Постколониальность в гендере выразилась в тенденции освобождения женщины от домашнего рабства, устоев, которые тысячелетиями навязывались в качестве обязанностей женщины «данных богом», а по сути перекладывание на плечи женщины с одновременным обесцениванием наиболее продуктивного рутинного труда, связанного с воспроизводством населения и обеспечением его выживания.
До начала промышленной революции вопрос о равенстве женщины не рассматривался, так как существовала устоявшаяся патриархальная форма отношений мужчины и женщины, в которой женщина находилась в доме, а мужчина зарабатывал деньги вне дома, и даже если так получалось что муж и жена вместе производили товары или оказывали услуги, априори мужчина был главой семьи.
Но в XVII веке ситуация начала существенно меняться, и устоявшаяся конструкция, основанная на разнице в репродуктивной функции мужчины и женщины, при которой женщина беременеет, рожает и выхаживает ребенка, потом опять беременеет и все по кругу, в то время как мужчина практически в продолжении рода и выхаживании младенца не задействован, начала разрушаться.
В работе «Мужчина и женщина в работе» Николь Гадрей разъясняет, что вовлечение женщины в производство повлекло за собой трансформацию ее идентичности. Это уже не домохозяйка, это такой же трудовой ресурс, как и мужчина. Женщина подчиняется рабочему графику, причем в таком же фабричном ритме, как и мужчина, рабочий день у женщин такой же как у мужчин, но при этом она сохраняет все те же обязательства, которые на нее были возложены тысячелетия назад.
Луиза Тилли и Джоан Скотт в своей работе "Женщины. Работа. Семья" четко прописывают, что с понижением возможности мужчины на свою зарплату прокормить свою семью и необходимостью женщины пойти работать на предприятия за заработную плату привели к пролетаризации женщины. А в результате они поставили вопрос об их наделении такими же правами в обществе. Жена для мужа в семье ресурс, наделения правами которого является посяганием на его право собственности. И это как раз доказывает колониальное отношение мужчины к женщине: как хозяина и раба. Развитие капитализма вынудило женщину принять на себя функции мужчины по содержанию семьи, но не дало никаких оснований признать женщину равным членом общества. Наличие матки и функции деторождения оказались основными инструментами угнететия женщины.
Естественно, неизбежно это повлекло за собой возникновение феминизма: борьбу женщины за равные права с мужчиной.
Впервые это было заявлено во Франции в 1791 году Олимп дэ Гуж провозгласила о равенстве прав женщины в «Декларации женщины и гражданки». «Женщина имеет право входить на эшафот, она должна так же иметь право входить на трибуну!». В 1792 году Мари Воллстонкрафт опубликовала «Обоснование прав женщины», в которой разобраны основы неравенства женщин: отсутствие образование, воспитание женщин с рождения именно в соответствии с прихотями мужчины и обесценивания ее интеллектуальных возможностей.
Олимп дэ Гуж, Мари Воллстонкрафт основательницы так называемого «белого феминизма», определяемого тем, что за права женщин борются белые женщины среднего класса. В данном конкретном случае феминизм в себе сочетает и постколониальные и колониальные признаки одновременно, так как игнорирование в борьбе за женские права темнокожих женщин и женщин других национальных меньшинств является самым настоящим расизмом, и до конца 20 века феминизм этим страдал. В1990 году выходит в самый разгар эпидемии спида «Эпистемология шкафа» Евы Кософски-Седжвик. Эту работу считают революционной в области изучения гомосексуализма, но она в первую очередь касается сути постколониального гендерного анализа. Автор вывернула наизнанку литературные и философские произведения таких авторов как Уайльд, Ницше и выдала систему координат, в которой гетеросексуальные отношения подстраивают под себя всю социальную систему, в которой сексуальность подчиняется потребностям установленными патриархатом. Возникшая квир-теория, о том, что гендер и социальная ориентация индивида определяется прежде всего социокультурным окружением и условиями личного воспитания, привела к тому что в ряде стран, таких как Россия, Беларусь, любые проявления деколонизации в том числе в виде защиты прав женщин, трактуются как создания социального и культурного слоя для воспитания детей и молодежи в гомосексуальном контексте. К этой же тенденции подключаются в настоящее время и США.
Мария Лугонес в своих работах указывает, что все доколониальные культуры были построены на бинарном видении гендера, интерсексуальные люди были частью общества и некоторые коренные американские общества вообще включали в себя третий пол. В частности есть масса языков, включающих в себя третий пол/ и это в том числе вызвано необходимостью определять тех членов общества которым нужно было идентифицироваться. Более того, все эти культуры были матриархальными.
Конструкция, понятие женственности является спорным понятием до настоящего времени. 23 апреля 2025 года Верховным Судом Великобритании рассматривался вопрос о том, как нужно идентифицировать женщину. Несколько лет самые образованные юристы Великобритании изучали понятия и установили, что женщиной признается только биологическая женщина. Таким образом в мире есть прецедент, в корне разрушающий годы работы феминизма по уравниванию в правах биологических и трансгендерных женщин и это решение не самое последнее в цепи определений: чем же на самом деле является женщина.