Если кто сейчас впервые открыл мой рассказ, суть такова: прошлой ночью я застал жену, Леру, в тёмном офисе – моём же офисе, – на коленях перед моим же шефом. По правде говоря, мы работали в одной компании: я в аналитическом отделе, а она – в смежном, что-то вроде отдела маркетинга. Глупо получилось, да? Всегда считал, что работа нас сближает, ведь и там, и дома мы – вместе. Но жизнь оказалась циничнее: пока я загружал себя отчётами и верил её историям о переработках, она… В общем, подробности противно даже вспоминать.
Когда я вернулся домой, были уже три часа ночи, а Лера так и не появилась. Я открыл дверь нашей двухкомнатной квартиры на проспекте Мира – мы купили её в ипотеку ещё пять лет назад, когда думали, что мы «идеальная пара». Меня встретил полумрак прихожей и тягучая тишина. От запаха старых обоев вдруг накатила тоска. Я ухватился за выключатель, но свет резанул глаза, и я поспешно приглушил лампу в коридоре.
Стоит сказать, что мне 32, зовут меня Андрей Рязанов. Я родился в Москве, жил у родителей в районе Черёмушек до 17 лет, потом поступил в институт, вырвался в студенческую свободу. Отец умер от сердечного приступа, когда мне было 20. Мать осталась одна, но довольно бойкая женщина, характер – кремень. Она часто говорила мне: «Смотри, какую жену выберешь!» А я хохотал в ответ: «Ма, да всё будет хорошо. Лера – лучшая!» По иронии судьбы, мать умерла год назад, не успела узнать, во что всё превратится… или, может, и хорошо, что не узнала.
Лера была моей ровесницей, мы встретились на корпоративе в институтские годы, словно судьба свела: оба увлекались фотографией, любили после пар гулять по ВДНХ, разглядывать старые павильоны, рассуждать о будущем. Помню, как я однажды неосторожно коснулся её руки, а она улыбнулась так, что внутри у меня всё расцвело. Эти воспоминания болезненно вспыхнули, когда я нащупал нашу общую фотографию на комоде. Такая молодая, счастливая Лера прижимается ко мне… а я стою, глупо улыбаюсь. И мне стало тошно.
– Как ты могла?.. – выдохнул я, обращаясь к холодным стенам.
Не зная, что делать, я прошёл в кухню, включил светильник над столом. Небольшая кухня, светлые фасады, глянцевые полки – мы с ней долго выбирали дизайн. Сейчас это всё казалось нелепыми декорациями чьей-то чужой жизни. Открыл холодильник – внутри почти пусто: пакет молока, скачущее на задней полке яйцо в контейнере и заброшенная коробка от пиццы, наполовину пустая. И тут меня чуть не вывернуло наизнанку: на коробке виднелась пометка с датой заказа – прошлый вечер. То есть Лера ужинала пиццей дома до того, как умчалась на «ночную смену». Какая ирония.
Я сел на табуретку, рассеянно уставился в окно. Москва за стеклом дышала неоном, редкие машины скользили по проспекту. В голове крутились обрывки фраз: «Мы справимся вместе», «Я так устала на работе», «Шеф вызывает на выходные»… Все эти слова, которыми Лера меня пичкала, теперь звучали отвратительно лживыми.
Я уже прикидывал: нужно развестись, сразу. Подготовить документы. Как быть с квартирой? Мы ведь её оформляли в долевую собственность, но денег я внёс больше – ещё и материнские сбережения пошли тогда в ход. И машину я покупал, хотя Лера тоже давала какую-то сумму. И ещё дача под Москвой, старый дедов дом, который мы приводили в порядок… Раздел имущества мог растянуться на месяцы. Внутри у меня вскипала злоба – ведь я всё для неё старался, пылинки сдувал, верил на слово! А она преспокойно крутила роман со шефом, обманывая меня же в моём же офисе.
– Нет, я этого не прощу, – сказал я себе. – Ни под каким видом.
Телефон завибрировал. Сообщение. «Андрей, не уходи, подожди меня, я вот-вот буду...» – писала Лера. Я не ответил, лишь посмотрел на экран с омерзением. Потом пошёл в гостиную, где царил полумрак. Снова свет не стал включать, опустился на диван. Сама обстановка будто давила на меня: всё напоминало о ней – и мягкий плед, и горшки с цветами, и тумба с книгами, где лежали её альбомы по маркетингу.
Ожидание тянулось медленно, как будто время растянулось в резиновую ленту. Я вслушивался в тишину, представляя, как она вставляет ключ в замок, входит, бормочет «Андрей, давай поговорим»… И что? Оправдания? Глупые извинения? Мне даже слушать это не хотелось.
Когда часы показали почти четыре утра, я услышал, как провернулся замок. Лера вошла, тихо закрыла дверь. Я не встал встречать её; оставался сидеть на диване, глядя в пол.
– Андрей… я вижу, ты не спишь, – сказала она дрожащим голосом.
– Ну да. Как-то сегодня не получается.
Она осторожно прошла в комнату, встала напротив, уронив на пол тяжёлую сумку. Я заметил, как её руки трясутся, как юбка чуть помята, а на левом локте блузки – пятно. Может, кофе?
– Я… – она не договорила, присела на край кресла. – Я не знаю, с чего начать.
Моя злость зашкалила. Я захотел высказать всё, что кипело в груди, но не сразу нашёл нужные слова. Лишь глухо выдохнул:
– Может, начнёшь с объяснения, что это было? Зачем ты сидела там на коленях, у шефа, посреди ночи? Читать далее...