Часть 7
Собираясь на ужин, бывшая госпожа адвокат держала в уме слова Антона о том, что Ольга могла бы написать её портрет. Веру Васильевну никто никогда не рисовал, ей и в голову не приходило обзавестись картиной. Но неизбежное расставание с колье Марии навело её на мысль о том, что неплохо бы запечатлеть их вместе на долгую память.
Работала Ольга быстро и очень ловко. Карандаш легко скользил по бумаге словно бы сам по себе.
Когда подали стейки, Ольга перевернула незаконченный рисунок лицом вниз и сказала:
- Закончу чуть позже, после еды.
- Конечно же, - согласилась Вера Васильевна, вооружившись ножом и вилкой.
Официант добавил гостям вина и бесшумно удалился, изваянием застыв в стороне, в любой момент готовый ожить, чтобы исполнить пожелания едоков.
Мясо показалось Вере Васильевне настолько восхитительным, что она полностью сосредоточилась на еде, забыв о приличиях.
- Вы ничуть не преувеличили, Антон. Ничего вкуснее я в жизни не пробовала, - призналась она, покончив со своей порцией.
- Вера Васильевна, дорогая, рекомендую отведать десерт. Выбирайте любой, они здесь тоже на высшем уровне.
Ольга, тем временем, расправилась с мясом, аккуратно промокнула губы салфеткой и вновь взялась за карандаш.
Ещё до того как подали кофе с пирожными, портрет был завершён.
- Взгляните, Вера Васильевна. Вам нравится? - мастерица повернула рисунок.
Портрет оказался не просто хорош, изумителен. Благородное лицо пожилой женщины казалось живым, возникало странное ощущение, что это и не портрет вовсе, а отражение.
Зная о том, что задумал Антон, решивший во что бы то ни стало заполучить для дочери бриллиантовое колье, Ольга попросила его не обижать владелицу.
- Заплати ей достойно. Столько, чтобы она осталась довольна и никогда не пожалела о том, что продала украшение тебе.
- Не волнуйся, милая, - успокоил Антон. - Неужели ты думаешь, я бы отправил Веру Васильевну домой ни с чем? Мы узнаем чего бы она хотела, на что надеется и удовлетворим все запросы. Вот увидишь, все будут счастливы.
Те времена, когда Антон мог без зазрения совести оставить без средств к существованию кого угодно, канули в Лету. С некоторых пор он не забирал последнее, но лишь то, с чем выбранный объект мог расстаться вполне безболезненно.
Именно на таких условиях Ольга согласилась работать с ним в паре.
- Если лишить человека всего, что у него есть, деньги не принесут удачи, а лишь навлекут неприятности, - сказала она со знанием дела. - Вспомни, как я поступила с тобой и действуй по тому же принципу.
Мягкий метод рекомендованный Ольгой, работал безотказно. Люди словно бы делились тем, что имели в избытке. Претензий не возникало, кроме того Антону понравилась роль человека отнюдь не алчного, не жестокосердного, но вполне великодушного, знающего меру. Петля украдкой любовался собой, сам собой гордился. То был принципиально новый, увлекательный образ действий. Другими словами, желающие добровольно платили за свои портреты столько, сколько могли себе позволить.
В то время как Ольга писала, Антон занимал клиента беседой, задавал наводящие вопросы, залезая под кожу, осторожно прощупывал почву. Таким образом, в зависимости от реального положения дел, портрет мог стоить и сто тысяч, и пять миллионов долларов.
Будучи в плену у колдуньи Ольги, создававшей рисунок, субъект не только не отказывал в просьбах, чего бы они ни касались, но без кривляний, совершенно естественно озвучивал реальный размер своего состояния, после чего Антон смело назначал цену. Все это походило на игру и приносило удовольствие не меньшее, чем когда-то покер.
В случае с Верой Васильевной, мудрствовать не пришлось. Достаточно было поинтересоваться, чего желает мадам, а желала она не так уж и много по меркам семьи Антона Петли.
Выслушав собеседницу, он предложил ей адекватную цену, не просто оправдав самые смелые ожидания, но приятно удивив её.
"Этих денег и ей, и её родным хватит на несколько жизней вперед", - удовлетворённо подумал Антон, безошибочно определив по лицу гостьи, что сделке быть, причём в данном случае портрет лишь помог Вере раскрыться, озвучить всё то, о чём не решалась говорить вслух. Скорее всего она дала бы согласие и без волшебства.
Другое дело, что проверять это Антон не хотел. Колье запало ему в душу, а следовательно нужны были гарантии, дать которые могла только Ольга.
Под воздействием магии Вера Васильевна охотно поведала все семейные тайны, в том числе рассказала семейству про Яру.
- Честно говоря, это какой-то нескончаемый кошмар, сон наяву. Прошло немало времени с тех пор как она преобразилась до неузнаваемости, а я до сих пор не могу в это поверить. Каждый день я надеюсь на чудо, на то, что вернётся моя внучка, но этого не происходит.
- Вера Васильевна, а привозите её к нам. Может быть удастся как-то... Как-то на неё повлиять, - предложила Ольга, взглянув на мужа.
- Что вы, Олечка, это совершенно Бессмысленно, - махнула рукой женщина. - Яра искренне нравится себе такой, какая есть.
- Скажите, Вера Васильевна, а что насчёт психиатрии? Появилась новейшие методики. Есть такой профессор...
- Троицкий! - радостно подхватила Вера Васильевна. - Мы с Дарьей попробуем уговорить Яру. Теперь, когда у нас есть средства, мы может себе позволить Троицкого.
Оформив сделку уже на следующий день, Вера Васильевна разочаровала официального представителя, твёрдо заявив, что участвовать в аукционе не будет.
- Но как же так?! - заволновался тот. - Мы же обо всём договорились!
- Я женщина, пусть и не молодая, но типичная. А женщинам свойственно менять решения. Не обессудьте, уважаемый. Всего хорошего, - и отключившись, Вера Васильевна внесла представителя в чёрный список.
- Скажите, Антон, вы не могли бы поменять мне билет на бизнес класс? Никогда не летала в таком, уж очень хочется, - сказала она уже по дороге в аэропорт.
- Конечно, Вера Васильевна, с удовольствием сделаю вам такой подарок, - улыбнулся Антон, чья душа напевала нежную песнь, радуясь чудесному приобретению.
Вернувшись в Москву, счастливая Вера Васильевна собрала домашних на кухне и объявила:
- У нас появились деньги. Можем присматривать себе квартиры. И вот что, Яра, у тебя теперь есть возможность воспользоваться услугами Троицкого Петра Евгеньевича, если ты хочешь.
- Не-а, ба. Не хочу. Вы с мамой можете сами воспользоваться его услугами, пусть он успокоит вас на мой счёт. А квартиру я хочу в Фили. В старом доме возле парка, - сказала Яра. - А денег дашь? Откроешь на моё имя счёт?
- Нет, - поджала губы бабуля. - Деньги ты заработаешь сама. Это заставит тебя делать хоть что-то, хоть как-то шевелиться.
Яра зло посмотрела на родственницу.
- Серьёзно?! Тогда квартиру мне купи трёхкомнатную. Две комнаты я сдам.
- Нет, - снова повторила Вера Васильевна. - Об этом и речи быть не может.
- Что, бабуля, жаба душит? Решила зажать бабло? - процедила Яра. - Тебе-то зачем? Забыла в каком ты возрасте? О душе пора подумать.
- Яра! - возмутилась Дарья Кирилловна. - Как ты смеешь?!
- Ничего, Дашенька, не переживай, - успокоила Вера Васильевна. - Я давно уже не реагирую на подобные выпады.
- Да пошли вы обе! Подавитесь! - прорычала Яра и вышла, громко хлопнув дверью.
Надежда Ровицкая