В давние времена, когда чаинки кружились в фарфоровых чашах, а ветер приносил аромат цветов со склонов горного склона, в одной далёкой деревне провинции Сычуань жил юноша по имени Чэнь Бо. Он был прост и застенчив, как молодая ива у пруда, а одежда его походила на весенний туман – лёгкая, неприхотливая, не привлекающая взгляда. С самого детства Чэнь Бо жил в крошечной хижине на окраине, помогая пожилым родителям в огороде и ухаживая за старыми бамбуковыми кустами. Его дом стоял в стороне от шумной рыночной площади, где красные фонари каждый вечер затмевали свет звёзд.
Однажды, когда лотосы только начали пробуждаться после долгой зимы, на рыночной площади появился загадочный торговец. Он стелил на прилавке россыпи драгоценных камней, золотые браслеты и яркие ткани, которых никогда прежде не видела деревня. Люди толпились вокруг его лавки, забывая о скромности и мере: старые и молодые, бедные и зажиточные, все не могли устоять перед сиянием вещей, что сулили быстротечное счастье. Готовые отдать последние сбережения, они тянулись к блеску.
Однажды утром мать Чэнь Бо попросила сына пойти за солью к реке. Придя на площадь, Чэнь увидел, как его друзья восхищённо разглядывают браслеты и крохотные нефритовые фигурки. В толпе мелькали завистливые взгляды, чужие лица казались застывыми масками, а большой пузатый торговец, словно павлин, гордо демонстрировал свой товар. Чэнь почувствовал лёгкое смущение: его единственная рубашка выглядела бедно на фоне расшитых халатов, он казался среди этих людей невидимым и ненужным, подобно росинке на листе лотоса, что ускользает от обзора.
На следующий день он решил навестить старого наставника Ли, что жил за деревней у самого лотосового пруда. Мастер Ли славился не только мудростью, но и умением из самых простых вещей выдумывать изящество: он складывал бумажные журавликов и выращивал чайные кусты не ради похвалы, но чтобы радовать окружающих. Дом его был скромен, но утренний свет в нём играл веселее, чем на глазури самой дорогой чаши.
— Учитель, — почтительно склонился Чэнь, — почему все так стремятся к блестящим одеждам и дорогим вещам, ведь они словно мотыльки, летящие на огонь ночного светильника?
Учитель Ли улыбнулся: — Вода в пруду кажется темнее, когда много ярких листьев падает на её поверхность, но прозрачность возвращается, как только ветер уносит всё лишнее. Не позволяй чужим желаниям бросать тень на свет своего сердца.
Вместе они отправились на пруд наблюдать за лотосами. Цветы были прекрасны — ни один не отличался особенно пышностью, все распускались скромно, их красота была в нежности, а их аромат долетал до воды только в лёгком утреннем тумане.
Пока они созерцали пруд, мимо проходил молодой богач Лю, горделиво разодетый в наряды с шелковыми драконами. Он взглянул на Чэня свысока и бросил: — Глядя на твои латаные одежды, видно, что жизнь тебе ничего не дала. Почему бы тебе не позаимствовать у меня хотя бы немного хорошего вкуса?
Чэнь опустил голову, но Учитель Ли мягко коснулся его плеча и спокойно ответил богачу: — Смотри внимательно на лотосы. Они растут в тине, но не берут её с собой. Их корни глубоко в земле, и они не кичатся тем, что красивы. Так и человек в скромности растёт — нищета или богатство случаются, как облака на закате. Подлинное богатство в том, чтобы сердце было чисто, а действия — ясны, будто вода в этом пруду.
Богач лишь рассмеялся и ушёл. Чэнь проводил его взглядом, но в душе уже переставал завидовать нарядам и блеску. Он сел у воды и почувствовал необыкновенное спокойствие: всё чужое, наносное осталось вдали, а в душе, подобно тихому солнцу в тумане, согревалась ясная радость от собственного пути, простого, но наполненного смыслом.
Так шли дни и недели. Деревня постепенно возвратилась к привычной жизни: яркие изделия потеряли свою новизну, многие жители распродали ради них самое нужное и теперь с тоской смотрели на чужие окна. А у Чэня дом оставался прежним: скромный ужин с родителями, забота о саде, разговоры с соседями. Его уважали за открытость и готовность помочь; к нему стали обращаться за советом даже те, кто прежде не замечал его.
В канун праздника Весны мудрец Ли пригласил односельчан на чай. Он расплескал по пиалам горячий настой с жасмином и сказал: — В мире, полном треска и блеска, простая жизнь — это лотос, который не опаляет ни жажда, ни зависть. Не все золото светит долго, а скромность никогда не тускнеет.
Чэнь, сидя в кружке друзей, улыбнулся — впервые не испытывая смущения своей простоте. В этой простоте оказалось куда больше счастья, чем могли бы вместить самые большие купеческие сундуки.
С тех пор те, кто видел спокойный свет в глазах Чэня, сами мечтали найти свой пруд — и свой лотос.
Потому что настоящий человек, как простой цветок на тихой воде, остаётся прекрасным, даже если на него никто не смотрит.