Одной из последних премьер в Театре Вахтангова стала постановка Сергея Тонышева «Светит, да не греет» по одноимённой пьесе Александра Островского и Николая Соловьёва. Это 13-е обращение вахтанговцев к сочинениям великого русского драматурга.
Тонкий нежный цветок очень просто растоптать, расплющить грубым сапогом. Подобное ему трепетное любящее сердце проще простого уничтожить предательством, грязной скотской похотью …
Удивительно, как легко божье создание превращается в законченную дрянь …
Цель моя – не морализаторство, но уж больно пронзительно сделан спектакль, так, что даже на фоне ставшего для многих привычным падения нравов зал затихает без фривольных смешков и по-настоящему скорбит. Цена-то – человеческая жизнь. Страшно и больно, а, значит, совесть и сочувствие в людях по-прежнему живы, и по-прежнему ярко это в них проявляет театр.
Режиссёр рассказывает, что пьеса попала к нему в особый момент, от близкого человека, и он ею по-настоящему заразился. «Там очень большая внутренняя жизнь, которой, Соловьёв и Островский предвосхитили чеховскую драматургию», - говорит Тонышев.
Да, пореформенная Россия, да, оставшаяся без денег и покровительства, приехавшая из Парижа продать имение помещица, да, скупающие всё у дворян люди второго сословия. Но глубина не в этом, предмет поисков русского писателя – не газетная своевременность, его всегда волнует человеческая душа, с её грязью и возрождением. А потому это так интересно и режиссёрам, и зрителям, ибо каждый хочет понять, кто виноват и как избавиться от страданий.
Островский отлично знает, что корень всяческого зла – не злой рок, а конфликт внутри человека, и более других зол - зависть, тем более ужасная, если козни строятся походя, просто от нечего делать. Вот и здесь цена игры поверхностной, завистливой Ренёвой, вороны, что разворошила тёплое гнездо – гибель невинной девушки. Как просто растоптать цветок …
Можно ли это оправдать каким бы то ни было нервным срывом и, тем паче, капризом неспособной на серьёзную страсть, по её же словам, скучающей барыни?
Сочинением о потаённой жизни людей, о жажде жить, а также ещё об одном, очень знакомом русскому человеку чувстве, называет свою постановку Сергей Тонышев.
Проявив неоднозначность пьесы, «обнаружив её более тонкую ткань, а где-то даже и более жестокую», рассказав известную историю чувственным языком, авторы спектакля помогли поднять со дна зрительской души те подводные камни, что незримо лишают человека радости и восторга от неповторимости жизни.
Так и хочется воскликнуть: «Островский forever!»
КСТАТИ:
«Светит, да не греет» - поздняя пьеса А.Н. Островского, напечатана в 1881 году (до окончания жизненного пути драматурга оставалось всего 5 лет).
Пьеса написана в соавторстве с молодым драматургом Николаем Соловьёвым. Островский всеми силами искал возможность продолжить замечательные традиции русского драматического театра, искреннего, самобытного и основанного на высокой литературе. Поэтому он активно работал с молодыми драматургами, редактировал их пьесы, и, по его словам, на его столе редко когда лежало меньше 5 чужих пьес помимо его собственной. Иными словами, существовала некая неформальная школа Островского. Правда до высот мастера добрались, по словам театроведа Дмитрия Трубочкина, только Соловьёв и Невежин.
Что это были за высоты? По мысли Островского, высшая стадия – это когда учитель и ученик пишут одну пьесу в соавторстве, это - идейное единение. «Светит, да не греет» этому как раз – яркий пример.
