Когда тебе кажется, что жизнь наконец-то наладилась, судьба может выкинуть такой фортель, что земля уходит из-под ног. В моём случае это была обычная пятница, ничем не примечательный день. Я летела домой окрылённая после повышения на работе, таща в руках огромный букет от коллег и коробку любимых пирожных, чтобы отметить с Антоном. Мы встречались уже два года. Два года безграничного счастья, доверия и любви. Ну, по крайней мере, так я думала.
Домой я не дозвонилась, что странно – обычно Антон в это время уже приходил с работы. «Наверное, задержался», – подумала я и решила устроить сюрприз: накрыть стол к его приходу, зажечь свечи, открыть вино.
Дверь в квартиру была не заперта. Странно. Антон никогда не забывал запирать дверь. В прихожей стояли женские туфли – красные, на высоченном каблуке. Сердце ёкнуло. В голову полезли дурные мысли, которые я тут же отогнала прочь. «Какая-нибудь подруга его сестры», – успокаивала я себя, хотя чувствовала, как холодеют руки.
Из спальни доносились приглушенные голоса. Женский смех. Дверь была приоткрыта. Хотела ли я знать правду? Нет. Но ноги сами понесли меня вперёд.
То, что я увидела, врезалось в память клеймом, которое не сотрёшь. Антон – мой Антон – и какая-то девица. В нашей постели. На тех самых простынях, которые я выбирала с такой любовью.
Я выронила букет. Лепестки разлетелись по полу, как брызги крови. Они обернулись. И в этот момент мир рухнул – я узнала её.
Светка Соловьёва. Та самая, которая превратила мои школьные годы в кромешный ад.
— Ой, Ленка, привет! Какая встреча! — Её голос сочился ядом, как и пятнадцать лет назад. — А мы тут с Антошей старых друзей вспоминаем. Он мне столько о тебе рассказывал!
На её лице играла всё та же мерзкая ухмылка. Светка не изменилась – всё те же блондинистые волосы, тонкие губы и прищуренные глаза, в которых читалось превосходство. Только морщинки в уголках глаз выдавали, что она уже не та школьница, что упивалась моими слезами.
Антон вскочил, натягивая на себя джинсы.
— Лена, это не то, что ты думаешь...
— А что я должна думать?! — Голос предательски дрожал. — Я прихожу домой и вижу тебя в постели с этой... этой...
Слёзы душили меня, мешая говорить. Я развернулась и выбежала из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стены.
Не помню, как добралась до подруги. Следующую неделю я провела на её диване, рыдая в подушку и отключив телефон. Антон приходил, ломился в дверь, умолял выслушать, но я не хотела его видеть. Не могла. Каждый раз, закрывая глаза, я видела эту картину: он и она в нашей постели.
Но главное – почему именно она? Из всех женщин на свете – почему Светка?
Эта мысль не давала мне покоя. Совпадение? Судьба? Или что-то более зловещее?
Школьные годы... Казалось бы, давно забытый кошмар. Но стоило увидеть её лицо, и всё всплыло с пугающей чёткостью. Светка Соловьёва – гроза школы, королева параллели. Высокая, яркая, всегда в центре внимания. И почему-то именно я стала объектом её ненависти.
Началось всё в пятом классе, с мелочей. Подножки в коридоре, испорченные тетради, записки с оскорблениями. К седьмому классу издевательства стали изощрённее. На уроках труда она подкладывала кнопки на мой стул. На физкультуре прятала вещи, пока я была в душе. А на математике – тыкала в спину циркулем, оставляя синяки, которые я потом прятала под одеждой.
Учителя делали вид, что ничего не происходит. Одноклассники молча наблюдали или поддерживали её – никто не хотел становиться следующей жертвой.
Особенно ярко помнился тот день в восьмом классе. Урок геометрии. Яркий солнечный день, в класс через окна лился золотистый свет. Я сидела, слушая объяснения учителя, когда почувствовала резкую боль между лопаток. Циркуль вошёл глубже обычного. На светло-голубой блузке расплылось красное пятно.
— Ой, извините, Марья Степановна, можно выйти? — прошептала я, чувствуя, как по спине течёт что-то тёплое.
Выскочив из класса, я побежала в туалет. Сняла блузку, кое-как промыла ранку холодной водой. Слёзы текли по щекам. «За что? Что я ей сделала?»
Успокоившись немного, решила вернуться на урок. Открыла дверь туалета и... Светка. Стояла за углом, поджидая. Злорадная ухмылка искривила её губы.
— Ну что, плакса-вакса, больно было? — прошипела она, делая шаг вперёд. — Это тебе за то, что на меня пялишься постоянно.
— Я не...
Договорить не успела. Её кулак впечатался мне в солнечное сплетение с такой силой, что перехватило дыхание. Я упала на колени, хватая ртом воздух. Она склонилась надо мной, глаза горели ненавистью.
— Ещё раз увижу, как ты на меня смотришь своими коровьими глазами – вообще прибью.
И ушла, оставив меня задыхаться на холодном кафельном полу.
А потом была моя коса. Длинная, русая, до пояса – моя гордость, единственное, что мне в себе нравилось. Мама заплетала её каждое утро, перевязывая атласной лентой.
Химия, лабораторная работа. Я склонилась над пробирками, сосредоточенно отмеряя реактив. Внезапный холодок на шее, странный звук... и половина косы упала на пол. Светка стояла рядом с ножницами, победно улыбаясь.
— Ой, какая неприятность! — притворно всплеснула она руками.
Класс грохнул от хохота. Я выбежала из кабинета, рыдая. Вечером мама, глотая слёзы, подстригла меня «под мальчика». Так и ходила до выпуска.
А столовая... Боже, столовая. После случая с косой Светка придумала новую забаву. «Плевок для нищеброда» – так она это называла. Я садилась за стол, а она проходила мимо и демонстративно плевала в мою тарелку. За ней тянулись её прихлебатели, повторяя трюк. Обедать было невозможно. Я перестала ходить в столовую, голодала до вечера.
Родителям ничего не говорила – у мамы было больное сердце, а отец... с ним было сложно. Лишний раз не хотелось его беспокоить.
Так прошли пять лет. Пять долгих лет, которые научили меня опускать глаза при виде опасности, сжиматься в комок от резких звуков, не доверять людям и ненавидеть себя.
После школы я буквально сбежала – поступила в университет в другом городе, сменила номер телефона, удалилась из всех соцсетей, где могла быть связь с прошлым. Начала с чистого листа. Новая жизнь, новые люди, никаких воспоминаний. Постепенно раны затянулись, хотя шрамы остались – я до сих пор вздрагивала, когда кто-то подходил сзади, и боялась школьных встреч выпускников как огня.
И вот теперь она снова появилась в моей жизни – с тем же злорадным блеском в глазах. Как? Почему? Совпадение? Или...
Мысль ударила как обухом: а что если это не совпадение?