В эти дни я обычно рассказываю на своих площадках об ужасах войны.
Для чего? А чтобы помнили…
Сегодня - про фармакологию и про одного доктора.
В концлагерях того времени проводили опыты над живыми людьми. Если отбросить эмоции, то встает вопрос – где результаты этих бесчеловечных экспериментов и применяются ли они в современной фармакологии?
С концлагерями тогда сотрудничали представители немецкого химического концерна «ИГ Фарбениндустри». Предприятие делало не только синтетический бензин для танков, но и газ «Циклон-Б» для газовых камер, например, Освенцима. Позже компания распалась и некоторые части этой компании известны в мире как производители лекарств.
А в 1998 году одна бывшая узница Освенцима подала в суд на немецкую фармацевтическую компанию «Байер». Создателей аспирина обвиняли в использовании во время войны узников концлагеря для испытаний своего снотворного…
У меня нет конкретного ответа на вопрос – что стало с результатами опытов над людьми. Мне кажется, что эти результаты все-таки используют.
А знаете почему я так думаю?
Потому что в конце Второй мировой войны 1600 немецких специалистов американская разведка завербовала для работы в США. Операция называлась «Скрепка». Этих ученых защитили от уголовного преследования, им обеспечили безопасный проезд в Соединенные Штаты и разрешили продолжать работу. И у многих немецких ученых за плечами был опыт работы в концлагерях. Улавливаете связь?
«Союзники расхватали и другие нацистские изобретения. Такие нервно-паралитические газы, как табун и зарин, помогли разработать новые инсектициды, а заодно и оружие массового поражения. Различные антималярийные препараты, метадон и метамфетамины, а также медицинские исследования гипотермии, гипоксии, обезвоживания и так далее — всё это результаты экспериментов на людях в концлагерях.»
Одно дело, когда врач во время эпидемии умышленно заражает себя и потом делает себе инъекцию с новым лекарством, только что придуманным и не опробованным.
Это подвиг. Этот врач сам был готов положить жизнь на алтарь науки, ради жизни человечества.
А другое дело – пытки и опыты на людях…
«Интуиция нам подсказывает, что если информация получена неэтично и мы ее все равно используем, то мы становимся соучастниками того, что произошло в прошлом», — говорит Дом Уилкинсон, специалист по медицинской этике из Оксфордского университета.
А вот другое мнение. Мнение ведущего специалиста по гипотермии Джона Хейуорда, Университет Виктория, Канада:
«Мне не хочется считать себя обязанным использовать эти данные, но других нет. И в мире, подчиняющемся законам этики, не будет, — сказал он. — Я, конечно, немного рационализирую, но не использовать эти данные было бы тоже плохо».
То есть, когда делали операции без наркоза, пришивали-отрезали органы и части тела узникам концлагерей, заражали их смертельными болезнями и наблюдали, как организм умирает, то это, конечно же плохо, но и полученные результаты «не использовать – это плохо».
Понимаете весь цинизм ситуации?
И за этими исследованиями стоят нацистские преступники, которых Европа, кстати, очень неохотно выдавала нам для суда.
Например, в ФРГ с 1950 по 1962 год из 30 тысяч личных дел нацистов, на скамье подсудимых оказалось около 5,5 тысяч военных преступников, из них только 155 человек были признаны виновными в убийствах, а около 4 тысяч - суд оправдал. («Охотники за нацистами», Эндрю Нагорски)
А сам ангел смерти – доктор Менгеле и вовсе избежал тюрьмы и тихо умер в пожилом возрасте на берегу океана от инсульта.
Бывшим узникам Освенцима, Менгеле запомнился как подтянутый, ухоженный человек с доброй улыбкой, в хорошо подогнанном и выглаженном темно-зеленом кителе и в фуражке, которую носил чуть набок, а его черные сапоги были начищены до идеального блеска. Одна из узниц Освенцима Кристина Живульская напишет позже: "Он был похож на киноактера - холеное, приятное лицо с правильными чертами. Высокий, стройный..."
Этот человек приятной наружности был кандидатом медицинских наук, очень любил Германию, и хотел, чтоб в Германии рождалось как можно больше чистых арийцев. Доктор занимался поиском специфических физических и биохимических маркеров, которые бы позволили точно идентифицировать представителей определенных рас.
И соответственно представителям неправильной расы нужно запретить размножаться. Или сделать что-то такое, чтоб они не могли воспроизводить на свет себе подобных.
Когда Менгеле увидел, сколько в концлагерях собралось людей неправильной расы, то он сказал своему коллеге, что «было бы преступно не воспользоваться шансом для проведения экспериментов на людях».
В основном свои опыты Менгеле проводил на детях, особое его внимание занимали близнецы, и дети с различными внешними отличиями от нормы.
В 1985 году, Моше Офер, переживший эксперименты Менгеле, вспоминал:
«Он играл с нами в доброго дядюшку, приносил шоколад. Перед тем, как применить скальпель или шприц, он говорил: «Не бойся, с тобой ничего не произойдет»... Он вкалывал нам какие-то химические вещества, сделал Тиби операцию на позвоночнике. После опытов он приносил нам подарки... В рамках более поздних экспериментов нам вкалывали иглы в голову. Шрамы от проколов все еще видны. Однажды Менгеле увел Тиби. Несколько дней мой брат отсутствовал. Когда его вернули обратно, его голова была полностью перебинтована. Он умер у меня на руках.»
Дети, отобранные Менгеле жили в отдельных бараках и получали несколько лучшее питание и отношение к себе.
Из зверств этого доктора: сшить близнецов, сделать из них сиамских, или одного из близнецов, например, заразить туберкулёзом или тифом, подождать, пока тот скончается от болезни, а затем умертвить второго близнеца и анатомировать, чтобы сравнить произошедшие изменения.Так же он делал попытки изменить цвет глаз ребёнка, впрыскивая различных химикаты в глаза, часто оперировал без наркоза, извлекая внутренние органы и т.п.
Из Освенцима доктор Менгеле сделал, говоря современным языком, научно-исследовательских центр, набрал сотрудников, достал современное оборудование, организовал патологоанатомическую лабораторию.
Жертвами именно этого доктора стали десятки тысяч человек.
Менгеле надеялся опубликовать результаты своих исследований и добиться должности университетского профессора.
Но мы победили и доктору Менгеле пришлось бежать. Моссад (Израильская разведка) долго шла по его следу, но взять Менгеле они не смогли.
А сейчас некоторые ученые говорят, что мы не может игнорировать эти результаты, не можем не использовать их…
P.S. Напоследок, несколько слов от выживших из того ада под названием Освенцим:
Элизабет Гуттенбергер: «Освенцим нельзя сравнить ни с чем. Мне тысячу раз снился Освенцим. То страшное время, когда царили только голод и смерть. Я была маленькой девочкой, когда меня oтправили в Освенцим. Я вышла из лагеря больной и болею до сих пор.»
Галина Бурякова: «Еще немцы не разрешали нам плакать. Мы плакали ночью.»
Ицхак Ганон: "Когда нацисты решили, что я не представляю для них никакой ценности, меня отправили в газовую камеру. Я выжил лишь благодаря случайности: в камеру помещалось 200 человек, а я шел под номером 201".
Помните об этом. И пусть это никогда не повторится!