Карина привыкла к вниманию. Высокая, стройная, с вьющимися тёмными волосами, которые будто жили своей жизнью — то рассыпались по плечам бурными волнами, то непослушно выбивались из любой, даже самой тугой причёски. Но больше всего люди запоминали её глаза — глубокие, карие, с золотистыми искорками, которые, казалось, видели насквозь. Она редко краснела, почти не терялась, а её уверенность была такой же естественной, как дыхание.
Но всё изменилось в тот дождливый четверг.
Кафе "Эклипс" было её любимым местом. Оно манило тишиной, уютом и огромным окном, за которым город тонул в сером мареве. Влажный воздух снаружи приносил запахи сырости и дождя, но внутри всегда было тепло и уютно. Она сидела за своим обычным столиком у окна, лениво обвивая пальцами чашку с ещё тёплым латте. Свет мягко падал на её волосы, которые сегодня были слегка растрёпаны, придавая ей лёгкий небрежный шарм. На столе лежала открытая книга, но она не читала, а просто смотрела на улицу, погружённая в свои мысли.
— Простите, это место свободно?
Голос был спокойным, но в нём чувствовалась лёгкая хрипотца, будто его обладатель только что смеялся или долго не говорил. Карина подняла взгляд — и на мгновение забыла, как дышать.
Перед ней стоял мужчина лет тридцати в слегка промокшем тёмно-синем пальто. Его волосы, тёмно-русые с рыжеватым отливом, были слегка растрёпаны и небрежно спадали на лоб, придавая ему мальчишеский вид. В уголках серо-зелёных глаз прятались смешинки, которые, казалось, могли осветить весь мир, но он умело скрывал их, сохраняя серьёзное выражение лица.
На правой щеке мужчины виднелась едва заметная ямочка, которая становилась более заметной, когда он улыбался. Его губы, тонкие и слегка изогнутые, были плотно сжаты, но в них чувствовалась лёгкая улыбка, словно он знал какую-то тайну, которую вот-вот собирался раскрыть.
— Да, конечно, — ответила Карина, внезапно осознав, что её голос звучит чуть тише обычного.
Он улыбнулся, снял пальто и сел напротив. Капля дождя скатилась по его виску, и он небрежно стёр её пальцем.
— Ты всегда так молчалива? — вдруг спросил он, наклоняясь чуть ближе.
Карина почувствовала, как тепло разливается по щекам. Её сердце забилось быстрее, словно пытаясь выпрыгнуть из груди. Она никогда не краснела. Никогда. Это было странно и пугающе.
Щёки горели, как будто кто-то бросил на них раскалённый уголь. В голове царил хаос: мысли метались, как испуганные птицы, не находя выхода. «Что за чёрт? Почему сейчас?»
— Я просто… не привыкла к неожиданным собеседникам, — сказала она, стараясь вернуть себе обычную лёгкость.
— О, значит, я уже чем-то выделился? — он усмехнулся, и в его взгляде промелькнул озорной огонёк.
Карина перевела дух, чувствуя, как её сердце начинает биться быстрее. Она была не из тех, кого можно сбить с толку парой фраз, но этот человек... его голос был низким, бархатистым, с лёгкой хрипотцой, которая заставляла её прислушиваться к каждому слову. Каждое предложение он строил так, будто это часть сложного пазла, который только они двое могли собрать. В его глазах плясали искорки, словно он знал что-то, чего не знала она, и наслаждался этим. Его жесты были плавными, но в них скрывалась скрытая энергия, а улыбка была лёгкой, но с каким-то затаённым смыслом, который Карина не могла разгадать. Она чувствовала, что за этими словами скрывается нечто большее, чем просто разговор, и это ощущение вызывало у неё одновременно и раздражение, и любопытство.
— И ты часто так подсаживаешься к незнакомым девушкам? — спросила она, поднимая бровь.
— Только к тем, у кого кофе остывает, а глаза говорят, что они не против компании, — ответил он, легко отхлебнув из своей чашки.
Карина замерла. «Он что, читает мысли?»
— Меня, кстати, зовут Кирилл, — добавил он, протягивая руку.
Она медленно протянула свою, и в тот момент, когда их пальцы соприкоснулись, Карина поняла — что-то пошло не так.
Потому что её сердце вдруг забилось чаще.
А она этого совсем не планировала.
Кирилл не отпуcтил её руку сразу — его пальцы слегка сжали её ладонь, тёплые и уверенные, будто проверяя, не выдернет ли она свою. Карина не выдернула.
— Карина, — представилась она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
— Красивое имя, — он наконец разжал пальцы, но его взгляд всё ещё держал её в ловушке. — Подходит тебе.
Она намеренно отхлебнула латте, чтобы выиграть секунду и собраться с мыслями. «Что с тобой? Он просто парень. Обычный парень в кафе. Ты же не первокурсница, чтобы так теряться.»
— Так чем занимаешься, Карина? — Кирилл откинулся на спинку стула, и его поза была такой расслабленной, будто они знали друг друга сто лет.
— Дизайном, — ответила она. — Проектирую вещи, которые никто не оценит, пока они не закончатся в магазинах.
Он рассмеялся — громко, искренне, и несколько человек за соседними столиками обернулись.
— Вот это подход! — его глаза сузились от улыбки. — Значит, ты из тех, кто сначала строит, а потом смотрит, выдержит ли это гравитацию?
— А ты из тех, кто сначала говорит, а потом думает? — парировала Карина, чувствуя, как возвращается её привычная уверенность.
— О, она огрызается! — он притворно вздохнул. — Нет, я просто люблю наблюдать, как люди реагируют на честность.
— И как я реагирую?
— Пока что — отлично. Хотя первые пять секунд, кажется, ты вообще забыла, как дышать.
Карина чуть не поперхнулась кофе. «Чёрт.»
— Это было не из-за тебя, — солгала она. — Просто… кофе слишком горячий.
— Конечно-конечно, — он кивнул с преувеличенным пониманием. — А я-то думал, моя харизма сработала.
Она хотела ответить что-то резкое, но вдруг поймала себя на том, что её губы сами собой растягиваются в улыбке. Это была не дежурная улыбка для незнакомцев, а та, что появляется спонтанно — когда что-то кажется особенно забавным, когда увлекает или когда кто-то неожиданно находит с тобой общий язык. Её глаза прищурились, а плечи слегка расслабились, словно она перестала держать напряжение. Это была улыбка, которая всегда была частью её, но которую она редко позволяла себе показывать. В этот момент она почувствовала, как её сердце немного смягчилось, и это удивило её саму.
— Ладно, признаю, ты не самый скучный собеседник, — сказала она наконец.
— Это комплимент?
— Пока что — просто констатация факта.
Он засмеялся снова, и Карина почувствовала странное тепло где-то под рёбрами. «Неужели это… нервы?»
— Что насчёт тебя? — спросила она, чтобы перевести тему. — Чем занимаешься, кроме как смущаешь незнакомых девушек в кафе?
— Фотографирую, — ответил он, доставая телефон. — Вот, смотри.
Он протянул ей гаджет, и Карина увидела снимки — не постановочные, а живые, эмоциональные. Городские пейзажи, лица людей, моменты, которые казались случайными, но при этом «говорили».
— Это… потрясающе, — признала она искренне.
— Спасибо, — он убрал телефон. — Но моя лучшая работа — это та, которую я ещё не сделал.
— И какая же она?
— Твой портрет.
Карина замерла.
— Я… что?
— Ты — идеальный кадр, — его голос стал тише, но от этого слова звучали только весомее. — Свет из окна падает на твои волосы, дождь за стеклом — как естественный фильтр, а в глазах… в глазах столько всего, что хочется разгадывать.
Она чувствовала, как кровь приливает к щекам. «Опять.»
— Ты всегда так говоришь с теми, кого только что встретил? — спросила она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
— Только с теми, кто этого стоит.
Молчание повисло между ними, густое, как дождь за окном. Карина вдруг осознала, что сидит, слегка наклонившись вперёд, будто между ними есть невидимая сила, которая тянет её ближе.
— Может, тогда… — она сделала паузу, — ты покажешь мне свои работы? Не через экран.
Кирилл улыбнулся — медленно, как человек, который только что выиграл маленькую, но важную битву.
— С радостью. Но при одном условии.
— Каком?
— Ты признаешь, что я тебя всё-таки смутил.
Карина закатила глаза, но уголки её губ предательски дрогнули.
— Ни за что.
— О, это только начало, — он протянул ей свою визитку. — До встречи, несмутимая Карина.
И когда он вышел из кафе, оставив после себя лёгкий шлейф дождя и древесного парфюма, она поняла — что-то точно пошло не так.
Потому что она уже ждала следующей встречи.