Моя бабушка Зинаида Петровна Кузуб (Орехова по мужу) родилась 4 июля 1923 года в станице Петровской в казачьей семье. Папу и маму называла только на «Вы». Детей в семье родилось много, но из двенадцати шестеро умерли от болезней в разном возрасте. Бабушка рассказывала, что за столом никто не начинал есть, пока папа не садился вместе со всеми. Она запомнила его строгим, справедливым, хозяйственным. Никто из детей никогда не видел, чтобы он курил, и не слышали от него бранного слова.
Как только появились записывающие устройства, я ловила моменты и устраивала бабушке интервью. Хотя она редко откликалась на мои просьбы рассказать о прошлом. Я решила воссоздать один бабушкин рассказ, сохранившийся на аудиокассете, записанной много лет назад.
Рассказ от первого лица ветерана Великой Отечественной войны, моей бабушки
Из нашего военкомата призвали 30 девчат. Так у меня в 20 лет появился военный билет и надпись в нем «Мобилизована». Мама у военкомата плакала, не пускала меня, говорила:
– Берите и меня вместе с ней!
Мы прошли комиссию, и нас увезли в учебную часть. Учили потом на шофера. Мы в учебке никогда не знали, кто и куда нас потом заберет. Приезжали командиры рот, начальники штабов и запрашивали то 12 человек, то 16 или 20 – сколько было нужно части. Меня забрали в партии из 27 человек. Погрузили в машину с соломой, и мы ехали на той соломе неизвестно куда. Ехали почти всю ночь. Часам к 4 прибыли. Во дворе нам показали казарму, в которую мы и пошли заселяться. Это была Украина, уже освобожденная.
Мне досталась койка-нары у двери. Помню, лежу я, а заснуть не могу. Ребята храпят. Хорошо, что я хоть в машине на соломе немного придремнула.
Открываются двери. Заходят комбат, огромного телосложения белорус, начальник штаба и писарь. Позже я с ним познакомилась, его звали Николай Хоменко. Они на нас внимательно посмотрели. Ну я на них тоже очень даже внимательно посмотрела. Я лежала лицом к двери и всех их хорошо видела. Ушли. А я начала прислушиваться, как они топали. Это было полезно знать на будущее. Через 10 минут был объявлен подъем. Нам разрешили поспать немного больше, пожалели нас, девушек, после бессонной долгой дороги.
Стояла осень. Сначала я месяца четыре водила грузовик. А потом мне сообщили, что отправят в батальон заведовать продовольственным складом. Ой, божечки, куда ж вы меня хотите увезти? Тут подружки останутся, а там же надо будет постоянно по струнке смирно перед командирами ходить. Но склад меня очень сильно ждал. Я там сразу чистоту навела, полочки помыла, цветочки поставила, порядок навела, занавесочки повесила.
В мае, сразу после окончания Великой отечественной войны, нас перебросили эшелоном на Монголию. Приехали в Монголию, но я ни монголов не видела, ни села, ни будки. Видела только табличку «Улан-Батор». Говорили, что все монголы поуходили в горы. Но и гор мы не видели. Мы установили палатки, в них и расположились. Машины у нас были американские, крупные шевроле и студебекеры. Жили мы и в них.
Помню, машины наши уехали, а когда вернулись, привезли полные кузова барашков. Так что у нас были и отличный плов, и рассольник. Мясо мы там ели очень хорошее. Я на передовой не была, но все наши машины уходили на задания с солдатами, с боеприпасами в сторону Маньчжурии, это был Забайкальский фронт. Возвращались машины через неделю или больше.
Автомат у меня был, конечно, но я ни разу им не стреляла. Хотя в наряд ходила, как все. Помню, однажды писарь Николай был разводящим. Я ему:
– Стой! Стрелять буду, не подходи близко.
А он обескураженно:
– Зина, ты что, не узнаешь меня?
– Стоять! Не подходи близко!
Это я так пищевой склад охраняла. Так мы и познакомились. Потом он заболел и у него операция была. Мы с девочками не раз ходили его проведывать.
Закончилась война
Зинаида Кузуб вернулась с войны позже всех, в сентябре 1945 года, после победы на Японией. За что и была потом награждена Медалью. Фронтовая должность помогла ей быстро влиться в хозяйственную жизнь родной кубанской станицы.
А что же с личной жизнью?
Николай полюбил Зинаиду. Писал ей из далекого Казахстана. Девушка ждала, когда он приедет и попросит ее руки у родителей. Так бы оно и могло случиться. Если бы не судьба, которая устроила молодым испытание. Дело в том, что Зину заприметил колхозный бухгалтер. Очень уж ему понравилась смелая и остроумная девушка. Каким-то образом он узнал, что ей приходили письма из Казахстана. И сделал так, чтобы письма до нее не доходили, благодаря почтальону он их перехватывал. Николай не понял, почему Зина ему больше не отвечала, но продолжал слать весточки. Злоумышленник не унимался и написал ему сам. Мол, оставь Зину в покое, а если приедешь, тебе мало не покажется. Николай не понял такого поворота. Он не сомневался в верности Зины, но на угрожающее письмо от незнакомого мужчины он отреагировал недостаточно твердо. Думаю, дело в том, что он просто не был казаком. В этот раз он послал письмо уже не на адрес Зины, а в Сельсовет. Выслал денег и написал, мол, Зина, мне угрожают, поэтому я не приеду, а ты прими эти деньги, купи билет и приезжай ко мне. Мы поженимся здесь.
Такой поворот событий обескуражил Зинаиду. Мама Анфиса начала плакать и причитать, мол, на кого ты меня бросаешь. Она категорически не хотела отпускать дочь. Постепенно и моя бабушка Зина пришла к решению никуда не ехать. Все-таки она сочла трусостью поступок Николая. Или она убедила себя в этом. В общем, на этом ее романтические отношения завершились. Николай получил от Зины письмо, мол, если ты струсил и испугался какого-то болтуна, то и не надо мне к тебе ехать. Больше он не предпринимал никаких попыток воссоединиться.
В глубокой старости бабушка иногда вспоминала Николая
Уже после смерти дедушки бабуля поделилась со мной желанием хоть разочек увидеть Николая, узнать, как сложилась его жизнь. Заговаривала даже про передачу «Найди меня». Но так и не решилась.
Кто знает, может, в следующей жизни они снова встретятся...
