Герман Стерлигов – фигура, словно сотканная из противоречий. С момента зарождения его предпринимательской деятельности он притягивал к себе внимание как магнит: эпатировал публику дерзкими заявлениями, поражал воображение новаторским подходом к бизнесу и сбивал с толку внезапными сменами курса. Взлетев на вершину успеха и оказавшись в рядах первых миллиардеров новой России, он вдруг отрёкся от всего нажитого, предпочтя суету мегаполиса тишине сельской глуши, где принялся создавать свою собственную реальность, словно возвращаясь к истокам.
Бизнес-взлет под знаменем рока
В начале девяностых, когда в залах ожидания гремели рок-концерты, мало кто мог предположить, что именно отсюда начнётся головокружительный путь одного из самых спорных и неординарных предпринимателей России. Вскоре Герман Стерлигов вместе с единомышленниками основал первую в стране товарную биржу под названием «Алиса». В эпоху рыночного хаоса «Алиса» оказалась глотком свежего воздуха, и деньги хлынули рекой. С нуля Стерлигов превратился в одного из самых богатых людей страны. Именно тогда начались его первые публичные эксперименты – от спортивных турниров до амбиций на пост мэра и псевдонаучных изысканий, которые впоследствии принесли ему звание финалиста антипремии «Почётный академик ВРАЛ». Казалось, весь мир у его ног, но уже в 2004 году, на пике славы, он совершил поступок, который многие сочли безумием: покинул столицу, свернул бизнес и переехал в глухой Можайский район, чтобы заняться сельским хозяйством.
Слобода Стерлигова: между раем и клеткой
Земли, выделенные властями Московской области, раскинулись на десятки гектаров. Здесь он воздвиг свою знаменитую «Слободу» – проект, где царят строгие порядки, а каждый шаг пронизан религиозной идеологией. Принимали сюда только православных или тех, кто готов был ими стать. Женщинам предписывалось носить юбки до пят, мужчинам – бороды, а всем вместе – трудиться на земле и предаваться молитвам. Открытая в 2008 году, слобода Стерлигова стала одновременно приютом, фермой, производством и образом жизни. Но далеко не все могли вписаться в предлагаемый уклад. Условия были суровы: никаких компромиссов по взглядам, никакой «городской расхлябанности». Кто согласен – может жить, работать, питаться той самой натуральной едой, которую Стерлигов считал единственно достойной. Для тех, кто не согласен, у ворот был установлен колокол, звон которого оповещал о визите потенциального новосёла.
Свою продукцию фермер продавал по ценам, вызывающим у большинства россиян если не шок, то удивление. Килограммовый каравай – 4,5 тысячи рублей, сливочное масло – от восьми тысяч за 200 граммов, сыры – по цене ювелирных украшений, вино без алкоголя – 78 тысяч за бутылку. Объяснение простое: все продукты отличаются отменным качеством, они настоящие, натуральные, деревенские, ручные, выращенные без капли химии и с использованием ручного труда. Если же кому-то было слишком дорого, Стерлигов не предлагал скидок, а советовал приезжать и работать, питаться вместе с крестьянами и жить в этой закрытой системе. Бизнесмен часто говорил, что якобы сам не может позволить себе свою продукцию, поэтому предлагает людям другой путь: отказаться от жизни в городах, бросить офисное рабство и прийти на землю. Работать с утра до вечера, есть досыта и быть свободным. Только так, по его мнению, можно обрести настоящее, в котором не будет примесей химии и греха.
Семейный крах патриарха
Свои взгляды он и сегодня афиширует так же эпатажно, как и тридцать лет назад. Став владельцем похоронного бюро, он рьяно рекламировал свои «душистые кедровые гробы», в которые может поместиться любой желающий. Стерлигов запрещает приближаться к своим магазинам лицам с нетрадиционной ориентацией, считая, что в построенном им доме он имеет право диктовать свои правила. Публичные споры и резкие высказывания давно стали частью его образа.
Он всегда с гордостью демонстрировал свою семью в деревенских декорациях, рассказывая о том, как все вместе они трудятся и живут настолько счастливо, насколько это вообще возможно в современном мире. Пятеро детей Стерлигова выросли в условиях, далёких от привычных современному человеку. Сегодня каждый из них выбирает свой собственный путь, и не всегда он совпадает с отцовским. Старшие не спешат повторять ни его идеологические установки, ни навязанный им образ жизни. Герман Львович, хоть и старается не показывать досады, всё же не может скрыть разочарования: система, построенная как замкнутая и самовоспроизводящаяся, даёт сбои, когда сталкивается с реальной жизнью.
Отъезд из Москвы, отказ от благ цивилизации и натуральное хозяйство – всё это, на первый взгляд, казалось весьма привлекательным. Мужчина с суровым взглядом, бородой, лаптями на ногах и прямой спиной возводил вокруг себя не просто дом – целую крепость убеждений. Женился на Алене Емельяновой, родил пятерых детей: дочку Пелагею и четверых сыновей: Арсения, Сергия, Пантелеймона и Михея. Для каждого в этой истории отцу отводилась роль продолжателя дела. Стерлигов верил, что дети пойдут по его стопам, он даже не мог предположить, что они могут взбунтоваться и выбрать какой-то свой путь. Но весной 2024 года всё изменилось. Арсений и Пантелеймон внезапно отправились в зону проведения СВО, причём один стал волонтёром, а второй – бойцом на передовой. Герман Стерлигов был крайне разгневан таким поступком сыновей. Да и жена его, Алёна Стерлигова, не оправдала ожиданий мужа.
Жизнь вне слободы, вне той самой «истинной» веры, которую глава семейства исповедует с почти фанатичным усердием, по словам самого Германа Львовича, стала актом предательства. В апреле он публично отрёкся от жены, сыновей и дочери, записал их в «еретики» и «блудники», лишил будущего наследства. Верными ему и достойными родительской любви остались только Сергий и Михей, они по-прежнему живут в слободе. Впрочем, в этой истории речь не столько о религии, сколько о власти. Об упрямом человеке, который выстроил свою вселенную по собственным правилам – и теперь не может смириться с тем, что другие отказываются в ней жить.
Он никогда не скрывал своей радикальности – запрещал вход в свои магазины людям с «неправильной» ориентацией, продавал хлеб по цене месячной пенсии, осуждал городскую жизнь и воспевал крестьянский труд. Его слобода – это не просто ферма, это территория, где действует особая Конституция. Чтобы попасть внутрь, нужно пройти собеседование, позвонить в колокол, исповедовать христианство – в трактовке самого Стерлигова, неофициальной, жёсткой, максимально изолированной от внешнего мира. Герману не нравится поведение единственной дочери Пелагеи.
Дочь против отца: драма Пелагеи
Единственная дочь, выросшая в мире рубах и домотканых юбок, подчинения и строгости, оказалась заложницей не только отцовской религиозности, но и традиционного патриархального уклада, доведённого до крайности. Когда Пелагее исполнилось девятнадцать, её отдали замуж за сыровара Олега Сироту. Буквально – в обмен на орловского рысака. Девушка не скрывала: всю свадьбу проплакала, фотографии делать отказалась. Потом – дети, быт, жизнь под новым началом. Сменился только хозяин – сначала отец, потом муж.
Когда Сирота ушёл из семьи — по слухам, к секретарше, — Пелагея осталась одна с четырьмя детьми. Начались суды, взаимные обвинения, публичные ссоры. Она заявляла, что бывший муж не платит алименты, оставил её без средств и даже украл у детей велосипеды. Он в ответ говорил о расточительности, праздности и «вытягивании» денег. Правда, Олег Сирота умолчал о том, как заставил обессилевшую после четвёртых родов жену прямо в роддоме подписать брачный договор, согласно которому всё нажитое в браке имущество отходило ему. Родной отец называл Пелагею «еретичкой» и продолжал публично поддерживать бывшего зятя.
Из слободы Стерлигова ушли не просто дети – ушёл целый пласт личной истории. Жена, с которой были прожиты десятилетия, сейчас говорит, что официально замужем, но на деле – каждый живёт своей жизнью. Конфликт, по её словам, глубоко религиозный. Герман Львович, как отмечает Алена, всегда был человеком увлечённым, с абсолютной верой в свою правоту. Ранее семья поддерживала его убеждения, но со временем пришло понимание: духовность и фанатизм – не одно и то же. Мать и трое детей вернулись в храм. Отец остался в своей избушке, со своими законами, своими молитвами, своими сыновьями-наследниками. Ушедшие «еретики», как их назвал глава семейства, не претендуют ни на слободу, ни на деньги. Кто-то строит проекты в Москве, кто-то развивает благотворительный фонд. Каждый из них вырвался из круга, в котором им предписывали быть только тенью отца. Они не опровергают его права жить так, как он считает нужным. Но и не собираются больше жить по его правилам.
Дом Стерлигова, в который когда-то входили по колокольному зову, теперь словно опустел. Внутри – всё тот же хлеб, всё те же таблички на входе, всё та же уверенность в собственной миссии. Только дети разошлись. Жена отошла. А вино по 78 тысяч рублей больше не продаётся – осталось немного, только для своих. Стерлигов закрыл магазины в Москве, но, вопреки ожиданиям, даже постоянные покупатели теперь не торопятся делать заказы продуктов из «Слободы» через его сайт.
По словам бизнесмена, осталось не больше % заказчиков, остальные, видимо, «изменили натуральной пище от крестьян на какие-то фермерские пищезаменители». Но он верит в их возвращение, а тем временем проводит исторические викторины для любителей древней письменности, за победу в которых высылает те самые сыры или шоколад ручной работы. А ещё он создал Общество поощрения возврата к ручным ремёслам. В общем, он по-прежнему агрессивно пропагандирует свои ценности и ратует за свои идеи, как всегда, единственно верные в его понимании. А его любимый зять через 11 лет забрал все и выставил на улицу жену. Так почему же расстались единственная дочь Стерлигова и сыровар Сирота?
💖 Мы стараемся делать этот канал уютным уголком для всех, кто любит мир звёзд. Если вам нравится, что мы делаем, поддержите нас — это вдохновляет нас на новые истории!