Я была жертвой гитлеровского геноцида. До войны мы жили в маленьком польском городке. В нашей семье царила атмосфера любви и дружеской привязанности.
Мое воспитание проходило в духе ортодоксальных религиозных традиций. Мама наставляла меня, что иудаизм – это и есть жизнь.
Ужасы нацизма
Приход к власти Гитлера достаточно быстро изменил и нашу жизнь. Немцы оккупировали Польшу в сентябре 1939 года. Вскоре после вторжения захватчиков всех учеников еврейской национальности однажды собрали вместе, и наш учитель, рядом с которым находился представитель оккупационных властей, сказал: «Дети, вам нельзя больше ходить в школу, потому что вы – евреи». Мне тогда было 10 с половиной лет.
Следующее, что сделали немцы, - это выселили нас из домов в гетто. Они полностью заняли небольшой еврейский городок, оставив коренным жителям лишь одну улицу.
Я и моя сестра, которая была на два года старше, были одними из первых, кого там поселили. Немцы схватили нас и отправили работать на завод по производству боеприпасов.
До оккупации все, что от меня требовалось, - это я должна была ходить в школу, учиться, помогать маме по хозяйству, немного работать в саду и ухаживать за младшей сестрой. А теперь мне ставили условия: «Или ты освоишь работу за этим станком, или умрешь». И мне приходилось быстро учиться.
Затем население города насильно вывезли, и мне стало понятно, что не увижу вновь родителей, своей дорогой семьи.
Вначале я непрестанно молилась. Я вставала утром и произносила «модих ани», в течение дня читала “шему” и просто молилась Богу. Однажды я молилась о том, чтобы Бог послал мне мою мамочку, потому что я была голодна и страшно тосковала по дому. Я нуждалась в материнской ласке, а не в побоях. Мне хотелось помыться, но не было условий, не было и мыла. Мы постоянно ходили в грязи. Я молилась, но ничего не произошло. На мои молитвы ответа не последовало, и я сделала вывод, что Бога не существует.
Концентрационные лагеря
Меня переводили из одного концентрационного лагеря в другой, пока я наконец не оказалась в Берген-Белзене, а затем в Дахау. Невозможно поверить даже самой, что я пережила такой ужас. В Берген-Белзене творились ужасно вопиющие преступления. Над нами издевались: выводили в поле и заставляли голыми руками копать сахарную свеклу из мерзлой земли. Я до сих пор помню, как сильно кровоточили мои руки.
Многие из нас погибли из-за холода, теплой одежды мы не имели. Приходилось часами стоять на построении, и не важно, что лежал глубокий снег, а мы – полураздеты и без обуви.
На одном из построений нас заставили полностью раздеться, чтобы провести эксперимент за сколько времени остынет кровь. И по сегодняшний день, когда в холодную погоду мои пальцы на руках и ногах утрачивают чувствительность, я вспоминаю случай, как стала замерзать. Единственной причиной, благодаря которой я выжила, были несколько человек, свалившиеся сверху и согревшие меня своими телами.
Следующим тяжким испытанием для меня оказалась болезнь сестры, находившейся со мной в одном лагере и заразившейся брюшным тифом. Время от времени приходили охранники, чтобы проверить, есть ли среди заключенных больные. Если таковые были, то их выводили на мороз и оставляли замерзать. Я легла поверх сестры, пряча ее, и когда приказали поднять руки тем, кто здоров, я подняла руку вместо сестры.
Тогда я не ведала Господа. Я считала, что переношу страдания в концентрационном лагере, потому что Он отправил меня туда. Позже я поняла, что это было не так. Он помогал мне.
Отобранная для расстрела
Дважды меня отбирали для расстрела. И дважды, когда охранники размыкали цепь, я убегала. Во второй раз я наткнулась на лагерного охранника. Впопыхах я его сразу и не заметила, так что мне пришлось буквально отпрыгнуть от него в сторону. Но и он меня не заметил. Это могло быть только провидением Божьим. Если бы охранник меня увидел, то застрелил бы тут же. Стараясь не быть им замеченной, я тайком пробралась в лесистую часть лагеря.
Когда в мае 1945 года нас освободили, мне казалось, что никогда не смогу простить немцев за то, что пришлось пережить. Я ненавидела их всеми силами своей души. Ненависть в буквальном смысле отравила мой организм.
Моя новая жизнь
После освобождения я отправилась в Америку, вышла замуж и родила детей. Я стала активисткой в синагоге, несмотря на то, что ненавидела Бога. Внутренне я понимала, что мои дети должны были узнать об иудаизме, но я не могла их ничему научить, потому что душа моя была мертва.
Если бы меня тогда спросили: «Веришь ли ты в Бога?», я бы ответила: «Нет». Но я считала необходимым сохранить свою иудейскую принадлежность и соблюдение традиций.
Однажды моя дочь-подросток подошла ко мне и сказала самое худшее, что можно было вообразить. Она заявила: «Мама, я верю в Иисуса Христа. Он и есть иудейский Мессия». У меня чуть не случился сердечный приступ. Я рассказала ей, что Иисус Христос сделал с нашей семьей, и почему у нее нет больше многочисленных дядюшек и тетушек. Нацистские охранники неустанно напоминали мне, что это я убила Иисуса Христа, поэтому Он ненавидит меня и за это отправил меня в концетрационный лагерь, чтобы здесь я и нашла свою смерть.
Для меня уверование дочери в Иисуса Христа было равносильно ее смерти. Я выгнала дочь из дому, потому что не могла позволить врагу жить со мной под одной крышей. Когда мой муж отправился в дом, где приютили нашу дочь, чтобы проверить, как у нее дела, то тоже стал верующим. Дом превратился в форпост для пропаганды христианской веры среди евреев.
Моя младшая дочь по-прежнему ходила в частную еврейскую школу. Но случайно до меня дошла весть, что она стала христианкой, и я избила ее. Хотя не могу припомнить, чтобы когда-нибудь делала подобное.
Я была готова бросить свою семью, но не могла. Одна из моих подруг, по образованию юрист, сказала: «Если ты уйдешь из дома, то власти заключат тебя под стражу за оставление несовершеннолетних детей».
Я делала все возможное, чтобы переубедить обеих своих дочерей. Я рассказывала им о концентрационных лагерях. Я умоляла их, упрашивала отречься от врага иудеев. В течение двух тысяч лет нас преследовали из-за того, что этого человека христианский мир считал Мессией. Я рассказала дочкам все, что знала и испытала, и ничего не помогло.
С момента, когда мой муж принял христианство, он настоял, чтобы наша старшая дочь вернулась домой. Они вместе непрестанно свидетельствовали мне об Иисусе. Я начала находить свою еврейскую Библию открытой, а рядом – небольшие записки с цитатами Нового Завета. Тогда я не знала, что это Святое Писание, потому что не знала Библии.
Я отправляюсь к раввину
Я бросилась за помощью к раввину. В слезах я причитала: “Помогите мне! Я не хочу идти этим путем”. Раввин просто сказал: “Нет. Я не могу тебе больше ничем помочь”.
Итак, я начала украдкой пробираться в подвальное помещение и в закрытой комнате читать Новый Завет. Сначала я прочла Евангелие от Матфея и из него узнала, что Иисус был милосердным. Он не был убийцей моего народа, а наоборот – очень добрым Человеком. Тогда я задумалась о том, во что верила сама.
Я обратилась к другому раввину за помощью, но он мне сказал: «Видишь ли, я не могу тебе помочь, потому что не сильно знаю Новый Завет».
Миллионер
Вскоре после этой беседы с раввином я была приглашена на обед в дом Артура ДеМосса. Г-н ДеМосс был богатым бизнесменом, христианином. Один раз в год он открывал двери своего дома для пропаганды христианской веры среди евреев. Он спросил меня, не буду ли я возражать, если он помолится за меня. Я ответила ему: «Мне все равно, даже если вы станете на голову. Это ваш дом».
Не обращая внимания на мой ответ, Артур ДеМосс стал молиться. Евреи никогда не закрывают глаза во время молитвы, но неожиданно я это сделала и произнесла очень краткую молитву: «Бог Авраама, Исаака и Иакова, если это правда, Если Иисус действительно Мессия, то хорошо. Но, Отец, если Он – не Мессия, то забудь, пожалуйста, о том, что я обращалась к Тебе». Это была моя первая молитва с 1942 года. Я ощутила, как огромный камень упал с моей души. Впервые со времен войны я заплакала и ощутила необычайное очищение. Я знала, что Иисус жив, и я сделала Его своим собственным Мессией.
Звонки из Берлина
Однажды пастор из большой церкви в Берлине пригласил меня в Германию как мессианскую еврейку.
Когда я покинула Германию, то поклялась никогда не возвращаться на эту проклятую землю. А теперь мне предлагали вернуться обратно. Шесть месяцев я боролась с сомнениями: ехать или нет? Я просила Господа о смерти, о возвращении домой, но только не посылать меня в Германию, потому что как только я начинала молиться, то слышала слова: «Да, ты должна вернуться и простить».
Наконец я сдалась. Мы вместе с мужем и еще четырьмя верующими отправились в Германию. Позже к нам присоединились и многие другие христиане.
Когда я оказалась на том же стадионе, где Гитлер утверждал, что нацисты будут править миром ближайшую тысячу лет, то увидела, что он до отказа заполнен молодым поколением немцев, пришедших сюда по иной причине. Некоторые из них повязали шейные платки с еврейской звездой Давида. То здесь, то там развевались еврейские флаги.
Лицом к лицу
с нацистами
В воскресенье меня попросили выступить. Я не помню, как произносила текст своей речи. Я не помню своих слов о прощении. Но после выступления ко мне подходили некоторые люди, кого меньше всего на земле мне хотелось бы видеть. Это были бывшие нацисты. Было понятно, что я попросила подойти бывших нацистов, помолиться со мной и получить прощение. На самом деле не помню, как я говорила об этом, но эти люди просили меня простить их. Я осознала, что говорила о прощении тогда, когда ко мне подошел бывший охранник из Данхау, в ведении которого были карательные операции. Когда он представился, мое тело съежилось от боли. Он преклонил колени и стал молить меня простить его.
Люди не понимают до конца, что мне довелось выстрадать в Дахау и Берген-Белзене. Они не могут вообразить тот ад, который мне пришлось пройти. Я верующая и только милостью Божьей я могла простить тех, кто подходил ко мне, потому что просто Роуз Прайс никак не могла простить их за ту боль, которую она прошла, будучи ребенком.
Дайте мне силы
Когда мне в следующий раз вновь довелось побывать в Германии, я обнаружила, что нахожусь неподалеку от Берген-Белзена. Хотя я должна была бы сразу и навсегда похоронить воспоминания о Берген-Белзене. Со мной тогда в поездке были и другие верующие: шведская супружеская пара, Сьюзан и Гэри, а также немец, которого звали Отто.
Гид показал мне список имен Берген-Белзена. В этом списке я нашла свое имя и имя своей сестры. Мы были в последней партии заключенных, отправленных из Берген-Белзена в Дахау. А все, кто остался, умерли от сыпного тифа.
Из моих глаз катились слезы. В какой-то момент я закричала, глядя на Берген-Белзен: «Ты умер, а я выжила! Я здесь! Я выжила!»
После этого я начала молиться о спасении Германии и о том, чтобы немцы смогли познать любовь и прощение Мессии.
Пока я молилась, Отто охватила истерика. Я подошла к нему и обняла. Он сказал: «Как можно молиться о нас, когда по нашей причине вы так много пережили? Ведь моя семья была причастна к этому. Из-за немцев вы оказались здесь. Как вы можете? Дайте мне силы. Дайте мне силы».
Отто попросил меня о прощении, и у всех на глазах навернулись слезы. Мы молились друг о друге и обо всем немецком народе.
Вы должны прощать
Если у вас нет сил кого-то простить, то я скажу, что невозможно ненавидеть кого-либо больше, чем я ненавидела немцев. Кроме всего, что было, я испортила желудок. До поездки в Берлин мне сделали 27 операций.
Ненависть поражает ваш организм. Любовь не может существовать в одном теле одновременно с ненавистью. Когда наконец я напрочь избавилась от ненависти и любовь стала наполнять мою душу, внутри моего тела начали происходить перемены. Боли перестали меня мучить. С 1981 года мне не сделали ни одной операции, потому что Господь очистил мой организм от яда.
Никто не знает, что такое боль, которую ощутили вы, и никто не знает, что такое боль, через которую прошла я. Но ненависти нет оправдания. Вы должны прощать. Вам даже не надо иметь силы, чтобы прощать. Это не от вас зависит. Вы ничего не можете сделать, полагаясь лишь на себя. Вы должны обратиться к Господу, и Господь дарует вам силы.
Роза Прайс
Из книги Сида Рота «Они подумали о себе»