Сын:
— Папа, учитель просил передать тебе эту книгу. Сказал, чтобы ты открыл и почитал.
Папа:
— Ух ты! Священная книга?
— Да, я с такой хожу на религиоведение.
— А ты знаешь, что эта книга — высший авторитет? В ней записаны слова самого Создателя.
— Да, нам тоже так говорят.
— А это что за вкладыш торчит? Ну-ка…
Папа достает из книги цветной листок.
— «В последнее время успеваемость вашего сына оставляет желать лучшего. Он получает одни двойки. Займитесь его воспитанием и дисциплиной». Вот оно что! Так ты у меня двоечник? Чего голову опустил?
— Я и так в школе устаю…
— Никаких оправданий! Сегодня получишь ремня, а с завтрашнего дня будешь учиться хорошо. Ты понял меня?
———
Через полгода сын снова приходит к отцу:
— Папа, я закончил полугодие!
— Здорово, сынок. И как успехи?
— Все пятерки. Я очень сильно преуспел.
— Правда? Ты так считаешь?
— Ну да, мне уже всё поставили.
— Мало ли, что там поставили люди. Люди могут ошибаться. Давай лучше посмотрим, что говорит о тебе священная книга!
Отец отпирает комод, достает из него книгу и открывает на вкладыше:
— «Он получает одни двойки».
— Но это старый вкладыш! Он уже не действителен.
— Слова Создателя вечны!
— Но это не слова Создателя! Это мой учитель написал тебе записку полгода назад! Помнишь? Он и свою подпись тут оставил.
— Но вкладыш лежит в священной книге. А в ней — вечные слова Создателя. Хочешь сказать, что Создатель лжет?
— Нет. Но это уже не про меня! Я исправился! Посмотри на мой дневник! На мои оценки! Ты всё увидишь и поймешь!
— Слова Создателя превыше всяких дневников. А они гласят, что ты двоечник. Теперь я каждую неделю буду бить тебя до тех пор, пока Создатель не скажет в своем слове, что ты отличник. Вот тогда я буду знать, что ты исправился.
———
Примерно так выглядит «религиозная дурь» — когда человек решительно абстрагируется от самого дела, чтобы действительное положение вещей не смело ставить под сомнение слова, оказавшиеся в авторитетной книге и истолкованные определенным образом.
В руках грамотного, здравомыслящего человека священная книга может быть хорошей и полезной. Но в руках безрассудного фанатика-невежды она становится предметом преткновения и соблазна.
В частности, когда книга говорит фанатику, что какие-то люди плохие, негодные и испорченные, фанатик уже не смотрит на людей и не разбирается в них, таковы ли они сейчас на самом деле. Он просто предвосхищает в них невидимую гнильцу и люто презирает их за свой вымысел, так что любая единичная оплошность вызывает в нем шквал негодования: «Я же говорил!»
О здоровых, конструктивных отношениях с таким человеком можно только мечтать. В нем нет заповеданной любви.
