Осязаемыми и близкими события страшных 1940-х годов становятся для тех, в чьих семьях есть свидетели военных лет. Кто имеет возможность взять прадедушку или прабабушку за руку и из первых уст услышать историю без прикрас. Сюжет о двух волгоградских Лидах, похожий на мини-повесть.
Фото: Александр Шишин
Трудно поспеть за шестилетним человеком. У Лидии Григорьевны получается. Хотя разница в возрасте с правнучкой – тоже Лидой – 83 года. И, если гуляют, нет в округе качелей, которые не «обкатали» вместе.
Лидия Григорьевна родилась за пять лет до войны. Своего довоенного детства не помнит. Потом детства-то и не было: не было качелей, веселых прогулок, игрушек, нарядных платьев и бантов.
«У тебя были косы?» – спрашивает правнучка Лида.
«Немножко были, а потом нас подстригали хорошо, чуть не наголо из-за вшей. Война, была война», – отвечает жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Война обрушилась на город, когда ей было шесть лет – примерно, как сейчас правнучке. Сталинград – в памяти.
Лида-младшая может увидеть его на оживающем макете в музее-панораме «Сталинградская битва». Здесь и родной для прабабушки Тракторный, уже после бомбежек, ужас которых ощутила на себе Лида-старшая. Семья жила у Волги в поселке Южном.
«Завод стоит, дорога, а в уголке мы. Глянем, летит самолет – закрываемся. Что закрываться, когда он летит над нами? Смотришь, где-то бросил – пригибаемся», – вспоминает жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Отец на тот момент был отправлен в эвакуацию на Урал, где продолжал делать танки. Мама с детьми оставалась в городе. У Лиды еще трехлетний брат и сестра – не намного старше ее.
«Лидуля, нас, когда сидели в таком окопе, привалила земля. Моя мама рукой скидывала эту землю», – делится воспоминаниями с правнучкой жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Долго не решались покинуть убежище в земле, которое стало домом. К концу осени уже по морозу пришлось уходить.
«К стадиону подошли. Сколько шли, я не помню – маленькие были. Ну, может, полдня до стадиона, может, около того. Лежит мальчишечка – половинка его, а половинки нету. Посмотришь и идешь», – рассказывает жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Беженцев фашисты отправляли в лагерь в Белую Калитву. Так сталинградская девочка Лида стала малолетней узницей. Помнит бараки, помнит, как потом жили у чужой женщины, как приходилось просить милостыню. После Сталинградской Победы – возвращение в город.
«Ни одного дома на Тракторном не осталось – только стены. Чем-то бомбили, что только стены стоят и больше ничего, все развалено», – говорит жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Голодали и после войны. Девочкой она бегала разгружать хлеб, клеить талоны, чтобы подкормиться.
Благополучная жизнь пришла, только когда повзрослела. Всю жизнь трудилась в сфере торговли, растила детей, внуков. Теперь уже правнучка – еще чуть и догонит в росте. С маленькой Лидой, названной в честь нее, Лидия Григорьевна проживает ее счастливое детство.
Пять лет назад в сквере у дома Павлова появился памятник ее «детству, которого не было» – бронзовая скульптура девочки, пережившей войну.
«Такая прабабушка была твоя. Вот так одета, вот так скорбела. Бедненькая войну прошла», – говорит жительница осажденного Сталинграда Лидия Фисунова.
Сердце этой девочки «будет биться», пока об огненных днях Сталинграда помнят даже те, кто тогда не жил, кто сейчас носит косички с бантиками. Рядом с бронзовой девочкой то и дело появляются конфеты.
«Открытые степному ветру,
Дома разбитые стоят.
На шестьдесят два километра
В длину раскинут Сталинград.
Как будто он по Волге синей
В цепь развернулся, принял бой.
Встал фронтом поперек России –
И всю ее прикрыл собой»
Смотрим «Вести. Волгоград»: smotrim.ru/Volgograd Подписывайтесь на наши страницы в соцсетях: Telegram, ВКонтакте, Одноклассники, Дзен
