Пишет Кошка В Сапогах
Время разбитых колокольчиков
Кто сейчас помнит о вечных спорах между «филармонистами» и «любителями»? Прошло каких-то два-три года, очень короткий промежуток времени в истории страны и мира – и все исчезло, растаяло, как сигаретный дым. Надуманные фантомы уступили место настоящей борьбе – съездам, выборам, площадной ругани, политическим дебатам. Где они теперь, идеологи и вожди рок-революции – не оранжевой, а черно-белой, без плюралистических оттенков? Разбрелись по своим узким нишам, тешат своими былыми хитами уши постаревших поклонников...
А ведь тогда, на заре перестройки, они оказались необходимы и востребованы. Во-первых, потому, что были патриотами и зажгли в юных сердцах, традиционно настроенных на западную волну, любовь к слову, сказанному по-русски. Во-вторых, они показывали пример бесстрашия и не умели и не могли врать.
И первыми выкрикнули то, что чувствовали все мы, но побаивались сказать об этом в открытую: страна зашла в тупик, больше так жить нельзя, нужно разворачиваться и двигаться куда-то в другую сторону. Куда? А вот на этот вопрос у них не было ответа. Да и не дело романтиков и пророков, в том числе и рок-пророков, искать новые пути. Как пел Башлачев: «Если нам не отлили колокол, значит, у нас – время колокольчиков…» Колокола заголосили чуть позже.
Они ушли, устав вечно балансировать на канате, протянутом между эстрадой и политикой. Слушатели выросли из рваных джинсов андеграунда и фронды, занялись решением иных, куда более серьезных задач, поставленных эпохой.
Напрасно рокеры боролись за чистоту жанра, изгоняя из своих рядов любого, уличенного в порочащих связях с нежной мелодией и лирической поэзией (как ранее изгонялись из узкого круга исполнителей авторской песни «предатели», склонные экспериментировать с другими жанрами, с тем же роком или блюзом, например).
Их место на сцене заняла бездумная попса, и вчерашним ниспровергателям устоев пришлось смириться и заняться «чесом», или гастролями за вполне ощутимые гонорары – голод ведь не тетка. Вслед за врагами-филармонистами они строем потянулись на запах хорошей кухни и дорогой парфюмерии.
Физически невозможно, хотя и очень хочется, всю жизнь оставаться молодым, смешно, дожив до седин, ходить в заплатанных штанах и петь подросткам о том, что «рок-н-ролл мертв, а я еще нет». Пора когда-то начинать возделывать свой сад, а молодежь пусть воздвигает на пьедесталы новых кумиров и купается в собственных иллюзиях.
Именно так поступило большинство моих ровесников, включая и меня. Но вот что удивительно: иногда из любопытства я прислушиваюсь к звуковому потоку, называемому «молодежной музыкой», и не нахожу там ничего толкового. Я не говорю о «поющих трусах», раскрашенных существах, открывающих рты под чужую фонограмму. Голос, текст, музыка, вообще любое проявление творчества там давно выведены за скобки.
Разных песен и ансамблей с приставкой «рок» тоже хоть отбавляй, но хоть бы простую мелодию услышать, хоть бы простенький текст, который бы за душу взял, заставил задуматься… Лишь иногда, как шум тяжелого морского ветра с берегов Невы, вырвется из уличных динамиков трагически-пафосный голос Виктора Цоя.
Впрочем, он и тогда стоял несколько в стороне от общей стаи, и отношение к нему у собратьев-музыкантов было несколько снисходительное: мы, мол, настоящие взрослые революционеры-герои, а он мальчишка, что с него взять, поет себе подростковые песенки про «восьмиклассниц» и «маму-анархию».
Кто бы мог подумать – все гимны и лозунги той поры не прошли проверку временем, а его мудрые и простые песни пережили и их, и само время. Уникальный случай – их слушают не только ровесники, но и их внуки, не подозревая, что этот черноволосый парень с раскосыми глазами родился аж в середине прошлого века... Рискну предположить, что Цой, навсегда оставшийся юным, и сам не дорос до своих песен, и может быть, даже не понимал их смысл. Он просто транслировал то, что ему диктовалось... Можно долго рассуждать над причинами, но это тема для отдельного исследования.
Я вовсе не собираюсь ни по-стариковски брюзжать, ни радоваться тому, что нынешняя молодежь поет «наши» песни, как радовался бы, наверное, мой покойный дядюшка. Скорее сожалею, что нашего кумира не свергли, так как не нашлось, что водрузить взамен. Я бы очень хотела, чтобы родились новые Цой, Кинчев, Башлачев... Но поднять их упавшее знамя, увы, оказалось некому.
Так или иначе, рок-культура, пусть и с приставкой «суб», ярко сыграла свою социальную роль именно в нашей стране, и эта миссия оказалась ее лебединой песней. Не сумев переползти временные границы, она осталась поразительным и правдивым документом своего века. Того сумасшедшего, жестокого и удивительного века, где ей суждено было вспыхнуть короткой молнией на необъятном историческом небосклоне.