Илья жил обычной жизнью москвича, но его истинной страстью были путешествия. Не пакетные туры, а самостоятельные погружения в местную культуру и далёкие уголки мира.
Его страстью кроме путешествий были татуировки. Он предпочитал привозить их вместо магнитиков. Его тело – карта его странствий. В каждой стране он находил местного мастера и делал татуировку – символ места, пережитого момента.
На его руках и спине были кельтские узлы из Ирландии, маски из Венеции, японские иероглифы, африканские узоры. Его тело стало живой картой мира.
Его очередная поездка привела его в крошечную, малоизвестную страну где-то в Юго-Восточной Азии, затерянную среди гор и древних руин.
Местные легенды рассказывали о забытых богах и духах, живущих в джунглях.
Илья, всегда ищущий что-то уникальное, услышал о старом мастере, который живёт отшельником и практикует традиционное, почти ритуальное татуирование.
Илья, словно мотылёк, летящий на пламя, всегда был одержим поиском исключительного. Душа его жаждала прикоснуться к тайнам, скрытым от глаз обывателей.
Путь к мастеру оказался полон испытаний. Запутанные тропы, враждебные взгляды местных жителей, предостерегающих от опасности, царящей в сердце леса, не остановили Илью. Он чувствовал, что приближается к чему-то важному, к двери в другой мир, где боль становится красотой, а кожа – холстом для древних сил.
После долгих поисков, через узкие тропы и деревни, он нашел хижину мастера.
Старик, с лицом, испещренным морщинами, как карта неизведанных земель, встретил Илью без слов.
Старик был почти слеп, его руки были покрыты узорами, а глаза казались наполненными древней мудростью и немного безумием. Его глаза словно могли видеть душу, изучали гостя.
Он не говорил на языке Ильи, но понимал его желание. Он показал Илье эскиз – не обычный символ, а сложный, переплетающийся узор, напоминающий корни древнего дерева или спящего змея. От него веяло чем-то чужим, первобытным.
Илья почувствовал лёгкое колебание, но жажда уникальности взяла верх.
Он согласился.
Ритуал начался с наступлением темноты. Под звуки джунглей и пение неизвестных птиц, мастер начал наносить на тело парня замысловатые узоры, используя бамбуковые иглы и чернила, настоянные на травах и кореньях.
Процесс был болезненным и долгим, парень с опаской смотрел на примитивные инструменты и чернила, пахнущие травами и землей.
Пока игла входила в кожу, Илья чувствовал странное покалывание, не только физическое, но и энергетическое, будто что-то проникало в него. Каждая точка, каждая линия, казалось, прожигала кожу, открывая каналы для потоков энергии.
Когда татуировка была закончена (на лопатке), она выглядела тёмной и живой.
Мастер пробормотал что-то на своём языке, провёл по узору пальцем и кивнул, словно завершив важный ритуал.
Илья заплатил и ушёл, чувствуя усталость, но и странное удовлетворение от обладания таким необычным сувениром.
Вернувшись в Москву, Илья заметил первые странности. Сначала незначительные:
Он стал просыпаться посреди ночи от ощущения, что за ним наблюдают.
В зеркалах иногда на долю секунды мелькало что-то в отражении – тень, фигура, которой не должно быть.
Вещи стали падать без причины.
Его другие татуировки, обычно спокойные, иногда казались холодными на ощупь, кроме новой – та, наоборот, иногда горела или пульсировала.
Илья списывал это на усталость, смену часовых поясов, стресс от возвращения. Но странности нарастали.
Ночные кошмары стали яркими и пугающими. Ему снились тёмные леса, шёпот на незнакомом языке, ощущение погони.
На улице он стал замечать странные фигуры в периферийном зрении. Они исчезали, стоило ему повернуть голову.
Техника вокруг него стала барахлить – свет мигал, телефоны разряжались быстрее, электроника издавала странные звуки.
Катя, его давняя подруга, заметила, что Илья стал замкнутым, нервным, выглядит изможденным.
Он избегал её вопросов, не хотел показывать новую татуировку.
Однажды ночью он проснулся от холода и увидел, как тени в комнате сгущаются, принимая расплывчатые очертания.
Послышался тихий, низкий шёпот, который, казалось, исходил из стен, из воздуха.
Илья почувствовал леденящий ужас. Он включил свет – тени отступили, но ощущение присутствия осталось. Татуировка на лопатке горела так, будто её прижигали.
Он начал исследовать символ. Интернет выдавал обрывочные сведения о древних культах, связанных с той страной, о духах-паразитах, которые привязываются к людям через символы или ритуалы, питаясь их жизненной силой или страхом.
Узор на его лопатке напоминал «Метку Путника» или «Приглашение для Незримого».
Илья понял. Татуировка была не просто чернилами на коже. Это была связь. Мост. И по этому мосту к нему шло Нечто. Оно не хотело его смерти сразу, оно хотело играть, пугать, постепенно истощать его, пока он не станет легкой добычей или вместилищем.
Его состояние ухудшалось. Он почти не спал, постоянно чувствовал усталость и страх.
Татуировка стала более выраженной, иногда казалось, что узор слегка меняет форму или темнеет, как живая ткань.
Парень пытался скрыть её от Кати, но она чувствовала, что с ним что-то не так, и настаивала на объяснениях.
В отчаянии Илья начал искать способы избавиться от татуировки.
Лазерное удаление?
Слишком долго, и что, если это только разозлит Сущность?
А поможет ли оно вообще?
В любом случае нужно пробовать.
Илья сидел в кресле, вцепившись руками в подлокотники. Яркий свет лазера резал кожу, оставляя после себя лишь кратковременное облегчение.
Мастер салона, хмурый мужчина с короткой стрижкой, водил по контуру татуировки – чёрному узору, раскинувшему змеиные хвосты на лопатке.
— Больно? – спросил мастер, не отрываясь от работы.
— Терпимо, – прохрипел Илья, хотя в груди всё сжималось от невыносимой боли.
Боль была не только физической. Змеи, эти чертовы змеи, были символом ошибки, которую он отчаянно пытался стереть из своей жизни.
Прошло уже несколько сеансов, но татуировка оставалась на месте, словно приросшая к коже.
Мастер лишь разводил руками, бормоча что-то о стойком пигменте и индивидуальной реакции.
Но Илья чувствовал, что дело не в этом. Что-то мистическое, необъяснимое удерживало татуировку.
Однажды ночью Илье приснился сон. Он стоял на краю обрыва, а внизу бушевало море. Клубок змей образовал одного огромного Змея, шептавшего что-то неразборчивое. Внезапно он приблизился и, коснувшись его лопатки, растворился в коже.
Илья проснулся в холодном поту, а змеи казались ещё более чёрными и зловещими.
Он нашёл информацию о ритуалах очищения, оберегах, но ничего не казалось достаточно сильным против того, что он чувствовал.
Он понял, что единственный шанс – вернуться туда, где всё началось. Найти Старого Мастера, если он ещё жив, и узнать, как разорвать эту связь.
Илья, несмотря на страх и истощение, купил билет. Обратный путь был кошмаром. В самолете он чувствовал, как Нечто давит на него, вызывая панику и галлюцинации. В аэропортах тени казались гуще, а незнакомые люди иногда смотрели на него с необъяснимым испугом.
Он вернулся в ту страну, снова прошёл путь к хижине. Но на месте хижины он нашел лишь развалины, поросшие джунглями.
Мастера не было.
Быть может, он умер? Или исчез?
Среди руин он нашел каменную скрижаль с высеченным на ней знакомым узором – его татуировкой. Рядом были символы и рисунки, рассказывающие историю:
Путник приходит, получает Метку, Незримое следует за ним, пока Путник не станет одним из Незримых или не найдет способ...
— Что? - внимательно присматриваясь к символам, прошептал Илья.
Символы конца истории были стёрты и неразборчивы.
Пока он изучал скрижаль, вокруг сгустились тени, хотя был день. Воздух стал ледяным. Послышался усиливающийся шёпот, уже не просто звуки, а слова на древнем языке, которые он каким-то ужасающим образом понимал:
«Ты наш... Ты пригласил нас... Твоя душа – плата...»
Нечто проявлялось сильнее, давя на его разум, пытаясь сломить его волю. Илья чувствовал, как силы покидают его, как татуировка горит, высасывая жизнь. Он решил, что скрижаль – это не просто история, а, возможно, последний шанс.
Парень заметил углубление на скрижали, куда идеально ложилась его татуировка.
В отчаянной попытке Илья приложил лопатку к скрижали. Камень был холодным, но татуировка горела. В этот момент Нечто обрушилось на него со всей силой. Он почувствовал невидимые руки, хватающие его, ледяный холод, проникающий в кости, крики в голове.
Он закричал, инстинктивно отталкиваясь от камня. Произошёл резкий хлопок, словно лопнула струна. Тени отшатнулись, шёпот стих. Татуировка на его лопатке изменилась.
Часть узора словно выцвела, стала бледной и нечеткой, как старый шрам.
Илья лежал на земле, дрожа, но живой. Ощущение присутствия ослабло, но не исчезло полностью. Он посмотрел на лопатку. Татуировка была там, но поврежденная. Она больше не горела, но и не казалась обычной. Это был шрам, который всё ещё нёс в себе часть узора.
Он выбрался из руин и вернулся домой. Катя встретила его с облегчением, но увидела изменения. Илья был другим. Он стал ещё более замкнутым, его глаза часто смотрели в никуда, он вздрагивал от резких звуков.
Он показал Кате татуировку-шрам и попытался объяснить (настолько, насколько мог, не звуча как сумасшедший). Она не до конца поняла, но почувствовала ужас, который он пережил.
Илья больше не путешествовал. Каждая страна на его теле теперь казалась просто рисунком, кроме одной. Той, что оставила шрам.
Нечто больше не являлось так явно, не насылало кошмары каждую ночь. Но Илья знал, что оно там. Где-то рядом. Связь не была разорвана полностью, лишь ослаблена. Татуировка-шрам была постоянным напоминанием. Иногда, в тишине ночи, он чувствовал лёгкое покалывание на лопатке и ему казалось, что тени в углу комнаты чуть темнее обычного.
Он выжил, но страх остался. Уникальный сувенир превратился в клеймо. И он не знал, когда Нечто снова решит напомнить ему о себе. Мир больше не был просто набором стран для посещения.
Он стал местом, где тени могут обретать форму, а древние ошибки имеют долгие, страшные последствия.
А Вы любите татуировки? Сделали бы себе какую-нибудь? Или уже есть?🙃
Если вам понравилось, пожалуйста, ставьте лайк, подписывайтесь и оставляйте комментарии. Рада услышать ваше мнение. 😊
Спасибо за прочтение!❤️
Предыдущий рассказ ⬇️
Другие рассказы ⬇️