870 дней блокады
Осень и зима 1941 - 42 года.
Из всех 870 дней блокады Ленинграда зима 1941 - 42 года была самой страшной. Практически город оставался без продовольствия после разрушения бадаевских складов, кроме складов фашисты разбомбили всю инфраструктуру города, а также заведения культуры (школы, институты, больницы, клубы, театры, храмы). Немногие крупные заведения культуры уцелели. В городе прекратилось движение трамваев, троллейбусов и автобусов, прекратилась подача горячей воды и отопления. Вскоре исчезла и холодная вода. Мало того, эта зима с начала декабря оказалась одной из самых суровых, дав под новый год 30 градусов мороза. Метели намели многометровые сугробы, уборка улиц не работала. В городе по карточкам выдавали только черный хлеб среднего качества. Норма была 250 грамм в день для работающих и 125 грамм для неработающих (военные получали 400). Начался массовый голод. И мороз в квартирах. Некоторые топили печки буржуйки. Готовили на печках или примусах. Воду добывали из снега. Люди массово умирали от голода. Ежедневно город подвергался бомбежкам.
Судьба кошек в осень, зиму и весну 1941 - 42 года
Когда отключили всю воду, сначала весь водопровод, а затем и улицы города оккупировали крысы и мыши. В это время большую роль в жизни ленинградцев сыграли кошки. Большинство кошек погибло в эту зиму. И здесь очень много искажений в истории гибели кошек. Главные искажения идут от либералов, антисоветчиков и русофобов современного общества. В основе этого многократное преувеличение случаев кошкоедства. Такие случаи были и они описывали в хрониках и мемуарах. Но это не более 3% всех трагедий кошек. Преувеличение выгодно либералам, которые пытаются сделать из советских людей, великих героев каких то каннибалов. Для большинства советских людей блокадного Ленинграда легче было преодолеть брезгливость и приготовить обед из крысы с мышами, а иногда голубя, взяв добычу из зубов кошки, чем погубить любимую кошку. Надо сказать, что люди очень рисковали - ведь крысы и мыши разносят эпидемии чумы, туляремии и трех видов тифа. Но, взяв добычу из зубов кошек, люди не заболели. Этот факт привел к исследованию слюны кошек и собак после войны на антисептические агенты. Во всяком случае, те, у которых были кошки, выжили больше чем люди без кошек. Особенно кошки спасали детей, которые регулярно получали котлеты из мышек, жаркое или суп из крыс и иногда голубятину. Кроме того кошки грели детей своим теплом. Тем не менее люди умирали от голода. А кошки умирали от холода, ведь в квартирах стоял мороз 25 градусов, когда на улице было 30 градусов. А кошки выходили на улицу на охоту и часто не возвращались, погибая от мороза, ветров и метелей в многометровых сугробах снега. Многие кошки попадали под бомбежки и погибали. Конечно случалось и кошкоедство, хотя не часто. Таких людей конечно не осуждали прямо, потому что голод и спасение детей были главным. Порицание их впрочем было, но скорее духовное (если кто из них ходил в храм, то церковь могла осудить). Тем не менее весной за бездомными кошками (потерявших дом и семью во время бомбежек) стали следить милиция и НКВД: случай, когда в марте милиционер охранял родившую котят кошку на улице был описан. В это время милиция, НКВД и ОБХСС жестко пресекали типичные преступления в блокадном Ленинграде: кражу хлебных карточек и спекуляцию дорогими продуктами, за которые в условиях военного положения можно было получить смертную казнь (расстрел). В особо тяжелых условиях прошла Пасха 42 года, на которую вместо куличей освящали этот 100 граммовый кусок ленинградского черного хлеба (время службы определяли офицеры ПВО из-за специальных налетов немцев, которые хотели уничтожить русскую Пасху). С самого начала блокады делались попытки проводить эвакуацию жителей, но большинство их погибали от бомбежек и засад фашистов. Однако некоторых детей, в том числе сирот, стариков, знаменитых людей города (Шостаковича, руководство Эрмитажа, ученых и деятелей культуры) удалось отправить в города Сибири и Урала. Действовала Дорого Жизни по льду Ладожского озера.
Лето 1942 года - причины гибели кошек Ленинграда
К весне в городе осталось не более 5% кошек. Основная причина была в том, что почти все популяции кошек Ленинграда были домашними изнеженными кошками, неприспособленными к страшным морозам, ветрам и метелям. Да и еще не умеющие ходить по снежным сугробам. Среди них самые частые народные породы как европейская короткошерстная, кельтская кошка, советский табби (ответвление кельта), византийская (эгейская) порода. Были и более редкие кошки египетского происхождения, наиболее теплолюбивые. Все они были кандидатами на гибель от морозов и снегов. Но среди них была одна популяция с народной и элитной ветвями, гибельное положение которой власти тогда пытались скрыть и по политической причине. Это шартрезы и голубые кошки. Шартрезы и образованные от них более элитные голубые кошки были изюминкой Ленинграда (еще тогда Петербурга) со времен царицы Екатерины Великой, большой кошатницы и любительницы как раз шартрезов, от которых благодаря ней пошли голубые кошки. Надо сказать, что охранять от крыс Эрмитаж доверили именно голубым кошкам, а в других музеях использовали шартрезов. В 30е годы в рамках патриотической пропаганды под контролем Сталина возник культ нескольких князей и царей царской России, которые вели страну к прогрессу (Александр Невский, Дмитрий Донской, Юрий Долгорукий, Иван Грозный, Петр Первый, Елизавета, Екатерина Великая). И роковая судьба любимых кошек Екатерины, которую пытались скрыть. Все кошки Эрмитажа (дальнее потомство голубых кошек Екатерины) погибли от морозов. Кроме того шартрезы и их ветви хуже всех ходят по снегу, а короткая гладкая серая или голубая шерсть не защищает от мороза. Но Екатерина то не знала о уязвимости шартрезов, в Эрмитаже и вообще в городе поддерживался тепловой режим и во времена печек и дров (18 век) и во времена центрального отопления углем (20 век). Даже во время революции отопление было. Отказ отопления в блокадном Ленинграде стал причиной гибели большинства кошек.
Исполнение симфонии Шостаковича.
Летом 1942 года произошло самое великое событие, подарившее надежду всем ленинградцам - исполнение великой 7й симфонии Шостаковича. В это время стало проявляться еще одно опасное явление - расслоение граждан с появлением элиты, имевшей спецпайки, право на выращивание овощей и фруктов на огородах перед домами, доступ к белому хлебу. Большей частью это делалось для наиболее важных людей в городе, сотрудников радиокомитета и музыкантов оркестра (без спецпайков не было бы исполнения симфонии), сотрудников музеев, научных работников, НКВД и властей города. Но среди властей города появлялись и явления коррупции, незаконного пирования во время общей беды. Многие из них (не все) после войны попали под суд и далее на каторгу. С другой стороны среди спецпайков для законной элиты города было не все гладко. Так музыканты оркестра имели личные огороды перед зданием радиокома, получали белый хлеб и печенье, но мясо для супа и жаркое... из чего оно не говорили, знала лишь повариха и офицер НКВД, которые приютили массу бездомных кошек и... имели от кошек доступ к мышам и крысам, а иногда голубям. Опять кошки спасали оркестр и снабжали мясом. Какие кошки? Те что уцелели - тайские и прочие ориентальные. Тайские (по популяции, породу образуют сиамскую как элитную ветвь тайской популяции), тайские кошки очень выносливые, выдерживают морозы до 20°, будучи горными, и умеют ходить по снегу.
Осень, начало зимы 1942 года - второе нашествие грызунов.
Осенью и зимой норма черного хлеба стала лучше, потому что Дорога Жизни продолжала работать, и в город завезли рожь для хлеба. Но тут началось новое нашествие крыс и мышей, и при редкости кошек особо страшное. Здесь было много опасностей, как общеизвестных, так и совсем новых, иногда экзотически необычных.
- Ну во-первых, крысы и мыши уничтожали продовольствие, особенно, важный для людей хлеб. Очевидцы рассказывают случай, как по улице целая толпа крыс и мышей под началом вожака двигалась к центральной городской мельнице, где уже вовсю кипела работа
- Крысы и мыши регулярно повреждали коммуникации, в том числе электропроводку, поедали разные вещи (ремни, одежду, ткани, кожу и даже столярные изделия).
- Крысы и мыши постоянно проникали в жилые дома и квартиры через лазы и щели и через трубы водопровода. При этом крысы часто (мыши очень редко) нападали на людей и кусали их.
- На улицах же крысы поедали трупы мертвых людей и кошек с собаками, создавая риск для похоронных бригад.
- Крысы и мыши также несли риск культурному наследию. В библиотеках крысы поедали книги и журналы. С трудом отстояли коллекцию семян академика Вавилова. А вот в Эрмитаже крысы и мыши повредили несколько картин, на реставрацию которых ушли огромные средства. Ведь голубые кошки Эрмитажа погибли от морозов в начале 42 года. В радиокоме были кошки и не было крыс и мышей.
- Главное. Крысы и мыши были опасны как разносчики эпидемий опаснейших инфекций. Заражение как правило шло через грязь от грызунов, контакты с поверхностью или продуктами питания (где были грызуны), укусы крыс и укусы крысинных блох. Но был и один необычный путь заражения: люди, привыкшие к крысинной и мышинной диете, но из зубов кошки, решили после смерти кошки от морозов продолжать есть крыс и мышей, теперь уже самим их ловить. Так люди могли есть зараженных крыс и мышей. Вот тогда то и проявилось в негативе антисептические свойства кошачьей слюны, без нее возник риск. И вот начался лептоспироз в городе (от чумы, туляремии и трех видов тифа Бог миловал). Лептоспироз быстро подавили военные врачи и всерьез занялись борьбой с крысами и мышами.
- Но тут обнаружилась новая и экзотическая опасность. Осенью 42 года стали постепенно восстанавливать общественный транспорт. Одна водительница трамвая подойдя к вагону упала в обморок - вагон был доверху заполнен копошащимися живыми мышами, а на полу бегал целый легион крыс. Пришлось вызывать скорую помощь для девушки и бригаду дератизаторов, которые выгнали крыс и мышей с помощью винтовок. Другой случай был хуже: трамвай на полном ходу врезался в стаю переходящих рельсы крыс и мышей и сошел с рельс (пассажиров славу Богу не было и водитель пострадал мало). Количество автомобильных аварий из-за крыс и мышей было очень велико. И снова транспорт встал: из-за крыс и мышей было невозможно ездить по улицам.
В городе создали план борьбы с крысами и мышами под руководством НКВД. Создали дератизационные бригады, стали массово производить мышеловки двух типов (капканы и силки), использовали оружие и транспорт, заделали цементом щели в домах (это спасло жителей). Использование отравы было категорически запрещено - за это был расстрел на месте, так как люди продолжали брать снег на воду и могли отравиться. Главную роль возложили на кошек и план завоза кошек в город, который можно было выполнить только после прорыва блокады. Это подстегнуло военных к скорейшей операции по освобождению города. А пока проводили регулярные чистки улиц и общих помещений домов с мойкой для чистоты и проводили беседы с горожанами о недопустимости употребления крыс и мышей в пищу без кошки и допустимости брать крыс и мышей только из зубов кошки. Теперь за кошкоедство грозила уголовная ответственность. Большинство оставшихся кошек (в основном тайского и ориентального вида), были прикомандированы к важным организациям - магазинам, колбасным цехам, мельницам, столовым - ресторанам, а также библиотекам, школам, институтам, больницам, клубам, музеям, театрам. Одна забавная особенность (связанная с поверьем, что кошки лучше ловят крыс и мышей чем коты) - в подобных приказах регулярно встречается рекомендация чтобы кошек женского пола было не менее 80%. Конечно это преувеличение - коты тоже хорошо ловят крыс и мышей.
После прорыва блокады и после снятия блокады.
Первый поезд с кошками - весна 1943 года.
Незадолго до Нового 1943 года советская красная армия начала подготовку к одной из величайших операций Великой Отечественной войны - прорыву блокады Ленинграда. Ни к Новому году, ни к Рождеству прорвать блокаду не удавалось и только к Богоявлению 18 января ленинградцы услышали радостную весть - блокада прорвана. Хотя враг еще рядом с Ленинградом, но город уже свободен, не окружен. В город Ленинград потекли поезда с продовольствием. Уже к концу января магазины были заполнены любой бакалеей, массой круп, сахаром и белым хлебом, печенья, конфеты и весь спектр кондитерских изделий рос на протяжении февраля (Пасха 43 года была торжественной с куличами и яйцами в отличии от голодной и тайной Пасхи 42 года, с запретом на 2ю просфору, артосом из 200 грамм черного хлеба и контролем офицеров ПВО). Чуть труднее шла рыба из Мурманска и еще меньше молочная продукция (ее больше отправляли в детские учреждения). Но мясо... с мясом было как было. И вот первого марта в Ленинград прибывает поезд с четырьмя почтовыми вагонами впридачу и их открывают и из них как горох посыпались живые и пушистые, очень крупные и суровые сибирские кошки. Нашествие крыс и мышей было остановлено. Кошки эти и коты (центральные власти особых предрассудков насчет отличий кошек и котов в ловле мышей не имели). Кошки и коты были собраны частично в Сибири, но в основном в Ярославле и очень спешно, часть из них были бездомные, часть деревенские, а иногда и городские домашние (некоторые хозяйки отдавали своих кошек на общее дело). В пути за ними мало следили и мало кормили, но не затем, чтобы раздуть агрессию на крыс (как это часто пишут), а из-за спешки, общей неразберихи и недостатка помощников. Тем не менее эти кошки и коты быстро разбежались по улицам города и начали охотиться на крыс и мышей. Тех, которые были домашними городскими кошками, стали раздавать в руки жителям послеблокадного Ленинграда, которые потеряли своих любимцев во время блокады. Однако вскоре с кошками возникли две проблемы (одна криминальная, да и другая с некоторым душком).
Лето 1943 года.
Вообще то сначала о второй. Как мы помним был указ прикомандовать кошек к важным организациям. Но среди них крупные магазины и рестораны особенно внимательно отнеслись к этому делу. Вскоре большинство привезенных кошек оказались около магазинов и ресторанов, но особенно, колбасных цехов. Это была ложь во спасение. Жирного голубя выдавали за цыпленка, а из пойманных кошками крыс и мышей делали колбасы. Мяса в городе до 44 года не было. Это было беспрецедентное дело. Но прецедент возник и опыт делать колбасы из "чот знает чаво" был. Если в 40е годы в Ленинграде это спасало жизнь людей, то после перестройки такие вещи начали делать ради прибыли как откровенное мошенничество, в 90е годы ходили слухи, что в колбасы добавляли даже летучих мышей. Но в 40е годы это спасало жизни людей. Эрмитажу опять не хватило всех кошек. Хотя кошек безвозмездно раздавали горожанам, скоро появились новые спекулянты. Если в осень и зиму 41 года главными преступлениями были кражи хлебных карточек и спекуляция элитными продуктами, если весной и летом 42 года главными преступлениями была коррупция партийной элиты в распределении спецпайков, если осенью и зимой 42 года главными преступлениями были нарушения правил обращения с крысами (поедание крыс без охоты кошки, грязь в домах и отказ от обслуживания чистящими бригадами, самодеятельность с приманками и риск отравы), то весной и летом 43 года среди преступлений вышло на первый план спекуляция котятами, которая летом 43 года доросла до серьезных размеров (и серьезных цен в 500 рублей). Причем, если в 41 году продукты спекулянты продавали не за деньги, а в обмен на золото и антиквариат, то котят в 43 году стали продавать за деньги. Особенно это касалось смешанного потомства оставшихся в живых в Ленинграде тайских кошек с котами и новых завезенных сибирских кошек с котами - эти необычные котята пушистые, упитанные с крупными хвостами как сибиряки имели маску на лице, были как бы в сапогах и перчатках и с голубыми глазами - "точечный колор" ориентальных и сиамских популяций. Эти котята дали начало роду невских (ленинградских) маскарадных кошек. Незаконная торговля спекуляция котятами пресекалась милицией и НКВД. Летом грозил расстрел на месте. Уже после полного снятия блокады Ленинграда за спекуляция котятами давали каторгу ГУЛАГа, причем ленинградский маскарадный котенок вел к более высокому сроку.
Осень 1943 года.
Осенью и к началу зимы в конец 43 года ситуация а Ленинграде немного улучшилась, но кошек катастрофически не хватало организациям культуры: школам, библиотекам, институтам (среди которых многострадальное хранилище семян академика Вавилова), театрам, музеям (среди которых многострадальный Эрмитаж), а крысы и мыши продолжали прибывать. Не все горожане получили кошек. Спекулянты продолжали продавать котят, хотя меньше ибо боялись НКВД и казни.
Зима 44 года - снятие блокады. Весна 44 года - второй эшелон с кошками
В 44 году стало абсолютно ясно, что советская красная армия идет к победе над фашистами. Уже давно было переломная битва за Сталинград, недавно отгремело танковое сражение на Курской дуге, красная армия освобождала Белоруссию и Украину и готовилась освобождать восточную Европу. В это время генштаб подготовил операцию по окончательному освобождению Ленинграда и отогнанию фашистов от города как можно дальше. 28 января 1944 года фашисты были окончательно отогнаны от Ленинграда со снятием блокады. В феврале и марте власти города занимались срочным восстановлением инфраструктуры, особенно реставрацией поврежденных бомбежками домов и объектов культуры (школы, больницы, институты, театры, музеи, клубы, храмы). В храмы вернули верховые кресты, которые снимали в 41 году по приказу ПВО для маскировки. В город стали завозить настоящее мясо. С рыбой были перебои до 46 года, когда разминировали морские пути. И вот в апреле 44 года начались сборы кошек по всей Сибири. Каждый город давал кошек и их погружали в вагоны. Здесь были кошки из Тюмени, Омска, Иркутска и Новосибирска. На этот раз вагонов, из которых кошки посыпались как горох, не было. Не было и одного эшелона. Каждая группа прибывала отдельно, кошек хорошо кормили в дороге и следили за ними. Прибывали товарные поезда с почтовым вагоном с кошками отдельно из Иркутска, Омска, Тюмени, Новосибирска. По прибытии, домашних кошек передавали в передержки и раздавали в руки жителям Ленинграда. Деревенских кошек передавали организациям культуры и следили, чтобы распределены они были равномерно. Городских, уличных кошек выпустили на улицы Ленинграда. Все проводили организованно. Так летом 44 года в Эрмитаже полностью заменили популяцию кошек. Вместо погибших от морозов зимы 41 - 42 года голубых шартрезов Екатерины Великой теперь были новые здоровые сибиряки, которые могут вынести мороз под тридцать. Часть этих кошек появилась в 43 году из ярославского поезда, когда спешно набили четыре почтовых вагона кошками как горохом и везли их срочно спасать Ленинград от крыс и мышей. Другая часть была отдана организованно с поездов из Тюмени, Иркутска, Омска и Новосибирска на протяжении весны 44 года с апреля по июнь. Так Ленинград был спасен от крыс и мышей и в этом героическую роль сыграли кошки. Кошки совершили свой подвиг на Великой Отечественной войне.
Приложение. Ленинградский маскарадный кот.
Это потомство от смешения оставшихся в живых в Ленинграде тайских кошек и завезенных сибирских котов или наоборот от завезенных сибирских кошек и оставшихся в живых в Ленинграде тайских котов. Как выглядит такой кот? А зачем говорить. Вот он ленинградский маскарадный кот:
