фото: источник
Юриста Видякина знают все,
Он видеокамеру проносит везде.
Но камеру с собой носить -
Можно хорошенько так отхватить.
Так и случилось. Грянул гром,
И пристав с папкой возник за окном.
Сказал он Вадиму: «Добрый день»,
И клетки шахматная замаячила тень.
Бумажка к бумажке ложится легко,
И быстро оформили протокола пятно.
Штрафа неуплата - это пятнышко звать.
За такое можно поехать загорать,
Туда где шевелятся матрацев щупальца,
И по трое спят на скамейке пацана.
По 70 сантиметров: тебе, тебе и мне,
Попробуй тут забыться в беспокойном сне.
Всё там происходит случайно всегда,
И, конечно, не подсадят к тебе стукача.
Однако Видякин – это не кто-то в пальто,
И у судьи он лихо делает сальто:
«Я власти источник, а не какое-то гумно,
Что признано всеми довольно давно.
А власть не должна ничего платить,
Поэтому должны вы меня отпустить».
Неуплату хоть юрист и допустил,
Но суд за это его простил:
«С богом иди, Вадимка-сынок».
И зайчонок из суда: скок, скок, скок.
Вред Видякину всё же причинили,
Зло, считает, над ним учинили.
Ведь, в это же время Долгих скрутили,
В СИЗО бедолагу на отдых поместили.
И Вадим всё понял. Он - не дурачок,
Всё произошедшее - толстый намек.
Судьба Долгих – это уроков урок,
Что видеосъемка тут идет за порок.
Мешает она Ф.И.О. службу служить,
Плохое, ли хорошее – не стоит ворошить.
Аудио используй, а видео – не смей,
А то не соберешь своих ты костей.
Но Видякина не знают протоколов-бойцы,
Найдет он верёвки этой концы.
И закона твердыня виновника ждет,
Что в нужное место легко зайдет.
У истории нашей счастливый конец,
На свободе остался Ютуба-боец.
Было их двое, а теперь - один,
Но другому поможет лишь Аладдин.
Свечку поставим за заживо погребённых,
На сроки сталинские ошибочно осужденных.
Их было много - и у них, и у нас,
О реабилитации потом выходил указ.
Извинения сухо приносили в письме,
Это лишь оставалось в память об отце.