30 марта родился, 16 апреля крещен Иоанн. Родители Провизор (военный фармацевт) Николай Евстафьевич Троицкий и его зак. жена Елисавета Филипповна (урожд. Миславская). Крестный - генерал-адьютант, генерал от кавалерии князь Иоанн Гивич Амилахвари (Амилахори).
Каким же образом 73-летний грузинский князь, знаменитый генерал стал крестным у сына военного провизора? Дело в том, что дед Ивана был товарищем по оружию князя. Филипп Дамианович Миславский был штаб-лекарем 16 драгунского Нижегородского полка.
В их общей военной биографии был такой драматический эпизод:
31 августа 1853 году прапорщик Амилахори в бою под Чапчакской башней, увидев, что раненый юнкер князь Чавчавадзе окружён горцами, бросился к нему на выручку и, прорубившись сквозь толпу горцев, спас его от неминуемой гибели, но при этом сам был тяжело ранен в голову (пуля попала в шею около левого уха и остановилась возле правого, повредив височную кость и шейные мышцы). Рана по тому времени была смертельной, но могучий организм князя и искусство врачей спасли его. Через два месяца прапорщик Амилахори участвовал уже в сражениях с турками и за доблестные подвиги был произведён прямо в поручики.
И хотя легенда гласит, что армейскому врачу помог местный лекарь, использовавший какие-то восточные средства для очистки раны, князь остался благодарен на всю жизнь и штаб-лекарю своего полка, так что крестил его внука, уже после того, как его боевой товарищ умер.
Военная служба бросала семью по разным местам. В начале века Николай Троицкий участвовал в походе в Китай. Потом служит в Батумском военном госпитале. В 1905 г. он в Тифлисе заведует аптечным "магазином" (т.е. складом). А в 1910-х годах перед 1-й мировой - он заведует аптекой Семеновского военного госпиталя в Санкт-Петербурге и занимает должность секретаря Императорского общества фармацевтов Военного и Морского ведомств.
А Иван учится в 1-й Санкт-Петербургской гимназии. Сестры Лиля (Елизавета) и Мура (Мария) учатся в Смольном институте благородных девиц.
Летний отпуск перед войной. С отцом, сестрами и соседями (?).
Начинается война и отец уходит на фронт. Коллежский советник Николай Евстафьевич Троицкий был управляющим полевой ветеринарной аптекой Армий Юго-Западного фронта.
Учителем латыни в 1-й Санкт-Петербургской гимназии, где учился Иван Троицкий, был его земляк, киевлянин Василий Григорьевич Янчевецкий, известный всем как Василий Ян - автор романов «Чингиз-хан» (1939) и «Батый» (1941—1942).
Он создает здесь первый в России скаутский отряд.
Конечно, крестник генерала не мог не стать юным разведчиком. Когда Иван узнает, что его отец оказался в немецком плену, он тайком бежит на фронт.
Вскоре происходит революция. Семья Троицких была левых взглядов, симпатизировала революционерам. В 1905 г. в Тифлисе во время разгона демонстрации казаками прятала в своем доме раненых демонстрантов. И Иван Троицкий выбирает сторону красных. Он становится пулеметчиком в красной кавалерии.
После Гражданской войны Иван, видимо, попал на службу в армейский особый отдел.
Во всяком случае, в сети удалось найти вот такую информацию:
"На 23.03.1936 до 17.03.1937 Винницкая область лейтенант государственной безопасности (Приказ НКВД СССР № 183 от 23.03.1936) пом. нач. ОО НКВД 22 механизированной бригады КВО".
"Уволен вовсе c исключением с учета согласно ст. 38 п. «в» Положения (уволен вовсе) Приказ НКВД СССР № 378 от 17.03.1937 (невозможность использования на работе в Главном управлении государственной безопасности)."
Видимо, Иван был на хорошем счету у своих командиров, что его тихо уволили в марте 1937 г., ведь муж его сестры Марии зам.наркома Яков Абрамович Лившиц был в январе осужден на Втором Московском открытом процессе и расстрелян 1 февраля 1937 г.
После увольнения из армии Иван уезжает в Сухуми, где поселились его родители и сестра Лиля (Елизавета) со своими детьми. По семейным рассказам он смог там стать командиром погранзаставы, но, вероятно, это не совсем так.
Зато мы знаем, что он делает во время Второй мировой - снова воюет.
"Летом 1942 года линия фронта дошла до Кавказского хребта и немцы построили шоссе с севера под самое озеро Клухор. С юга колесная дорога существовала в этот момент до Захаровки-Амткела. Для защиты перевалов пришлось построить три маленьких прифронтовых аэродрома в Ажаре, Генцвише и у Маруха, куда с помощью «кукурузников» (У-2, «русская фанера») перебрасывались боеприпасы и провиант, а оттуда вывозились раненые. Солдаты же шли туда от Цебельды пешком в сопровождении караванов нагруженных необходимым ослов. Пришлось срочно строить к Клухору шоссейную дорогу.
Участники боев за Клухорский перевал Иван Николаевич Троицкий и комиссар Григорьев оставили следующие интересные записи, передающие настроения и события тех дней: «16 августа днем немцы заняли Клухорский перевал и начали с боем спускаться вниз по тропе в долину реки Клыч. Помощник начальника штаба 394 дивизии майор Стрельцов отдал приказ: «Командиру истребительного отряда тов. Троицкому... п. 1. Немедленно выступать по Военно-Сухумской дороге в направлении Багады и занять там оборону. Учесть важность данного участка, т. к. в случае проникновения немецких автоматчиков, они смогут перерезать дорогу в тылу... п. 2. Нести заградительную службу на Багаде, применяя самые решительные меры к отдельным провокаторам и паникерам, двигающимся с Клухорского перевала вместе с разрозненными воинскими частями и беженцами»... Немцы бросили на Кавказ целый горно-стрелковый корпус. В составе этого корпуса есть одна итальянская дивизия и еще какая-то румынская фашистская горно-стрелковая часть, Клухорский перевал защищал один батальон 815-го полка — три роты. Их уже нет. Немцы навалились целым полком. Красноармейцы стоят насмерть. Потери велики — от одного батальона осталось только 17 человек. Про другой батальон на Нахарском перевале ничего пока неизвестно. 20 августа немцы продвинулись от Клухора еще немного вперед и дошли до Южного Приюта, что в 12-13 км к югу от перевала. Я отобрал 10 бойцов — одно отделение и послал его заставой на старинную «турецкую» тропу в обход Багады. Были перекрыты лесные полянки, где возможна высадка парашютистов на том берегу Кодора поблизости от нас напротив Багады. Командование дивизии опасается диверсии противника с воздуха для захвата Багадской скалы. Железный мост через Джампал оказался той точкою, до которой была возможность доехать дорогою на колесах. Далее такого пути не было. Отсюда уже шла только тропа для пешехода, для всадника, для вьючной лошади. По этой тропе дважды в год прогоняли гурты и отары крупного и мелкого рогатого скота на горные цветущие пастбища. Врага нельзя пускать, чтобы он не вырвался к берегу и не перерезал бы железную дорогу и Черноморское шоссе. От этого зависит судьба армий, сражающихся у Новороссийска и Туапсе, судьба Черноморского флота и вообще всего Закавказья, от этого зависит и поведение Турции.
В Амткеле производилась перевалка грузов на спины лошадей, ослов и мулов, переправлявшихся вьюком по горной тропе. Время, ветер и вода, да зеленая растительность основательно поработали над бывшей дорогой. Сейчас это была просто довольно скверная тропа, разрушенная то тут, то там оползнями или сорвавшимися с гор лавинами, погребенная местами под щебневыми осыпями или селевыми потоками, прорезанная оврагами, руслами ручьев и весенних горных потоков. Горные дороги недолго живут. Вот и знаменитые Багадские карнизы, где местами две вьючные лошади, повстречавшись, не могли разойтись. На Багаде приступили к работе несколько дорожно-саперных подразделений, которые к концу октября, затратив на работы около 40 дней, взрывами расширили каменную полку на Багадской скале и в некоторых других местах, сделав там однопутный проезд, С помощью окрестных колхозников (в основном, армяне) были приведены в относительно проезжее состояние и остальные участки дороги, был подвезен в нужные места грунт и засыпаны, сглажены кирками и лопатами крупные выбоины и колдобины по всей трассе. 21 сентября 1942 года по пробитой саперами в скале широкой полке первою прошла наша подвода с продуктами и фуражом из Амткела, а вслед за нею и первые автомашины... Ура! Скалы прорублены — они не сомкнутся больше никогда! 22 сентября в горы прошла вереница автомашин и проехало первое зенитное орудие. И снова мне приказ: «Истребительному отряду Троицкого: Вам надлежит передислоцироваться в селение Верхние Латы и осуществить там: 1) контролирование местности бассейна р. Аргуни и перекрытие всех дорог и троп, пересекающих гору Киркипал; 2) закрытие прохода через мост на левый берег Кодора, ведущий в село Чембер Очамчирского района, а также пешеходный канатный мост; 3) наведение порядка среди расположенных и проходящих воинских частей в районе Латского сельсовета; 4) занимаемый Вами оборонительный участок в районе Багадской скалы сдать 3-му батальону 107 отдельной стрелковой бригады»... В октябре 1942 года Военно-Сухумская дорога превратилась в проезжую — по ней вереницами шли телеги, брички, грузовики-полуторки ГАЗ-А А и трехтонки ЗИС-5. В январе 1943 года частями и соединениями 46-ой армии (в ее составе воевало множество сибиряков) перевалы Марух, Клухор и Нахар были очищены от завоевателей»."
Из книги Ю.Н.Воронова "Драма Военно-Сухумской дороги", 1994. Сс.597-599.
http://apsnyteka.org/1300-voronov_y_nauchnye_trudy_tom_II_drama_voenno_sukhumskoy_dorogi.html
В 1947 г. в возрасте 45 лет Иван Николаевич Троицкий умер. Осталось рассказать о его семье. Его жена Валентина Константиновна надолго его пережила, она жила на горе, где у них был дом и прекрасный сад, который я помню с детства (несколько раз летом мы гостили у прабабушки в Сухуми). Своих детей у них не был. Иван Троицкий во время войны в горах нашел 3-летнего мальчика, усыновил и назвал Володей, судьба которго сложилась несчастливо - покончил с собой в 20 лет из-за несчастной любви.
Сохранилась одна фотография, на которой есть Володя Троицкий. На фото он справа. Рядом сын Лили Троицкой Дмитрий с женой Любой. Сидят мама Ивана Елизавета Филипповна и его вдова Валя.
Моя мама на могиле дяди Вани - Ивана Николаевича Троицкого. Мама выросла в Сухуми у бабушки с тетей, т.к. осталась сиротой (отца расстреляли, мама была в лагере), и дядя был очень близким для нее человеком.