Я не скажу, что у нас был плохой брак. Мы были как два сотрудника, ведущие совместный проект: бюджет, график, ответственность. Всё работало. Только чувства, наверное, сгорели где-то между роддомом и третьим отчётом по ипотеке.
Женя — хорошая мать. Лучшая. Сын обожает её. И я тоже... любил. Когда мы только начали встречаться, я не мог поверить, что такая, как она, выбрала такого, как я. Она была яркая, независимая, с языком острым, как нож. А я — обычный: айтишник, стабильный, немного неловкий.
Но ей было со мной спокойно. А мне с ней — живо.
С годами — она гасла. Сначала — просто усталость. Потом — раздражение. Потом — тишина. Я не лез. Я думал: пройдёт. Помогал с ребёнком, носил супы, покупал духи, которые она больше не носила.
Но она будто выключила свет.
Я начал замечать мелочи: исчезающие вечера. Прогулки «с подругами», которых я не видел. Телефон, который она больше не оставляла на виду. Всё сложилось в пазл в одну осень, когда я пришёл с работы пораньше.
Она стояла в коридоре с другим мужчиной. Смотрела на него — так, как давно не смотрела на меня. Он поцеловал её в висок и ушёл. Она не кричала. Не отнекивалась. Только сказала:
— Я пыталась остановить это. Честно. Но… он просто заставляет меня чувствовать.
Я не знал, что сказать. Только сел на пол. Сын был в детской. Я слышал, как он напевает.
Я не ушёл. Не устроил сцену. Просто встал и сказал:
— Хорошие отцы не уходят. Даже если мужей больше не любят.
Я остался ради сына. И, может, ради себя. Мы живём вместе, но порознь. Она больше не встречается с тем мужчиной. Или скрывает лучше. А я — живу между желанием забыть и невозможностью простить.
Иногда ночью я сижу у окна и думаю: может, это и есть взрослая любовь? Не про счастье. А про терпение.