Я сижу в своём кабинете, на стене тикают старые часы – подарок жены на двадцатилетие нашей свадьбы. Двадцать восемь лет вместе. Целая жизнь. Сейчас мне сорок шесть, и я наконец-то понял то, что пытался осознать все эти годы.
Помню, как впервые увидел её – юную, невинную, с глазами, полными надежд и мечтаний. Она была девственницей, и это казалось мне таким важным тогда. Чистый лист, думал я, на котором можно написать свою историю. Как же я ошибался, считая, что это главное.
Годы текли, как вода в горном ручье – стремительно и неумолимо. Мы построили дом, завели детей, создали то, что принято называть идеальной семьёй. Секс всё такой же регулярный, как в молодости, быт налажен, всё идёт по накатанной колее. Казалось бы, живи и радуйся. Но что-то грызёт изнутри, какая-то неудовлетворённость, словно червь, точит душу.
Я всегда увлекался восточной философией, читал древние трактаты, изучал притчи и мудрые изречения. Искал ответы на вопросы, которые сам толком не мог сформулировать. И постепенно начал понимать, что все мы – заложники собственных представлений о жизни, навязанных нам обществом, семьёй, культурой.
Сегодня я смотрю на свой брак иначе. Да, я выбрал "правильную лошадь", как любят говорить в определённых кругах. Приучил её "под себя", выдрессировал, как послушное животное. Она никогда не изменяла, не "падала в яму", не "ломала ногу". Но какой ценой?
Вчера за ужином я смотрел на свою жену и видел не человека, а создание, которое я сам слепил по своему образу и подобию. Она улыбалась, рассказывала о каких-то бытовых мелочах, а я думал: "Боже мой, что я наделал? Я же убил в ней всё живое, настоящее, искреннее."
Мы сидели в гостиной, телевизор бормотал что-то о последних новостях, а я вспоминал, как постепенно, год за годом, вытравливал из неё всё, что считал неправильным. Её мечты о карьере художницы – "несерьёзно, нужно думать о семье". Её желание путешествовать – "у нас дети, ипотека, какие путешествия?" Её стремление к самореализации – "у тебя есть дом, муж, дети, чего тебе ещё надо?"
И она подчинилась. Стала идеальной женой, матерью, хозяйкой. Той самой "правильной лошадью", которая никогда не собьётся с пути. Только глаза потухли. Когда это случилось? Пять лет назад? Десять? Не помню.
А сегодня утром я проснулся с осознанием, что всё это время жил чужой жизнью. Все мои представления о правильном браке, о роли мужчины и женщины – это же не мои мысли. Это всё навязано, вбито в голову родителями, обществом, книгами, которые я читал. Я был уверен, что поступаю правильно, что делаю её и нашу жизнь лучше. А на самом деле просто убивал живого человека, превращая его в функцию.
Мой брак – это идеальная иллюстрация того, как не надо жить. Да, он крепкий, стабильный, образцовый. Но это брак двух мертвецов. Я убил её душу своей дрессировкой, а она, подчинившись, убила мою – лишила развития, роста, настоящих чувств.
Сейчас я сижу в кабинете, смотрю на падающие листья за окном и понимаю, что потерял нечто гораздо более важное, чем приобрёл. Моя жена никогда не изменит мне, никогда не уйдёт, никогда не сломается. Она будет со мной до конца, готовить завтраки, стирать рубашки, улыбаться пустой улыбкой. А я буду жить с осознанием того, что собственными руками создал эту красивую тюрьму для двоих.
Говорят, что мудрость приходит с возрастом. Моя мудрость пришла слишком поздно. Я понял, что все эти годы занимался не воспитанием любимого человека, а убийством личности. Методичным, последовательным, обдуманным убийством. И преуспел в этом.
Часы на стене продолжают отсчитывать время. Скоро жена позовёт ужинать. Мы сядем за стол, будем говорить о чём-то незначительном, потом ляжем спать. И так будет продолжаться до конца наших дней. Потому что изменить уже ничего нельзя. Нельзя вернуть к жизни то, что умерло много лет назад.
Я достиг того, к чему стремился – создал идеальный брак. Только цена оказалась слишком высокой. И самое страшное – я не могу даже извиниться перед женой за то, что сделал с ней. Она не поймёт. Ведь я так старательно учил её не понимать подобных вещей.
За окном темнеет. Скоро она придёт звать меня к ужину. А я сижу и думаю о том, как много потерял, пытаясь всё контролировать, всем управлять, всё подчинять своим представлениям о правильном и неправильном. Думаю о том, как жестоко ошибался, считая себя мудрым. И о том, что настоящая мудрость – это умение позволить другому человеку быть собой.
Но теперь уже слишком поздно. Мой идеальный брак стал моим персональным адом, из которого нет выхода. И это – самая страшная расплата за желание всё контролировать. За гордыню. За глупость, принятую за мудрость.
Звонок в дверь. Это она. Пора идти ужинать. Пора продолжать играть роль в этом идеальном спектакле, который я сам поставил. До конца жизни. До последнего вздоха.