Недавняя публикация рассекреченных архивов КГБ, связанных со строительством и последующей трагедией на Чернобыльской атомной электростанции, вызвала настоящий резонанс. Эти документы, десятилетиями находившиеся под грифом "секретно", открывают шокирующую картину – за холодной отчетностью и сухими формулировками кроется цепь решений, халатностей и нарушений, которые в конечном итоге могли привести к одной из самых страшных техногенных катастроф XX века.
Впервые мы можем заглянуть в 1970-е – годы, когда гигантская стройка Чернобыльской АЭС набирала обороты. Эти документы – не просто архивные свидетельства, а прямые доказательства системного пренебрежения техникой безопасности, технологическими регламентами и, в конечном счёте, человеческой жизнью.
Документ №1: 2 апреля 1973 года — первые тревожные звоночки
«На строительстве Чернобыльской АЭС имеют место случаи нарушения технических норм…»
Докладная записка, подписанная начальником управления КГБ по Киевской области, уже в начале 1973 года указывала на вопиющие нарушения при заливке фундамента блока Г. После снятия опалубки были обнаружены раковины в бетоне — признак плохого уплотнения. Арматура была использована не того диаметра и прочности, а на чертежах просто "подчищали" проект, чтобы скрыть несоответствия.
Более того, арматура, предусмотренная проектом (сталь А3 диаметром 28 мм), была заменена на менее прочную (А2). Это уменьшало запас прочности несущих конструкций. Такие ошибки на уровне фундамента — это как трещины в сердце: долго могут быть незаметны, но в критический момент всё рушится.
Документ №2: Гидроизоляция — мина замедленного действия
Следующая докладная записка раскрывает ещё один ужасающий факт — некачественная гидроизоляция под главным корпусом. Битум, использовавшийся для изоляции, размягчался уже при 45–60°C, в то время как по проекту допускалась температура не ниже 80°C. Представьте себе: АЭС, где происходят термоядерные процессы, и под ней — тающая изоляция!
Отсутствие ограждений вокруг площадки позволяло свободно проникать посторонним лицам, а случаи хищений стройматериалов фиксировались постоянно. Безопасность — физическая и технологическая — оставалась просто на бумаге.
Документ №3: 1978 год — замалчиваемые катастрофы на горизонте
«Отдельные руководители сознательно идут на грубейшие нарушения…»
К декабрю 1978 года, когда строительство шло полным ходом, в рапортах уже звучали прямые предостережения: нарушения на участках могут привести к чрезвычайным происшествиям при эксплуатации реактора. Стеновые панели, лестничные клетки, колонны — всё монтировалось с недопустимыми отклонениями.
Косоуры лестниц — их несущие элементы — были установлены с наклоном, из-за чего ступени не прилегали плотно, а крановые пути и тормозные площадки — с перепадом по высоте до 10 сантиметров, что грозило обрушением при эксплуатации.
Сигналы игнорировались — реакторы запускались
Самое страшное в этих документах — это осознание, что катастрофа не была внезапной. Ещё в 1978 году стало известно, что:
- Второй энергоблок был запущен при повреждённой гидроизоляции.
- Производственная бетонная смесь замешивалась «на глаз», что не допускалось никакими стандартами.
- Вибрация бетона не проводилась должным образом, из-за чего внутри конструкций образовывались пустоты.
КГБ в лице своих информаторов чётко передавал: качество работ низкое, бетон с раковинами, шпалы гнилые, подъездные пути к станции в аварийном состоянии.
Подпись Андропова — исторический парадокс
Среди документов — резолюции и подписи высших лиц СССР, включая Юрия Андропова, тогдашнего главы КГБ. Его подпись под одной из записок – символ того, что всё знали, но никто не остановил. То ли боялись сорвать план пятилетки, то ли надеялись, что «авось пронесёт».
Чего стоит этот архив сегодня?
Если раньше всё это было тайной за семью печатями, теперь любой желающий может ознакомиться с этими файлами. Это бесценный урок, в котором каждый абзац – напоминание о цене халатности и формального подхода к безопасности. То, что десятилетиями скрывалось, стало теперь частью истории, которую мы обязаны помнить.
Что дальше?
Теперь, когда эти материалы стали доступны, наша задача — не просто удивляться. Необходимо изучать, осмысливать и требовать открытости и подотчётности в любой крупной государственной инициативе, особенно в сфере энергетики и строительства. Потому что Чернобыль — это не только трагедия прошлого. Это предупреждение будущему.