Илья вытянул ноги под столом и потянулся — рабочий день закончился; ноутбук захлопнут, сериал приготовлен, и жизнь, казалось, складывалась мирно. Но едва он успел устроиться на диване, как в прихожей зазвенели ключи.
— Солнышко, я дома! — радостно объявила Ольга, а за ней в коридор уверенно вкатилась её мама. Илья сжал пульт, будто щит. Визит Галины Ивановны среди недели никогда не сулит простых разговоров.
— Ну как же у вас уютно, — обвела гостиную взглядом тёща, будто впервые здесь оказалась. — Но, дети, пора обновить эту уютность!
Ольга метнула в мужа безнадёжное «держись».
— Мам, чай будешь?
— Позже, милая. Сначала обсудим грандиозный проект.
Слова «грандиозный проект» однажды вылились в недельное плетение макраме для всей родни и кошки включительно. Илья поёжился.
— Слушаю.
Галина Ивановна раскрыла папку, куда раньше складывала коммунальные квитанции, теперь же там лежали сметы и коллажи.
— Я рассчитала: если мы вместе возьмёмся, то за один отпуск сделаем капитальный ремонт и у вас, и у меня. Полностью!
— За… один?
— Три недели — по неделе на этап: демонтаж, черновые, чистовые. Практически телевизионное шоу «Свой дом за 21 день».
— Мам, у Ильи работа, а у меня… — попыталась вставить Ольга.
— Работа не волк, а ремонт — дело семейное. Я уже всё распланировала.
Программист прикинул, сколько строк кода погибнет, пока он будет месить штукатурку, и по коже поползли мурашки.
— Может, нанять бригаду?
— Зятёк, ты же не расточитель. Своими руками — гордость! Мы с покойным папой дачу ставили, помнишь, Олечка?
Ольга в ответ лишь молча подумала: «И до сих пор крыльцо падает каждую весну».
Коллажи на планшете сияли изумрудными кухнями и лавандовыми спальнями. Над их бежевой стеной красовался постер «Work hard, dream big».
— Ладно, — выдохнул Илья. — Но давайте хоть тест-драйв: ремонт-выходные. Мы к вам, вы к нам и посмотрим, что получится.
Галина Ивановна засияла так, будто зять только что подарил ей путёвку в Кисловодск.
— Гениально! Уже в этот уик-энд. Я сегодня ушла пораньше и купила ломик, шпатлёвку и ключ разводной на 27. Девочки из бухгалтерии помогли донести.
«Покатились», — мрачно подумал Илья.
В субботу утром Илья впихивал коробку с ноутбуком в багажник рядом с валиком, респираторами и возмущённой кошкой Бетти. На подъездном тротуаре уже ждала тёща с ломиком через плечо.
— Не забудь, — напомнила она, — в моей ванной старые трубы. Аккуратненько срежешь сифоны и оставишь водорозетки. Всё по инструкции.
Инструкция представляла собой узенький тетрадный лист, исписанный фиолетовой ручкой.
— Галина Ивановна, может, хотя бы кран перекрыть на стояке?
— Стояк закис, зато ключ на 27 творит чудеса.
Квартира тёщи встретила запахом старого паркета и усталых, но блестящих глаз Ильи. Он снял светильник в ванной и аккуратно уложил шурупы в чашку. Следующей задачей стала раковина. Старый шаровый кран упирался.
— Я мусор вынесу? — Ольга толкнула дверцу, держа в руках рулоны обоев цвета «слоновая кость», датированных Олимпиадой-80.
— Вызови сантехника… — простонал муж, но поздно: труба хрустнула, и хлынул гейзер.
— Илья!
Вода ударила в потолок, зеркала, полилась в коридор.
— Перекрыть! Где вентиль?
— Мама говорила, на кухне!
— На кухне тумба!
За считанные секунды в ванной появился сосед Михаил Петрович в махровом халате, следом тёща с ключом-гаечником.
— Вы что творите?!
— Это творит старая советская гайка!
Пока они вместе, всполошённые, прижимали металл к металлу, Ольга металась в поиске перекрытия. Шум стояков отзывался на всех этажах.
— Это байпас! — выдохнул Илья, вспомнив термин. — Нужно перекрывать весь подъезд!
Михаил Петрович умчался к диспетчеру. Через минуту водопад стих. В ванной осталось море луж.
— Ну с кем не бывает! — подбодрила тёща. — Главное, процесс пошёл. Завтра покраска!
Вечером они вернулись в свою квартиру, отданную под опеку Галины Ивановны, и обнаружили голые, исцарапанные стены — обои она сорвала подчистую. Кошка Бетти затаилась под диваном и шипела на каждый шорох.
— Видишь, какое пространство! Завтра я начну грунтовать. А вы отдыхайте.
Илья рухнул на матрас без простыни.
— Мы пережили лишь первый день.
— Зато тест прошли, — усмехнулась Ольга.
— Это было альфа-тестирование апокалипсиса.
Воскресным утром Галина Ивановна увезла их банки с краской, гордо продемонстрировав этикетку: «Тропический лайм». Оттенок казался ярче светофора.
— Это ж свежесть! Фисташковый тренд! Вашу спальню сразу преобразит.
— В спальню — лайм? — Илья подавился кофе.
— У дизайнеров так! Не бойся цвета, жизнь слишком коротка для бежевого.
Ольга робко попробовала:
— Мам, может, хотя бы одну стену?
— Да сразу все. Я уже валик замочила.
Пока супруг с тёщей спорили, Илья отправился за пиццей — без горячего обеда краска не сохнет, уверяла она. Вернулся через час, открыл дверь спальни и застыл.
Краска сверкала ядовито-зелёным, словно сцена из неонового сна. На полу отпечатки лап Бетти образовывали сюрреалистичные круги. Кошка, окрасившись в веселящийся фисташковый, сидела на подоконнике и смотрела с упрёком.
— Вот это… смело, — прошептал Илья.
— Энергично! — воодушевилась тёща. — Пару суток просушим, и будет загляденье.
Но уже к вечеру краска высохла пятнами. В одном углу блестела салатовая глянцевая клякса, в другом проступала старая жёлтая шпатлёвка.
— Тут солнце жарит, надо второй слой, — безмятежно решила тёща.
— Надо грунтовку, выравнивание и две недели, — прошептал Илья, чувствуя, как внутри разгорается паника.
Ночью в их спальне на диване спатила Бетти, испачкав подушку зелёными следами. Ольга попыталась представить, как будет оттирать мебель.
— Завтра на работу, а мы живём в светофоре, — прошептала она мужу.
— Если доживём.
Понедельник начался с криков на лестнице: электрики, вызванные тёщей «для новой проводки», ковырялись в щитке. Галина Ивановна стояла над ними с термосом компота.
— Парни хорошие, сказали, что вечером уже всё будет готово.
— Мам, какие парни?
— Сергей и Арам, знакомые по садовому товариществу. Недорого.
Илья надел наушники и попытался работать за кухонным столом. Через два часа погас свет. И не только у них — по всему подъезду раздались хлопки дверей, соседские ругательства и вопли детей. Пешком вниз бежали жильцы, топая и требуя объяснений.
— Что происходит?! — заорал тот же Михаил Петрович.
Сергей и Арам, склонившись над щитком, пытались вернуть фазу. Искры вспыхивали, будто новогодний салют.
— Тёть Галя, автоматическое отключение сгорело, — сообщил Сергей.
— Так почините.
— Нету деталей, надо заказывать.
Подъезд погружался в темноту, лифт встал, а вверху кто-то застрял между этажами и стучал каблуком в стенку.
— Галина Ивановна, — прошипел Илья, — это уже ЧП.
— Ну с кем не бывает. Главное, мы экономим! Автоматы дорогие.
Пока электрики искали «маленькую перемычку», жильцы собрались у входа. На бедную тёщу сыпались обвинения, она краснела, но стояла. Михаил Петрович грозил коммунальной жалобой.
— Мам, давай остановимся, — тихо сказала Ольга.
— Всего лишь сбой… — шептала Галина Ивановна, но голос дрожал.
— Сбой, выключивший людям холодильники и детские ингаляторы, — добавил зять.
— Я хотела как лучше.
Сердце у неё бухнуло в висках, и она опустилась на лавку.
Через три часа аварийная бригада управляющей компании вернула свет. Счёт обещали выставить «инициатору перекоммутации». Галина Ивановна созерцала бумагу с суммой, которая превосходила стоимость наёмной бригады штукатуров.
Вечером вся семья сидела на кухне за кружками чая. Вокруг пахло влажной известкой, кошка, до сих пор полосатая лаймом, дремала у батареи.
— Давайте честно, — начал Илья, — эксперимент провалился. Мы затопили ванную, выкрасили спальню в цвет марсианской травы и оставили подъезд без света. И это за три дня.
Галина Ивановна погладила кружку.
— Я всё поняла. Какие из нас строители… Пожалуй, нанять специалистов — не стыдно. Зато нервы целы.
— И растянуть работы на год, а не геройствовать, — добавил Илья.
Тёща кивнула и достала телефон.
— Завтра позвоню прорабу соседки Ларисы. Составим смету и будем делать поэтапно.
Ольга облегчённо улыбнулась и сунула мужу под стол ладонь.
— Вы меня простите, — сказала Галина Ивановна, — я ведь хотела, чтобы у вас поскорее был уют.
— Мы его сохраним, только без потопов, — улыбнулся зять.
Кошка зевнула, показав фисташковые усы. Ольга рассмеялась:
— Главное, Бетти теперь модная.
За окном поднялся апрельский ветер, шуршал плёнкой на разобранном подоконнике. Но в кухне царило редкое согласие: никакого «капремонта за отпуск» больше не будет.
Через неделю приехали профессионалы с лазерными уровнями, громко матерились, но работали аккуратно и по графику. Тёща с уважением наблюдала, как штукатур ровняет стены, а электрик, не обесточивая подъезд, меняет кабель-каналы.
Ольга по вечерам проверяла смету, Илья спокойно писал код, а Бетти, начисто отмытая, спала на окне.
Иногда Галина Ивановна, проходя мимо зелёной, пока что неизменённой спальни, задумчиво улыбалась:
— Всё-таки насыщенный лайм — это смело. Может, одну полоску оставить?
На что зять отвечал без всякой злости:
— Хоть пуфик, мама. Только давайте без ломика.
И все смеялись, потому что теперь точно знали: некоторым проектам нужен не семейный героизм, а спокойный ремонт-марафон, растянутый «на годик», зато без потопов, без электрических фейерверков и без кошачьих полосатиков цвета тропических фруктов.