит отмечает, что в современном Египте (прим.автора статьи - нач.20 века) для составления брачного контракта обычно нанимают священника, или школьного учителя).
Его немедленно привели, и Сатни распорядился составить для нее документ о содержании и денежной компенсации за то, что вся собственность принадлежат ей.
И вот, в определенный час случилось так, что перед Сатни было объявлено: «Твои дети внизу».
Он сказал:
- Пусть их поднимут наверх.
Табубу встала и надела на себя одеяние из царского льна, Сатни увидел под одеянием каждую часть ее тела, и его желание возросло еще больше, чем прежде.
Сатни сказал:
- Табубу, позволь мне совершить то, ради чего я пришел сюда.
Она ответила:
- Ты придешь в свой дом, в котором ты находишься. Я жрица, я не подлая особа; если ты сочтешь нужным сделать со мной то, что ты желаешь, ты сделаешь все, что в твоих силах, то пусть дети подпишут мой договор, не позволяй им ссориться с моими детьми из-за твоего имущества.
Сатни велел привести своих детей, он велел им подписать документ.
Он сказал Табубу:
- Позволь мне присоединиться к тебе и завершить то, ради чего я пришел сюда.
Она ответила:
- Ты придешь в свой дом, в котором ты находишься. Я жрица, я не подлый человек; если ты захочешь сделать со мной то, что тебе хочется, ты станешь причиной того, что твои дети будут убиты; не позволяй им ссориться с моими детьми из-за твоего имущества.
Сатни сказал:
-Да свершится с ними та мерзость, которая вошла в твое сердце.
Она приказала убить его детей у него на глазах, она приказала выбросить их из окна на съедение собакам и кошкам. Они ели их мясо, он слышал это, пока пил с Табубу.
Сатни сказал:
- Табубу, давай выполним то, ради чего мы пришли сюда. Все, что ты сказала, я сделал для тебя.
Табубуэ ответила:
- Поднимись оттуда, где ты находишься, в эту комнату.
И Сатни вошел в комнату, лег на ложе из слоновой кости и черного дерева, и его желание получило золото (Гриффит: «получать золото» - очевидно, это идиома, выражающая то, что ожидание вот-вот осуществится).
Табубу легла рядом с Сатни; он вытянул перед собой руки. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но она широко раскрыла рот в громком крике (Гриффит: «открыла рот вниз, то есть позволила челюсти опуститься». Напоминает фильмы ужасов, где призраки опускают челюсть в крике).
И вот! Сатни проснулся (или встрепенулся) в невыносимом жару… Он был на земле и на нем не было никакой одежды.
И вот Сатни увидел знатного человека в носилках, и множество людей бежало у его ног, он был похож на фараона (Грифит говорит, что скорее всего, Сатни был не в доме у Табубу, а лежал под открытым небом).
И Сатни собрался было встать, но от стыда не смог подняться, потому что на нем не было одежды.
Фараон спросил:
- Сатни, что ты делаешь в этом обличье, в котором ты находишься?
Тот ответил:
- Нефер-ка-Птах - тот, кто сделал все это со мной.
Фараон сказал:
- Иди в Мемфис. Что касается твоих детей, то они ищут тебя. Они стоят перед фараоном в надлежащем порядке (упрек?).
Сатни сказал фараону:
- Мой великий повелитель! Царь, да продлит ему жизнь Ра! Каким образом я смогу добраться до Мемфиса, если на мне нет одежды, и я на земле?
Фараон подозвал слугу, который стоял рядом, и велел ему отдать одежду Сатни.
Фараон сказал:
- Сатни, отправляйся в Мемфис. Дети живы, они стоят перед фараоном в надлежащем порядке (снова тот же упрек?)
- - -
Сатни прибыл в Мемфис, он обнял своих детей и нашел их живыми.
Фараон спросил:
- Ты что, был пьян?
И тогда Сатни рассказал обо всем, что случилось с ним, с Табубу и с Нефер-ка-Птахом.
Фараон сказал:
- Сатни, я сделал для тебя все, что мог, сказав: «Они убьют тебя, если ты не отнесешь эту книгу туда, откуда ты ее принес», - и до этого момента ты не обращал на это внимания. Пусть эта книга будет передана Нефер-ка-Птаху. А ты возьми в руки посох, а на голову - кадильницу с огнем.
Сатни вышел от фараона, в руке у него был посох, на голове - кадильница с огнем.
Он спустился в гробницу, в которой покоился Нефер-ка-Птах.
Ахура сказала:
- Сатни, великий бог Птах причина тому, что ты жив.
Нефер-ка-Птах рассмеялся и сказал (Ахуре):
-Это то, о чем я говорил тебе раньше (то есть, что тот придет с атрибутами для наказания).
Сатни обратился с приветствием к Нефер-ка-Птаху: ему показалось, что это было солнце, которое светило во всей гробнице.
Ахура и Нефер-ка-Птах также обратились к нему с приветствием, чтобы успокоить его.
Сатни сказал:
- Нефер-ка-Птах, есть ли что-нибудь, что может быть постыдным? (Гриффит комментирует по поводу употребления слова «постыдный»: он, кажется, опасается наложения еще одного наказания и спрашивает, будет ли оно позорным, возможно, он интересуется, есть ли у Нефер-ка-Птаха какие-либо жалобы на нечто неподобающее, нарушающее его призрачный покой)
Нефер-ка-Птах сказал:
- Сатни, ты знаешь, что Ахура с Мерабом, ее ребенком, находятся в Коптосе. Но они и тут тоже - здесь, в этой гробнице, благодаря искусству хорошего писца (как души, хотя их тела в другом месте. Хороший писец - сведущий в магии). Да будет возложена на тебя задача отправиться в Коптос и переместить их сюда (Гриффит комментирует, что благодаря магическим формулам Книги мертвых умерший может путешествовать по своему желанию. Именно таким образом Нефер-ка-Птах как искусный маг привел души родных в свою гробницу. От себя отмечу насколько некорректно встречающееся название сказки на русском языке «Сатни Хамуас и мумии»).
Сатни поднялся из гробницы, он предстал перед Фараоном, он пересказал фараону все, что Нефер-ка-Птах сказал ему, все.
Фараон сказал:
- Сатни, отправляйся в Коптос, приведи Ахуру с Мерабом, ее сыном.
Сатни сказал:
- Пусть мне дадут прогулочную лодку фараона с оборудованием.
Прогулочная лодка фараона была дана ему вместе с оборудованием.
Сатни поднялся на борт, он поднял паруса, он не задерживался, он достиг Коптоса.
Объявление об этом было сделано перед жрецами Исиды Коптской и верховным жрецом Исиды. Они спустились, чтобы встретить прибывшего и доставили его на берег.
Оттуда он поднялся наверх, вошел в храм Исиды и Гарпократа, он велел принести быка, гуся, вино, совершил жертвоприношение и возлияние перед богами.
Он отправился на холм некрополя в Коптосе со жрецами. Они провели там три дня и три ночи (снова знакомый нам промежуток времени), искали во всех гробницах, которые были на холме некрополя в Коптосе, переворачивали стелы писцов Дома Жизни (Гриффит: возможно, потому что многие стелы упали), читая надписи, которые были на них. Но они не нашли места упокоения, в котором находились Ахура со своим сыном Мерабом.
Нефер-ка-Птах обнаружил (видимо, как-то из своей гробницы узнал), что они не нашли место упокоения, в котором находились Ахура со своим сыном Мерабом.
Он предстал во плоти (Гриффит перевел как воскрес (из мертвых) в образе старика - жреца, достигшего преклонных лет, и вышел на встречу с Сатни.
Сатни увидел его. Сатни сказал старику:
-Ты находишься в состоянии мужчины преклонных лет. Знаешь ли ты место упокоения Ахуры с Мерабом, ее ребенком?
Старик сказал Сатни:
- Отец отца моего отца рассказал об этом отцу моего отца, сказав: "Отец отца моего отца рассказал об этом отцу моего отца, сказав: «Место упокоения Ахуры и Мерабы, ее сына находится у южного угла дома... жреца (Птаха?)…
Сказал Сатни старику:
- Может быть из-за какого-то обмана, который совершил тот жрец по отношению к тебе, ты хочешь разрушить его дом?
Старик ответил Сатни:
- Пусть приставят ко мне стражу, и пусть разрушат дом священника, и если они не найдут Ахуру с Мерабом, ее сыном, под южным углом его дома, то пусть свершатся омерзительные вещи по отношению ко мне (Гриффит: да свершится мерзость - это перифраз слова «предать смерти»).
Они приставили стражу к старику и нашли место упокоения Ахуры и Мерабы под южным углом дома жреца.
Сатни велел перенести тела этих великих персон на борт лодки. И он приказал построить разрушенный дом жреца в соответствии с тем, каким он был изначально.
И Нефер-ка-Птах открыл Сатни тот факт, что именно он прибыл в Коптос, чтобы помочь им найти место упокоения Ахуры с Мерабом, ее сыном.
Сатни поднялся на борт прогулочной лодки фараона, он отправился вниз по течению, он не задерживался, он добрался до Мемфиса вместе со всеми людьми, которые были с ним.
Об этом было сообщено фараону, и он спустился, чтобы встретить прогулочную лодку. Фараон повелел привести этих великих людей, в которой находился Нефер-ка-Птах, и распорядился сделать над ними насыпь.
Колофон
(текст на последней странице книги, где сообщаются данные об авторе).
Это полное изложение истории о Сатни Хамуасе и Не-нефер-ка-Птахе и Ахуры, его жены и Мераба, ее сына. Эта копия была написана…15 года, первого месяца зимы.