В первый день весны мы дошли до Эритреи. Запросив разрешение на вход, стали готовиться к швартовке в порту Массавы.
Мы еще вывешивали кранцы и готовили концы, а на причальной стенке уже переминались в ожидании редких гостей сотрудники таможенной и миграционной национальных служб. Итак, в пятничный полдень 1 марта под нашими ногами оказалась не раскачивающаяся палуба, а твердыня африканской земли.
С таможней лишних трений и разногласий не возникло, но вот официальный представитель миграционной службы, чернокожий парень с пышной кудряво-кучерявой шевелюрой и с бесконечно грустным лицом от излагаемой новости, с энтузиазмом печально сообщил, что, учитывая предвыходной график работы его конторы до 13 часов, получить нам визы до понедельника уже никак не получится.
Такой расклад категорически не устраивал нашего члена экипажа В. Он уже с неделю как должен был быть дома, в Питере. Кэп со всей ответственностью это прекрасно понимал. Тонко-изящные переговоры из намеков и полуслов с юным коррупционерам привели к решению вопроса. Через час у нас в паспортах красовались вклеенные визы Эритреи. Подобная уступка со стороны должностного лица обошлась в невероятные триста долларов США в виде личной благодарности нашему молодому "спасителю" помимо официальных сборов. Но непосредственно при процедуре выдачи виз нас чрезвычайно развеселил весьма интересный и забавный момент. Волею судьбы вышло, что у каждого из нашей команды маму зовут Татьяна. А в Эритрее исторически сложился матриархат, поэтому при заполнении в анкетах граф ФИО у нас спрашивали не отчество, а "матчество". Так у нас и поехало: первый пошел кэп - "Татьянович". Второй человек оказался тоже "Татьяновичем". На третьем "Татьяновиче" бдительный сотрудник засомневался. Когда же и я объявил себя "Татьяновичем", тот и вовсе был готов подумать, что над ним открыто издеваются, и не мог поверить в подобное случайное стечение обстоятельств. Пришлось успокоить писаря и убедить его в наших самых благих намерениях, объяснив, что в далекой и дикой России существуют свои, не менее дикие традиции - любая замужняя женщина после рождения детей автоматически становится и официально зовется "Татьяной". Подобный ответ вполне удовлетворил служаку. Поэтому, если где-нибудь, когда-нибудь, вы услышите, что в России все поголовно "Татьяновичи" - вы будете знать виновников этого мифа.
Легализовавшись, отправился на знакомство с городом. Чтобы объяснить картину, что предстала перед нашими глазами, нужно немного обратиться к летописи Эритреи.
В разное время Массава была под владычеством Португалии, Османской Империи, Египта, Италии и, наконец, во время Второй Мировой войны - Великобритании. И управлялась Массава британской военной администрацией до 1952 года, когда вошла в Федерацию Эфиопии и Эритреи. В 1962 году император Эфиопии упразднил федеративное устройство страны, чем значительно усилил сепаратистские тенденции в регионе. При этом, группа эритрейских националистов уже год вела войну за независимость, и в феврале 1990 года повстанцы одержали решающую победу над войсками Эфиопии в битве за город.
Вот Массава и встретила нас совершенными руинами - безмолвными свидетелями завершившейся гражданской войны 30-летней давности. Расстрелянные здания со следами от разнокалиберных пуль и снарядов несли в себе напоминания о былом архитектурном величии разных культур и нескольких империй. В разрушенных зданиях совершенно чётко угадывались итальянские и турецкие мотивы. Когда-то красивый город ныне демонстрировал громадные дыры в крышах домов, обрушившиеся стены и фасады, дверные и оконные проемы зданий зияли проемами в темноту или сохраняли остатки некогда шикарных распашных деревянных дверей и ставень, украшенных богатой искусной резьбой по дереву.
Но самое удивительное, что среди всего этого хаоса была жизнь. А самое поразительное то, что жизнь в этих античеловеческих условиях не теплилась еле-еле - а, наоборот, текла и бежала своим чередом, будто так и должно быть и иначе быть просто не может. По улицам безмятежно носились и, громко смеясь, играли дети, у "подьездов" своих "жилищ" сидели старики, спокойно и обыденно занимаясь домашними делами.
Автомобилей на улицах, правда, было очень мало - в основном, жители обходились передвижением на велосипедах. Но мусора среди этой рукотворной энтропии мы не увидели вовсе - под ногами не шуршал ни пластик, ни полиэтиленовые обертки с пакетами, не заметили мы и постоянных городских обитателей - жестяных банок и стеклянных бутылок. Но в тот момент мы не придали этим наблюдениям внимания, просто удивились чистоте Массавы по сравнению с более благоустроенными городами цивилизованных и развитых стран.
Намотав пять километров по городу в безрезультатной попытке найти интернет, решили вернуться в порт. Точнее говоря, связь то мы нашли, но ее качество оказалось совершенно никудышным и негодным для самых примитивных задач по отправке и получению почты. Интернет-кафе представляло из себя небольшое темной помещение, в котором женщина в хиджабе за прилавком по талонам продавала время пользования всемирной паутиной. Вокруг "кафе" на пластиковых стульях, на бордюрах и прямо земле сидели его многочисленные посетители.
Общая картина напоминала из себя зал ожидания давным-давно и навсегда забытого богом вокзала в глухой Тьму-Тараканщине. Не понятно, зачем люди приходили сюда и безуспешно терпеливо тыкали кнопки своих электронных устройств. Ни одному из нас подключиться к миру не удалось. А, быть может, наши требования к связи и ожидания от сервиса, прочно вошедшие в нашу повседневную обыденность, просто-напросто опережали доступный на тот момент африканцам уровень их быта.
Последнюю сотню метров к порту дорога проходила мимо старинного двухэтажного дома со множеством дверей вдоль длинного фасада. Каждый вход этого "бесконечного" здания вел в свой отдельный бар. В былые времена, думаю, эта "моряцкая улица" видала удаль и разухабистость мореманов всех мастей и национальностей, вернувшихся из долгого рейса или ступивших на берег с полными карманами денег. Сейчас только распахнутые двери да столики на улице, за которыми мужчины бесконечно дули чай из стеклянных стаканов под медленные разговоры, оживляли полумертвый пейзаж.
Большие буквы синей краски на углу здания гордо сообщили, что мы оказались в «Золотом Военно-морском баре». Специально для тех, кто не обучен грамоте, неизвестный художник специально изобразил рядом особой конструкции якорь, обвитый мощной цепью с прямоугольными звеньями. Для особо непонятливых в якорь был вписан корабль. Другую сторону композиции украшало неизвестное морское существо. Редкая хищная зверюга походила на акулу, но с тем же успехом могла оказаться и динозавром. Однако, учитывая морскую тематику заведения, скорее всего автор рисовал морскую хищницу.
Внутри бар оказался обустроен аудиосистемой из неопределенных древних годов, барной стойкой и парой холодильников. Неизменная пластмассовая мебель органично дополняла потрескавшиеся стены и потолок.
Изучение ассортимента прохладительных напитков прервало стремительное появление энергичной темнокожей женщины.
- Привет! Я владелица и управляющая этого бара! И весь этот дом принадлежит моей семье! Меня зовут Азиб! Можно звать и Джорси! Я вас приветствую в Массаве и очень вам рада.
Далее последовал еще шумный нескончаемый поток добрых приветственных слов и фраз, смысл которых свелся к тому, что мы теперь отличные друзья-не разлей вода, находимся под личной опёкой и неусыпным патронажем Азиб, что Эритрея отличная страна, абсолютно безопасная и в ней живут абсолютно честные люди. В конце концов, Азиб-Джорси завила, что никому не даст нас обмануть или нагреть на нас руки. При этом, наверняка - и сейчас я в этом практически уверен, подумала: "Никому не дам. Сама буду."
За разговором стали понятны и причины разрушенного состояния города. Азиб рассказала, что "всему виной навязанная развязанная гражданская война за независимость. Эритрея почти 30 лет боролась с Эфиопией за право отделения и самоопределения. Бои, сражения, военные операции с применением современного вооружения стали привычной жизнью страны. А до этого регион постоянно раздирали распри между хищными колонистами. Запасы и разработка золотой руды, по сути, изначально и являлись первопричиной интереса со стороны европейских государств к владению территорией нынешней Эритреи, этот же аппетит к золотодобыче со стороны "элит" позже выступил и катализатором к "самоопределению". А что касается Массавы, то ее просто расстреляли с суши и воздуха. С моря ее активно стирали с лица земли цивилизованные демократичные государства. Восстановить Массаву нет ни сил, ни возможностей, да нет и особого смысла. Кроме внутренних проблем добавляли масла в огонь и почти двадцатилетние жесточайшие санкции со стороны продвинутого и гуманного мирового сообщества."
Теперь стало понятно, почему Массава нам показалась на удивление чистой несмотря на нормальную жизнь разрушенного города: в лавчонках и магазинах просто-напросто практически невозможно купить зарубежные товары в современной пластиковой упаковке или таре. А чтобы купить ту же бутылку пива, покупателю необходимо для начала принести пустую взамен.
Высказав Азиб желание посетить столицу - Асмэру, столкнулись с активным и непререкаемым стремлением оказания нам всесторонней помощи.
- Завтра! На такси дорого! Зачем вам платить лишние деньги? Я вас сама сопровожу на автовокзал, там сама посажу на автобус до Асмэры. И сама билеты за вас куплю, иначе с вас дороже запросят. Завтра! Приходите утром! А сейчас может на ужин? У меня кухни нет, только бар, но я отведу вас в "неплохое место"!
Почему бы и нет? Время было вечернее, а искать заведение в незнакомом городе,тем более - столь специфическом и совершенно нетуристическом, было проблематично. Предложение Азиб единогласно приняли и поддержали.
"Неплохое место" оказалось расположенным в том же самом доме - через пару аналогичных заведений. Не понимая совершенно ничего из написанного на выданных нам в качестве меню листах А4, доверились вкусовым пристрастиям Азиб и попросили ее заказать для всех вкусный ужин.
Спустя минут сорок, наш стол на улице торжественно "ломился" от расставленных тарелок. По факту, из всего оказавшегося на столе разнообразия трех рыбных блюд более-менее съедобным оказалась лишь один вид жареной рыбы, но мы не особо огорчились местным гастрономическим традициям и вместе с Азиб принялись за эритрейское угощение.
В это же самое время мимо проходила пара молодых девушек. Выдав нам свои лучезарные улыбки, в ответ девчата получили выдавленные "из приличия" заросшие щетиной оскалы, которые они моментом расценили за приглашение к знакомству, немедленно приняли его и, притащив стулья, уселись рядом. Азиб, если хотите Джорси, даже бровью не повела на проявленную бесцеремонность, продолжая сосредоточенно уплетать салат и с воодушевлением атакуя вилкой непонятные и неоцененные нами сложные пережаренные рецепты.
Вскоре и новые гостьи приступили за уничтожение "малотронутых" блюд. Дальше - больше. Рядом проходила по своим сердечным делам еще одна чернокожая жрица земных наслаждений, но, заметив раздольный пир во весь мир, без тени смущения схватила табуретку и со словами: «Не переживайте, я есть не буду» уселась рядом. Подобная обыденность и естественность всего происходящего ломали стереотипы и казались каким-то нелепым сценарием абсурдного кино. При этом, портовых продавщиц любви даже присутствие среди нас девушки из экипажа ничуть не смутило и не остановило для подобного рода настойчивого знакомства.
- Девушки, а чем вы вообще занимаетесь? Днём, имею в виду.
Я старался быть предельно корректным и, откровенно говоря, был уверен, что услышу хоть какую "завуалированную" правду или объяснение причин древнейшего рода занятий, типа: "студентки" или "работаем", "семьи кормим" и прочее. Но в ответ получил совершенно безэмоциональное и равнодушное, без тени смущения и наигранной стыдливости:
- Этим и занимаемся, ты же видишь чем.
Тем временем та, которая «не собиралась есть», коварно напала на тарелку с филе глубочайшей степени прожарки и весьма успешно начала поглощать ее содержимое. В принципе, нам было ничуть не жалко - пускай кушают, всё равно выкидывать, а полученные от вечера впечатления с лихвой компенсировали совсем невысокую кухню.
Насытившись, девчата вернулись к цели случайной дружбы и стали активно предлагать заморские забавы Массавские в самых разных вариациях. Однако, получив вежливый, но твердый отказ, ретировались и исчезли в ночи. Без работы, зато накормленные.
Мы же за крошечной чашечкой кофе договорились с Азиб о деталях завтрашнего отправления в столицу - в Асмэру.