Егор Петров, известный в определенных кругах, в основном, среди санитаров, как «Синдромник», уже полгода отбывал срок – не тюремный, а больничный.
Палата № 9, вид на обшарпанный тополь за окном, завтрак из серой каши, обед из подозрительного супа, ужин из... ну, неважно.
Важно то, что Егор здесь не потому, что кидался стульями или разговаривал с телевизором. Его проблема была тоньше, но для психиатрии – вполне осязаемой.
Он видел нечисть.
Не крупную, не рогатую и не с копытами. Хотя и такие, говорят, попадаются. Егор видел бытовую нечисть.
Домового, который жил в вентиляции и отборно матерился, когда кто-то не убирал за собой.
Мелких бесов размером с кошку, которые обожали прятать тапочки и переключать каналы, когда ты почти уснул.
Полтергейстов-подростков, хлопающих дверьми просто от скуки.
Врачи кивали, записывали в карточку «стойкие зрительные и слуховые галлюцинации», увеличивали дозу, и Егор давно перестал спорить. Проще согласиться, что ты псих, чем пытаться объяснить санитару, что его ботинок только что утащил бес-клептоман.
Его привычный, хоть и населённый потусторонней мелочью, мир задрожал и пошёл рябью, когда в коридоре появился ОН.
Не просто сгусток энергии или прозрачный силуэт.
Это был мужчина. Высокий, безупречно одетый в нечто, напоминающее очень дорогой, но слегка старомодный костюм, с надменным лицом и глазами, в которых плескалась древняя, скучающая тоска. И от него веяло такой силой, что домовой в вентиляции заткнулся, а бесы мгновенно испарились.
Егор замер, прижимаясь к стене.
— Вот это уже не мелкие бесы. Это что-то совсем другое. - Прошептал перепуганный парень.
Мужчина, не обращая ни на кого внимания, прошествовал мимо палаты № 9, а затем развернулся. Его взгляд, холодный и пронзительный, остановился на Егоре.
— Интересно, – голос прозвучал прямо в голове Егора, бархатный и глубокий, как горное озеро. – Кто-то видит меня. Прямо. Не через завесу безумия, не через страх. Чистое зрение. Впервые за... ух ты! За очень давно.
Это был Асмодей IV. Среднее звено, да, но для психушки – это как приезд президента в провинциальный городок. Он решил отметить свой очередной демонический день рождения максимально оригинально и весело.
А что может быть веселее, чем устроить маленький филиал Ада там, где любое отклонение от нормы спишут на диагноз?
Асмодей приступил к празднованию немедленно.
Сначала тихо.
Медсестра Галина Петровна, известная своей суровостью, вдруг начала пританцовывать, разнося лекарства.
Санитар Игорь, двухметровый бородатый детина, внезапно заговорил тонким голосом и стал приседать, как балерина.
Еда в столовой приобрела невообразимые цвета и запахи – гороховый суп стал фиолетовым и пахнуть жженой резиной, котлеты заблестели, как хромированные.
Персонал был в шоке. Главврач, доктор Иван Сергеевич, хватался за голову.
«Вирус? Массовый психоз? Срочно всем успокоительное!»
Егор наблюдал за этим, сначала с ужасом, потом с каким-то странным восторгом.
Это было реально.
Это не его больное воображение.
И он был единственным, кто знал, почему это происходит.
Асмодей, заметив, что Егор не просто видит, но и понимает, что происходит, снова остановился у его палаты.
— Эй, шизик! – проревел демон, заметив застывшего Егора. – Чего киснешь? Гуляем! Сегодня всё можно!
Егор, хоть и не шизофреник, но и не дурак.
— Всё можно? – осторожно переспросил он.
Асмодей осклабился, обнажив ряд острых зубов.
— Абсолютно всё! Ну что, смертный? – голос в голове звучал игриво. - Хочешь сбежать отсюда? Хочешь, чтобы мир сошёл с ума вместе с тобой? Это только начало. У меня грандиозные планы на этот вечер. Хочу превратить это унылое заведение в настоящий карнавал безумия!
Егор молчал.
— Ты единственный, кто не пытается найти этому научное объяснение, – продолжил демон. – Ты видишь меня. Это редкость. Может, присоединишься? Будешь моим конферансье? Или просто зрителем в первом ряду?
Егора осенило. Усталость. Усталость от ярлыков, от сочувственных взглядов, от бесконечных таблеток. Он знал, что не сумасшедший, но никто ему не верил.
А этот демон...
этот демон не просто верил – он видел, что Егор особенный. Что он живёт с этим даром.
— А что мне за это будет? – наконец спросил Егор вслух.
Асмодей рассмеялся – беззвучно, но Егор почувствовал вибрацию смеха где-то в груди.
— Что угодно! Море веселья! Возможность увидеть, как эти нормальные люди сходят с ума! А главное ты перестанешь быть просто психом. Ты станешь соучастником. Единственным, кто в курсе величайшей мистификации в истории этой богодельни!
Предложение было абсурдным. Опасным. Но для Егора, который полгода жил в мире, где реальность была искажена только для него одного, это было очень соблазнительно. Это был шанс перевернуть игру.
— Хорошо, – кивнул Егор. – Я согласен. Но только... никаких необратимых последствий. И чтобы было действительно весело.
— Договорились! – в глазах Асмодея вспыхнул огонёк азарта. – Твой диагноз – моё лучшее прикрытие. Любую мою выходку спишут на твоё обострение! Гениально!
Демон был явно доволен своим приобретением в лице союзника из психушки. Никогда доселе ему не приходилось так плотно сотрудничать со смертными.
И началось. Егор стал невольным, а потом и вполне сознательным сообщником демона.
Когда Асмодей заставил все кровати в палате № 5 подпрыгивать в унисон, Егор, оказавшись рядом, схватился за голову и закричал.
— Они живые! Они танцуют джигу!
Санитары скрутили его, а прыгающие кровати списали на «массовую истерию, спровоцированную Петровым».
Идеально.
Когда демон устроил в коридоре иллюзию тропического ливня, Егор стоял под ним, блаженно улыбаясь.
— Наконец-то! Свежесть! – бормотал он.
Персонал, промокнув до нитки (для них это был настоящий ливень), лишь обреченно вздыхал.
«Петрову мерещится вода... и нам заодно».
Асмодей наслаждался. Он заставлял картины на стенах подмигивать врачам, включал из ниоткуда оперу на полную громкость во время тихого часа, превращал цветы в вазах в резиновых утят, а однажды устроил концерт – заставил всех пациентов в общей комнате одновременно запеть «Пусть бегут неуклюже». Егор дирижировал.
Граница между галлюцинациями Егора и реальным демоническим беспределом стерлась окончательно. Персонал был на грани нервного срыва, пациенты не понимали, что происходит – то ли у них коллективное обострение, то ли мир сошел с ума.
А Егор...
Егор чувствовал себя как никогда нормальным.
Он был на своём месте.
Он был единственным, кто видел истинное лицо этого абсурда.
День рождения Асмодея достиг апогея в общей столовой. Демон устроил там настоящий бал хаоса: мебель летала, еда сама собой подавалась (или швырялась), из углов доносились звуки адского оркестра, а персонал и пациенты, под невидимым влиянием, неуклюже вальсировали или бились в припадках неконтролируемого смеха.
Егор сидел на перевернутом стуле, смеясь до слёз.
Рядом с ним, полупрозрачный, стоял Асмодей IV, довольный, как кот, объевшийся сметаны.
— Браво, смертный, – сказал демон, и Егор услышал это ясно, даже сквозь грохот и смех. – Отличный был день рождения. Ты... интересный. Не такой унылый, как большинство ваших душ.
Хаос начал стихать так же внезапно, как и начался. Мебель опустилась, музыка смолкла, еда вернула свой обычный, непривлекательный вид. Люди замерли, ошарашенные, пытаясь понять, что только что произошло.
Асмодей IV начал таять в воздухе.
— До следующего раза, Егор Петров, – услышал Егор последние слова. – Возможно, я загляну. Если не найду чего-то более захватывающего.
Демон исчез.
Остался Егор, сидящий на перевернутом стуле в затихшей столовой, среди ошарашенных пациентов и дрожащих санитаров.
Главврач Иван Сергеевич, бледный, подошёл к нему.
— Петров... что... что это было?
Егор выпрямился, поправил мятую пижаму. Парень посмотрел на доктора, на санитаров, на других пациентов. Он видел, как домовой выглядывает из вентиляции с выражением крайнего недоумения, как мелкие бесы вылезают из-под столов, осторожно оглядываясь.
— Что было? – Егор улыбнулся. Улыбка была широкой и совершенно искренней. – Обострение, доктор. У меня... сильное обострение сегодня было.
Иван Сергеевич облегченно выдохнул.
— Да-да, конечно. Обострение. Срочно в палату, Петров. И удвоить дозу.
Егор пошёл в свою палату № 9. Мир снова стал «нормальным» для всех, кроме него.
Домовой снова начал тихо ругаться. Бесы принялись искать, что бы ещё спрятать.
Но теперь Егор знал. Он не просто видит. Он – тот, кто видел и участвовал. Он был единственным в этой психушке, кто провёл день рождения с настоящим демоном.
И это знание было лучше любой таблетки.
Оно делало его безумие не таким одиноким.
И даже немного весёлым. Он лег на кровать, глядя на обшарпанный тополь.
— Эй, домовой, – тихо сказал он. – Ты это видел?
В ответ из вентиляции донеслось невнятное бормотание, в котором, казалось, проскальзывало что-то вроде «ну и денёк...».
Егор улыбнулся.
Да, денёк был то что надо.
Этот рассказ посвящаю подруге Анютке! ❤️😘 С днём рождения, солнышко!💐
Какой у вас был самый оригинальный день рождения?🙃
Спасибо за прочтение! ❤️😊
Подписывайтесь, оставляйте лайки и комментарии. Рада слышать любое мнение 😊
Предыдущий рассказ ⬇️
Другие рассказы ⬇️