Всё чаще слышу в последнее время, что Никита Михалков когда-то был гениальным режиссёром, но со временем, мягко говоря, «испортился».
Есть мнение, что Михалков «закончился» на своем первом фильме. Иные считают, что «действительно кончился» Никита Сергеевич на фильме «12». Для меня же Михалков не заканчивался никогда. Для меня режиссер Михалков — это явление. Мастер. Не хочу касаться его выступлений в политическом поле, тонкого шутовства и словесной эквилибристики в светских салонах. Это не так интересно, хотя, надо признать, выпуски его «Бесогона», в частности там, где он, например, аккуратно и тонко раскатывает Сарика Андреасяна по столу, больно, но красиво — я бы принудительно показывала тем адептам либерализма, кто принял сторону этого кавээнщика-бракодела.
Рекомендую. Посмотрите, если не видели.
https://vkvideo.ru/video-26662151_456245309
Но сегодня не о блогерской карьере Михалкова, сегодня я предлагаю взглянуть на другого, малоизвестного Михалкова.
Буквально на днях я совершенно случайно наткнулась на один фильм из советского, раннего периода. До этих пор я и понятия о нём не имела. И клянусь — не пожалела. Как мне кажется, это самая его недооцененная вещь.
«Без свидетелей» (1983 г).
Камерный, минималистичный, сжатая пружина драмы постепенно раскручивается в вакууме замкнутого пространства. В главных ролях Михаил Ульянов и Ирина Купченко. Я бы назвала эту ленту по-брессоновски аскетичной. Сюжет основан на пьесе Софьи Прокофьевой «Беседа без свидетелей». Изначально готовилась постановка в театре, но в итоге стала полноценным кинопроектом.
Она: «Ну как нас бросают наши мужья. Если посмотришь, у всех одно и тоже».
Он: «Но я же нашел в себе силы. Так и сказал. Мол так и так, у меня другая, извини».
Она: «Тебя не стало, но мне-то показалось, что не стало и меня...»
Он: «Я создан для другого»
Буквально с первых кадров, помимо визуального минимализма, который так ценил Тарковский у Робера Брессона, можно уловить и мотивы Ингмара Бергмана — душераздирающая драма, сокрушительная буря без каменных масок на лицах.
Действие происходит в двухкомнатной квартире и задействованы всего двое. Он и Она. У них нет имен. Но с первых минут очевидно, что это бывшие муж и жена.
В один из вечеров, как уже, видимо, не раз в течение девяти лет после развода, мужчина появляется на пороге квартиры бывшей жены. Он ведёт себя как дома — его руки, тело помнят здесь каждый сантиметр пространства; то выпьет, то что-то съест, то по-хозяйски вальяжно разваливается на диване, то суетливо, между прочим, вспоминает о друзьях семьи. Увлечённо рассказывает о своей нынешней семье: о тесте-академике, жене Светке и о их прекрасной дочурке Наташе, так трогательно играющей Дебюсси в таком ещё нежном возрасте.
На протяжении картины они выясняют отношения и периодически, поочерёдно обращаются к зрителю, непосредственно через объектив камеры. Очень интересный приём, хотя, возможно, и не новый.
Повествование разбавляют черно-белые снимки из семейного альбома, как осколки прошлой жизни. Показано это мастерски, психологически тонко, что особенно впечатляет на фоне скудного художественного пространства.
Постепенно появляется ясность, что у мужчины есть определённая цель визита. Бывший муж пытается выяснить про некое письмо. Оно было написано им много лет назад анонимно вместе с его другом, как донос на начальника. Прошло время, карты на зелёном сукне бытия слегка смешались, и на сегодняшний день этот начальник является никем иным, как новым мужчиной бывшей жены. Зовут его Валентин.
Постепенно, реплика за репликой, раскрываются новые подробности и детали судеб.
Герою Ульянова (Он) очень важно, чтобы об этом письме-доносе не узнал Валентин, ибо это может сделать болезненное «фаталите» его дальнейшей карьере.
Казалось бы, много ли можно выжать для полноценного метра из всего одной локации — квартиры? Михалков выжал. Он постарался заполнить пустоту тесной московской жилплощади внутренним смыслом, что, в общем-то, характерно для советского кино тех лет. В первую очередь это игра актёров. Именно она увлекла, я не могла оторваться ни на минуту.
Обращение к зрителю напрямую, через камеру, глаза в глаза — оказывает странный эффект вовлеченности, соучастия. Они будто спускаются в партер, к тебе, и изливают душу. Как будто на тесной кухоньке за чашкой чая, где за слоями дыма не видно лица, а за окном уже почти рассвет. Бесподобная честность, откровенная исповедь. Без прикрас. Плюс световые эффекты. Смотришь и действительно веришь, каждой правде, с двух сторон; со своим мотивом, каждый герой объясняет себе сам и нам свои поступки, эмоции, делятся своим. Кому же достанется больше симпатии? Покорной и кроткой, или же циничному, расчётливому ублюдку?
Михаил Ульянов без сомнения — уникален. Возможно и правда, все великие актёры отличались тем, что играли, прежде всего, самих себя. Он живёт в кадре, каждую минуту, как дышит. Купченко абсолютно ничем не уступает и вместе они создают на экране великолепный актёрский дуэт. Сценарий — основа, но в данной картине главное то, чем держит интерес зрителя режиссер на протяжении полутора часов — тонкая психологическая дуэль персонажей, их постепенная трансформация.
Он — эмоционально незрелый, с огромным внутренним комплексом неполноценности. Трусливый, одинокий, давно позабывший семейное счастье и, пожалуй, никогда не знавший любви. Его волнует только карьера, статус, социальное положение и зарплата. То есть, всё то же гипотетическое «корыто». Ради этого он готов падать дальше, настолько, насколько это будет необходимо. Слой за слоем с него слетает шелуха, искусственный лоск, постепенно обнажая нутро чудовища. Из обаятельного весельчака персонаж на глазах превращается в эгоистичного нарцисса. С каждой сценой наружу выходит глубинная, изначальная низость, зловонная основа его личности. Отдельные детали, штрихи и нюансы только подчёркивают мелкий пошиб его натуры: например, он придирчиво сравнивает размер своей обуви с обувью Валентина, пытаясь найти плюсики в свою карму даже в этом. Можно бесконечно пересматривать, как всё это филигранно исполняет Ульянов. Любопытно, — чтобы усилить эффект моральной деградации героя, гримёры постепенно и искусно визуально увеличивали ему череп и зубы.
Она — кроткая, мягкая, покорная. Светлая и искренняя женщина. В прошлом она с трудом пережила измену мужа и последующий развод. Безусловно человек созависимый, много лет терпеливо относилась к визитам бывшего мужа и его равнодушного отношения к их сыну Димке. Но она готова к преодолению, она может и хочет двигаться дальше.
То есть, две противоположности. На контрасте характеров вырисовываются два пути, двух некогда близких людей: один полностью потерялся и не знает в какую сторону ему грести дальше; и другой (Она) — пусть через страдания, но она находит свое счастье и точно знает, что ей нужно.
Самое интересное, это КАК бывший муж думает. Как он размышляет и выстраивает свои логичные цепочки. Будто в микроскоп можно наблюдать отвратительное шевеление тёмной гадости на его дне. Он в принципе не способен поверить и понять, что жена действительно не знает ничего про письмо. Что она действительно не хочет его возвращения в семью, она искренне любит своего сына, который приходится ей по крови не родным. Но ради него она готова на жертву: поддавшись шантажу со стороны бывшего мужа, отказаться от личного счастья с Валентином ради того, чтобы не травмировать сына. Чтобы уберечь сына от той «правды», которую грозится рассказать ему бывший муж.
Он все непрерывно накручивает себя, убеждает, что Она хитрит, играет, что это такая ловушка, хитрый план. Он в принципе не способен поверить в простую честность, искренность, он не знает, как это, как это работает — ведь подобные чувства, в его понимании, очень плохо монетизируются в современном мире. То есть он потерял в себе все человечное, то самое едва уловимое отличие от скотины, так называемую «нормальность», его мозг не способен принять простые людские истины, чувства.
Даже прожив с Ней семь лет, он так и не понял её, просто не смог. Не сумел. Слишком мелкая душонка. Слишком «рождённый ползать» рядом с простой, чистой женщиной, сумевшей устоять перед собственным эго. Как мне кажется, задача режиссёра была еще и в том, чтобы показать вот этот Крест обычных людей. Как тихо, молчаливо и безропотно одни несут его, не теряя лица и человеческого достоинства, а другие...
А другие ломаются уже в начале пути.
Михалков использовал западный метод постановки. Он снимал в хронологическом порядке, чтобы ему, актёрам и всей съёмочной группе было легче следить за развитием событий и динамикой. Снимал долгими дублями, давая актерам возможность максимально раскрыться в кадре. Плюс звуковые и цветовые спецэффекты, они всегда помогают усилить ту или иную сцену, придать акцент, интонацию. Например, музыка из комнаты Димы, — по ней легко можно угадать время, в котором происходит действие. Особенно хочется отметить мастерство оператора. Буквально несколько квадратных метров, «каменный мешок» я — и столько интересных находок, ракурсов и таких кадров.
Обилие крупных планов, как уже говорила, поневоле отсылают к произведениям Бергмана: «Персона », «Осенняя соната», но это не создаёт ощущения копирования, эпигонства. В целом кино сделано и подано самобытно, с собственным вкусом и стилем, с узнаваемым авторским почерком. Возможно, в раннем периоде творческого пути Михалков в чём-то и использовал приёмы известных мастеров — кто же без греха! — но мне показалось, что именно в этом фильме характеры двух людей Михалков смог изобразить намного ярче, чётче и глубже, чем это смог бы сделать тот же Бергман. То есть подражая всемирно признанному авторитету в мире кино, он смог создать даже в чём-то лучшую картину. Сделать так, что я не могла оторваться на пару минут от экрана.
Самое главное — фильм и сегодня смотрится свежо. Кино о судьбах — кто предложит что-то более интересное? Тема преодоления внутренних демонов, поиска себя, приобретения как и потери духовных жизненных ориентиров,— не устаревает.
Резюме.
Счастье у каждого своё, как и путь. Путь долгий, извилистый, тут главное понять, что в приоритете, что первичное. Материальное или духовное. На контрасте двух персонажей ярко видно, к чему приходит каждый по итогу. Он — сделавший ставку на материальное, не способный любить даже себя. Она — а вот у неё есть смысл: сын Дима, дочь Ирина, и будущее с любимым человеком.
«— Ты знаешь, Валя, мне кажется, что у каждого человека в его душе звучит тихий-тихий звук, его нота. Это звук его единственности, его существа, его сути. И вот если звучание совершаемых человеком поступков не совпадает с этим звуком, с этой нотой, человек не может быть счастлив...»
Автор: Nina Yasnovskaya для Альтерлит