Уважаемый читатель, сегодня я хочу обратиться гравюре 17 века, которая представлена в одной из серий алхимических гравюр в цвете из книги Адама Маклина “Alchemical sequences colored”.
Согласно Маклину, эта гравюра принадлежит книге «Азот» алхимика 16-17 веков Василия Валентина. Итак, гравюра из книги Маклина:
Давайте для начала увидим все символы, которые мы можем здесь найти. Мы видим солнце и луну, видим льва и орла, видим уробороса с головой льва и хвостом в виде головы орла, видим цифру 8 или знак бесконечности.
Давайте попробуем интерпретировать символизм гравюры с юнгиаской точки зрения. В юнгианстве мы относим символ солнца к сознанию, а луну к бессознательному. И тогда мы видим трансформированного уробороса, который в вечности соединяет сознание и бессознательное.
Мы также можем посмотреть на цвета, которые использует Маклин как самый именитый исследователь алхимии нашего времени использует для орла и льва. И тогда мы видим главенство сознания в присвоении (поглощении) силы бессознательного. Эту же приоритезацию мы видим в размерах солнца и луны. Вы можете сейчас сказать, что это просто соответствие физическое пропорции солнца и луны. Однако, если мы обратимся к алхимической традиции, то увидим, что еликое делание или magnum opus в своих описаниях, в основном, содержат соразмерные символы солнца и луны. Для алхимиков эти символы имели равное значение. Приведённая гравюра, скорее, - исключение из правил. Однако, это исключение соответствует видению Юнга в работе с бессознательным. Он считал, что для безопасной работы с бессознательным необходимо иметь крепкое Эго. А крепкое Эго означает хорошую связь с реальностью сознания. Здесь мы двигаемся в терапевтический кабинет, где разворачивается таинство анализа. И мы, как терапевты, всегда должны быть осторожны в стимулировании бессознательного клиента. Зачастую в терапевтическом процессе изначально мы занимаемся укреплением Эго клиента. И лишь после этого двигаемся к познанию бессознательного.
Давайте посмотрим дальше. Мне здесь весьма интересным видится белый орёл, ассоциируемый с луной. Да, мы можем здесь уйти к символизму духа. При этом, Юнг, говоря о духе больше приписывал ему мужскую, так скажем, энергию или сущность. То есть он считал, что духовный рост и духовное развитие стимулируются внутренним духом мужского плана. Возвращаясь же к гравюре, мы видим источником духа луну. Как мы знаем, символ луны ведёт нас к женским энергиям и женскому началу. И тогда мы здесь женский источник духа. Мне здесь вспоминается Нойманн с прекрасной главой о женской духовности и исконным женским трансформирующим началом. И если мы посмотрим на духовное женское начало в птице и мужское сознательное начало в льве, то обратим внимание на ещё один аспект символики гравюры. Птица и лев слиты воедино, они суть одно. И здесь мы приходим к тому, что данный символ мы можем трактовать как алхимического гермафродита в териоморфной форме. (Честно говоря, если бы я не привыкла к символике орла у алхимиков, я бы могла здесь увидеть и лебедя 😊, весьма женственный образ)
И про что это может быть в терапии? И здесь я думаю, что это про самого юнгианского терапевта. Гудхарт пишет, что «реализация [юнгианской терапии] на практике выдвигает к терапевту невероятно высокие требования». Мне кажется, что символ гравюры отражает эти требования. Как терапевту мне важно сохранять «магический круг» терапии, в котором есть место сознанию и бессознательному, но которые собой я обязана держать отдельно, не смешивать их во избежание психотических захватов. Внутри себя я обязана сохранять верховенство сознания при прозрачной границе с бессознательным, которая позволяет проявляться трансформирующему духу интрапсихического, образам из собственного бессознательного по поводу процессов клиента, совместному полю образов (как об этом пишет Шварц-Салант). При этом сила сознания должна быть подобной льву, охраняющему теменос. При этом мой лев должен поглощать и переваривать содержание бессознательного: клиента, совместного поля и своего. Лев должен быть силён, чтобы параллельно отслеживать динамику клиента в реальности, видеть контрпереносные реакции и отделять их от собственных проекций. Безусловно, такое состояние требует от терапевта концентрированной осознанности в восточном стиле, когда готовность к броску сохраняется за счёт расслабленного состояния подобного кошачьему.
Удачи в терапевтической работе и познании своих собственных терапевтических глубин!
Искренне ваша,
Анастасия Малышева
Глубинный психолог
Моя страница на всероссийском сайте психологов Б17: https://www.b17.ru/anastasiya_malysheva/