О мёртвых – либо хорошо, либо ничего, особенно если усопший – фигура мирового масштаба. Такая, как Папа Римский. После смерти Франциска мировые СМИ заполнены дифирамбами в его адрес, что неудивительно: первый за 1200 лет не европеец на папском престоле, первый Папа-иезуит, первый Папа, выдвинувший лозунг «Бедная церковь – для бедных людей» и личным примером реализовывавший его (например, поездками на общественном транспорте). И только СМИ его родной Аргентины задавались вопросом: почему понтифик на 12 лет пребывания на папском престоле ни разу не посетил родную Аргентину. Он побывал в таких не христианских странах, как Турция, Мьянма, Бангладеш, Марокко и даже в Монголии, где католиков почти нет, а в родной католической Аргентине – ни разу. Возможно, частичный ответ на этот вопросы попытался дать Генри Дж.А.Сир - британский историк испанского происхождения, католический писатель и бывший рыцарь Суверенного военного Мальтийского ордена. Он опубликовал в бельгийском издании Brussels signal статью под названием «Франциск, поклонник Перона - и самый виновный в ереси папа в истории?», представляющую интерес для понимания личности бывшего Папы, и современных тенденций развития католицизма.
Смерть любого общественного деятеля обычно служит поводом для того, чтобы отбросить партийные разногласия и отдать дань уважения умершему. Однако Хорхе Бергольо был настолько «медийным» Папой Римским, что в его случае это выглядело бы как уступка хору хвалебных речей (со стороны светских СМИ, а не обычных католиков), которые возносятся в его честь сейчас, как и в течение последних двенадцати лет его понтификата.
Бергольо был прежде всего человеком своего времени. Его детство прошло под диктатурой Хуана Перона, который очаровал целое поколение аргентинцев, и не в последнюю очередь юного Хорхе. Будучи наставником-иезуитом в Аргентине в начале 1970-х, Бергольо активно помогал политической группировке под названием «Железная гвардия» (Guardia de Hierro), которая успешно работала над возвращением Перона из изгнания и его восстановлением в должности президента. В последующей карьере Бергольо в качестве архиепископа Буэнос-Айреса и особенно в качестве Папы Римского перонизм стал его определяющим наследием в наиболее типичных проявлениях: откровенно политическая позиция, популизм, всегда тесно связанный с публичным имиджем, оппортунизм и, прежде всего, безжалостность, с которой партийные функционеры занимали должности, а критики подавлялись.
Другим определяющим наследием Бергольо стала эпоха Католической церкви и особенно Общества Иисуса, в котором он учился в 1960-х и 1970-х годах. Это было время, когда Церковь решила влиться в современный мир, ослабив своё традиционное учение, секуляризировав литургию и присоединившись к современным политическим течениям. Результатом такой политики стал катастрофический упадок Церкви, ярким примером которого является Общество Иисуса: с 36 000 членов в 1965 году оно сократилось до 14 000 в настоящее время, большинство из которых - пожилые люди, дожившие до наших дней. Однако привести эти цифры - значит лишь показать статистическую сторону провала, из-за которого Церковь осталась с разорившимся духовенством, слишком робким, чтобы проповедовать духовные истины, и погрязшим в сексуальных скандалах.
В этом Бергольо тоже проявил себя типичным образом. В своей личности он олицетворял жалкие стандарты честности, к которым мы привыкли в современном духовенстве. Будучи архиепископом Буэнос-Айреса, он бесстыдно скрывал сексуальные и финансовые скандалы и продолжал это делать с наглостью в течение двенадцати лет своего понтификата, делая при этом пустые заявления о реформах.
С точки зрения теологии, с тех пор, как Франциск стал Папой Римским в 2013 году, его политика заключалась в том, чтобы возродить провалившуюся программу 1960-х и 1970-х годов. Признаки духовного возрождения Церкви, появившиеся в последнее время благодаря работе Иоанна Павла II и Бенедикта XVI, прошли мимо Бергольо, и он решил обратить их вспять. Он не заметил, что за последние тридцать лет выросло поколение католиков, которые осознали поверхностность модернизма в теологии и литургии и стремятся вернуться к здравой доктрине и духовности. Точнее, он заметил это как факт, но увидел в этом лишь угрозу секуляризирующейся ортодоксии постконкордианской эпохи. Его политика заключалась в том, чтобы довести это возрождающееся движение до исчезновения, вводя ограничения на старую литургию, разрушая традиционалистские основы священников и монахинь и постоянно нападая на католиков, придерживающихся традиций, которых он изображал психически больными.
Наряду с этим происходило подрывное воздействие на католическую ортодоксию, которого никогда прежде не было в папской канцелярии. Лозунг Франциска «Милосердие» был эвфемизмом для ослабления католической доктрины и морали, и он противоречил мстительной жестокости, которую он проявлял на практике как глава Церкви. В течение двенадцати лет его понтификата поток заявлений, окутанных фирменной двусмысленностью, предполагал ересь, но не учил ей напрямую. Франциск подорвал учение Церкви о сексуальной морали и святости брака, проповедовал индифферентизм, в котором множественность религий объявлялась Божьей волей, а все религии рассматривались как пути к спасению, и ставил под сомнение такие доктрины, как реальность вечных мук. Как и в случае с нападками на традиции, все эти заявления играли на руку светскому мнению и сопровождались поддержкой модных идей, таких как изменение климата. В истории Церкви двум папам не повезло: после их смерти они были осуждены как еретики - Либерий и Гонорий, но оба они жили во времена Римской империи, и их вина заключалась в том, что они подчинились давлению имперской власти в спорах своего времени. У Папы Франциска нет такой защиты. Когда печальные последствия его учений будут оценены и сопоставлены со стандартами католической доктрины, Церкви в ближайшем будущем придётся осудить Франциска как самого виновного в ереси Папу в истории. Идолом, которому он поклонялся, были светские СМИ, которые вознаградили его своей безоговорочной поддержкой.
Франциск позиционировал себя как скромного человека, избегающего атрибутов своего сана; однако он был известен своим высокомерием и вспыльчивостью по отношению к подчинённым. Он утверждал, что является демократом, но при этом установил в Ватикане режим террора; когда кардинал Мюллер выразил протест против увольнения трёх членов его конгрегации, он ответил: «Я - Папа Римский; мне не нужно ни перед кем отчитываться». Он провозгласил политику «нулевой терпимости» в отношении лиц, совершивших преступления на сексуальной почве, но при этом защищал самых отъявленных из них с наглостью, которая не сошла бы с рук ни одному другому Папе Римскому. То же самое можно сказать и о его хвастливых заявлениях о том, что он говорит от имени бедных, которые так и остались на уровне слов; он не был матерью Терезой из Калькутты. Он проповедовал лёгкую щедрость по отношению к иммигрантам, что на практике было благословением для международного рэкета, занимающегося торговлей людьми, - зла, которое кардинал Сара (сам африканец) назвал работорговлей современной эпохи.
Папа Франциск дал современному миру то, чего он хотел, ослабленную и дискредитированную Церковь. Он стремился к мировой славе и получил её. Пусть так и будет.
Читайте новости на телеграм-канале "Патагонский казакъ" t.me/...nez