Китай в 1950-ых оставался глубоко аграрной страной – достаточно сказать, что 90% жителей жили в деревнях и занимались непосредственно сельским хозяйством. Для сравнения, в индустриально развитых странах сельским хозяйством занимается только 2% - 5% населения.
В руководстве коммунистической партии Китая понимали жизненную потребность в индустриализации. С другой стороны – наступил период охлаждения между СССР и Китаем. Как следствие Китай не мог воспользоваться советским опытом индустриализации и вынужден был положиться на своих научных и технических специалистов.
Основой индустриализации посчитали производство высококлассной стали. Что было в какой-то мере логично. Требовалось развивать станкостроение, сельскую технику, транспорт, энергетику – сталь была нужна везде.
Однако, чтобы понять – как огромная страна, с длинной историей металлообработки, могла допустить последующую нелепицу – необходимо немного окунуться в политические реалии тех лет.
Пусть расцветают сто цветов
Непосредственно перед «Большим скачком» - как назвали программу индустриализации, руководство компартии провело программу «Пусть расцветают сто цветов» - в рамках которой предлагалось усилить гласность и критику отрицательных моментов в партийной жизни.
Летом 1956 года компанию «Ста цветов запустили», а уже в 1957 году компанию остановили. Ведь люди действительно начали критиковать компартию. Вместо более или менее вежливой, проводимой чисто для галочки, критика становилась все жестче и неподконтрольное.
А всех, кто как-либо не соглашался с генеральной линией партии, подверглись тем или иным наказаниям. От банальной ссылки в деревню – что для китайского чиновника, ученного или инженера было банальным пожизненным унижением, и до тюремного заключения, пыток и казней.
Интеллигенция поняла, что правила изменились (или даже всегда были такими) и перечить партийным функционерам больше нельзя. Неважно что говорит партийный функционер – или соглашайся или молчи.
Выплавка стали на деревне
На заседании Политбюро ЦК в августе 1958 года было принято ряд решений – в том числе было решено удваивать объем выплавляемой стали каждый год, чтобы за полтора деистка лет догнать и перегнать Великобританию. До боли знакомо, не так ли? Вместо мяса и молока – сталь, вместо «догоним и перегоним США» - «догоним и перегоним Великобританию».
В 1958 году, Цзэн Сишэн - первый секретарь провинции Аньхой - с гордостью продемонстрировал сталь, выплавленную в деревенской «домне». Китаеведы до сих пор ломают копья в споре – была ли это явная махинация и сталь плавили в нормальной домне? Или же нашли единственного суперспециалиста, который смог провернуть такое в деревенском убожестве, выдаваемом за «домну»?
Специалисты, по понятным причинам, возражать не решились – и руководство компартии утвердилось во мнении что сталь действительно можно выплавлять в печи, построенной и обслуживаемой крестьянами. Кстати, а знаете, чем поначалу предполагалось топили такие печи? Правильно – сухостоем и соломой…
Компания по постройке печей в деревнях набирала обороты. Специалисты, которые владели фундаментальными знаниями о мартеновских печах и выплавке стали молчали. В результате плавок получалась внезапно не сталь, а низкосортный чугун.
Более того, так как партийное руководство требовало от сельских коммун выполнение плана – в печи на переплавку зачастую отправлялся железный сельхозинвентарь. Что очевидно не могло продолжаться долго – запасы сельхозинвентаря были не бесконечны.
Так же из крестьян организовывались поисковый партии для поиска каменного угля. Предполагалось, что это повысит качество и объем выплавки. Геологи так же предпочли не расстраивать функционеров компартии и не объяснять, что уголь нельзя найти за околицей только потому, что «так хочется» или «очень надо».
Тем не менее по отчетам выплавка стали росла в течении 3 лет. И только на 4 год общий объем фактов достиг того размера, когда игнорировать его стало уже нельзя. Последствия были для Китая печальны.
Последствия
Индустриализация в сельской местности, вместо продвижения вперед даже откатилась назад. Ведь немало «ненужного металлолома» было переплавлено в бесполезный бросовый чугун.
Также «малая металлургия» подорвала крестьянскую общину – так как вместо выращивания пищи значительное количество крестьян возилось с рудой, печами, искало уголь и уничтожало сельхозинвентарь.
Огромный расход угля вызвал перебои в снабжении электроэнергией — осенью в ряде провинций Северо-Востока полностью или частично прекратило работу большинство предприятий лёгкой промышленности.
Современные историки предполагают, что урон, нанесенный программой «малой металлургии» сельскому хозяйству Китая – послужил одним из важных факторов разразившегося в последствии голода. По разным оценкам от голода умерло от 16 до 45 миллионов человек. Вот так непродуманные действия собственного руководства могут нанести урон сопоставимый с последствиями тяжелой войны.