История о том, как тяжёлый диагноз и юридические запреты не смогли разрушить мечту о семье — и как одна женщина добровольно выносила чужих детей, став для их родителей больше, чем просто подругой.
Когда Кевин и Николь Баритини поженились, их мечта была простой и светлой — завести детей. Они не знали тогда, что этот путь окажется тернистым, полным слёз, неожиданных решений и настоящих чудес. Но именно такие истории — на стыке медицины, человеческой храбрости и искренней дружбы — переворачивают представление о семье.
С первых лет брака пара пыталась зачать ребёнка. Тесты, надежды, визиты к врачам — и снова тишина. Ни одной заветной полоски.
«Мы хотели верить, — вспоминала позже Николь, — но каждый месяц чувствовался, как маленькое прощание».
Они не сдавались, пробовали снова, искали способы. Но никто из них не ожидал, как круто повернёт судьба.
Николь жила с тяжёлым диагнозом, о котором знала с шестнадцати. Тогда, подростком, она пришла к врачу с жалобами на усталость, жар и сыпь. Анализы показали критически низкий уровень тромбоцитов — всего 8 тысяч вместо положенных 140 тысяч. Диагноз был редким и опасным: тромботическая тромбоцитопеническая пурпура (ТТП). Болезнь, при которой организм буквально закупоривает себя изнутри тромбами. Без лечения — летальный исход с вероятностью 95%.
Своевременная помощь врачей спасла ей жизнь, и в течение многих лет Николь вела обычную жизнь, принимая поддерживающую терапию. Но когда она обратилась к врачу с вопросом о беременности, её ждала вторая, ещё более болезненная новость: препараты, поддерживающие её в безопасности, были несовместимы с вынашиванием ребёнка. А отменить их — означало подвергнуть риску и свою жизнь, и жизнь малыша.
«Я пришёл с работы, — вспоминал Кевин. — И сразу понял: что-то случилось. Николь просто смотрела в одну точку. А потом сказала: “Врач считает, что мы не можем иметь детей”. Это была такая пустота, которую не описать словами».
Николь могла зачать, но не могла выносить. Это знание разъедало. Они оба переживали утрату того, чего никогда не имели — и это, пожалуй, самая мучительная из потерь. Но остановиться? Нет.
Они заморозили яйцеклетки. Рассматривали усыновление. Но стоимость процесса, юридические и логистические сложности делали его почти недоступным. Тогда они обратились к суррогатному материнству.
Однако Нью-Йорк, где они жили, внёс в эту идею неожиданные коррективы. В штате на тот момент было запрещено оплачивать услуги суррогатной матери. Искать кандидатуру в другом штате? Сложно, дорого и не по сердцу. Хотелось, чтобы та, кто станет носителем их ребёнка, была рядом, по-настоящему близка.
Они начали делиться своей историей с друзьями. И тогда произошло то, чего никто не ожидал. Лианна, давняя подруга семьи, мама пятерых детей, однажды за ужином просто сказала:
«Мы с Шоном, возможно, хотим ещё одного-двух… Но не для себя. Для вас. Я хочу выносить ребёнка для Николь».
Шок, слёзы, объятия.
«Мы смотрели на неё, как на человека с другой планеты», — говорил Кевин. Но это была не фантастика, а самое настоящее проявление доброты.
Лианна прошла медицинские тесты. Всё — идеально. Врачи дали зелёный свет. В июле 2016 года эмбрион, созданный из яйцеклетки Николь и спермы Кевина, был имплантирован.
«Это было чудо науки и любви», — вспоминал доктор Ричард Клейн, акушер-гинеколог. «На приёмы приходили две семьи, четыре человека, и столько эмоций в одном кабинете я видел впервые».
Через неделю — разочарование. Эмбрион не прижился. Николь сжала губы, Кевин держал её за руку, Лианна извинялась сквозь слёзы. Но никто не собирался сдаваться. Врачи предложили второй шанс: двойная имплантация.
Вторую неделю ожидания можно было сравнить с вечностью. И вот, снова кабинет, снова экран УЗИ, снова доктор… И на этот раз — улыбка.
«Вы беременны. И не с одним — двумя!»
Радость, смех, слёзы. Всё сразу. Николь зарылась лицом в плечо Кевина. Он не смог сдержаться — плакал, не стесняясь. Лианна держала их за руки. В этот момент она не просто носила под сердцем детей. Она держала вместе мечту семьи, которую знала двадцать лет.
Беременность прошла без осложнений. На День труда пара сообщила радостную новость семье и друзьям — они ждут двойню. А 10 февраля 2017 года на свет появились Доминик и Лучиана — здоровые, прекрасные, настоящие.
«Это было ощущение, будто мир повернулся к нам лицом, — говорил Кевин. — Когда ты думаешь, что всё потеряно — появляются они. И ты понимаешь: всё только начинается».
Лианна и Шон стали крёстными родителями.
«Я никогда не чувствовала себя одинокой после этого, — говорит Николь. — У меня нет родной сестры, но теперь она у меня есть».
История семьи Баритини стала не только личной победой. Пара начала активно выступать за изменение законодательства. Они сотрудничали с медиками, правозащитниками, политиками — всё ради того, чтобы такие, как они, могли иметь шанс. Чтобы суррогатное материнство стало законным в их родном Нью-Йорке.
«Это не должно быть подвигом, — говорила Николь. — Это должно быть правом. И если кто-то готов помочь из доброты — как Лианна — пусть государство не стоит на пути».
История этой семьи рассказывает нам о том, как любовь, доведённая до крайности, находит выход. Иногда — через других людей. Иногда — через невозможное. Но всегда — к жизни.
Должно ли государство вмешиваться в такие личные решения, как суррогатное материнство? Поставьте себя на место Лианны: смогли бы вы отдать своё тело, чтобы выносить чужого ребёнка? Делитесь своими мыслями и историями в комментариях!