Рассказ | Эхо запретной любви |
Жизнь после
Тонкие пальцы Ларисы скользнули по мужской спине, но Константин лишь поморщился, как от зубной боли. Отношения с собственной женой в последнее время превратились в механический ритуал, который он исполнял как повинность.
Двадцатипятилетняя красавица-жена заслуживала большего, глупо было отрицать, но мужчина не мог заставить себя почувствовать то же, что три года назад, когда потащил её в ЗАГС, ослеплённый красотой и свежестью.
– Костя, ты меня слушаешь? – голос Ларисы, звонкий и чистый, как перезвон хрустальных бокалов, вырвал его из размышлений.
Утро понедельника затопило спальню золотистым светом раннего сентября. Тридцативосьмилетний Константин Верхов, успешный юрист, главный партнёр адвокатской конторы «Верхов и партнёры», сидел на краю кровати, рассматривая собственные руки. Они когда-то дрожали от волнения, когда он бережно касался женщины, научившей его понимать параграфы закона и тонкости человеческой души.
– Извини, задумался о сегодняшнем деле, – соврал он, поднимаясь с кровати и надевая тёмно-синий шелковый халат, подаренный Ларисой. – Что ты говорила?
Девушка потянулась, как сытая кошка, и лучезарно улыбнулась. Светлые волосы разметались по подушке, а в глазах плясали лукавые огоньки. Она была невозможно хороша: стройная, с идеальной фигурой, которой могла бы позавидовать профессиональная модель. Тонкие черты лица, большие голубые глаза, пухлые губы... Куда бы они ни выходили, на неё оборачивались мужчины, и Константин когда-то гордился тем, что эта красавица – его жена.
– Нам нужна помощница по хозяйству, – повторила она, наматывая на палец прядь волос. – У меня новая линия косметики в салоне красоты, буду поздно возвращаться.
Константин кивнул, направляясь в ванную комнату. Мраморный пол холодил босые ноги. Включил душ, позволяя горячим струям массировать напряжённые мышцы. Звук льющейся воды заглушил тревожные мысли. Три года брака, а он не может вспомнить, когда в последний раз по-настоящему интересовался, что происходит в жизни его жены.
Даже не спросил подробности о делах в салоне… Будет задерживаться? Ок. Он тоже не рано возвращается…
Высушив волосы и тщательно выбрившись, Константин внимательно осмотрел своё отражение в запотевшем зеркале. Морщинки у глаз, лёгкая седина на висках. «Когда я успел состариться?» – подумал он, проводя пальцем по небольшому шраму на подбородке – память о студенческой драке из-за девушки. Не из-за Лидии, из-за кого-то другого, чьё имя давно стёрлось из памяти.
Через двадцать минут вышел на кухню, где Лариса колдовала над кофемашиной. На столе уже стояла тарелка с омлетом и свежими овощами – помидорами черри, авокадо, красным луком, присыпанными ароматными травами. Он благодарно кивнул, уселся и развернул планшет, чтобы просмотреть почту.
За окном кухни виднелся ухоженный двор с детской площадкой, на которой уже резвились дети под присмотром нянечек.
–Что-то интересное? – Лариса поставила перед ним чашку с кофе и присела напротив, держа телефон в одной руке. Привычным движением провела пальцем по экрану, разблокируя его.
– Напоминание о совещании в десять, – он отпил кофе, наслаждаясь его насыщенным вкусом. – Как всегда, превосходно. Ты научилась готовить омлет именно так, как я люблю.
– Сливки вместо молока и немного базилика, – улыбнулась она, не отрывая взгляда от экрана телефона. – А, и ещё щепотка моей любви к тебе.
Фраза прозвучала автоматически, как заученная реплика. Палец Ларисы скользил по экрану, листая фотографии в соцсети. Константин наблюдал за ней поверх чашки. Молодая, красивая, свежая. Когда они познакомились на закрытой вечеринке три года назад, её витальность и лёгкость пленили его. Она была так не похожа на женщин, с которыми он привык иметь дело: серьёзных, погруженных в карьеру. Лариса казалась глотком свежего воздуха, чистой, как утренний рассвет.
– Будешь поздно? – спросила она, всё ещё не отрываясь от телефона. – Скорее всего, – Константин отрезал кусочек омлета. – Сложное дело о наследстве. Клиент нервный, документы запутанные. Вдова утверждает, что завещание подделано, пасынок настаивает на его подлинности. А имущества на пятьдесят миллионов.
Он замолчал, понимая, что детали его работы ей неинтересны. Да и зачем нагружать молодую женщину скучными юридическими терминами? В этом проблема их брака – не было интеллектуальной связи, а физическое влечение, ослепившее его три года назад, медленно угасало, как догорающий огонёк свечи.
– Тогда закажу продукты с доставкой, – произнесла Лариса, делая пометку в телефоне. – Может, дать объявление о помощнице? Светка с нижнего этажа нашла отличную женщину через агентство, полька какая-то, вроде нормально готовит.
– Если ты считаешь, что нам это нужно, то давай, – пожал плечами Константин, вытирая губы салфеткой. – Только лучше по рекомендации. Спроси у своих подруг, может, кто-то знает приличную женщину.
– Хорошо, спрошу, – кивнула Лариса, делая глоток кофе. – А на корпоратив в субботу мы идём? Мне нужно подготовиться, платье новое купить. Там будет жена Виталия, того самого, который любит хвастаться своей худышкой. Хочу утереть ей нос.
Константин вздохнул. Вечное соперничество женщин: кто лучше одет, у кого богаче муж, у кого моложе любовник... Он устал от этих игр, от пустых разговоров на корпоративах, от необходимости улыбаться и поддерживать светскую беседу.
– Да, – подтвердил он. – Если хочешь новое платье – покупай, конечно.
Константин наклонился и поцеловал её в лоб – привычный жест, отработанный до автоматизма.
Рабочий день полетел со скоростью экспресса. Совещание, звонки, встреча с клиентом, работа над документами. В коридорах офиса юристы-первогодки носились с папками, секретари наперебой отвечали на звонки, курьеры сновали с почтой и документами. Аромат кофе, шум принтеров, негромкие разговоры и стук клавиатур – всё это сливалось в привычную музыку рабочего дня.
Взял телефон, намереваясь написать Ларисе, что задержится, но обнаружил от неё сообщение, отправленное час назад:
«Милый, я сегодня задержусь в салоне. Это прорыв! Приехала какая-то блогерша с миллионом подписчиков, устраиваем для специальную презентацию. Не жди к ужину, поем с девочками, а потом, может, заедем в "Мартини" – у Светки день рождения. Целую-обнимаю ♥»
Константин почувствовал облегчение. Вечер в пустой квартире казался ему сейчас благословением. Он сможет поработать над документами для немецкого клиента в тишине, а потом, возможно, посмотреть документальный фильм о Второй мировой войне, который Лариса бы точно назвала «унылым старьём».
Когда он подошёл к своему дому, уже начинало темнеть. Во дворе было немноголюдно – пожилая пара выгуливала болонку, умильно воркуя над ней, как над ребёнком; мать с коляской медленно двигалась к подъезду, укачивая плачущего младенца; двое подростков о чём-то громко спорили на скамейке, размахивая руками.
Она
И вдруг он увидел её. Женщина стояла у входа, разговаривая с консьержем. Строгий костюм цвета бургундского вина, аккуратная причёска, изящный поворот головы. Даже со спины она была узнаваема – осанка, линия плеч, характерный жест, которым она заправляла прядь волос за ухо.
Константин замер, как вкопанный. Пятнадцать лет прошло, а он узнал бы её из тысячи – Лидия Викторовна Карпова, преподаватель права, женщина, которая когда-то перевернула его мир и оставила в нём незаживающую рану.
Сердце заколотилось как бешеное. Он почувствовал, как вспотели ладони, и во рту пересохло – точно так же, как в те дни, когда он, двадцатитрёхлетний студент, ждал её в коридоре университета, чтобы «случайно» столкнуться.
Ему казалось, что время остановилось, а вместе с ним и все звуки вокруг – внезапно он перестал слышать гомон подростков, лай собаки, плач ребёнка. Был только стук собственного сердца и силуэт женщины в бургундском костюме.
Лидия повернулась, и их взгляды встретились. В её глазах мелькнуло недоумение – она не узнала его сразу. Консьерж что-то говорил ей, показывая в сторону лифтов, но она уже не слушала, всматриваясь в лицо Константина. Он медленно подошёл, чувствуя, как каждый шаг отдаётся в висках пульсацией.
– Лидия Викторовна? – голос прозвучал хрипло, будто ему снова двадцать три и он снова теряет дар речи в её присутствии.
Она всмотрелась в его лицо, и он увидел, как её глаза расширились в момент узнавания. Зелёные, с золотистыми крапинками, они как будто стали ещё выразительнее с возрастом.
– Константин? Константин Верхов? – она удивлённо покачала головой, и тёплая улыбка осветила её лицо. – Боже мой, вот так встреча. Вы здесь живете?
– Да, уже пять лет, – он не мог отвести взгляда от её лица, впитывая каждую чёрточку, каждую линию.
Время было к ней благосклонно. Лёгкие морщинки, едва заметная седина в тёмных волосах – всё это лишь добавляло ей шарма. Она была такой же утончённой, как и пятнадцать лет назад, когда свела его с ума своими лекциями о римском праве, страстью к юриспруденции и неуловимым ароматом, который он сейчас снова ощутил – нотки сандала и бергамота, смешанные теперь с запахом морской соли.
– А вы?.. – он запнулся, не зная, как сформулировать вопрос. Слишком много всего хотелось спросить: «Как вы оказались здесь? Почему вернулись из Германии? Вы счастливы? Вспоминали обо мне так же часто, как я о вас?»
– Я? – она тепло улыбнулась. – Я только что вернулась из Германии. Навестить сына, он здесь живёт, представляете? Такое совпадение. Полчаса назад прилетела, даже чемодан ещё не распаковала.
Она выглядела усталой после перелёта, но даже усталость не могла скрыть её природной грации. Тонкие черты лица, высокие скулы – профиль, который мог бы украсить античную камею.
Константин поплыл. Пятнадцать лет бежал от воспоминаний об этой женщине, а теперь она здесь, в двух шагах от него, его дома, жизни, которую он так тщательно выстраивал без неё.
Мир внезапно засиял красками, цвета стали сочнее, словно кто-то выкрутил регулятор контрастности на максимум.
– Как жизнь в Германии? – спросил он, пытаясь скрыть бурю эмоций, бушующую внутри. Улыбка Лидии чуть померкла. Она перевела взгляд на фонтан во дворе, где играли блики вечернего света.
– Разное бывает, знаете ли, – в её голосе промелькнула нотка горечи. – У меня закончился контракт в университете, и продлевать не стали – сокращение бюджета, говорят. Поэтому и приехала. Может, задержусь здесь, если найду подходящую работу.
Она ничего не сказала о муже - единственное, о чём подумал в этот момент Костя. Речь её была спокойной, но она нервно теребила ремешок часов – жест, знакомый с университетских дней. Так она делала всегда, когда волновалась или была расстроена.
Константин кивнул, пытаясь осмыслить эту внезапную встречу и её последствия.
Пятнадцать лет назад он был безумно влюблён в неё, а она... Лидия стояла на грани развода, убитая предательством мужа. Их роман длился всего несколько месяцев, но оставил в его душе неизгладимый след. Тогда он, выпускник юрфака, был готов на всё ради неё. Но она сама разорвала их отношения, уехав в Германию с сыном-подростком после примирения с мужем. «Так будет лучше для всех», – сказала она тогда, целуя его в последний раз.
– Если вам нужна будет помощь с поиском работы... – начал он, чувствуя, как что-то сжимается в груди от мысли, что он снова может быть рядом с ней.
– Боюсь, в юридической сфере мне уже не найти места, – она горько усмехнулась, поправляя воротник костюма. – Пятнадцать лет – большой перерыв. Да и возраст, знаете ли, не тот. Здесь любят молодых и перспективных, а не сорокапятилетних леди с академическим прошлым в другой стране.
В этот момент его телефон зазвонил. Лариса. Внезапное чувство вины кольнуло Костю – он стоял во дворе своего дома и разговаривал с женщиной, о которой мечтал много лет, пока его молодая жена была на работе.
– Извините, – он показал телефон Лидии. – Мне нужно ответить.
Она кивнула с пониманием, а он отошёл на несколько шагов, глядя на экран, где светилось фото улыбающейся Ларисы в белом платье – снимок с их свадьбы.
– Да, дорогая.
– Костя, ты дома? – голос Ларисы звучал возбуждённо, на фоне слышался гул голосов и музыка. – Представляешь, у нас такой успех! Эта блогерша просто в восторге от нашей косметики! Мы продали всю партию за два часа! Катя уже заказывает новую поставку. Едем в «Мартини» отмечать. Буду поздно, не жди.
– Хорошо, я понял. Поздравляю с успехом, – Константин старался звучать заинтересованно, но мысли его были не здесь.
– Люблю тебя! – воскликнула Лариса и отключилась, не дожидаясь его ответа.
Завершил звонок и обернулся к Лидии, которая деликатно рассматривала клумбу у входа. Закатное солнце золотило её профиль.
– Извините, это жена, – пояснил он, сам не зная, зачем уточняет. – У неё важный день на работе.
– Конечно, – улыбнулась Лидия с пониманием. – Не буду вас задерживать. Рада была встрече, Константин. Может, ещё увидимся, раз уж мы соседи.
Протянула руку для рукопожатия – формального, вежливого, но Константин не мог допустить, чтобы она вот так просто снова исчезла из его жизни.
– Подождите, – он поймал её руку, ощущая тепло её кожи. – У нас с женой как раз возникла необходимость... – он запнулся, понимая, что то, что он собирается предложить, может прозвучать оскорбительно. – Лариса ищет помощницу по хозяйству. Временно, пока у неё запарка в салоне красоты. Вы могли бы... если вам это не покажется неуместным…
Он замолчал, чувствуя себя неловко. Предлагать Лидии Викторовне Карповой, кандидату юридических наук, бывшему доценту престижного университета, работу домработницы – это звучало почти как издевательство.
Лидия удивлённо приподняла брови.
– Вы предлагаете мне... – она не закончила фразу, но в её тоне явно читалось возмущение.
– Просто подумал, что это могло бы быть временным решением, пока вы не найдёте что-то более подходящее, – торопливо добавил он, пытаясь сгладить неловкость. – Хорошая оплата, гибкий график. Мы с Ларисой оба работаем допоздна, так что вы будете почти полностью предоставлены себе. И это лучше, чем сидеть без дела и средств, пока ищете настоящую работу.
Он видел, как на её лице отразилась борьба – гордость против практичности. Каждая эмоция читалась как в открытой книге. Наконец, она медленно кивнула, сжав губы в тонкую линию.
– Знаете, я подумаю, – произнесла она после паузы.
Константин достал визитку из внутреннего кармана пиджака. Минимум информации – только имя и телефон. Такие он давал только самым близким друзьям и важным клиентам.
– Здесь контакт. Буду ждать вашего звонка, – он протянул карточку, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Она кивнула, повернулась и пошла к подъезду, высокая и прямая, словно балерина на сцене. Константин смотрел ей вслед, осознавая, что его тщательно выстроенная жизнь только что дала трещину.
Встреча с Лидией всколыхнула воспоминания: первая лекция, когда все студенты замерли, поражённые её стилем и манерой держаться, разговор после занятий, когда он осмелился задать личный вопрос, тёплая улыбка, адресованная только ему, – с лёгким оттенком удивления, словно она впервые заметила его среди десятков других студентов.
Первая любовь, когда страсть затмила разум. И первое страшное горе от расставания.
Сообщение от неизвестного номера. Константин поставил бокал на подоконник и открыл сообщение, уже зная, от кого оно:
«Добрый вечер, Константин. Я обсудила ваше предложение с сыном и согласна. Это не та работа, о которой я мечтала, возвращаясь в Россию, но сейчас мне действительно нужно как-то сводить концы с концами. Когда можно обсудить детали? Лидия».
Константин сделал глубокий вдох, чувствуя, как разгоняется сердце. Перед глазами пронеслись образы – он и Лидия в этой квартире… Понимал, что открывает ящик Пандоры, но не мог остановиться. Пальцы сами набирали ответ:
«Завтра в шесть вечера, в кафе "Эрмитаж" на Советской. Тихое место, где можно спокойно поговорить. Буду ждать. К.»
Ответ пришёл почти мгновенно, словно она сидела у телефона, ожидая его сообщения:
«Договорились. До завтра. Л.»
Константин залпом допил вино и налил ещё, чтобы заглушить горечь воспоминаний об их последней встрече: Лидия сообщила о примирении с мужем, твердила о сыне, который нуждается в отце, о том, что их роман был ошибкой, красивой, но всё же ошибкой…
Константин, взрослый мужчина тридцати восьми лет ощущал, что сходит с правильного маршрута жизни и движется в неизвестном направлении, куда бы оно ни привело.
Но как же невероятно было снова почувствовать трепет, бешеное движение крови по венам, пламя давно потухшего огня в груди. Мужчина был готов заплатить любую цену за возможность снова быть рядом с ней.
Та же история
Кофе в кабинете Дмитрия был отвратительным – дешёвая растворимая бурда, которую его друг почему-то упорно предпочитал свежесваренному из кофейни напротив. Константин поморщился, сделав глоток из пластикового стаканчика, и отставил его подальше.
– Дим, слушай, ты когда-нибудь откажешься от этой бурды? Давай я тебе нормальную кофемашину подарю, что ли.
Дмитрий рассмеялся, откидываясь в кресле.
– Ну, рассказывай, – Дмитрий придвинул к себе папку с документами, которую принёс Константин. – Нужна моя экспертиза?
– Не, я по личному… – Константин потёр переносицу. – Помнишь Карпову? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал небрежно. – Лидию Викторовну, с кафедры международного права.
Дмитрий присвистнул, отодвигая кружку с кофе.
– Ещё бы не помнить. Все парни с потока на неё… тайно были влюблены, в общем, – он прищурился. – А ты, если мне не изменяет память, не очень-то тайно.
– Встретил её вчера, – Константин старательно разглядывал свои руки. – У себя во дворе, прикинь? Вернулась из Германии, ищет работу.
– И как она? – Дмитрий подмигнул, с интересом разглядывая друга.
– Всё также прекрасна, – вырвалось у Константина, и он тут же пожалел об этом, увидев, как изменилось лицо Дмитрия.
– Костя, Костя, – его друг покачал головой. – Очнись! Та же история?
– Нет, конечно, – Константин фыркнул, стараясь выглядеть беззаботным. – Просто странное совпадение. Мир тесен и всё такое.
– Угу, – Дмитрий явно не поверил. – И что, просто поговорили о погоде и разошлись?
Константин помедлил, вертя в руках злополучный стаканчик с кофе.
– Не совсем. Ларисе как раз нужна помощница по хозяйству, пока она занята в своём салоне красоты…
Наступила пауза. Дмитрий смотрел на него так, словно у Константина внезапно выросла вторая голова.
– Ты предложил доктору юридических наук, быть вашей домработницей?
– Она уже не доктор, – поправил Константин. – Перерыв в карьере, сама говорит, что в юриспруденцию уже не вернуться. А временно… Пока она не найдёт что-то подходящее.
– И она согласилась? – Дмитрий всё ещё выглядел шокированным.
– Да. Вчера написала.
– Твоя жена знает, что эта женщина...
– Что эта женщина была моим преподавателем пятнадцать лет назад? – перебил Константин, невольно повышая голос. – Нет, не знает. Потому что это не имеет значения. Я просто помогаю старой знакомой, которая оказалась в трудной ситуации. И Ларисе нужна помощь. Всем хорошо.
Дмитрий откинулся на спинку кресла, изучающе глядя на друга.
– Костя, сколько мы знакомы? Я был рядом, когда ты загибался по Карповой, когда она уехала. Три месяца беспробудного пьянства, чуть не вылетел из университета, помнишь?
– Всё прошло, – отрезал Константин, чувствуя, как холодеет внутри от воспоминаний. – Я был мальчишкой, а сейчас взрослый человек с женой, карьерой и ответственностью.
– Уверен? – Дмитрий наклонился вперёд, опираясь локтями о стол. – Тогда почему ты здесь? Почему пришёл ко мне рассказать об этой случайной встрече, если она ничего для тебя не значит?
Константин отвёл взгляд.
– Слушай, – голос Дмитрия смягчился. – Не хочу читать тебе мораль. Ты мой друг, и я беспокоюсь. Просто... будь осторожен, ладно? Старые чувства имеют свойство внезапно оживать, особенно когда в браке наступает рутина. А судя по тому, что ты рассказывал о Ларисе в последнее время...
– С Ларисой всё в порядке, – оборвал его Константин. – У нас нормальный брак. Не идеальный, но нормальный.
– Хорошо, хорошо, – Дмитрий поднял руки в примирительном жесте. – Просто подумай дважды, прежде чем затащить в свой дом женщину, которая когда-то разбила тебе сердце. Особенно если твоя жена не в курсе вашей истории.
Константин поднялся, чувствуя, что разговор зашёл слишком далеко.
– Спасибо за кофе, хоть он и дрянной, – попытался пошутить он. – И за беспокойство. Но всё в порядке, правда. Это просто работа для неё и помощь для нас. Ничего больше.
Дмитрий тоже встал, обходя стол.
– Дай бог, – он похлопал Константина по плечу. – А если что, ты знаешь, где меня найти. И я не буду говорить «я же тебя предупреждал».
– Будешь, – усмехнулся Константин, направляясь к двери. – Ты всегда так делаешь.
– Только если ты действительно облажаешься, – рассмеялся Дмитрий, но его глаза оставались серьёзными. – Береги себя, Костя.
Выйдя на улицу, Константин глубоко вдохнул сырой воздух. «Это просто работа», – повторил он про себя, садясь за руль.
Не забытое прошлое
– Издеваешься? – голос Ларисы дрожал от возмущения. – Я весь день готовилась к этому ужину, а ты заявляешься на час позже и говоришь, что не голоден?
Константин устало опустился в кресло, массируя виски. Голова раскалывалась после напряженного дня в офисе, а теперь еще и это.
– Прости, – пробормотал он. – Задержался на работе, потом была пробка. Я перекусил в офисе, думал, что задержусь дольше.
– Ты мог бы позвонить, – Лариса стояла посреди гостиной, скрестив руки на груди. На ней было новое платье кремового цвета, волосы уложены, макияж безупречен. На журнальном столике – бутылка вина и два бокала, в столовой виднелась сервированная на двоих тарелками с искусно оформленным ужином. Пахло чем-то изысканным – видимо, ужин из ресторана, который она заказала.
– Я забыл, – честно признался он.
– Как можно забыть годовщину собственной свадьбы? – в глазах Ларисы стояли слезы, портя тщательно наложенный макияж. – Три года, Костя! Которые для тебя ничего не значат!
Константин почувствовал, как его окатила волна стыда. Действительно, сегодня была их годовщина. Он совершенно забыл об этом, поглощенный мыслями о встрече с Лидией.
– Лар, я не забыл годовщину, – солгал он, поднимаясь и пытаясь обнять жену. – Просто не думал, что ты что-то запланировала на сегодня. Собирался сделать сюрприз на выходных.
Она оттолкнула его, отступая на шаг.
– Не ври мне! – в ее голосе звенело отчаяние. – Ты даже не поздравил меня утром. Ни цветов, ни сообщения, ничего. А я как дура ждала весь день, думала, может, ты готовишь какой-то сюрприз. И вот твой сюрприз – приходишь поздно и говоришь, что не голоден!
Константин почувствовал, как внутри поднимается раздражение. Да, он виноват, но эта демонстративная обида, слезы на публику бесили.
– Послушай, – он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Я действительно виноват. Давай сядем, поужинаем. Выпьем вина, отметим нашу годовщину. Я очень ценю, что ты всё это подготовила.
– Не бывает поздно, бывает не нужно, – Лариса отвернулась, утирая слезы. – Настроение испорчено. Ужин остыл. Да и какой смысл праздновать, если для одного из нас это просто обязаловка?
Константин почувствовал, как внутри что-то обрывается. Она была права – он действительно воспринимал их брак как обязательство, а не как радость. Когда это началось?
– Лариса, – он осторожно положил руки ей на плечи, разворачивая к себе. – Прости меня. Я правда очень паршивый муж сегодня. Давай я все исправлю. Иди, приведи себя в порядок, а я пока разогрею ужин и открою вино. Отметим как следует.
Она смотрела на него долгим взглядом, словно пытаясь увидеть что-то за его словами.
– Хорошо, – наконец произнесла она, немного смягчаясь. – Но тебе придется очень постараться, чтобы загладить свою вину.
Когда она ушла в спальню, Константин тяжело опустился на диван и закрыл лицо руками. Раньше он никогда бы не забыл. «Просто усталость, – сказал он себе. – Просто много работы и усталость».
***
Константин не знал, что привело его на чердак их с Ларисой загородного дома в субботнее утро. Лариса осталась в городе – у нее была важная встреча с поставщиком косметики, а он решил провести выходной, разбирая вещи в доме, который они купили два года назад и до сих пор не успели толком обустроить.
Чердак был заставлен коробками, которые они привезли из городской квартиры и так ни разу и не открыли. «Если два года без этого обходились, значит, оно нам не нужно», – говорила Лариса, и была права. Но сегодня Константин почему-то решил разобрать хотя бы часть этого хлама.
Открывал коробку за коробкой. пока не добрался до одной с надписью «Университет». Студенческие конспекты, дипломная, фотографии с однокурсниками. И среди этого вороха бумаг – тетрадь в кожаном переплете с его записями лекций Лидии Викторовны Карповой по международному праву. Он помнил эту тетрадь – специально купил ее для ее предмета, хотя обычно пользовался обычными школьными тетрадями. Хотел произвести впечатление, наверное.
Константин осторожно открыл пожелтевшие от времени страницы. Ее комментарии к его заметкам, вопросы, дополнения, иногда – просто восклицательный знак или смайлик, когда он улавливал суть особенно точно.
«Интересное наблюдение, Верхов. Подумайте о практическом применении».
«Эта концепция сейчас активно пересматривается в Европейском суде. Обсудим?»
«Вы на верном пути. Загляните в работы Манна по этому вопросу».
На последней странице, там, где заканчивался официальный курс лекций, было короткое послание, написанное ее рукой: «Константин, у вас несомненный талант к юриспруденции. Ваш аналитический ум и способность видеть неочевидные связи – редкий дар. Не разменивайте его на мелочи жизни. Л.»
В той же коробке лежал выпускной альбом их курса. На групповой фотографии молодой, с дерзкой улыбкой Костя, а в углу, среди преподавателей – она, Лидия Викторовна. Такая официальная, строгая. Только он знал, какой она была на самом деле – страстной, нежной, с рассыпавшимися по подушке волосами.
Теперь она снова появится в его жизни. Будет приходить в его дом, готовить на его кухне, разговаривать с его женой. Идиот. Как он справится с этим?
Их встреча в "Эрмитаже" заняла буквально четверть часа: сухо обсудили обязанности, сроки, деньги… И он, переволновавшись, сбежал, сославшись на срочное дело. Как мальчишка. А она теперь прислала сообщение: «Завтра в десять утра я могу приступить к работе. Если вас это устраивает. Л.»
Такой официальный тон, словно между ними никогда ничего не было.
Константин долго смотрел на экран, не зная, что ответить. Наконец, набрал: «Да, конечно. Лариса будет дома. Я на работе.»
Аккуратно закрыл альбом и тетрадь, положил их обратно в коробку. Но затем, поколебавшись, достал тетрадь снова и сунул ее в свою сумку. Зачем? Просто не хотел оставлять среди пыльных коробок и забытых вещей. Потому что не забытое.
Домработница
Константин заснул далеко за полночь, но проснулся очень рано. Всю ночь ворочался в постели, терзаясь мыслями, рваный сон не принёс облегчения, напряжение внутри только нарастало.
В восемь он уже был на пути в город. Официальная причина – чтобы успеть на важную встречу, но на самом деле – просто не мог заставить себя остаться в стороне от первой встречи Лидии и Ларисы.
Гнал, как сумасшедший и к девяти уже заходил в квартиру. Жена проснулась и завтракала на кухне, листая модный журнал. Лёгкий домашний халат нежно-розового цвета, волосы, небрежно рассыпавшиеся по плечам. Беззаботная молодая женщина, не подозревающей о буре, которая бушует у мужа внутри.
– Ты рано, – удивилась она, поднимая голову от журнала. – Хотел же остаться на даче?.
– Внезапно поменялись планы, – налил себе кофе. – Клиент перенёс встречу.
– Ой, хорошо, что заехал, – Лариса отложила журнал и подошла к нему, положив ладони на плечи. – Твоя знакомая как раз должна прийти... – она взглянула на часы на стене, – через сорок минут. Как её зовут, кстати?
– Лидия, – произнёс он, чувствуя, как имя обжигает губы. – Лидия Викторовна Карпова.
– Викторовна? – Лариса приподняла брови. – Сколько ей вообще лет?
– Сорок пять.
– Ого, – Лариса явно удивилась. – Наверное, у неё большой опыт в домашнем хозяйстве.
Константин промолчал, представляя реакцию Лидии на предположение, что у неё «большой опыт в домашнем хозяйстве». Женщина с двумя высшими образованиями, преподаватель с международным опытом...
– Пойду переоденусь, – сказал он, выливая в раковину недопитый кофе.
В спальне долго выбирал костюм, не слишком официальный, но и не повседневный. Психанул. Почему он вообще думает о том, как будет выглядеть в собственном доме?
В дверь позвонили ровно в десять. Точность – вежливость королей. В данном случае - королев. Константин затаился в кабинете, под предлогом работы с документами, а сам прислушивался к каждому звуку.
– Милый, я открою! – крикнула Лариса из прихожей.
Щёлкнул замок. Открылась дверь.
– Здравствуйте, вы, должно быть, Лидия Викторовна? – голос Ларисы звучал приветливо. – Я Лариса, жена Константина. Проходите, пожалуйста.
– Добрый день, – голос Лидии лился ровно, но некоторые нотки выдавали, что женщина была не в своей тарелке. – Спасибо.
Константин представил, как они стоят в прихожей – его молодая жена в розовом халате и Лидия, наверняка одетая во что-то элегантное, пусть даже рабочее. Две представительницы разных миров, связанные одним мужчиной, который никак не наберётся духу выйти из кабинета.
– Давайте я покажу вам квартиру, – продолжала Лариса. – И расскажу, что нужно делать. Вы раньше работали в частных домах?
Пауза.
– Нет, – наконец ответила Лидия. – Это мой первый опыт такого рода.
– Ничего страшного, – успокоила её Лариса. – Здесь всё просто. Главное – поддерживать чистоту, готовить базовые блюда и иногда ходить за покупками. У вас есть кулинарные навыки?
– Достаточные, – в голосе Лидии промелькнула ирония, которую Лариса, похоже, не уловила.
Шаги удалялись в сторону кухни. Константин медленно вышел из кабинета и, стараясь не шуметь, подошёл ближе.
– ...посудомоечная машина здесь, стиральная – в ванной, – голос Ларисы доносился из кухни. – Костя любит простую еду – мясо, овощи, ничего экзотического. А я часто ем в салоне, так что обо мне можно не беспокоиться.
– Понятно, – отозвалась Лидия.
Константин рискнул заглянуть за угол. Лариса стояла спиной к нему, объясняя устройство кухонной техники. Лидия слушала, скрестив руки на груди. На ней был серый брючный костюм, волосы убраны, , минимум косметики. Она выглядела напряжённой, и всё равно он любовался.
Словно почувствовав его взгляд, Лидия повернула голову и посмотрела прямо на него. На мгновение их глаза встретились, и Константин ощутил дежавю с университетских времён. Обмен взглядами, когда нельзя было афишировать чувства…
Лидия отвела взгляд, возвращаясь к объяснениям Ларисы.
– О, Костя, ты ещё здесь? – Лариса обернулась, заметив его. – Иди сюда, поздоровайся нормально.
Константин вошёл в кухню.
– Здравствуйте, Лидия Викторовна.
– Добрый день, Константин... Андреевич, – она слегка запнулась на отчестве, словно не была уверена, стоит ли использовать его.
Формальное рукопожатие. Её рука была прохладной и сухой, но прикосновение всё равно обожгло.
– Ну что, Лидия Викторовна, – Лариса улыбнулась, – когда сможете приступить? Нам нужна помощь три раза в неделю, по будням. График можем обсудить.
– Готова сегодня, – ответила Лидия. – Если вас это устраивает.
– Отлично! – Лариса хлопнула в ладоши. – Тогда давайте…
Телефон Ларисы зазвонил. Она глянула на экран и нахмурилась.
– Простите, важный звонок из салона. Нужно ответить, – она быстро вышла из кухни, прижимая телефон к уху. – Алло? Что случилось?
Константин и Лидия остались одни. Повисла неловкая пауза.
– Как вы? – тихо спросил он, не в силах больше изображать формальность.
– Нормально, – она отвернулась к окну. – Привыкаю к новой реальности.
– Лидия...
– Не надо, – она подняла руку, останавливая его. – Давайте придерживаться формальностей. Так будет проще для всех.
Мужчина смутился. Вся эта идея с работой вдруг показалась смешной и дурацкой. На что он рассчитывал?!
– Вам не обязательно это делать, – он шагнул ближе, понизив голос до шёпота. – Работать здесь. Мы найдём что-то более подходящее.
– Я. Я найду. А пока нет выбора, – она, наконец, посмотрела на него, и он увидел в её глазах смесь гордости и отчаяния. – Счета не ждут, а это хоть какой-то доход.
Из коридора доносился взволнованный голос Ларисы, что-то объяснявшей по телефону.
– Прости, – прошептал Константин, всё же переходя на ты. – Я думал… Не хотел, чтобы так получилось.
Лидия покачала головой и отступила, когда он попытался прикоснуться к её руке.
– Константин Андреевич, прошлое не вернуть, – сказала она тихо. – Давай оставим его там, где ему место.
В этот момент вернулась Лариса, всё ещё держа телефон у уха.
– ...да, я сейчас приеду. Нет, подождите меня, не трогайте ничего! – она отключилась и повернулась к ним. – Простите, форс-мажор, нужно срочно разбираться. Костя, ты же всё равно собирался на работу?
– Да, – кивнул он, чувствуя громадное облегчение оттого, что сложный момент прервался.
– Отлично. Лидия Викторовна, давайте так: вы сегодня осмотритесь, я оставлю вам ключи. Можете начать с того, что посчитаете нужным. Оплата – две тысячи за день работы, устраивает?
– Да, мы оговорили с Константином Андреевичем, спасибо, – кивнула Лидия.
– Чудесно! Я побежала одеваться. Костя, покажи ей, где что лежит, ладно? – Лариса умчалась в спальню.
Они снова остались вдвоём. Константину стало неудобно, что Лариса сказала о присутствующей Лидии в третьем лице. Но такая уж у него жена. Сам выбирал.
Он минут десять водил Лидию по квартире, показывая шкафы с бельём, кладовку с бытовой химией, объяснял особенности техники. Та слушала молча, но внимательно. Бывшие любовники старательно избегали прикосновений, но в узком коридоре их плечи соприкоснулись…
Из спальни выбежала Лариса, на ходу застёгивая сумочку, не замечая неловкости между мужем и новой домработницей.
– Я побежала! Лидия Викторовна, вот ключи. Спасибо вам огромное, вы меня просто спасаете! Костя, до вечера!
Чмокнула мужа в щеку и выскочила за дверь, оставляя за собой шлейф дорогого парфюма.
Константин и Лидия застыли посреди гостиной, не глядя друг на друга.
– Мне тоже пора, – наконец сказал он. – Работа ждёт.
– Конечно, – она повернулась к окну. – Не буду задерживать.
Он медлил, не в силах уйти.
– Лидия...
– Иди, – она не обернулась. – Пожалуйста, просто иди.
Константин вышел из квартиры и спустился в гараж как в тумане. Сев в машину, несколько минут просто сидел, уставившись в стену перед собой. Потом достал телефон и написал Дмитрию: «Ты был прав. Я законченный идиот».
Ответ пришёл мгновенно: «Рассказывай».
«Потом».
Завёл машину и выехал из гаража. День только начинался, а он уже чувствовал себя совершенно разбитым.
Прошла неделя. Лидия приходила три раза, как и договаривались. Константин старался в эти дни задерживаться на работе, но всё равно иногда пересекался с ней. Каждая встреча была пыткой – видеть её в своём доме, в роли прислуги, понимать, что между ними стоит непреодолимая стена…
Постепенно он начал замечать изменения в доме: на журнальном столике в гостиной появились кое-какие книги…
– “Секс без людей, мясо без животных”, – прочитал он название одной из них вслух, – откуда это?
– А, это Лидия Викторовна принесла, – отмахнулась Лариса. – Говорит, интересно. Я сказала, что мы не читаем такого, но она настояла. Сказала, что книги украшают дом.
Потом изменилась музыка. Однажды, придя домой раньше обычного, он услышал из кухни не привычное радио с попсой, которое обычно включала Лариса, а какую-то бодрую современную классику, кажется, итальянского композитора.
– Это что за музыка? – спросила Лариса, выходя из спальни.
– Извините, если мешает. Я тише сделаю, – ответила Лидия, появляясь в дверях кухни с тряпкой в руках.
– Нет-нет, оставьте, – неожиданно сказал Константин. – Мне нравится.
Лариса удивлённо посмотрела на него:
– С каких пор ты любишь такое?
– Всегда любил, – соврал он. На самом деле полюбил в те самые семьдесят шесть дней, когда Лидия ставила пластинки в своей квартире.
Ещё через несколько дней он заметил, что книги в его кабинете теперь стояли не по цвету корешков, а по темам и авторам. Профессиональная привычка библиотекаря и учёного. Плохо для дизайна, но удобно для работы.
– Простите, – смутилась она, когда он спросил об этом. – Не удержалась. Могу вернуть как было.
– Нет, так лучше, – он провёл пальцем по корешкам.
Лариса тоже заметила преображение их быта.
– Знаешь, эта твоя Лидия Викторовна – находка, – сказала она как-то за ужином. – Дом просто сияет. И готовит неплохо. Правда, странные у неё вкусы. Принесла какой-то французский фильм, говорит, классика. Предложила посмотреть, представляешь?
– И что ты ответила?
– Отказалась, конечно. Кто в наше время смотрит чёрно-белые фильмы с субтитрами? – Лариса рассмеялась. – Но она милая. Немного грустная, правда. Наверное, тяжело ей – в таком возрасте остаться без нормальной работы.
Константин промолчал, разглядывая содержимое своей тарелки.
– Кстати, – продолжила Лариса, – она спросила, можно ли иногда приводить внука. Мальчику два года, не с кем оставить. Я разрешила. Ты же не против?
– Нет, конечно, – он пожал плечами, хотя внутри всё сжалось. Значит, у Лидии есть внук. Её жизнь шла своим чередом все эти пятнадцать лет, как и его.
– Хорошо. Она обещала, что он тихий и не будет мешать.
Константин кивнул, доедая приготовленную Лидией еду, пытаясь не думать о том, что где-то там, в Германии мог расти и их мальчик, если бы судьба повернулась иначе.
Вместе с квартирой менялся и сам Константин, хотя отрицал это даже в собственных мыслях. Присутствие Лидии наполняло жизнь новым смыслом. Он больше не задерживался в те дни, когда она должна быть у них. Прислушивался к её шагам и звукам приятного голоса, и старался не думать, сколько ещё он сможет держать себя в руках?
Пропасть между ними
Как-то в пятницу Константин вернулся домой раньше обычного и обнаружил в гостиной Ларису и Лидию, сидящих на диване с бокалами вина.
– О, ты рано! – Лариса повернулась к нему, слегка раскрасневшаяся от алкоголя. – Лидия Викторовна согласилась отметить со мной окончание недели. Присоединяйся!
Константин замер в дверях, не веря своим глазам. Лидия сидела на краешке дивана, явно чувствуя себя неловко, но стараясь сохранять вежливую улыбку. На журнальном столике стояла открытая бутылка красного вина – хорошего, из его личной коллекции.
– Присаживайся, милый, – Лариса похлопала по дивану рядом с собой. – Мы тут обсуждаем современное искусство. Оказывается, Лидия Викторовна прекрасно разбирается в живописи!
Константин налил себе порцию рубиновой жидкости и сел в кресло напротив, стараясь не пялиться на Лидию слишком пристально.
– И что же вы обсуждаете? – спросил он, делая глоток.
– Представляешь, Лидия Викторовна видела выставку Герхарда Рихтера в Берлине! – воскликнула Лариса.
– Пять лет назад, – тихо добавила Лидия. – Ретроспектива в Новой национальной галерее.
– А я даже не знала, кто такой этот Рихтер, пока Лидия Викторовна не объяснила, – призналась Лариса, делая большой глоток вина. – Оказывается, он один из самых дорогих современных художников!
Константин наблюдал, как Лидия деликатно пытается поддержать разговор, по-учительски упрощая свои объяснения для Ларисы. Она раскрывала изюминки в технике Рихтера, говорила о его философии и влиянии на мировую живопись. Лариса сначала слушала с интересом, но Константин видел, что большая часть информации проходила мимо неё.
– Знаете что? – девушка вскочила, покачнувшись. – А давайте я приготовлю ужин! Лидия Викторовна, вы же останетесь? У меня есть отличный рецепт пасты с морепродуктами!
– Нет, спасибо, – Лидия тоже поднялась. – Мне пора идти. Уже поздно.
– Ну что вы! – Лариса схватила её за руку. – Останьтесь! Костя, скажи ей!
Константин встал, чувствуя, как ситуация выходит из-под контроля.
– Лариса права, оставайтесь, – услышал он собственный голос. – Поужинаем вместе.
Лидия колебалась, глядя то на него, то на Ларису.
– Хорошо, – наконец сдалась она. – Но я помогу с готовкой.
– Отлично! – Лариса захлопала в ладоши. – Костя, открой ещё вино!
Следующий час был самым странным в жизни мужчины. Лариса, все больше пьянея, пыталась готовить, но у неё откровенно плохо выходило, и Лидия тактично взяла процесс в свои руки. Константин накрывал на стол, стараясь не думать о сюрреалистичности происходящего.
За ужином Лариса не унималась и продолжала расспрашивать Лидию о её жизни в Германии. И чем дольше длился диалог, тем очевиднее становилась пропасть между двумя женщинами.
– Ой! А вы читали последний роман Уэльбека? – решила блеснуть эрудицией Лариса.
– Да, – кивнула Лидия. – Хотя должна признаться, что предпочитаю его ранние работы. "Элементарные частицы" остаются для меня вершиной его творчества.
– А я вот не могу его читать, – призналась Лариса. – Слишком депрессивно. Я больше люблю что-то лёгкое, типа Коэльо.
Константин видел, как Лидия старается сдержать улыбку. Сравнение Уэльбека с Коэльо было примерно как сравнение Достоевского с авторами любовных романов.
– У каждого свои предпочтения, – дипломатично ответила Лидия. – Главное, чтобы чтение приносило удовольствие.
– Точно! – Лариса повернулась к мужу. – Костя, а что ты последнее читал?
– Монографию по международному корпоративному праву, – ответил он, наливая себе ещё вина.
– Фу, какая скука! – Лариса скривилась. – Лучше бы романы читал. Правда, Лидия Викторовна?
– Профессиональная литература тоже может быть увлекательной, – заметила Лидия. – Особенно если автор умеет подать материал.
Разговор перескочил на театр, потом на философию, и с каждой новой темой становилось всё очевиднее, что Лидия и Константин говорят на одном языке, понимают друг друга с полуслова, в то время как Лариса всё больше терялась, пытаясь вставить свои реплики, звучавшие всё более неуместно.
К десерту она уже откровенно скучала, то и дело поглядывая на телефон.
– Ой, девочки пишут! – вдруг воскликнула она. – Они в клубе, зовут присоединиться. Костя, поехали с нами?
– Нет, спасибо, – он покачал головой. – Завтра рано на работу.
– Ну и ладно, – Лариса встала, слегка пошатываясь. – Тогда я одна поеду. Лидия Викторовна, спасибо за компанию! Было очень... познавательно.
Девушка поцеловала мужа в щеку и ушла собираться. Через пятнадцать минут хлопнула входная дверь.
Константин и Лидия остались одни.
– Мне тоже пора, – сказала она поднимаясь.
– Подожди, – он встал тоже. – Я... я хотел извиниться. За этот вечер. Лариса она просто...
– Очень милая девушка, – Лидия грустно улыбнулась. – Просто... другая.
– Вы действительно считаете Коэльо хорошим писателем? – вдруг спросил он.
Лидия рассмеялась знакомым смехом.
– Боже упаси, но работа требует держать мнение при себе.
Атмосфера между ними потрескивала электричеством.
– Мне пора, – сказала Лидия, отводя взгляд.
– Провожу…
– Не стоит. Это неправильно. Так больше нельзя, Константин. Мы играем с огнём.
– Я знаю, – он сжал челюсти так, что заходили желваки. – Но ничего не могу с собой поделать.
Было ли счастье
Следующие две недели Константин начал искать причины остаться дома в те дни, когда приходила Лидия. То работал дома в кабинет, то внезапная головная боль.
– Опять мигрень? – спросила Лариса в среду утром, когда он сообщил, что работает из дома. – Может, к врачу сходишь, наконец?
– Нет, просто переработал, – он потёр виски. – Полежу пару часов, и всё пройдёт.
– Ну смотри, – она поцеловала его в лоб. – Лидия Викторовна придёт в одиннадцать. Если что, она тебе чаю сделает.
Когда за женой закрылась дверь, Константин почувствовал укол совести. Докатился – начал врать жене, чтобы провести время с другой женщиной. Пусть даже ничего предосудительного между ними не происходило, но сам факт обмана тяготил его.
Ровно в одиннадцать вошла Лидия. Увидев его на кухне, остановилась в дверях.
– Вы дома, Константин Андреевич?
– Голова болит, но уже лучше, – он налил кофе в две чашки. – Присядьте, выпьем кофе.
Она заколебалась, но всё же села за стол.
– Константин… Я хочу, чтобы всё было правильно. Пожалуйста, не надо мне мешать.
– Что именно? Пить кофе?
– Ты прекрасно понимаешь, о чём я.
Он поставил перед ней чашку и сел напротив.
– Помнишь, как мы пили кофе в университетской столовой? Ты всегда выбирала двойной эспрессо, а я – капучино.
– Не надо ворошить прошлое, – она покачала головой.
– А если не могу? – он наклонился вперёд.
Лидия встала, отодвинув нетронутую чашку.
– Пойду работать.
– Подожди, – он тоже поднялся. – У меня есть кое-что для тебя. В кабинете.
Лидия неохотно последовала за ним. В кабинете Константин достал из верхнего ящика стола потрепанную вещь.
– Узнаешь?
Лидия взяла книгу, и её лицо изменилось. Это был кожаный ежедневник, который он подарил ей. С его подписью на форзаце: "Той, что научила меня жить."
– Откуда? – прошептала она.
– Нашёл в вашей квартире после твоего отъезда. Уговорил хозяйку пустить меня забрать кое-какие вещи. Там было несколько книг, пластинки... Я всё сохранил… Ты была счастлива в Германии, Лидия? – тихо спросил он.
Лидия захлопнула ежедневник и положила на стол.
– Это не имеет значения.
– Для меня – да.
Она отошла вглубь кабинета:
– Первые годы я убеждала себя, что сделала правильный выбор. Муж действительно изменился, стал внимательнее. Кирилл был счастлив, что семья снова вместе. Работа в университете оказалась интересной. Но...
– Но? – он подошёл ближе, став рядом.
– Когда оставалась наедине с собой, думала о том, что могло бы быть…
Сердце Константина остановилось.
– И что было в тех мыслях?
– Возможно, я совершила ошибку, выбрав долг вместо… – она повернулась к нему. – Предала не только тебя, но и себя.
Они стояли совсем близко. Константин видел золотистые искры в её зелёных глазах, тонкие морщинки на всё ещё гладкой, тёплой коже.
– Лидия...
Звонок в дверь разрушил момент. Они отшатнулись друг от друга.
– Курьер, – сказал Константин, стараясь взять себя в руки. – Я жду документы.
– А мне нужно продолжить уборку, – сказала она, не глядя на него.
– Конечно, – он кивнул.
Остаток дня они старательно избегали друг друга.
На следующий день Константин был особенно раздражителен.
– Опять паста? – нервно бросил, осматривая на ужин. – Мы ели её два дня назад.
– Ну извини, – обиделась Лариса. – тебе всегда нравилось. Мог бы, в конце концов, и сам приготовить что-то…
– Если бы я хотел есть одно и то же, питался бы в столовой.
– Что с тобой происходит? – она посмотрела на него с недоумением. – Последнее время ты всем недоволен.
– Просто устал, – буркнул он. – Давай поедим молча.
Но Лариса не унималась.
– Может, нам съездить куда-нибудь? Отдохнуть вдвоём? В Италию, например. Ты же любишь Италию.
"Я люблю Италию, потому что в юности мечтал побывать там с одной женщиной", – подумал он, но вслух сказал:
– Не могу сейчас. Много работы.
– У тебя всегда так, – в голосе Ларисы появились слёзы. – Когда мы в последний раз проводили время вместе? Нормально разговаривали?
Он посмотрел на неё и вдруг увидел не избалованную красотку, а паникующую девушку, которая чувствует неладное, но не понимает причины.
– Прости, – он взял её за руку. – Правда, тяжёлое время. Всё наладится.
Но даже говоря это, он знал, что лжёт. Ничего не наладится. Потому что его сердцу плевать на печати в паспорте, время и мораль. Оно принадлежит другой женщине.
А ночью Лариса тихонько плакала, думая, что он спит. Было невыразимо стыдно, но остановиться уже не мог.
Их безумие
В тот роковой вторник Константин вскинулся от тревожного сна: мужчина тонул в тёмной воде, а Лидия протягивала ему руку, он хватался за неё, но течение уносило его прочь, заставляя лёгкие гореть от нехватки воздуха. Он захлёбывался и задыхался.
Кошмар.
Лариса собиралась на важную встречу с инвесторами. Металась по квартире, что-то искала, нервно поправляла красиво уложенные волосы. Выглядела она как успешная бизнес-леди из американских сериалов.
– Чёрт, где мои серьги? – бормотала она, роясь в шкатулке. – Жемчужные, которые ты подарил на годовщину… Не видел?
Константин машинально достал нужное из другой коробочки.
– Я вернусь поздно, – сказала Лариса, продевая серьги в уши. – После встречи у нас ужин в «Турандот». Не жди меня.
– Хорошо, – он взглянул на часы. Половина десятого. Лидия должна была прийти в одиннадцать.
Лариса чмокнула его в щеку – невинный, давно не зажигающий формальный поцелуй. Механический ритуал…
Константин сидел неподвижно, прислушиваясь к стуку её каблуков в коридоре, потом к звуку закрывающихся дверей лифта. Ушла.
– Валентина, – набрал он своего секретаря, – перенесите все встречи на завтра.
– Но Константин Андреевич, – растерялась она, – первые скоро будут в конференц-зале!
– Скажите, что у меня непредвиденные обстоятельства. Личного характера. Нет, всё в порядке, просто... Сделайте, как я прошу.
Он знал, что нарушает профессиональную этику, его партнёр будет недоволен, но этот сон… и мысли… Не отпускали из дома.
Ровно в одиннадцать раздался щелчок замка. Лидия стояла на пороге, мокрая от дождя, который не переставал лить с ночи. Тёмные волосы выбились из причёски, на щеках блестели капли. В руках – сумка с продуктами для ужина.
– Здравствуйте… – сказала она входя. – Я думала... Лариса предупреждала, что вас не будет.
– Планы изменились, – он закрыл дверь. Щелчок замка прозвучал в тишине как выстрел.
Лидия переложила сумку из руки в руку, пальцы слегка дрожали.
– Я лучше приду в другой день…
– Нет, – он шагнул ближе. – Останься. Хочешь кофе? Ты промокла.
Он забрал сумку и протянул руки, чтобы помочь снять мокрое пальто.
– Нет, спасибо, – она отступила к стене. – Мне нужно работать. Тут продукты для ужина…
– Лидия, – он перебил её. – Нам нужно поговорить.
– Нет, – она покачала головой, и капли воды брызнули с её волос. – Не о чем говорить, Константин.
– О нас, – он сделал ещё шаг. – О том, почему я не могу спать по ночам.
– Да, боже мой, Костя… – она попыталась пройти мимо него в кухню. – Я работаю у вас домработницей. Это всё. Давайте не будем усложнять, Константин Андреевич? – подчёркнуто перешла на вы.
– Не всё, - проговорил с мальчишеским упрямством.
Преградил ей путь, оказавшись очень близко. Запах дождя в её волосах и вздымающаяся от учащённого дыхания её грудь… Его повело.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Не надо. Мы уже однажды прошли через это, не стоит повторять прошлые ошибки.
– А если ошибкой было расставание? – он положил руки ей на плечи.
– У тебя есть жена, – она попыталась высвободиться. – Семья. Я не хочу быть причиной…
– Ты уже, – он притянул её к себе. – Причина того, что я не могу жить как раньше. Думаю о тебе, снишься…
Их лица оказались совсем близко. Он потёрся носом о её висок.
– Не могу больше притворяться, – выдохнул он.
И поцеловал. Она опешила, попыталась оттолкнуть, сопротивлялась сколько могла, но сдалась и ответила, вкладывая в поцелуй все невысказанные слова, боль разлуки и годы тоски.
В комнате царил полумрак, шторы были задёрнуты, и Константин с Лидией не услышали, как тихо повернулся ключ в замке. Пропустили осторожные шаги в прихожей…
Лариса вернулась за забытыми ею правами. Поднялась по лестнице, чтобы не ждать лифта, вошла тихо, не желая беспокоить мужа, если он работает…
И окаменела в прихожей, услышав неоднозначные звуки из глубины квартиры. Тихие вздохи, шёпот, шорох одежды. Сначала она не поняла, что происходит. Потом до неё дошло.
Мир рухнул в одно мгновение. Она прижала ладонь ко рту, сдерживая крик, и медленно, на цыпочках, попятилась к двери. Ключи выскользнули из дрожащих пальцев, но она подхватила их, не дав упасть.
Уже на лестнице, сбегая вниз, она разрыдалась. Слёзы застилали глаза, ноги подкашивались. На втором этаже она остановилась, ухватившись за перила, и согнулась пополам от боли, пронзившей всё тело.
Муж изменяет ей. В их доме. С женщиной, которую она сама впустила в их жизнь. С женщиной старше её на двадцать лет. Почему? За что?
Она выбежала на улицу, не чувствуя холодного дождя. Села в машину и долго не могла вставить ключ в замок зажигания – руки тряслись. Наконец, завела мотор и рванула с места, не разбирая дороги.
Константин и Лидия не подозревали о разыгравшейся драме.
– Мы не должны... – шептала Лидия.
– Должны! Ещё пятнадцать лет назад, – отвечал он. – Не расставаться. Бороться за наше счастье.
Ненастье стихло. После ухода Лидии телефон Константина молчал. Он не знал, что Лариса возвращалась в квартиру и теперь мчится по городу, ослеплённая слезами. Домой жена всё не возвращалась и не отвечала на звонки. Он забеспокоился, но тревогу смягчало облегчение. Он поговорит с женой, всё ей объяснит, больше не будет жить во лжи. Несмотря на то что будущее было очень туманным, мужчина понимал, что назад пути нет.
Около полуночи пришло сообщение от Светланы, подруги Ларисы: «Она у меня. Всё знает. Приезжай завтра утром, поговорите». Как она узнала? И что именно? В любом случае теперь все карты раскрыты.
Скандал
Лариса стояла перед дверью чужой квартиры, пытаясь продышаться и унять дрожь в ногах. Всю ночь она проплакала у Светланы, по кругу проживая каждую секунду вчерашнего кошмара, а утром, вместо того чтобы дождаться разговора с мужем, рванула сюда – к ненавистной женщине, которая разрушила её жизнь.
На двери висела табличка "Козловы", рядом – детский рисунок с надписью "Здесь живёт Сашенька". Обычная семейная квартира. Как Лидия посмела влезть в их жизнь, имея собственную семью, внука?
В квартире слышались приглушённые голоса, плач ребёнка, звук льющейся воды. Обычная жизнь обычных людей, без трагедий. Лариса уже хотела уйти, как дверь открылась. На пороге стоял высокий, худощавый парень примерно того же возраста, что и она, с тёмными, чуть вьющимися волосами и знакомыми зелёными глазами – точной копией материнских. Мятая футболка с логотипом старой рок-группы и спортивные штаны. Вид человека, которого подняли с постели в выходной день.
– Вам кого? – спросил он, удивлённо разглядывая незнакомку. Его взгляд остановился на растрёпанных волоса и заплаканных глазах.
– Мне нужна Лидия Викторовна, – голос девушки предательски дрожал. – Я Лариса Верхова. Она работает у нас... домработницей.
– А, – лицо парня просветлело. – Заходите. Мама на кухне, кормит Сашку завтраком.
Пропустил её в прихожую. Лариса вошла, оглядываясь по сторонам. Квартира оказалась небольшой, но приятно-уютной. Вешалка, заваленная детскими курточками и взрослыми пальто, аккуратный ряд обуви, начинающийся с крошечных красных сапожек. На стене – зеркало в деревянной раме, а под ним – ключница с брелоками.
– Меня Кирилл зовут, – представился сын Лидии, закрывая дверь. – Проходите на кухню. Только осторожно, у нас тут игрушки везде.
За столом в небольшой светлой кухне в детском стульчике сидел мальчик лет двух с перепачканным кашей лицом. Лидия стояла рядом с ложкой в руке, уговаривая внука съесть ещё немного.
– Сашенька, ну, давай ещё ложечку за зайчика, – говорила она мягким голосом. – Смотри, какая вкусная кашка…
Увидев Ларису, она замерла с ложкой в воздухе. На лице отразилось сначала удивление, потом мелькнул страх, быстро скрытый маской спокойствия.
– Лариса? – голос прозвучал ровно. – Что-то случилось? Я же не должна сегодня работать.
За спиной Ларисы появилась молодая женщина в халате, с мокрыми после душа волосами – очевидно, жена Максима. Удивлённо посмотрела на незваную гостью.
– Кир, кто это? – спросила она, вытирая волосы полотенцем.
– Это с работы мамы, – ответил сын Лидии, явно не понимая напряжения матери.
Лариса сделала глубокий вдох, чувствуя, как колотится сердце. Момент истины настал.
– Да, случилось, – сказала она, глядя Лидии прямо в глаза. – Я вчера вернулась домой раньше времени. И застала вас с моим мужем.
Ложка выпала из рук Лидии и со звоном упала на пол. Маленький Саша испуганно захныкал, почувствовав грозу в воздухе. Кирилл застыл с открытым ртом. Его жена ахнула, прижав полотенце к груди.
– Что? – сын Лидии первым обрёл дар речи. Он резко повернулся к матери. – Мама, о чём она говорит? Это какая-то шутка?
Лидия медленно выпрямилась. Её лицо побледнело, но она держалась с достоинством. Подняла упавшую ложку, положила её на стол, вытерла руки о фартук.
– Кир, – голос звучал спокойно, но с металлическими нотками. – Возьми Сашеньку. Иди с Аней в комнату. Мне нужно поговорить с Ларисой наедине.
– Мама, что происходит? – Кирилл явно не собирался уходить. Его лицо покраснело от возмущения. – Ты правда закрутила роман с её мужем? С мужчиной, который тебя нанял мыть полы?
Ребёнок заплакал громче, испуганный повышенными тонами. Аня подхватила его на руки, прижимая к себе.
– Тише, тише, мой хороший, – забормотала она, укачивая малыша. – Всё хорошо, не плачь...
– Кирилл, пожалуйста, – в голосе Лидии появилась сталь. – Это недоразумение. Я сейчас всё объясню, только перестаньте пугать ребёнка.
– Недоразумение? – Лариса почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Вы называете это недоразумением?
– Мама, объясни немедленно! – потребовал сын.
– Не кричи, – Аня потянула мужа за рукав. – Саша перепугался.
Неохотно Кирилл позволил увести себя из кухни. Но перед уходом бросил на мать тяжёлый взгляд.
– Мы ещё поговорим об этом, – пообещал он.
Когда они остались одни, Лидия указала на стул.
– Присядьте, Лариса. Давайте спокойно во всём разберёмся.
– Не собираюсь я сидеть! – голос Ларисы сорвался на крик. – Как вы могли? Вам доверяли, пустили в дом, думали, вы порядочный человек! А вы...
Слёзы душили её, мешая говорить. Она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
Лидия села напротив и сложила руки на столе.
– Лариса, – начала она ровным голосом. – Прежде чем делать выводы, давайте уточним, что именно вы видели?
– Достаточно! – Лариса всхлипнула. – Я слышала... звуки. Стоны, тяжёлое дыхание. И ваши туфли в прихожей стояли, и сумка…
Лидия помолчала, словно обдумывая что-то, потом подняла голову и неожиданно улыбнулась. Спокойно и даже немного грустно.
– Лариса, вы все неправильно поняли.
– Неправильно? – гнев девушки сменился растерянностью. – Что я могла понять неправильно? Вы хотите сказать, что стонали от удовольствия, потому что мой муж читал вам стихи?
– Нет, – Лидия покачала головой. – Я стонала от боли. Вчера у меня выбило колено. Старая травма иногда даёт о себе знать. Споткнулась о край ковра в гостиной и упала. Константин помогал мне подняться.
Лариса уставилась на неё, не веря своим ушам. Это было похоже на дурной сон.
– Вы хотите сказать...
– …что те звуки, которые вы слышали, были свидетельством моей боли, а не... того, что вы подумали, – Лидия говорила уверенно, глядя Ларисе прямо в глаза. – Когда упала, сильно ударилась коленом, а Константин прибежал на грохот из кабинета. Помог мне добраться до дивана, потом принёс лёд из морозилки. Мы даже посмеялись над нелепостью ситуации: я лежу на вашем диване со льдом на колене, а он суетится вокруг, не зная, чем помочь.
В этот момент в кухню вернулся сын.
– Мам, объясни толком, что происходит, – потребовал он, скрестив руки на груди.
Лидия повернулась к сыну:
– Кирилл, помнишь мои проблемы с правым коленом? После аварии? Вчера оно снова подвело. Я упала, когда пылесосила гостиную. Константин – муж Ларисы – помог мне. Лариса услышала, как я охаю от боли и... неправильно истолковала ситуацию.
Кирилл нахмурился, переводя взгляд с матери на Ларису.
– И из-за этого она прибежала сюда с обвинениями? – в его голосе звучало возмущение. – Вы что, серьёзно подумали, что моя мать... Да ей сорок пять лет! У неё внук!
– Кир, – Лидия остановила его жестом. – Не надо. Я понимаю Ларису. Ситуация действительно могла показаться двусмысленной. Но я хочу сразу всё прояснить. Да, мы были знакомы с Константином много лет назад. Я преподавала в университете, где он учился, но сейчас между нами только рабочие отношения.
Она повернулась к Ларисе, которая стояла, вцепившись в спинку стула побелевшими пальцами.
– Лариса, я мать и бабушка. Меньше всего я бы хотела рушить чужую семью.
Лариса чувствовала, как земля уходит из-под ног. Могла ли она действительно всё неправильно понять? Звуки были приглушёнными, она не видела самой сцены... А Лидия говорила так убедительно, так искренне.
– Но... – начала она неуверенно. Всё ещё не могла поверить.
– Мама права, – вмешался сын. – У неё действительно проблемы с коленом. Она даже ходила к врачу на прошлой неделе, делала снимок.
Лариса почувствовала, как слёзы снова наворачиваются на глаза – но теперь уже от облегчения и стыда.
– Я... я не знаю, что сказать, – прошептала она, опускаясь на стул. – Как же стыдно. Я всю ночь не спала, думала... воображала...
– Не нужно, – Лидия мягко коснулась её руки. Прикосновение было почти материнским. – Вы любите мужа, переживаете за свой брак. Это естественно. Я бы на вашем месте тоже забеспокоилась. Но поверьте, вам нечего бояться с моей стороны.
– Я... я просто с ума сходила всю ночь, – Лариса всхлипнула, утирая слёзы рукавом. – Думала, что потеряла всё. Что мой муж...
– Всё в порядке, – Лидия встала, обошла стол и обняла плачущую женщину. – Идите домой, поговорите с ним. Уверена, он подтвердит мои слова. И больше не накручивайте себя. Константин любит вас.
Лариса поднялась, шмыгая носом. Максим молча протянул ей бумажную салфетку.
– Спасибо, – пробормотала она, вытирая лицо. – И извините...
– Забудьте, – Лидия проводила её до двери. – Это останется между нами. Тем более, я возвращаюсь в Германию, меня зовёт подруга, нашлась вакансия в другом университете. Даже билет уже купила…
Когда за Ларисой закрылась дверь, Кирилл повернулся к матери.
– Мам, ты когда хотела сообщить нам об отъезде?
Лидия устало опустилась на стул.
– Сегодня как раз, – сказала она, не глядя на сына.
– Как-то внезапно… И между вами действительно ничего не... – он замялся.
– Кирилл, – Лидия подняла на него замученный взгляд. – Иногда люди видят то, чего боятся. Лариса молода, легкомысленна, её муж... – она осеклась.
– Что?
– Ничего, – Лидия встала, поправляя фартук. – Забудь. Всё это глупое недоразумение, которое, к счастью, уладилось. Пойду проведаю Сашеньку. Надеюсь, он успокоился.
Она ушла в комнату, оставив сына в недоумении, села на край кроватки, где мирно спал малыш, и закрыла лицо руками. На столике лежал мобильный телефон. Она взяла его и дрожащими пальцами, открыла сообщение от Константина. Пришло час назад: "Лариса всё знает. Она не ночевала дома. Нам нужно поговорить. Я не могу так больше".
Лидия медленно набрала ответ: "Она была здесь, мы поговорили. Я рассказала безопасную версию происшедшего. У неё больше нет подозрений. Подтвердите мои показания, Константин Андреевич. Ради вашей семьи. А я увольняюсь. Больше не пишите мне и не звоните".
Отправив сообщение, она заблокировала его номер телефона. Потом открыла галерею и удалила единственную их совместную фотографию – селфи, сделанное вчера в порыве безумия, когда им казалось, что весь мир принадлежит им.
Сашенька зашевелился во сне, и она машинально погладила его по головке. Мягкие детские волосики, тёплая макушка. Её семья. То, ради чего стоило солгать и отказаться от последнего шанса на счастье.
Она солгала, чтобы сохранить чужую семью, не причинять боль молодой женщине, которая ни в чём не виновата, не разрушать жизнь сына и внука скандалом.
Но сердце болело так, словно его вырвали из груди, потому что она знала – другого шанса на счастье у неё уже не будет. Никогда.
А внизу, во дворе, Лариса садилась в машину с острым желанием поверить словам Лидии. Очень хотелось, потому что альтернатива была слишком страшной. Она достала телефон, набрала сообщение мужу: "Нам нужно поговорить. Жду тебя".
Девушка была готова простить его за то, чего, возможно, и не было, начать всё сначала, рожать детей, которых он хотел, а она отодвигала момент, пытаясь построить карьеру. Готовить ужины, смотреть дурацкие чёрно-белые фильмы. Быть вместе.
Отец
Константин стоял у изголовья кушетки в родильном зале, крепко сжимая руку Ларисы. Её ногти больно впились в его ладонь. Лицо девушки, которая вот-вот станет мамой, блестело от пота, светлые волосы прилипли ко лбу, губы закушены от боли, но глаза… Глаза горели первобытной силой и огнём, которых он никогда в ней не замечал.
– Ещё одно усилие, Лариса, – командовал пожилой врач. – Уже вижу головку! Давай, милая, последний рывок!
Прошло восемь месяцев с отъезда Лидии в Германию. Восемь месяцев, которые перевернули жизнь Константина, заставив его переосмыслить всё, что он считал важным. После отъезда Лидии первые недели он ходил как в тумане, механически выполняя привычные действия: работа, дом, сон. Но когда туман рассеялся, он словно очнулся от наваждения, увидев свою жизнь в истинном свете.
Заново рассмотрел свою молодую, красивую, искренне его любящую жену. Вовсе не куколку из глянцевого журнала, как он почему-то привык думать, а живую, мягкую женщину со своими страхами, надеждами и глубокой преданностью.
– Давай, милая, ты справишься, – шептал он, целуя её мокрый лоб. – Я здесь, с тобой и никуда не уйду.
Лариса закричала, впиваясь ногтями так, что у него лопнула кожа, и в воздухе раздался детский крик – тонкий, пронзительный, требовательный. Новый человек сообщал, что теперь жизнь Верховых изменилась окончательно и бесповоротно.
– Мальчик! – объявила акушерка. – Поздравляю, папаша, сын - настоящий крепыш, 3900, 54 сантиметра!
Константин не смог удержать слёзы. Кажется, он не плакал с детства, считая мокроту признаком слабости, но сейчас… Совсем другое дело.
Врач завернул ребёнка в пелёнку и положил ему на руки, отец впервые увидел своего сына. Морщинистое красное личико, сжатые кулачки размером с грецкий орех, прищуренные глазки…
– Здравствуй, малыш, – прошептал он, прижимая ребёнка к груди. – Я твой папа, обещаю стать самым лучшим отцом на свете.
В этот момент внутри прояснилось. Прошлые метания, страсти, сомнения отступили перед этим маленьким чудом. Костя понял, что значит настоящая любовь – не влечение и огонь, а готовность отдать всего себя другому человеку. Защищать, оберегать, жертвовать. Чем угодно.
– Как он? – слабо спросила Лариса, приподнимаясь на локтях. Голос сорван от крика и дрожал от усталости.
– Прекрасный, – Константин наклонился к ней, показывая сына. – Смотри, какой красавец. Твой носик и губы, моя ямочка и родинки…
Лариса улыбнулась сквозь слёзы и потянулась к ребёнку. Константин осторожно передал ей сына и сел рядом на край кровати, обнимая их обоих.
– Спасибо, – прошептал он, утыкаясь лицом в её растрёпанные волосы. – За сына. За то, что простила и дала возможность, которую я не заслужил.
Эти восемь месяцев стали самыми сложными в их браке.
После возвращения Ларисы последовал мучительный разговор. Константин сознался в чувствах к Лидии. Рассказал об их прошлом и о том, что никогда не забывал свою первую любовь.
Лариса плакала, кричала, била его по груди ослабевшими кулаками, а потом собрала вещи и уехала к родителям.
Месяц он жил один в пустой квартире, мучаясь угрызениями совести и пытаясь понять, как жить дальше. Работал на автомате, возвращался в пустой дом, пил виски и пялился в темноту за окном.
А потом Лариса вернулась. Бледная, почти зелёная от… токсикоза.
– Я беременна, – сказала она с порога. – Два месяца. И я хочу родить ребёнка от тебя.
Этот момент стал поворотным. Беременность изменила всё. Константин словно смотрел на жену другими глазами. Её растущий живот, сияющее лицо, трогательная забота о будущем ребёнке, всё это пробудило в нём чувства, которых он раньше не ведал. Тогда-то он и понял истинную цену её преданности, способности прощать и испытывать безусловную любовь.
Они пошли на эти дурацкие курсы для будущих родителей, оказавшиеся неожиданно полезными. Вместе выбирали кроватку и коляску, спорили об имени. Константин читал литературу о воспитании детей, мучил тренировочную куклу подгузниками, массировал Ларисе ступни, когда отекали ноги.
С каждым днём понимал, что любит её. Совершенно по-другому, не так, как Лидию. И, возможно, это было к лучшему. Страстная, всепоглощающая любовь не принесла никому счастья, а спокойная, глубокая, настоящая, он надеялся, принесёт.
– Клянусь, – сказал он, глядя на сына, который уже пытался взять материнскую грудь, – быть хорошим отцом и мужем. Никогда не предавать вас, не причинять боли. По крайней мере, сознательно…
Лариса погладила его по щеке.
– Верю тебе, – прошептала она. – Мы справимся.
Второй сын
Но… Два месяца спустя их счастье дало трещину.
Сына назвали Артём. Константин укачивал его, тихонько напевая колыбельную, когда в дверь аккуратно постучали.
– Я открою, – крикнула Лариса, выбежав из ванной. Ловила редкие моменты, когда можно было уделить время себе..
В прихожей послышался смутно знакомый женский голос, но мужчина не мог вспомнить, где его слышал.
– Костя, – настороженно позвала Лариса. – К тебе пришли.
Он вышел в прихожую с Артёмом на руках и удивлённо остановился. На пороге стояла невестка Лидии Анна. Девушка была очень взволнована.
– Здравствуйте, – сказала она, бегая взглядом по сторонам. – Простите, что без предупреждения. Мне нужно вам сообщить что-то важное.
Константин почувствовал, как внутри всё сжалось. Предчувствие беды накрыло его с головой.
– Что-то случилось? – спросил он, стараясь говорить спокойно. – С Лидией?
Анна покачала головой.
– Нет, с ней всё... более-менее в порядке. Можно мне войти? Это займёт немного времени.
Лариса молча отступила, пропуская гостью в гостиную. Константин передал сына Ларисе и сел напротив Анны.
– Слушаю вас.
Анна глубоко вздохнула, словно собираясь нырнуть в холодную воду.
– Я долго думала, стоит ли приходить. Лидия Викторовна строго-настрого запретила нам говорить. Но... я считаю, вы должны знать.
– Что знать? – голос Константина звучал глухо.
Анна достала из сумки конверт и протянула ему.
– Это фотография Матвея. Второго сына Лидии Викторовны. Он родился месяц назад в Берлине.
Константин взял конверт дрожащими руками. Медленно достал фотографию. С неё смотрел младенец с тёмными волосами и... его глазами. Его подбородком с характерной ямочкой. На пухлой щёчке виднелись три маленькие родинки, образующие треугольник – такой же, как у него самого. И у Артёма.
Мир закачался. Он услышал, как Лариса резко втянула воздух и всхлипнула.
– Это... это мой сын? – прошептал он, не в силах оторвать взгляд от фотографии.
– Да, – тихо ответила Анна. – Лидия Викторовна узнала о том, что в положении, уже в Германии. Не планировала, в сорок пять – не самая лёгкая беременность, но раз так случилось…
– Боже мой, – Лариса прижала Артёма к груди, словно защищая его. – У неё от тебя ребёнок?
Константин онемел. Смотрел на фотографию, и в голове билась только одна мысль: "Мой сын. Ещё один. Которого я, получается, бросил".
– Зачем?! Зачем вы нам это принесли? – зарыдала Лариса. – Если она не хотела, чтобы мы знали...
– Потому что ребёнок не виноват в ошибках взрослых, – твёрдо сказала Анна. – У него есть право знать отца. И у отца есть право знать о ребёнке. Скрывать – неправильно.
– Неправильно? – Лариса вскочила, прижимая к себе Артёма. – А то, что она спала с моим мужем – правильно? Влезть в чужую семью? Родить ребёнка?
– Лариса... – начал Константин.
– Не смей! – она отшатнулась от него. – Не смей оправдывать! У тебя с любовницей ребёнок, который родился через месяц после нашего сына!
Артём, испуганный криком матери, заплакал. Лариса прижала его к себе и выбежала из комнаты, хлопнув дверью спальни.
Константин так и сидел, уставившись на фотографию. Анна молчала, давая ему время осознать.
– Что мне делать? – наконец спросил он, поднимая глаза. – Как мне... как теперь жить с этим?
– Вам решать, – Анна встала. – Я оставлю адрес и телефон. Лидия Викторовна живёт в Берлине, в районе Пренцлауэр Берг, но предупреждаю, что она может отказаться с вами разговаривать. Она... Замкнулась.
Девушка положила на стол листок бумаги и пошла к выходу.
– Лариса, открой. Нам нужно поговорить, – Константин постучал в запертую дверь спальни.
– Уходи! – донеслось из-за двери. – Я не хочу тебя видеть!
– Пожалуйста...
– Уходи!
Да, в один из дней он решил быть честным с женой до конца и рассказал о единственной близости с Лидией и вымолил прощение. Но кто знал, что у этой истории, которую он запер в прошлом, будет продолжение?
Что теперь делать? С одной стороны – жена, которая простила его и родила сына. С другой – женщина, которую он любил, и их общий ребёнок, о котором он не знал.
Следующие дни были адом. Лариса не разговаривала с ним, спала в детской вместе с Артёмом, избегала встречаться взглядом. Константин пытался поговорить, объяснить что-то, но она не слушала.
Однажды, вернувшись с работы, он застал её сидящей на кухне с Артёмом на руках. Девушка плакала, глядя на сына.
– Лариса? – осторожно подошёл ближе.
Она подняла на него заплаканные глаза.
– Я думала об этом мальчике, – сказала она тихо. – О Матвее. Смотрела на нашего сына и думала: а тот малыш сейчас тоже плаче? Улыбается? Так же морщит носик и коксит подбородок с твоей ямочкой, как у Артёма?
Константин молча сел напротив.
– Он ведь ни капельки не виноват, – всхлипывала Лариса, вытирая слёзы. – Как и наш сын. Они оба не выбирали, как и у кого родиться.
– Что ты хочешь сказать?
Она помолчала, глядя на спящего сына.
– Я ненавижу тебя за то, что ты сделал. Ненавижу её за то, что она разрушила мою жизнь. Но этот мальчик... Брат нашего Артёма, у него должен быть отец.
– Лариса...
– Езжай туда, – сказала она, глядя в пустоту. – Посмотри на него, поговори с ней. Это твой долг как отца.
– А мы? Наша семья? – испугался Константин.
Она, наконец, посмотрела ему в глаза.
– Я не знаю, Костя, смогу ли я жить с этим. Принять, что у моего сына есть брат от другой женщины, что мой муж будет проводить время с бывшей любовницей и их ребёнком. Как семья.
– Я люблю тебя, – сказал он. – И Артёма. Моя семья - вы.
– Вот и живи с этим… Учись. Нам всем придётся.
В ту ночь Лариса впервые позволила ему обнять себя. Они сидели, слушая дыхание сына в кроватке. Константин крепче прижал её к себе, понимая, что его жена оказалась сильнее и мудрее, его самого. И поклялся, что сделает всё, чтобы быть достойным её прощения, если оно когда-нибудь будет.
Эпилог
Пять лет спустя
Константин на руках уснувшего Артёма, пятилетний мальчик устал от долгого перелёта. Лариса шла рядом, катя чемодан и держа за руку их трёхлетнюю дочь Софию.
– Папа, а когда мы увидим Матвея? – сонно спросил Артем устраиваясь головой поудобнее.
– Скоро, сынок. Тётя Лидия обещала встретить нас у выхода из аэропорта.
За прошедшее время многое изменилось. Первая поездка Константина в Берлин была мучительной для всех. Лидия отказалась с ним встречаться, пришлось настаивать, и она сдалась. Ради сына. Разговор был очень тяжёлым. Упрёки, прощение, слёзы... И, наконец, условия, как будут растить Матвея.
Константин приезжал в Берлин, участвовал в жизни сына финансово. Лариса не принимала ситуацию, но рождение дочери, которую они тоже не планировали, смягчило её сердце. Как бы она ни винила мужа, второго ребёнка захотела оставить. И это её приблизило к Лидии.
Тогда же и произошла первая встреча двух женщин. Острая, напряженная, полная невысказанных слов, но... ради детей они нашли в себе силы быть вежливыми друг с другом.
А дети... Как магнитики тянулись друг к другу. Подружились сразу же. Внешне очень похожие, но очень разные по характеру. Парни прекрасно дополняли друг друга. Артём – спокойный, рассудительный, как текущая вода, Матвей – живой, непоседливый, когда горящий огонь.
У выхода из зала прилёта действительно ожидала Лидия с Матвеем. В волосах добавилось седины, морщинки у глаз стали глубже, но королевское достоинство никуда не ушло.
– Артём! – Матвей бросился к брату, едва тот спустился с рук отца. – Я так ждал тебя! У меня есть новый конструктор, хочешь посмотреть?
Мальчики обнялись. Как они понимали друг друга, вычленяя из смеси немецкого и русского нужные слова – загадка. Константин наблюдал за сыновьями, и сердце сжималось. Его будущее, его гордость. Мальчишки.
– Здравствуйте, – Лидия кивнула Ларисе. – Как долетели?
– Нормально, спасибо, – Лариса попыталась улыбнуться. – София уснула сразу после взлёта.
– Матвей не спал всю ночь от волнения, – Лидия погладила сына по голове. – Всё спрашивал, когда же прилетит Артём.
Они направились к выходу. Мальчики шли впереди, о чём-то оживлённо болтая. София проснулась и потребовала, чтобы её тоже спустили на землю.
– Тётя Лида! – она подбежала к Лидии и обняла за ноги.
Константин заметил, как дрогнуло лицо Лидии. София была единственной, кто искренне и непосредственно проявлял к ней тёплые чувства.
В машине по дороге к отелю Константин наблюдал за женщинами. Они сидели на заднем сиденье, между ними – София, державшая обеих за руки. Лариса и Лидия обменивались вежливыми фразами о погоде, о планах на неделю, о здоровье детей. Две женщины, которых он любил – каждую по-своему, – научились сосуществовать ради детей.
Вечером после отбоя, когда дети уснули в гостиничном номере, Константин вышел на балкон. Закурил. Вредная привычка, которую позволял себе только в моменты особого волнения.
Дверь балкона открылась, и вышла Лариса. Она молча встала рядом.
– И я думаю, что всё сложилось так, как должно было. Да, было больно, я долго не могла простить, но посмотри на наших детей. На всех троих. Они счастливы. У них всех есть семья.
Константин обнял её за плечи.
– Мне очень повезло с тобой, милая. До сих пор не понимаю, как ты смогла всё это принять.
– Был выбор? – она грустно улыбнулась. – Либо принять, либо потерять всё это совсем. А я люблю тебя. Несмотря ни на что.
На следующий день они все вместе пошли в зоопарк. Впереди бежали мальчики, за руки держа Софию. Следом шли Лариса и Лидия… Они скорее принимали друг друга, чем дружили. И это было естественно.
В какой-то момент Лидия обернулась и встретилась с ним взглядом. В её глазах теплилась… благодарность. Она кивнула ему, и он кивнул в ответ. Слова были не нужны.
У клетки с обезьянами Матвей подбежал к нему:
– Папа, смотри, какие смешные! Правда, похожи на дядю Максима?
Константин рассмеялся и подхватил сына на руки. Матвей обнял его за шею, и в этот момент подошёл Артём, потянув за рукав:
– И меня тоже подними!
Он взял на руки обоих сыновей, чувствуя их тепло. Лариса подошла с Софией и сфотографировала их троих. Лидия стояла чуть в стороне, но София потянула её за руку:
– Тётя Лида, иди к нам! Мам, пусть нас сфотографируют вместе?
Лариса помедлила секунду, потом отдала телефон прохожему, и тот запечатлел троих детей и троих взрослых, связанных друг с другом навсегда.
Укладывая детей спать в номере отеля, Константин в очередной раз думал об ошибках, предательстве и разбитых сердцах в их истории. Любовь, думал он, засыпая рядом с Ларисой, бывает разной. Страстной и спокойной, эгоистичной и жертвенной, разрушающей и созидающей. Иногда из осколков разбитых сердец рождается нечто новое – хрупкое и прекрасное, то, что теперь надо беречь и растить, то, что останется после того, как не станет их.
Жизнь продолжалась.
Интересно читать? Сообщите об этом лайком и интересного станет больше! Подпишитесь и скиньте ссылку близким - вместе читать ещё интереснее!