Президентский полк службы коменданта Московского Кремля Федеральной службы охраны Российской Федерации. Рослые, статные, плечистые солдаты кремлёвского полка у всех на виду. А все ли знают о ратных подвигах их предшественников – воинов полка специального назначения (ПСН) Управления коменданта Московского Кремля (УКМК) Народного комиссариата внутренних дел Союза Советских Социалистических Республик? И о том, что в годы Великой Отечественной войны эта отборная воинская часть находилась в составе внутренних войск НКВД?
ЕЩЁ ЗА полтора года до нападения гитлеровцев на Советский Союз в казармы кремлёвцев уже постучала одна война – война с Финляндией. Тогда больше ста пятидесяти воинов-чекистов отправились на борьбу с белофиннами, пополнив ряды 6-го стрелкового полка войск НКВД.
В каких же его подразделениях они воевали? В стрелковых или пулемётных взводах? А может быть, в комендантской роте? Попал кто-нибудь по расформировании той воинской части в созданные из его бойцов и командиров контрольно-заградительные отряды или в состоявшие при их особых отделах опергруппы? Взяли ли пээсэновцев в образованные позже из названных выше отрядов три отдельных батальона особого назначения? А затем – в заново сформированный 6-й полк? И не оказались ли герои нашего рассказа в сколоченном, в том числе и из военнослужащих этой воинской части, на излёте советско-финляндского военного конфликта особом отряде НКВД? Пока неизвестно.
Кивеннапа, Харвала, Тайвола, Каукъярви, Пампала, Уупуннулл, Лейстиля, Уусикиркко, Хюттиля, Расватту, Репола… Вот места, где в поединки с финскими егерями и шюцкоровцами вступили 6-й стрелковый полк войск Наркомата внутренних дел и связанные с ним перечисленные выше воинские формирования.
С финской этот полк вернулся награждённым орденом Красного Знамени. И в том есть скромная заслуга горстки бойцов «с Красной площади».
…И вот грянула Великая Отечественная. Десятки кремлёвцев – на фронте. А в Москве количество постов с нарядами удвоено, утроено и роты полка задействованы в двухсуточном режиме, без смены. И так все четыре года военного лихолетья. Службу несли на совесть. Ведь не зря они слыли лучшими из лучших, не зря каждый из них, ещё будучи приписником, проходил годичную всестороннюю спецпроверку.
Ещё воины полка возводили оборонительные сооружения. И в Кремле, и на подступах к нему. Несли потери от бомбёжек – 94 человека убиты и умерли от ран… Да, немцы бомбили Кремль. На выдававшихся штурманам немецких бомбардировщиков аэрофотоснимках расположение полка специального назначения значилось как «казармы гвардейского батальона».
12 АВГУСТА сорок первого под вражескими бомбами погибли почти все возглавляемые лейтенантом Г.Г. Ходыревым расчёты зенитно-пулемётного взвода 11-й роты. Они отражали атаки вражеской авиации с крыши здания арсенала. А жертвами воздушных бомбардировок Кремля 29 октября того же года и 6 марта 1942-го стали ещё пятьдесят семь военнослужащих полка. Тогда роковые взрывы раздались у Арсенальной арки и Архангельского собора.
29 марта 1942 года у Безымянной башни красноармейцы оружейной мастерской и одного из взводов ПВО полка предотвратили, казалось, неминуемый взрыв боеприпасов, чуть не воспламенившихся от искр зажигательных бомб – их сбросили прорвавшиеся к столице «юнкерсы». Те боеприпасы из оперативного резерва кремлёвского гарнизона буквально перед налётом погрузили в ЗИСы-трёхтонки для отправки на фронт.
А полковые снайперские команды перебили свыше тысячи гитлеровцев под Юхновом и Волховом – это при пятнадцати отпускаемых тогда на год по лимиту винтовочных патронах для учебных стрельб.
– Наконец-то повоюю! – вот что сидело в моей голове, когда я первый раз оказался на огневой, – вспоминал проходивший снайперскую боевую стажировку воин-кремлёвец Н.Г. Полтинин. – и в первый же день я застрелил двух фашистов.
– Увидел, что приехал к фрицам какой-то начальник. Часа четыре, не шелохнувшись, лежал – выжидал удобный момент и снял-таки его, – это уже рассказ другого стажёра, однополчанина Полтинина И.Е. Найдёнова.
В таких же командировках младший сержант 10-й роты К.Н. Гусев уничтожил 35 фрицев, отметки «28» и «26» появились в персональных снайперских книжках ефрейтора Н.П. Кукушкина и другого меткого кремлёвца – А.В. Максимова. 24 врага записал на свой счёт красноармеец 6-й роты И.А. Хрычёв, по 22 зарубки сделали на прикладах винтовок младший сержант А.К. Кудрявцев и ефрейтор А.Д. Комлев. На «охоту» выходили ночью. А днём сражались как обычные солдаты-пехотинцы.
Снайперы Н.П. Ершов, И.Г. Кузнецов и В. С. Москалёв с фронтовых стажировок не вернулись. Вечная им память!
В полдень 6 ноября 1942 года из Кремля выехал А.И. Микоян – первый заместитель главы советского правительства – Сталина. Следом за спецлимузином Анастаса Ивановича шла автомашина с личной охраной – сотрудниками 1-го отдела НКВД.
Оба автомобиля выехали через спасские ворота, где в наряде находились сержанты Е.А. Вагин и Л.А. Стёпин, красноармеец В.Т. Савин, а также работник госбезопасности Д.А. Цыба. у лобного места микояновский «паккард» и ЗИС эскорта вынужденно притормозили, чтобы разминуться с вылетевшей им наперерез фурой с сеном.
…Три винтовочных выстрела раздались вслед машине микояна, когда она уже приближалась к переулку между Наркоматом обороны и ГУМом. После первого же выстрела опытный водитель-чекист начал петлять, благодаря чему, а отчасти и невысокой точности огня, две остальные пули ушли рикошетом от закраин заднего бампера и капота.
Нет, это стреляли не с фуры, что чуть не преградила путь кортежу Анастаса Ивановича. Тот возчик сена, как выяснили позже, был совершенно ни при чём. Стрелял солдат, стоявший у лобного места. Обыкновенный солдат, в шинели и форменной шапке.
Потом он стал отстреливаться от выбежавших из Спасских ворот и открывших по нему огонь Вагина, Стёпина, Савина, Цыбы, от выскочившего из машины сопровождения Микояна начальника его охраны М.М. Милорадова. Ранил Стёпина. И лишь когда стражи Кремля пустили в ход ручные гранаты, бросил винтовку, вскинул кверху руки и прокричал: «Сдаюсь!»
Преступником оказался одержимый патологической ненавистью к советской власти тридцатитрёхлетний ефрейтор С.Т. Дмитриев из оборонявшего Москву 1-го зенитного полка.
А ЧТО ЖЕ кремлёвцы, сражавшиеся в других частях действующей армии?
– Смелый, решительный. Не терялся в сложной ситуации.
– Всего себя вкладывал в заботу о солдате.
Таким старшину Анатолия Николаевича Бурлака запомнили М.Ф. Иванов и Я.Д. Зражва – его сослуживцы по 314-му полку 46-й стрелковой, позднее Лужской ордена Суворова дивизии – бывшей 1-й стрелковой дивизии войск НКВД.
Ротный политрук 249-го полка конвойных войск НКВД и бывший старшина ПСН Дубовой Марк Шимонович. На исходе лета первого года Великой Отечественной под Одессой он ударил своим крохотным отрядом по окружавшим его батальон румынам. Удар этот был такой, что незадачливые союзники вермахта решили: их атаковала крупная группировка противника. Румыны всей своей мощью обрушились на горстку Дубового.
…Когда воинов-чекистов стали брать в клещи, Марк оставил с собой лишь двоих добровольцев. Остальным приказал отходить.
Всех троих и захоронили там – у села Булдинки. После войны воздвигли обелиск с тремя высеченными на нём именами и фамилиями.
Спасённый Марком и его товарищами батальон контратаковал и разгромил румын. Те бежали, бросая не только пушки, миномёты и станковые пулемёты, но и винтовки с автоматами. Наутёк пустились даже экипажи бронемашин, оставив на поле боя несколько своих «рено» и «фиатов».
Григорий Григорьевич Шумков. Вбою при форсировании Днепра осенью 1943-го командир роты 705-го стрелкового полка 121-й стрелковой, впоследствии Рыльско-Киевской Краснознамённой, орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизии старший лейтенант Шумков, несмотря на тяжелейшие ранения глаз, продолжал командовать подразделением. Родина отметила мужество стойкого офицера – он был удостоен звания Героя Советского Союза.
О начальнике штаба 104-го пограничного полка майоре Андрее Максимовиче Соловьёве писал в книге своих воспоминаний «Тревожная служба» его однополчанин, а впоследствии командир прославленной дивизии внутренних войск имени Ф.Э. Дзержинского генерал-лейтенант Андрей Петрович Козлов:
«Как-то на занятиях молодых снайперов он неожиданно скомандовал: «Выбрать позицию! Вот прямо здесь!» Стрелки замешкались… Наконец один сказал: «Местность неподходящая». «Какая жалость!» – сочувственно ответил Соловьёв. Потом взял винтовку и всем приказал повернуться кругом.
…Все глаза проглядели. И даже по первому выстрелу Андрея Максимовича никто его позицию так и не засёк.
«И разбивайте команды на две группы, – велел напоследок нашим будущим снайперам Соловьёв. – Одна – занимает позиции, другая – находит замаскировавшихся снайперов противника».
Таким наставником Андрей Максимович стал во всём. И как жаль, что этот умный, храбрый человек не дожил до нашей Победы».
Евгений Васильевич Кузнецов, ротный кремлёвского полка. 10 мая сорок пятого он, офицер разведки 65-й армии, бесстрашно двинулся с белым парламентёрским флагом к не желавшим сдаваться даже после капитуляции «великого рейха» озлобленным пятнадцати тысячам эсэсовцев. Они продолжали держать оборону под Данцигом, нынешним Гданьском.
И ведь накануне двое советских командиров, чинами и должностями повыше Евгения Кузнецова, отказались от той почти самоубийственной миротворческой миссии.
Но вот перед «гвардейцами фюрера» предстал без малого двухметровый, в парадном, отливавшем габардиновым начёсом кителе с шитыми золочёной нитью погонами «красный» капитан. Над клапанами нагрудных карманов поблёскивали серебром и эмалью награды.
Спокойно, уверенно зачитал всё, что полагалось. На утро все те пятнадцать тысяч солдат самых элитных войск Гитлера зашагали к пунктам приёма военнопленных.
Ответственный штабной работник полка специального назначения Борис Иванович Чугунов весной 1943-го возглавил штаб 96-го полка 140-й стрелковой сибирской, позже ещё и Новгород -Северской ордена Ленина, дважды Краснознамённой, орденов Суворова и Кутузова дивизии – бывшей сибирской стрелковой дивизии войск НКВД. Вместе с этим соединением, укомплектованным в основном личным составом частей внутренних войск, участвовал в грандиозной и кровавой Курской битве, был тяжело ранен. А завершал свою воинскую службу генерал-лейтенант Чугунов начальником штаба внутренних войск МВД СССР.
Не могу не поведать читателю ещё об одном факте из истории кремлёвского полка. Бойцы и командиры легендарной воинской части внесли немало личных средств в постройку танковой колонны «Чекист» и в выпуск самолётов для истребительной авиадивизии имени И.В. Сталина.
В годы Великой Отечественной воины-кремлёвцы вписали значимую строку в славную историю войск правопорядка. На участках, которые им были доверены, они делали всё возможное для победы над ненавистным врагом.
