Начало рассказа можно прочитать ниже:
Ну здравствуй, Родина… Как много в этом слове отозвалось во мне!
Москва встретила меня не сразу. Как и положено, сначала — Шереметьево. Этот странный, вечно полупереходный мир между странами и состояниями. Вроде и летела не ночью, но состояние не стояние, как всегда после долгого перелета и смены часовых поясов. Аэропорт — это как пролог к пьесе: ты ещё не дома, но уже и не в пути. Я шагала по длинным коридорам, ловила взглядом таблички на русском, слышала объявления с характерным акцентом диспетчера. Внезапная волна запахов — кофе, парфюм, дезинфекция и чужие чемоданы. Смешанный аромат дороги и аэропорта.
Паспортный контроль прошла быстро, пограничница даже мельком улыбнулась, пожелала удачи. Но багаж, конечно, немного подвел и прибыл последним. Я стояла у ленты, прислонившись к тележке, наблюдая за чемоданами и за людьми. Пожилая женщина обнимала внучку — та, видно, прилетела из-за границы, сверкая накладными ресницами. Молодой парень с рюкзаком звонил кому-то: «Мам, я тут… уже в Москве». И вдруг я поймала себя на том, что хочу тоже кому-то сказать эти слова. «Я в Москве». Написала сообщение родителям, что добралась и жду такси.
Таксист был словоохотлив и добродушен. Лет пятидесяти пяти, с такими выразительными бровями, что хотелось задать вопрос, не работает ли он в театре.
— Девушка, в гости или по работе? — спросил он с улыбкой.
— И то, и другое, — ответила я. — Командировка. Запускаем новый гипермаркет.
Он взглянул в зеркало, прищурился с уважением.
— Серьёзно! Ну тогда с возвращением.
Я не была расположена к разговору, таксист включил тихую музыку и я начала глазеть по сторонам.
И мне в этот момент вдруг стало по-настоящему тепло. В этом простом «с возвращением» была вся суть происходящего. Будто я действительно возвращалась не на проект, а домой.
В Москве мне предстояло жить несколько месяцев, налаживать быт, полностью переходить на русский язык и осваивать город. Дома мы всегда говорили по-русски, это по началу, чтобы быстрее освоить новый язык, бабушка не разрешала родителям говорить со мной на родном языке. Поэтому русский не забылся, но немного закостенел, слова выбивались и не так плавно всплывали по ходу разговора. Ничего, всему свое время, разговорюсь.
Москва — город, где я провела лишь раннее детство. Воспоминания — обрывки: мама ведёт меня за руку по снежному тротуару, папа поднимает на плечи у Красной площади, бабушка учит лепить пельмени и каждый раз говорит: «А теперь спрячь секрет — один с солью, кто найдёт, можно загадать желание».
Я вернулась не к улицам города детства, а к этим голосам, к памяти, которая дремала до нужного момента.
Служебная квартира оказалась в новостройке у «Котельников». Метро, магазины, новый гипермаркет, где мне предстоит работать несколько месяцев, все рядом. 10 минут и ты на работе. Хорошо что лето, тепло. В квартире были белые стены, встроенная кухня, серый диван и высокий потолок. Казалось бы, ничего особенного. Но именно эта простота — не перегруженная, не пытающаяся произвести впечатление — сразу дала мне ощущение покоя, все-таки привычка немецкой сдержанности вошла плотно в мою жизнь.
С этого момента начиналось моя новая полоса в жизни, в России.
На следующий день я поехала к тётушке Маргарите. Мамина младшая сестра. Мы не виделись лет десять, но узнали друг друга мгновенно.
— Ой, Каролиночка, какая ты взрослая!— и прижала к себе, как будто старалась передать через объятие всё тепло, накопленное за годы разлуки. Мы часто общались, но в основном по видеосвязи, были в курсе дел друг друга, но личное общение, конечно, ни с чем не сравнится. Я почувствовала, как всё напряжение последних дней потихоньку вытекает из меня, я переживала как встретит меня Москва.
У неё в квартире было почти также как в моем детстве: запах корицы и варенья, цветастая скатерть, вязанные прихватки, старый комод с фарфоровыми статуэтками.
— Ты есть-то будешь или опять эти ваши немецкие диеты? — спросила тётя с прищуром.
— Буду. Всё. Даже селёдку, — рассмеялась я.
И правда — селёдка, пирог с капустой, баранки, печенье со сгущёнкой…
— А помнишь, как ты у нас в детстве пела «Катюшу» на табуретке? — спросила она.
Я засмеялась. Конечно, нет. Но теперь, почему-то, захотелось снова спеть. Вслух. Просто так.
— Зачем тебе эта Москва, Каролиночка? — спросила тётя. — У вас же там всё хорошо устроено.
Я замолчала.
— Понимаешь, это предложение случилось так вовремя, я почти забыла ради чего работаю и чего то достигаю, замкнутый круг. Это не только работа. Это возможность понять кто я на самом деле, чего хочу и к чему стремлюсь. Мозг, вырванный из привычной среды, начал по другому мыслить и привычные ранее вещи сейчас вызывают дискомфорт. Просто пришло время разобраться в себе по-настоящему.
Она кивнула. Поняла без слов.
На следующий день был мой первый рабочий день. Комфортная одежда, ноутбук и я готова к новым свершениям. Готова? Да, за исключение небольшого мандража, переживаю.
На стройке меня ждали. Сначала сдержанно, даже настороженно. Команда разношёрстная: местные менеджеры, логисты, специалисты по коммуникациям, рабочие в касках.
— Директор по процессам, — представили меня.
Кто-то насторожился.
— Немка? — переспросил кто-то.
Я улыбнулась.
— Можно просто Каролина.
Неловкая тишина. А потом один из парней, Алексей, логист с модной причёской и хитрыми глазами, шепнул коллеге:
— Ну, нормальная вроде.
Постепенно мы начали выстраивать процессы, гипермаркет был почти достроен, оставались только небольшие согласования с разными отделами. Я проводила встречи, составляла схемы, искала «узкие места». Вечером записывала: «Марина — отвечает за поставки, не слышит команду — нужна поддержка». Или: «Игорь — инженер, любит порядок, но устаёт от хаоса». Я не просто строила процессы — я собирала команду с которой мне предстояло работать. Каждый со своим набором личностных и профессиональных качеств, к каждому необходимо найти подход и настроить в команду.
На одной из встреч менеджер из отдела маркетинга — мужчина с голосом, как будто гравий ел на завтрак, — сказал:
— Каролина, ну честно… Вы правда верите, что можно тут всё наладить?
Я посмотрела на него.
— А у нас есть другой вариант?
Он засмеялся и с тех пор стал звать меня «Командирша». С уважением, без перебора.
Выходные я проводила с тётей. Мы ездили на Арбат, бродили по центру, заходили в маленькие кафе, где пахло свежим хлебом, выпечкой и кофе. Один раз мы встретились с её подругой детства.
— Это Каролина, дочь моей сестры Лены— представила тётя.
— Ах, так ты та самая? Ты у нас в доме на пианино бренчала! — воскликнула подруга.
Я кивнула, и вдруг что-то внутри защемило. Так это было давно, и до этих слов я и не помнила ни пианино, ни эту женщину. Детство….
В метро я услышала голос — бабушкин, словно издалека:
— Не переживай, Каролиночка — ты со всем разберешься!
И сразу на душе стало спокойно и легко.
По вечерам я открывала окна, и московские огни отражались в стекле, как отдельный мир. Я пила чай, слушала тишину и думала: «Как здорово, что жизнь предоставила мне шанс приехать на Родину и пожить здесь, что-то понять о себе».
Каждый день я видела, как меняется гипермаркет, почти полностью готовый к встрече товаров и людей, заставлял всю команду ускорять процессы. Сроки поджимали, мы не успевали.
Я училась заново говорить на родном языке без перерыва, мозг кипел первые дни, потом стало легче, адаптировался.
Дни сменяли друг друга, новая команда работала слаженно и вот настал день открытия дверей нового гипермаркета. Но что-то пошло не по плану…..
Продолжение следует…