А мы продолжает без долгих вступлений, но хотим предупредить сразу: будет очень много буков.
«Максим не успел ответить. Крючок, долго и безуспешно терзавший стартер, наконец завел машину. Все вокруг затряслось и загремело. Максим махнул рукой, пролез в башню и высунулся наружу. Между танками уже не было никого, кроме гвардейцев. Все двигатели работали, стоял адский рев, густое душное облако выхлопов заволакивало склон. Некоторые танки двигались, кое-где из башен торчали головы, штрафник, высунувшийся из соседней машины, делал Максиму какие-то знаки, кривил распухшую, в синяках физиономию. Вдруг он исчез, двигатели взревели с удвоенной силой, и все танки с лязгом и дребезжаньем одновременно рванулись вперед и вверх по склону».
Итак, первое и важное. Давайте сразу определимся с танками. Это реально довоенное г… железо, которому место на свалке, или что? Судя по описанию состояния танков, их не обслуживали. Но, тем не менее, они исправно работают. Тут мы видим первый прокол. Либо эти танки в плохом состоянии, и в них давно не залезали, либо это исправные танки, которые без проблем завелись и двинулись, даже без прогрева. Причём все!
Второй момент, на который хочется обратить внимание. По словам Максима, танки «все с лязгом и дребезжаньем одновременно рванулись вперёд и вверх по склону». Если к пункту номер один относилось «все», то тут нас интересует «одновременно». Именно это нас смущает. За рычагами – не кадровые мехводы, там уголовники, которые когда-то где-то управляли чем-то подобным. Например, трактором. Кстати, просим заметить, что среди зэка нашли достаточно опытных трактористов. Развитое сельское хозяйство? Ну, или среди танкистов недавно шли серьёзные чистки (на кой, непонятно).
А теперь вопрос. Война была непродолжительной и атомной. Укрепрайоны, типа той же Южной крепости, создавались ДО войны, собственно, как и та техника, которую взрывали каторжники по лесам. Нам кажется очень сомнительным, что эту технику произвели и поставили на вооружение во время войны. Значит, танки, которые фигурируют в данном случае – очень и очень довоенные. Но они работают! Они работают как отлаженные часы, потому что неопытные мехводы их заводят, и они одновременно двигаются в нужном направлении. Не верим, уж простите. Потому что описанная картина возможна, если за рычагами профессиональные водители, а техника вполне себе обслуженная.
«Максим почувствовал, что его схватили поперек туловища и тянут вниз. Он нагнулся и увидел вытаращенные, ставшие идиотскими глаза Гая. Как тогда, в бомбовозе, Гай хватал Максима руками, беспрерывно бормотал что-то, лицо его стало отвратительным, не было в нем больше ни мальчишества, ни наивной мужественности, – сплошное бессмыслие и готовность стать убийцей. Началось, подумал Максим, брезгливо пытаясь отстранить несчастного парня. Началось, началось… Включили излучатели, началось…»
Очень интересно. А почему нет описаний Зефа и Фанка? И опять же, Гай готов абстрактно убивать, а вот Крючок делает своё дело. Вывод – он не хрен с горы. Вместе с остальными мехводами он обучался управлению и проходил соответствующую накачку. Но почему Максим не говорит про выродков?
«Танк, содрогаясь, карабкался на гребень, клочья дерна летели из-под гусениц. Позади ничего уже не было видно за сизым дымом, а впереди вдруг распахнулась серая глинистая равнина…»
То есть они поднялись на гребень? Впереди равнина… Э-э… А откуда они выехали, на гребень чего они поднялись? Танки стояли в лощине на склоне. Лощина, как правило, это бывшее русло реки, долина, по сути. Собственно, эти понятия объединены. Итак, в бывшем русле очень широкой реки стоят танки, они переваливают гребень лощины и выходят на глинистую равнину. Вообще странно, что во влажном климате Саракша есть бывшие русла, но пусть. Пусть тут жарко, и глина иссохшая.
«…и замаячили вдали плоские холмы на хонтийской стороне, и танковая лавина, не сбавляя хода, повалила туда. Рядов больше не было, все машины мчались на перегонки, задевая друг друга, бессмысленно ворочая башнями…»
Ещё одно подтверждение того, что мехводы проходили специальную подготовку. Башни просто так не вращаются, выродкам не до того, чтобы башней крутить. Значит там обычные уголовники в роли наводчиков. А мехводы тогда кто?
Дальше – мы периодически строим геометрию космических стычек. Когда танки могут задеть друг друга? По нашему мнению, в двух случаях. Первый: они идут на минимальном расстоянии друг от друга параллельными курсами. Второй – их курсы пересекаются. Первый вариант кажется малореальным, а второй приведёт к столкновениям. Это на колёсном авто можно черкануть бортом и разорвать дистанцию. Танк тяжёлый, и у него гусеницы, поворот производится не за счёт поворота колёс, на танке лихо не поманеврируешь. Развернуться на месте – да, войти в крутой поворот сложнее, но опытный водитель сможет, а вот бортонуть товарища и обратно – это нет.
«У одного танка на полном ходу слетела гусеница, он волчком завертелся на месте, перевернулся, вторая гусеница сорвалась и тяжёлой блестящей змеёй взлетела в небо, ведущие колеса продолжали бешено крутиться, а из нижних люков выскочили два человечка в сером, спрыгнули на землю и, размахивая руками, побежали вперёд, вперёд, только вперёд, на коварного врага…»
Никогда не видели в живую, как срывается гусянка у танка, только на видео, и это было не так. И уж точно гусянка не блестящая. Но главное: как Максим-то это всё видит? Там вокруг пыль, грязь и танки, танки, танки. Кто-то привирает. Весьма откровенно притом.
«Блеснул огонь, сквозь лязг и рев звонким треском прорвался пушечный выстрел, и сразу все танки принялись палить, длинные красные языки вылетали из пушек, танки приседали, подпрыгивали, окутывались густым черным дымом нечистого пороха, и через минуту все затянуло черно-желтой тучей».
Снаряды в танках всё-таки есть. А кто палит из бессмысленно вращающихся башен и главное – куда?
«…а Максим все смотрел, не в силах оторвать глаз от этого грандиозного в своей преступной нелепости зрелища, терпеливо отдирая от себя цепкие руки Гая, который тащил, звал, умолял, жаждал прикрыть своей грудью от всех опасностей… Люди, заводные куклы, звери… Люди».
А-а, понятно! Максим торчит из люка! А как иначе он всё это мог увидеть? Но на что он смотрит? Там то пыль, то сизый дым, то чёрно-жёлтая туча…
«Потом Максим опомнился. Пора было отбирать управление. Он спустился вниз, мимоходом похлопал Гая по плечу – тот забился в восторженной истерике – цепляясь за какие-то металлические скобы, огляделся в тесном шатающемся ящике, чуть не задохнулся от газолинового смрада, разглядел мертвенно-бледное лицо Фанка с закаченными глазами, Зефа, скорчившегося под снарядным ящиком, оттолкнул преданно жмущегося Гая и пролез к водителю».
Там свет, что ли, горит? Ах, да, Максим у нас всевидящий. Но как идёт, как идёт, как будто там коридоры есть. И наконец-то Зефа с Фанком заметил.
«Крючок держал рычаги на себя и изо всех сил поддавал газу. Он пел, он орал таким дурным голосом, что его было слышно, и Максим даже разобрал слова "Благодарственной песни". Теперь надо было как-то утихомирить его, занять его место и отыскать в этом дыму удобный овраг, или глубокую рытвину, или какой-нибудь холм, чтобы было где укрыться от атомных взрывов… Но получилось не по плану. Как только он принялся осторожно разжимать кулаки Крючка, закоченевшие на рычагах, преданный раб Гай, увидевший, что его господину оказывается неповиновение, просунулся сбоку и страшно ударил ополоумевшего Крючка огромным гаечным ключом в висок. Крючок осел, размяк и выпустил рычаги».
Больше стекла богу стекла! Это типа психологические страдашки героев, проблема выбора и всё такое? Не, описано классно. Но! При таком управлении танки, бахнувшись бортами, обязательно выйдут из строя или изменят курс. Причём в разные стороны. И второй момент – у Крючка руки на рычагах. Интересно куда они поехали после того, как Максим взялся разжимать его пальцы?..
«Максим, рассвирепев, отшвырнул Гая в сторону, но было уже поздно, и не было времени ужасаться и сострадать. Он оттащил труп, уселся и взял управление.»
А… Отшвырнул Гая, оттащил труп, а танк тем временем… И вообще, там «отшвырнул» – значит треснул башкой о броню. Друзья, а что будет делать танк, потеряв водителя? Машина снизит ход, меняя направление в зависимости от рельефа дороги, и в результате заглохнет (на ручке), ну, или встанет, уперевшись во что-то (на автомате) – если брать идеальное развитие событий. А как танк себя поведёт?
Дальше вообще начинается что-то невообразимое. Собственно, Максим все это выдаёт для людей, даже в кино войну не видевших…
«В смотровой люк почти нечего не было видно: небольшой участок глинистой почвы, поросшей редкими травинками, и дальше – сплошная пелена сизой гари. Не могло быть и речи – найти что-нибудь в этой мгле. Оставалось одно: замедлить ход и осторожно двигаться до тех пор, пока танк не углубится в холмы».
Зачем снижать ход? Чтобы получить в корму? По вам не стреляют, горящие танки либо на минах подорвались, либо под огонь собратьев попали. Мины он объехать вообще не в состоянии...
«Впрочем, замедлять ход тоже было опасно. Если атомные мины начнут рваться прежде, чем он доберётся до холмов, можно ослепнуть, да и вообще сгореть…»
Мины – из миномётов или под гусеницами? В обоих случаях скорость движения особо не влияет на вероятность смерти. И что значит – раньше? Если мины в земле, они станут рваться не раньше, чем на них наедут. А если из минометов, то тоже – не раньше, чем танки достигнут определённого места.
«Танк проскочил через густую струю черного дыма: слева кто-то горел. Проскочили, и пришлось сразу круто свернуть, чтобы не наехать на мёртвого, расплющенного гусеницами человека».
Смотрите! Какой я хороший, я даже мёртвого человека объехал, не стал давить! Да-да, конечно. Вот только вы, Максим только что говорили, что в смотровой люк ничего не видно, так как вы грязное тело на грязной земле рассмотрели? Из танка… Ну-ну.
«Вынырнул из дыма и скрылся покосившийся пограничный знак, за ним пошли изодранные, смятые проволочные заграждения. Из неприметного ровика высунулся на миг человек в странной белой каске, яростно потряс вздетыми кулаками и тотчас исчез, словно растворился в земле».
Да ладно! Даже это заметил! Мы честно читаем, не забегая вперёд. Интересно, а из местного варианта РПГ в корму потом прилетит? Или хотя бы граната?
«Дымная пелена впереди понемногу рассеивалась, и Максим увидел бурые круглые холмы, совсем близко, и заляпанную грязью корму танка, ползущего почему-то наискосок к общему движению, и еще один горящий танк».
Ну как «почему»? Потому что мехвод ничего не соображает... или как раз соображает и не хочет, как товарищ, огрести. Ведь кто-то танк подбил, и этот кто-то тут рядом. Вообще, странным образом меняется обзор из танка: то это «небольшой участок глинистой почвы», то Максим видит бурые круглые холмы, причём совсем близко, то есть угол обзора весьма приличный, а то вообще замечает и объезжает покойника.
«Максим отвернул влево, целясь машиной в глубокое, заросшее кустарником седло между двумя холмами повыше».
Никого не удивляет, как лихо Максим управляется с танком? Вообще-то этому надо учиться, как говорят. Танк, конечно, не самолёт, но это не атомный танк. Другое управление, другое поведение. И тем не менее, Максим лихо давит на педали и дёргает рычаги. Ему бы на танковый биатлон, цены б ему не было.
«Он был уже близко, когда навстречу брызнул огонь, и весь танк загудел от страшного удара. От неожиданности Максим дал полный газ, кусты и облако белесого дыма над ними прыгнули навстречу, мелькнули белые каски, искаженные ненавистью лица, вздетые кулаки, потом под гусеницами что-то железно затрещало, ломаясь, Максим стиснул зубы, взял круто вправо и повел машину подальше от этого места, по косогору, сильно кренясь, едва не переворачиваясь, огибая холм, и въехал, наконец, в узкую лощину, поросшую молоденькими деревцами. Здесь он остановился».
Что это было? Снаряд, РПГ? Расчёт противотанкового орудия? Вообще, если предположить, что хонтийцы готовились, а они готовились, то довоенные танки Империи вызывают уважение. Попадание танк выдержал, и попадание это – практически в упор. Бронирование у него похлеще «Тигра», похоже. Но зачем Максим полез на батарею? Ведь вполне очевидно, что именно там находится замаскированная позиция. Нам преподносится всё так, как будто он хотел спрятаться. А вот и нет. Это единственно верное решение: пойди он в обход – подставил бы борт и тогда точно каюк. Да-да, дурачок из ГСП...
«Он откинул передний люк, высунулся по пояс и огляделся. Место было подходящее, со всех сторон танк обступали высокие бурые склоны. Максим заглушил двигатель, и сразу же Гай завопил хриплым фальцетом какую-то преданную чушь, что-то нелепо рифмованное, какую-то самодельную оду в честь величайшего и любимейшего Мака, – такую песню мог бы сочинить о своем хозяине пес, если бы научился пользоваться человеческим языком».
А излучение все еще действует, похоже. И обратите внимание, как качественно Максим обработал Гая. Несмотря на их психологическую накачку, Гай всё так же предан Максиму и не очень рвётся убивать хонтийцев.
«– Замолчи, – приказал Максим. – Вытащи этих людей наружу и уложи возле машины… Стой, я еще не кончил! Делай это осторожно, это мои любимые друзья, наши с тобой любимые друзья…
– А ты куда? – спросил Гай с ужасом.
– Я буду здесь, рядом.
– Не уходи… – заныл Гай. – Или позволь, я пойду с тобой…
– Ты меня не слушаешься, – строго сказал Максим. – Делай, что я приказал. И делай осторожно, помни, что это наши друзья…»
Ну да, находясь в тылу врага, надо выполнить рекогносцировку, а второго дееспособного бойца проинструктировать, чтобы он аккуратно вынес из танка товарищей и уложил у танка, и обязательно напомнить, чтобы делалось это осторожно, чтобы им не навредить. Ведь противник дурак, и он не заметил прорвавшийся танк. В ближнем вражеском тылу, около передовой, вообще очень безопасно, особенно без оружия.
«Они лежали рядком: белый до синевы Фанк, похожий на мертвеца, скорченный постанывающей Зеф, вцепившийся грязно-белыми пальцами в свою рыжую шевелюру, и весело улыбающейся Крючок с мертвыми глазами куклы. Приказ был выполнен в точности. Но Гай, весь ободранный, весь в крови, тоже лежал поодаль, отвернув от неба обиженное мертвенное лицо, раскинув руки, и вокруг него трава была смята и затоптана, и валялась сплющенная белая каска в темных пятнах, а из развороченных кустов торчали еще чьи-то ноги в сапогах. Массаракш… — пробормотал Максим, с ужасом представив себе, как здесь несколько минут назад схватились насмерть два рычащих и воющих пса, каждый во славу своего хозяина…
И в этот момент та, другая Сила нанесла ответный удар».
Ну вот и всё, эпопея Гая закончилась. Максим прямо-таки переполнен горем, он рвёт на себе волосы, потому что из-за него погиб его единственный настоящий друг, с которым они прошли огонь, воду и медные трубы. Похоже? Да не очень. Знаете… К нас только два варианта. Нет, три, причём третий наиболее вероятен. Первый – Максим страшный лицемер, Гай был для него всего лишь инструментом, как и все остальные вокруг. Как тот же Крючок, Зеф, Вепрь. Второй – Максим солдат, привыкший терять друзей и товарищей. Ну, и третий вариант – первый и второй вместе взятые. Нет и не было никакого мальчишки-чудака из ГСП, есть боец, суперчеловек, идущий к своей цели и выполняющий поставленную задачу.
«Максиму этот удар пришелся по глазам. Он зарычал от боли, изо всех сил зажмурился и упал на Гая, уже зная, что он мертв, но стараясь все-таки закрыть его своим телом».
Поздно пить боржоми, когда почки отказали. Скорость света выше, чем скорость движения век. Да и веки – не та преграда чтобы защитить глаза от вспышки атомного заряда. Тут есть вопросы, конечно, с какой стороны был взрыв. В моменты вспышки Максим не был у тела Гая, то есть не наклонялся. Если он не смотрел на вспышку, то слепота не столь фатальна, скорее всего, она продлится от нескольких минут до часов. В среднем, зрение частично возвращается через пять минут, если человек не фокусируется на вспышке или не смотрит в её сторону.
«Это было чисто рефлекторное – он ни о чем не успел подумать и нечего не успел ощутить, кроме боли в глазах, – он был еще в падении, когда его мозг отключил себя».
И это очень точно. Рефлекс защитить товарища. Рефлекс, а не сознательное действие, направленное на выполнение задачи. Это тоже выдаёт в нем солдата.
Итак, Максим ослеп, скорее всего, навсегда – «удар пришёлся по глазам». Учитывая регенерацию, возможно, он сможет восстановить зрение, но вряд ли вот прям сразу. Но…
«Когда окружающий мир снова сделался возможным для человеческого восприятия, сознание включилось снова. Прошло, вероятно, очень мало времени, несколько секунд, но Максим очнулся, весь покрытый обильным потом, с пересохшим горлом, и голова у него звенела, как будто его ударили доской по уху. Все вокруг изменилось, мир стал багровым, мир был завален листьями и обломанными ветвями, мир был наполнен раскаленным воздухом, с красного неба дождем валились вырванные с корнем кусты, горящие сучья, комья горячей сухой земли. И стояла болезненно-звенящая тишина. Живых и мертвых раскатило по сторонам. Гай, засыпанный листьями, лежал ничком шагах в десяти. Рядом с ним сидел Зеф, одной рукой он по-прежнему держался за голову, а другой прикрывал глаза. Фанк скатился вниз, застрял в промоине и теперь ворочался там, терся лицом о землю. Танк тоже снесло ниже и развернуло. Прислонясь к гусенице спиной, мертвый Крючок по-прежнему весело улыбался…»
Финита ля комедия. Очередное доказательство, что всё, рассказанное в данном эпизоде – мягко говоря, не совсем правда. Тут есть несколько моментов, но мы остановимся только на одном: «Танк тоже снесло ниже и развернуло. Прислонясь к гусенице спиной, мёртвый Крючок по-прежнему весело улыбался…». Ударная волна снесла и развернула танк. Мы никогда не видели, и, надеемся, не увидим последствий воздействия ударной волны, способной снести и развернуть танк массой 40-60 тонн... Но мы почему-то уверены, ни Зеф, ни Фанк, не выжили бы. И – да, можно было бы говорить про окопы, неровности рельефа, но танк был там же, и его снесло, и развернуло. Ну и последнее – ударная волна откуда взялась? Максим, с танком и товарищами, был закрыт склонами холмов, или ядрен батон взорвался где-то рядом? Да нет, тогда бы все умерли. Но они не умерли, значит взрыв был где-то далеко.
Последующая истерика Максима – запоздалая и походит на нервный срыв в результате пережитого ядерного удара. А может, совесть наконец проснулась, хотя это вряд ли.
Ну что, Максим говорит неправду или не всю правду. Хонтиец в белой каске появился очень вовремя, непонятно – почему он не стрелял. Может, боялся задеть тех, кого Гай вытаскивал из танка? Почему он вообще был один? Почему Максим оставил безоружного Гая? Почему между ними приличное расстояние?
И, кстати. Похоже, у Максима был план. Он отстранил от управления мехвода, чтобы повести танк в нужном направлении. Он остановил танк в идеальном месте для того, чтобы вынести атомный взрыв: «Место было подходящее, со всех сторон танк обступали высокие бурые склоны». Он знал примерное время взрыва и успел покинуть НП вовремя. Собственно прикинуть время взрыва не сложно, видя движение танков и зная где мины. Интересно, откуда? Да Максим в общем-то и сам про план говорил. Даже смерть Гая нас не удивила. Парень должен был умереть. Свидетель в данном случае – не очень хорошо, скорее, наоборот, очень плохо. Начни Гай рассказывать о похождениях с Максимом, а они вместе были почти всегда, возникло бы много вопросов к Максиму. Так, что… Белая каска появилась как нельзя вовремя.
Продолжение следует.