Вступление
В статье обсуждается вопрос о сильных сторонах диалектики. Рассуждение ведётся в общем, но с привлечением минимума исторических данных. Как обойтись без этого, если диалектика по собственной сути содержательна, а не формальна?
Зачем нужно затрагивать вопрос, достаточно ясно. Спор, что лучше — диалектика или формальная логика, — ведётся столетиями и даже тысячелетиями. При этом однозначного победителя в нём обнаружить не удаётся.
Ведь значение «лучше» — оно же само по себе под вопросом. Ибо лучше может быть для кого-то и в каком-то отношении, а не для всех разом и навсегда.
Поэтому вопрос о приоритете в познании, на что опереться — на диалектику или формальную логику, — в некотором смысле вечный и потому по определению философский.
Никто же не станет отрицать, что философия традиционно занимается тем, что именуется «вечными проблемами»?
Итак, начнём с самого простого — с прояснения...
Что такое диалектика
Данную область знания и познания можно представлять как минимум в двух смыслах:
- «широком»;
- «узком».
В «широком» или историческом смысле диалектика — это искусство полемики. Именно так к ней относились в античности. И даже Сократ и Платон, выдвигая диалектику на передний план как особый способ познания, исходили из более ранней традиции.
В рамках досократовской традиции диалектика плохо различалась с софистикой или искусством убеждения. Первооткрывателя диалектики Гераклита софистом вроде бы не числили. Хотя за скудностью сведений судить об этом сложно.
Однако в классической древности сходств между диалектикой и софистикой видели столько, что самого Сократа, который спорил собственно с софистами, считали одним из них. Только полагали, что Сократ — один из самых искусных софистов.
В чём же разница? Софисты (Протагор, Горгий, Гиппий и др.) искренне полагали, что истина относительна, а доказать можно всё, что угодно. Поэтому неважно, что именно ты доказываешь. Главное, победить в споре. Классика жанра:
Всякий, кто рогов не терял, их имеет
Сократ рогов не терял
Значит, Сократ рогат
Естественно, что строгость вывода здесь видимая. А сам вывод базируется на недостаточности условий. Изменим их, и вывод станет истинным. Ведь чтобы что-то потерять, это надо иметь. И вот если не терял имеемое, тогда да, ты его имеешь.
А из того, что некто не терял того, что никогда ему не принадлежало, как раз не следует, что оно вообще у него имеется.
Из ложных посылок вполне может следовать что угодно. А вот из истинных — только истина. Если не допущено ошибок, конечно же.
Впрочем, различение верных и неверных умозаключений увело когда-то Аристотеля в сторону от диалектики. В то же время Платон вслед за Сократом пытался избавить диалектику от «родимых пятен» софистики. И главное из них, как уже отмечено, — это относительность истины.
Собственно говоря, уже Сократ стал исходить в спорах из наличия безотносительности как минимум трёх вещей или предметов (в самом широком смысле этого слова):
- Истина;
- Красота;
- Благо.
Вслед за Сократом Платон в своих диалогах как раз и пытался показать, что ориентированная на вечные идеи диалектика обязательно приведёт к знанию. А всё остальное останется в лучшем случае истинным мнением.
К конкретной разнице между знанием и мнением как-нибудь ещё вернёмся. Позиция Платона излагалась в конкретном диалоге «Теэтет», хотя в определённом смысле всё его творчество об этом.
Сейчас же соображения Платона важны только как базовые ориентиры диалектики. В знании можно быть уверенным, хотя бы на отдельно взятом этапе спора, во мнении — никогда. Таково их общее или сущностное различие.
Важно ещё и то, что своими трудами Платон приблизил момент превращения диалектики из «искусства полемики вообще» в относительно строгий метод познания. Тут важно, что «искусство», сколь бы результативным ни был тот, кто его применяет, — это всё-таки индивидуальный набор способов и средств достижения результата.
Искусный сапожник сошьёт вам сапоги, но каждая пара будет уникальна. Повторить в точности полученный результат не получится. Но, возможно, это и к лучшему: все люди обладают особенностями, к которым надо приладиться. И уникальные пары сапог станут подходить уникальным же парам ног.
В отличие от искусства, понятом в упомянутом смысле, любой метод есть набор действий, по определению, позволяющий своё точное воспроизведение. По меткому выражению Рене Декарта
Метод — дорожка, которую проходят дважды.
«Методично» сшитая пара сапог не будет отличаться от выполненной по тому же образцу. Да, возможно, такие сапоги подойдут не ко всем ногам. Зато их можно производить быстро и в больших количествах. А в отношении неудобств, возникающих при надевании на ноги конкретного человека, что поделаешь, придется разнашивать.
Диалектика как метод познания прошла довольно длительный путь. Тут есть повод вспомнить неоплатоническую школу и Прокла в качестве одного из её самых ярких представителей. Уже он видел мир наполненным триадами понятий, в которых всякая пара противоположных находила третье, эту противоположность примиряющую.
Не менее важный вклад в развитие диалектики внёс Николай Кузанский. Он убедительно доказывал стремление крайних противоположностей вроде максимума и минимума сойтись в бесконечности.
Но в ясной и отчётливой форме диалектический метод представил всё же Георг Гегель. Он объединил его с принципом самосознания как самодвижения понятий и развил целую философскую систему. Правда, система получилась сугубо идеалистическая, то есть описывающая духовное начало в качестве основы мира.
Вместе с окончанием самопознания духовного начала завершается и диалектический процесс его развития. Впрочем, движение мыслилось кругообразным, поэтому конец становился новым началом. И так до бесконечности.
В отношении материальных явлений и процессов тот же подход развивали Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Они же считали, что в основе мироздания лежит движение материи, приводящее к саморазвитию всё сущее по уходящей в бесконечность спирали. Поскольку конца движению не предвидится, то и базовая диалектика окончательного разрешения по типу гегелевского получить не способна.
Чья версия диалектики ближе к истине, сейчас выяснять не будем. Важнее было представить, что диалектика в «узком» смысле — это:
- метод действий, который приводит к повторяемым результатам и воспроизводит
- принцип развития всего мироздания.
Уже эти моменты позволяют прояснить вопрос...
Чем сильна диалектика
Итак, если диалектика — это особый метод, то в его основе должны быть чёткие правила по применению. И таковые, безусловно, имеются, представая в виде трёх законов диалектики:
1. Единство и борьба противоположностей.
2. Переход количественных изменений в качественные.
3. Отрицание отрицания.
Смысл первого закона заключается в том, что всякие явления и процессы могут быть представлены в качестве противоположных понятий, вроде света и тьмы, дня и ночи, истины и лжи.
Между противоположными понятиями, рассмотренными по содержанию, отыскивается нечто общее, скажем, тень для света и тьмы. Ведь тень отбрасывают предметы, на которые падает свет, хотя сам по себе свет может существовать и без этого. А тьма — это то, во что превращается тень при полном отсутствии света. Тем самым тень — это своего рода пограничная зона между светом и тьмой.
После того как найдено третье понятие, роднящее два противоположных, дальше работа мысли идёт уже с ним. Главное помнить, что и у этого понятия обязательно найдется что-то противоположное. И в дальнейшем появится необходимость снятия противопоставления в ещё одном понятии, роднящим уже эти два.
Так, тень отличается не только от света и тьмы как таковых. Можно противопоставить её как иллюзию — реальности. И уже стараться найти нечто общее для этой пары понятий. Вероятно, для иллюзии и реальности общим станет сон. Хотя это вопрос спорный.
Важнее, что первый закон диалектики работает и позволяет получать результаты. А второй накрепко увязан с ним и помогает понять, как именно стоит искать сходства и различия между понятиями. Важно увидеть, что всякое отражённое в этих понятиях явление имеет количественные и качественные показатели.
Количество даёт узнать стороны явления, отличить одно такое от всех похожих на него. Здесь снова на ум приходят упомянутые выше пары сапог. Главное помнить, что количественная характеристика — это необязательно параметр, позволяющий только пересчитать одинаковые предметы. Это также их состав, возможность разделить на части: носок, голенище, подошву и другие.
Последнее уточнение важно для понимания второго закона диалектики. Ведь очевидно, что сколько бы пар сапог мы не свозили в одну кучу, из неё не появится ни одного ботинка. Однако, если внести количественные изменения в устройство сапога, скажем, уменьшая голенище и изменяя подошву, на каком-то этапе обязательно произойдёт качественная трансформация. И в руках всё-таки окажется ботинок!
Важно понимать, что качество — это отличие одного явления от другого по его сути, а не просто по тому, хорошо явление или плохо. Для диалектики неважно, насколько качественным в обыденном плане получится изменённый по количественным показателям сапог. Существеннее, что это будет совсем другой вид обуви, который можно иначе использовать.
Третий закон диалектики в определённом смысле помогает связать первые два. С одной стороны, он даёт представление о закономерности, лежащей в основе перехода от одной пары противоположных понятий ко всякому третьему, примиряющему противоположности. С другой стороны, закон отрицания отрицания конкретизирует, что происходит между количеством и качеством, когда одно переходит в другое.
Ведь всё просто! Энгельс демонстрировал третий закон на примере отношений пшеничного зерна, из которого прорастает стебель и тем отрицает зерно. А потом стебель тоже отрицается в колосе, когда растение изменяется ещё раз. И всё вместе показывает единство и борьбу противоположностей, ведь растение остаётся одним и тем же.
Однако можно отметить и переходы количественных изменений — прохождение двух этапов, зерна и стебля — в качественные. Всё-таки взрослое растение, на стебле которого вырос колос, уже и не зерно, и не стебель только. Это качественно иной объект!
Итак, опора на законы диалектики позволяет изучать явления и процессы окружающего мира. При этом изучение оказывается воспроизводимым, повторяемым и систематичным. Ведь есть элементы — явления, их исследователи, применяемые ими законы и т. д., — которые связываются воедино, причём полученная в итоге картина не сводится ни к одному из них. В конце концов, статья же не о сапогах и растениях, а о философии!
Однако приведённых сведений недостаточно, чтобы понять, в чём сила диалектики. Мало ли методов в одной только философии! Имеются дедукция и индукция, анализ и синтез, абстрагирование и конкретизация... Да масса других методов!
Другое дело, что упомянутые методы в том или ином отношении могут быть поняты как составные элементы диалектики. Ведь и вправду же трудно выделить противоречия и примирить их, не понимая:
- чем одно явление отличается от другого и как эти отличия примирять (анализ и синтез);
- в чём общая характеристика явлений и какая у них конкретная специфика (абстрагирование и конкретизация);
- из чего следует исходить, из общего и двигаться к частному или из обобщениях частного, когда делаешь вывод о понятиях, в которых выражаешь изучаемые явления (дедуктивен вывод или индуктивен в итоге).
Нетрудно увидеть, как отдельные методы входят в диалектику и получают в ней особое понимание. А всё потому, что диалектика не просто метод, а сверх- или мета-метод. Иначе говоря, это метод для описания других методов, их обобщения и систематизации. Это же значит, что познание в диалектике развивается даже не на теоретическом, а метатеоретическом уровне.
Последнее обстоятельство помогает увидеть ещё одну сильную сторону диалектики. И это конечно же её универсальный характер. Ведь на метатеоретическом уровне не столь важно, к чему ты применяешь метод исследования: к сапогам или растениям. Для всего у диалектики найдётся веское слово!
Это не значит, что всё в мире смешивается в одну кучу. Как раз нет! Происходит различение всего по собственным свойствам и характеристикам. А потом выполняется обобщение, но уже на более высоком уровне и в соответствии с неким всеобъемлющим принципом.
Гегель когда-то видел в таковом качестве самосознание, представляя действительность в виде саморазвивающейся духовной субстанции. А Маркс и Энгельс, как они полагали, поставили всё с головы на ноги. Они старались показать, что мир развивается не как духовное целое, а как совокупность движущихся форм материи.
Кто же из них в конце концов прав? Диалектика! Только она остаётся в выигрыше. А сам спор, пожалуй, будет идти вечно.
Вывод
Таким образом, можно обобщённо выделить минимум три сильные стороны диалектики:
1. Методичность познавательных действий как их воспроизводимость и систематичность.
2. Метатеоретический уровень познания.
3. Универсализм как всеохватность в отношении сферы применения.
В дальнейшем это позволит соотнести диалектику с формальной логикой и понять, какой подход предпочтительнее. Ведь не может же быть, что у диалектики только сильные стороны. Какие-то слабости имеются даже у неё. Вопрос только, какие и насколько они критичны.