Глава 75
Усталость.
Это слово стало моим постоянным спутником в последние дни, почти как дыхание – незаметное, но неотступное. Я просыпаюсь, будто не спала вовсе, как будто сон меня не коснулся, а просто прошёл мимо, оставив после себя вялость и туман в голове. Каждое утро начинается одинаково: глаза с трудом открываются, тело ноет от напряжения, и в душе – пустой колодец.
Экзамены в университете идут чередой, как по команде маршируют по моему расписанию. Свободное время – миф, о котором я уже почти забыла. Каждая минута расписана до секунды. Утром лекции, вечером – работа в кондитерской. Там тоже не легче: клиенты, заказы, списки дел и бесконечная суета. Как будто я кручусь в бесконечной карусели – туда-сюда, туда-сюда, пока ноги не начинают подкашиваться.
А ведь помимо этого я ещё и свадьбу организовываю. Наша свадьба. Бесконечные списки, звонки, выбор декора, суета с платьем, рассадкой гостей, торты, меню, фотограф – и всё это на мне. Порой мне кажется, что я теряю контроль над происходящим. Всё выскальзывает из рук, как песок.
Иногда мне просто хочется закрыть глаза и забыться. Лечь и исчезнуть – хотя бы на день. Чтобы никто не звал, не спрашивал, не нуждался. Чтобы тишина и полумрак, как в утробе – тепло и безопасно. Но жизнь не предоставляет таких каникул. Она гонит меня вперёд, не даёт сбавить шаг. Беги, пока не упала. Пока не кончился срок, данный Богом.
Я закрываю за собой тяжёлую дверь кондитерской. Щелчок замка звучит как финальный аккорд долгой симфонии усталости. Часы показывают 20:45. Вечер уже давно опустился на город, расплескав тьму по улицам. Сегодня я одна – Галя и Марина Владимировна поехали отвозить большой свадебный торт. Я натягиваю ветровку, сжимаю воротник и выхожу в тишину. Улица почти пуста, лишь фонари лениво моргают, и ветер, острый, как иголки, бьёт в лицо. Я мечтаю только об одном – укрыться в своей кровати, спрятаться под одеяло и забыть обо всём.
Я иду быстрым шагом, когда вдруг слышу сигнал машины позади. Сердце ухнуло вниз – мир сейчас такой непредсказуемый. Но тут я узнаю силуэт. Машина Вадима. Облегчение разлилось по телу. Он остановился, открыл дверцу, и я почти прыгнула внутрь, спасаясь от холода и тревоги.
– Ангел мой! Ты не видела моё сообщение? – спросил он с беспокойством, беря мои ладони в свои, тёплые, уверенные. Они как будто передали мне немного жизни.
– Телефон разрядился… и я снова забыла зарядку, – призналась я, глядя на его руки. Мне хотелось задержаться в этом прикосновении чуть дольше, чем нужно.
– Любимая… Опасно одной вот так, поздно. Хорошо, что я тебя нашёл. Если бы с тобой что-то случилось… я бы не вынес этого.
– Вадим! – я резко посмотрела на него. – Не говори так. Даже в шутку. Не нужно.
Сердце сжалось. Слова, сказанные вскользь, иногда ранят глубже лезвия.
– Прости, прости… Просто я волнуюсь за тебя, принцесса, – его голос стал тише, мягче, почти ласковым шёпотом.
– Всё хорошо, – сказала я и, глядя ему в глаза, улыбнулась. Настоящей, усталой, но искренней улыбкой.
Он наклонился и легко, будто едва касаясь, поцеловал меня.
– Поехали. Тебе нужно отдохнуть.
Я устроилась поудобнее, пристегнулась, и, когда машина тронулась, почувствовала, как его рука находит мою. Он положил её на моё бедро, накрыл своей ладонью и крепко сжал. Всё – я больше никуда не спешила. Я положила голову к окну, и под мерное движение автомобиля веки начали опускаться.
Я зашевелилась, не сразу понимая, где нахожусь. Подо мной была мягкая, упругая кровать, непривычно большая. Одеяло – тёплое, тяжёлое, словно укутывало меня заботой. В комнате было темно, тихо, и даже воздух казался знакомым. Я села, огляделась, нащупала выключатель и включила свет.
Комната… Вадим. Его квартира. Та самая, что раньше была нашей.
Я даже не сразу поняла, как сильно скучала по этому месту. Я не была здесь со дня нашей ссоры. Даже после того, как мы снова сошлись, мы предпочитали нейтральную территорию – то у меня, то в кафе. Мы решили, что будем жить вместе после свадьбы, но… как же странно и приятно вновь оказаться здесь.
Я обвела комнату взглядом. Что-то изменилось: книги на новых полках, шторы другого цвета. Но в остальном – всё было, как прежде. Всё хранило следы нашей жизни: подушки, на которых мы спали, картина, которую я ему подарила, наш плед…
Сердце сжалось от воспоминаний. Как мы засыпали, обнявшись. Как лениво валялись по утрам, смеясь, щекоча друг друга.
Я встала, натянула на себя край пледа и вышла в коридор. Было тихо, как будто весь дом спал. Я прошла в гостиную и увидела его – Вадим стоял, разговаривая по телефону.
– Хорошо. Спокойной ночи, – сказал он и положил трубку.
– Привет, – произнесла я почти шёпотом, но он тут же обернулся.
– О, уже проснулась? Я думал, ты проспишь до утра, – он усмехнулся, подошёл и обнял меня. Его объятия были как щит от всего мира.
– Почему мы здесь? Я думала, ты везёшь меня домой…
– Ты уснула, ангел. А моя квартира была ближе. Я не смог удержаться. Мне просто захотелось привезти тебя… домой.
– Ах вот как! Ты похитил меня?! – я прищурилась, изображая негодование.
– Разве я мог иначе? Ты была такой красивой… такой беззащитной во сне. И ты знаешь, как я скучаю по тебе здесь.
– Ты неисправим, Вадим. – Я поцеловала его в щёку. – Но мне правда нужно домой. Мама… она будет волноваться.
– Уже не будет. Я всё уладил. Позвонил ей – всё объяснил. Ты останешься здесь сегодня.
– Но… у меня нет с собой ни одежды, ни щётки… мне завтра на работу… и ещё нужно подготовиться к…
– Тсс, – он приложил палец к моим губам. – Завтра ты свободна. Марина Владимировна звонила – ты можешь взять выходной. Она всё знает.
Я застыла.
– Правда?..
– Можешь проверить телефон, если не веришь.
– Не нужно… Я верю.
– Вот видишь, моя девочка. Сегодня ты отдыхаешь. А завтра – новый день.
Он поцеловал меня в лоб, крепко прижал к себе. Я положила голову ему на грудь и просто стояла, слушая, как спокойно бьётся его сердце. Впервые за долгое время мне было действительно… спокойно.
***
Я была в полном умиротворении, устроившись рядом с Вадимом, его рука лежала у меня на талии, а щека касалась моей макушки. Казалось, что время застыло, оставив нас в уютной тишине этой комнаты. Но, как это часто бывает, внутренняя суета нашла дорогу обратно в моё сердце – вкрадчиво, словно тень на стене.
– Любимый, завтра у меня занятия, а потом ещё встреча с консультантом по нашей свадьбе, и я думаю... – начала я, чувствуя, как голос дрожит от навалившихся забот, но не успела закончить.
– Тсс... – перебил он, ласково, но решительно. – Моя дорогая, замедлись. Просто замри на мгновение и дыши… – Его голос был низким, успокаивающим, как волны у берега. Я послушалась и вдохнула глубоко, как будто втягивая в себя не воздух, а его уверенность и тепло.
– Я знаю, что ты права… – пробормотала я, опуская взгляд. – Но мне тяжело остановиться, столько всего висит на мне, и всё важно, всё срочное...
Он протянул руку и лёгким движением провёл пальцами по моему лицу – от виска к подбородку, как будто стирая следы напряжения. Это простое прикосновение – будто щёлкнул выключатель тревоги внутри меня.
– Позволь мне заботиться о тебе, моя девочка, – сказал он, с той самой невыразимой мягкостью, что отличает настоящую любовь. – Всё наладится, ты увидишь. Только доверься.
Он улыбнулся – не для галочки, не просто губами, а всей душой, искренне и так по-детски светло, что моё сердце защемило от нежности. Я чувствовала, как оно тает, как усталость уступает место покою.
– А теперь иди, прими душ. А я закажу нам пиццу, как в старые добрые вечера, помнишь?
Я кивнула и рассмеялась, вспоминая те ночи, когда мы устраивали себе маленький праздник – с одеялами на полу, киношками до рассвета и совершенно дурацкими разговорами под газировку.
– Хорошо. Только я одолжу у тебя что-нибудь из одежды. – Я чмокнула его в уголок губ и побрела в спальню, зная, что за этой дверью меня ждёт ещё одна капля покоя.
***
После горячего душа, в котором вода словно смывала с меня все тревоги, я надела его шорты и свободную футболку – всё висело на мне, как на вешалке, но именно это ощущение свободы и чужого тепла делало домашнюю одежду особенно уютной. Он выше меня почти на голову, и каждый его предмет одежды – как объятие в ткани.
Я прошла через комнату и подошла к окну, остановившись перед видом, от которого у меня каждый раз замирало сердце. Огни города мерцали внизу, как россыпь звёзд на земле. С высоты последнего этажа всё казалось далеким, неважным. Машины, движущиеся по улицам, будто светлячки, чьи заботы остались далеко внизу.
Я стояла в тишине, погружённая в свои мысли, наблюдая, как жизнь течёт за окнами других людей. Кто-то смеётся, кто-то спорит, кто-то, быть может, тоже в этот момент смотрит в окно, как я, и размышляет о смысле всего. А может, мечтает.
В этот момент я почувствовала, как за моей спиной появилось тепло – сильные руки обвили меня, прижимая к широкой груди. Я откинула голову назад и закрыла глаза, уткнувшись в него затылком. Всё внутри растаяло.
– Эта одежда сидит на тебе идеально, мой ангел, – прошептал он мне на ухо с хрипотцой, от которой у меня побежали мурашки.
– Ну, по-моему, там ещё много свободного места, – усмехнулась я, держа руки на его запястьях.
– Мне и нравится, что она чуть велика, – прошептал он, касаясь губами моей шеи. – Так ты будто вся в моём...
Я развернулась, глядя ему в лицо, и обвила руками его шею. Наши взгляды встретились, и в этом молчании, наполненном током, не нужно было слов – только дыхание и биение сердца.
– Знаешь, иногда мне не верится, что всё это происходит на самом деле… – прошептала я.
– Что ты имеешь в виду, солнышко?
– Тогда, когда я влюбилась в тебя и не смела признаться, всё казалось невозможным. Казалось, что ты слишком далеко от меня, как звезда. Я жила в мечтах, и оттого было только больнее – любить и не быть рядом.
Он наклонился ко мне, лбом коснувшись моего, и на мгновение всё исчезло, кроме этого прикосновения.
– А теперь мы здесь, и ты моя. И скоро ты станешь моей женой.
– А я всё равно волнуюсь... Когда думаю о свадьбе, у меня внутри начинается суматоха. Вдруг я споткнусь? Вдруг забуду, что хотела сказать?
– Успокойся, любимая. Не думай обо всём сразу. Просто дыши, – он снова провёл рукой по моей щеке, как будто его пальцы умели наводить порядок внутри меня.
Я закрыла глаза, вдыхая его запах, его спокойствие, его любовь. Только он мог за пару секунд превратить хаос в гармонию. Когда я снова открыла глаза, он смотрел на меня с таким выражением, что сердце пропустило удар.
Я улыбнулась, неловко, как подросток на первом свидании. Он всё ещё вызывал во мне трепет, как в самый первый вечер. Я чувствовала, как в животе взлетели бабочки.
Он медленно наклонился и поцеловал меня в губы. Наш поцелуй был неторопливый, глубокий, как беседа без слов. Мы целовались, будто вспоминая каждый изгиб губ, каждое движение, будто время не существовало. Только мы – двое, дома, в вечере, в этом мгновении.
Сколько длилось это волшебство – я не знаю. Может, минуту, может, час. Только когда раздался звонок домофона, возвращая нас в реальность, я поняла, что всё ещё держу его за руку.
Пицца. Мы рассмеялись, как дети, и, разобрав кусочки, налили себе газировки, устроились на диване, укутались в плед. Включили какой-то фильм, неважно какой. Главное – быть рядом. Лежали вдвоём, лениво делясь кусочками еды, переглядываясь, не разговаривая – ведь всё уже было сказано раньше.
Я всё больше клевала носом, пока наконец не провалилась в сон, в его объятиях, под мерное биение сердца. Мой маленький конец света – тихий, тёплый и полный любви.